Плагиат

Максим Кустодиев (2024)

Популярный поэт-песенник, Леонид Сергеевич, подвергся шантажу, имеются доказательства плагиата. В принципе их можно оспорить, но само разбирательство способно нанести серьезный вред репутации поэта. Песня на стихи Леонида Сергеевича принесла известность молодому вокалисту Эрику, которого опекает весьма крупный финансист. И последний вызывается помочь поэту. От шантажиста удается избавиться самым радикальным способом. Но последствия этого приводят к череде проблем, в итоге немолодой поэт, беззлобный в общем-то человек, оказывается в запутанной ситуации и вынужден решиться на убийство, и, вероятно, не в последний раз.

8

— Вадим Шершеневич напечатал «Я сошью себе полосатые штаны из бархата голоса моего», не подозревая, что задолго до этого Маяковский написал почти то же самое: «Я сошью себе черные штаны из бархата голоса моего». Об этом рассказывает Анатолий Мариенгоф, замечая, что подобные катастрофические совпадения в литературе не редкость.

— Рассказывает Мариенгоф?

— Да.

— А кто такой, Шершеневич?

— Был такой поэт, теоретик поэзии, очень активный, энергичный, как сказали бы сейчас, медийный человек, современник Маяковского. Умер в 1942.

— Расстрелян?

— Нет, умер в эмиграции, был болен туберкулезом.

— Интересно. Но какое это имеет отношение к нашему случаю?

— А что бы вы сказали о рифмах, повторяющихся у различных авторов?"Вошли военные суда. Четыре — серых. И вопросы Нас волновали битый час, И загорелые матросы Ходили важно мимо нас". Известно, у матросов нет вопросов. Не только Блок, но все поэты используют расхожие рифмы. Типа век — человек. Есть и более удивительные совпадения. Вот Иосиф Уткин:"Крепко сомкнуты ресницы. Брови подняты дугой. Кто тебе сегодня снится, Мой товарищ дорогой?"И известная песня:"Долго будет Карелия сниться…остроконечных елей ресницы…"Вот Маяковский. «Флейта-позвоночник»:"Творись, распятью равная магия. Видите — гвоздями слов прибит к бумаге я". — А вот песня Аллы Пугачевой (стихи Дербенева):"Все может магия, но всемогущий маг лишь на бумаге я". Наконец, шансон, как-то так:"Парень, подними повыше ворот, подними повыше ворот и держись,"Черный ворон"переехал твою маленькую жизнь". А вот:"Есть только миг между прошлым и будущим, есть только миг, за него и держись… Именно он называется жизнь".

— Я, признаться, восхищен вашей эрудицией, но, похоже, вы, Леонид Сергеевич, оправдываетесь.

— И не только литературы сказанное касается. Давайте вспомним спор о приоритете в открытии дифференциального исчисления между Ньютоном и Лейбницем. Или изобретение радио — Попов и Маркони. Или закон Бойля-Мариотта…

— Замечательно. Но вот если сравнить текст популярной песни и стихи, напечатанные в челябинской газете, то трудно не заметить удивительного совпадения. Да, некоторые незначительные различия можно отыскать, не спорю, и песня заметно короче, но это выглядит так, как если бы опытный мастер своею опытной рукой прошелся по готовому произведению.

— Я не утверждаю, что совпадений нет. Но нам, Петр, следует во всем этом спокойно разобраться. А, скажите, чем вы вообще занимаетесь?

— А как вы думаете?

— Актер?

— С чего вы так предположили?

— Ну, у вас эффектная внешность. Римский профиль и в целом внешность выставочного самца.

— Очень лестно, но нет, я не актер. И если вы думаете, что я этакая голубая фея, то это не про меня.

— Ладно, не буду гадать. Но почему вы решили стать писателем, точнее поэтом? Как ваша покойная супруга?

— Леонид Сергеевич, вероятно, вы меня неправильно поняли. Я намерен стать вашим соавтором. Не только по этой популярной песенке про шофера, но и в дальнейшем, соавтором всех ваших новых песен. Писать стихи будете вы, но авторство будет наше с вами, совместное.

— То есть, вы полагаете, я соглашусь работать на вас?

Петр внимательно посмотрел на Леонида Сергеевича.

— Наконец-то вижу в ваших глазах эмоции! — сказал он. И вдруг резко вскочил из-за стола. — А куда ты денешься? — завопил он. — Ударь меня, давай! Я, понятно, моложе и сильнее, но я не такой идиот, чтобы прихлопнуть курицу, несущую золотые яйца. Я дам себя избить, легко. Давай! Проведешь несколько лет за решеткой, нам это пойдет на пользу — новые впечатления, тюремный фольклор, шансон…

Леонид Сергеевич в спокойном молчании наблюдал это представление.

— Сейчас, Петр, у меня деловая встреча, — сказал он. — Я вас оставлю. Постараюсь дать вам определенный ответ в ближайшее время.

— Прошу извинить за грубость, Леонид Сергеевич, — вымолвил Петр. — Я виноват, но несильно. Поймите, всё на нервах. Я уверен, мы с вами сумеем найти правильное решение. Нет ли у вас мятных таблеток или, может, аспирина?