Укол повелителю галактики, или Психиатрический анамнез

Максим Малявин, 2015

Прошло три с лишним года с того момента, как увидел свет мой второй сборник психиатрических баек. А историй не становится меньше: работа продолжается, да и коллеги стали делиться кое-чем из своего опыта. Так понемногу и набралось еще на одну книгу. По-прежнему мечтается о небольшом острове с частной клиникой. Правда, иногда всплывает мысль – а может, лучше устроиться куда-нибудь смотрителем очень одинокого маяка? Но она тут же с позором изгоняется: куда я денусь от своей работы! Начну ещё со скуки лечить чаек от крикливости, бакланов – от конституциональной глупости, а экипажи проплывающих мимо подводных лодок – от клаустрофобии… Нет, не будем снижать планку, остров так остров! Ладно, пошел на смену, в свое серьезное государственное учреждение, зарабатывать на свою мечту. Или копить истории на новую книгу – что быстрее получится.

Мастер установок

Угловой же камин не расценивай как таковой:

в эту утварь вмонтирован мной типовой бытовой

генератор погодных сюрпризов… При чем тут постель?!

Не свирепствуй, ведь ты же не следователь.

Трижды в сутки — в одиннадцать, в семь пополудни и в три

на рассвете — я утвари сей говорю «говори»,

и несется циклон в Вавилон, ураган в Мичиган.

Жрец дельфийский в сравненьи со мной — мальчуган.

(c) М. Щербаков. Посещение

Есть любопытное мнение — мол, до появления психиатрии просто не существовало психических болезней. Всё выдумали психиатры. Шизофрению, различные психопатии, умственную отсталость… блин, а вот с дебилами-то как раз и неувязочка. Ладно, будем считать их альтернативными интеллектуалами! Зачем выдумали? Да чтобы спокойно стоять у руля, а всех несогласных — в дурдом и на таблетки. А таблетки-то у них тоже непростые. В каждой — особый микрочип. Пока идет от пищевода до прямой кишки — командует мозгом и всячески порабощает. Даже покидая организм, старается задержаться на выходе и дать напутствия. Мне интересно вот что. Предположим, я уже шестнадцать лет как причастен к тайному правительству. И где, хотел бы я спросить, моя тайная правительственная зарплата за шестнадцать лет? А подать-ка мне сюда мое экономическое счастье!

Валерий Евгеньевич (назовем его так) не находит у себя шизофрении уже лет тридцать с хвостиком. Да, у психиатров зачем-то есть его амбулаторная карта. Наверное, им так надо. Да, какие-то лекарства они ему выписывают. Наверное, с целью профилактики. Дали инвалидность. Очень любезно с их стороны, можно полностью посвятить себя основной работе. Какой?

— А вы разве ничего такого не замечаете, доктор? — Валерий Евгеньевич хитро смотрит из-под очков.

— А что именно мне нужно заметить?

— Доктор, не нужно строить из себя большего дурака, чем вы есть на самом деле! — В голосе пациента звучит легкая, практически отеческая, укоризна. — Вы не можете не заметить, что воздух вокруг вас ЕСТЬ!

— Тут вы меня поймали. Да, раз дышу — значит, есть.

— И вода в кране — ЕСТЬ.

— Еще не выпита.

— Мебель в кабинете — ЕСТЬ.

— Хреновенькая, должен заметить.

— Сбой установки. Все поправимо.

— Какой установки?

— Мебельной. А водная и воздушная работают нормально. Ладно, мебельной я займусь сегодня вечером. Я мастер установок или хрен собачий?

— Ну, если вопрос стоит именно так… Валерий Евгеньевич, о каких установках речь?

— О вселенских. — На меня глядят так, словно уже пора сдавать диплом и отправляться на переподготовку. В начальную школу. По программе коррекционного обучения. — А я их мастер.

— И что делают эти установки?

— Всё.

— Совсем всё?

— Материально — совсем всё. Водные — воду. Воздушные — воздух. Рыбные — рыбу. Ассоциативный ряд можете продолжить сами. Я слежу, чтобы они работали без сбоев. Работы много, но я справляюсь.

— А где они находятся, эти установки?

— Да по всей Галактике.

— И вам, наверное, приходится много ездить по командировкам?

— Вот еще! Это для бешеной собаки семь верст не крюк, а я работаю головой! Мне сообщают, где неполадка, выкладывают прямо в голову схему, а я нахожу дефектный узел. Дальше — дело ангелов-слесарей.

Я попытался усилием воли отогнать образ устало матерящегося ангела с промасленным нимбом чуть набекрень и набором гаечных ключей в чемоданчике, но не сильно преуспел.

— Телефончик ангела-сантехника не черкнете?

— Я ему скажу, он с вами свяжется, доктор. Только потом не жалуйтесь, у него плохой характер.

— Переживу. А много ли платят мастеру вселенских установок?

— Я не настолько меркантилен, чтобы забивать себе голову идиотскими цифрами. Где-то там счет в банке есть, так что пара триллионов должна заваляться.

— Так вы, получается, завидный жених!

— Не жених. Муж. Точнее, муж-герой. У меня сто жен. Ровно. Не будем о них, доктор, ладно? От одного упоминания голова трещит! Я ведь, собственно, к вам по делу пришел.

— Выкладывайте.

— Нет, не так. Это не мне надо выкладывать, а вам меня в отделение закладывать.

— Вам нужна помощь?

— Не мне. Вашей области. Со мной тут сегодня ночью связался губернатор, мы с ним часа три прообщались, до самого утра. Выручай, говорит, дорогой Валерий Евгеньевич, без тебя ни автопром не поднять, ни из финансовой жопы не выбраться.

— А вы?

— А я ему — мол, с автомобильной, нефтегазовой и пищевой установками помогу, а денег не проси, не дождешься! Вам же сколько ни давай — все спустите на баб, побрякушки и архитектурные излишества, а народу — сухой остаток в виде все той же неразменной финансовой жопы. Не дам. Надоел.

— Так он по телефону звонил, что ли?

— Вот еще! Он мне напрямую телепнул, прямо в голову. Ну как я ангелам указания даю. — Он на минуту замолчал, глядя куда-то в окно. — О. Вам, кстати, сантехник тоже телепнет, так что ждите.

— Ну спасибо, обнадежил, — поблагодарил я и сел писать направление в стационар. Область-то надо спасать.