Очертя голову

Маргарита Ардо, 2020

Отправляясь по приглашению подруги на Лазурный берег, скромная и мечтательная Соня не знала, что ей встретится настойчивый итальянец. И ему, кажется, всё равно, что Соня приехала на побережье не одна, а с начальником… На что пойдет красавец из Сан-Ремо, чтобы завоевать её?

Глава 8

Он смотрел на меня, широко улыбаясь, и всё разумное вылетело из головы, кроме звучащего где-то в лабиринтах мозга сигнала “SOS”.

«Мамочки! Что делать?!»

Я впилась пальцами в перила балкона, чувствуя одновременно неуёмную радость и панику.

— А Паша с вами? — спросила я, волнуясь.

— Паоло? Нет, — мотнул головой итальянец. — Они пошли с вашими и моими друзьями смотреть фейерверк в Сан-Рафаэле. Вот-вот начнётся.

— Друзья?! Откуда взялись ваши друзья? Вы же были один… — пробормотала я, возвращая на плечо сползшую батистовую тунику.

Из темноты вышел обычный серый кот. Задрав хвост трубой, он обошёл вокруг Луки, обтёрся бочком о его белые штаны и пошёл дальше с чувством полного удовлетворения в заросли гигантского алое. Итальянец улыбнулся ещё шире и показал на мороженое.

— Растает. Впустите меня?

— А…

Господи, какое коварство! Моё сердце заколотилось, как безумное. Я открыла рот, понимая, что оказаться с ним в квартире наедине никак нельзя. Это будет двусмысленно, некрасиво и просто рискованно! Я неизвестно что ощущаю рядом с Лукой, когда мы среди людей, что же будет сейчас? Нет, нет, невозможно! Но и грубо ответить на такой милый жест и заботу тоже было неловко. Я ведь на себя должна сердиться и сержусь, а вовсе не на него. Обидеть человека лишь за то, что он красив? Как можно! Но что же делать… И тут я вспомнила спасительное оправдание, перегнулась слегка через перила и выкрикнула:

— Спасибо вам большое! Но, извините, не получится. Я сказала ребятам, что буду спать, а ключ от апартаментов всего один, так что меня просто заперли.

Я чуть не прыгала от радости, чувствуя себя заключённой принцессой в башне, под которой околачивается ужасно привлекательный и опасный дракон. На расстоянии второго этажа я оставалась в совершенной безопасности. Он меня не съест! Господи, о чём я думаю?!

— Не получится, — я счастливо улыбнулась и развела руками.

— Вас заперли? — сощурился он. — Как маленькую девочку?

Тряхнул кудрями и рассмеялся. А я смутилась. Лука воспринял это иначе.

— О, о, о, нет! Не печальтесь!

Он окинул взглядом окрестности: крыльцо, подъезды, стройные эвкалипты, непроглядные, заросшие буйно чёрной глянцевой листвой кустарники, мощные сосны пино, с ветками, зонтично растущими вверх. Потом буркнул:

— Уно Моменто!

«У нас так пиццерия возле дома называлась», — мелькнуло в голове.

— Нет! — ответила я, мотнула головой и зажмурилась от нереальности происходящего: мало того, что с разных балконов то и дело льётся французская речь, с этажа с пятого, кажется, голландская и американская, я сама говорю по-французски всё время, а тут ещё итальянский!

Так можно с ума сойти. Но когда я открыла глаза, Луки нигде не было. Я вновь перегнулась через перила, пытаясь разглядеть его белые одежды во мраке тропического сквера. Там никого не было. Даже кота.

Я выдохнула с облегчением и почувствовала себя самой несчастной на свете: меня заперли, обо мне забыли, все смотрят на фейерверки и развлекаются, а мне даже мороженого не съесть! И не мой жених, а посторонний итальянец принёс мне десерт! Но и тот ушёл.

В душе что-то перемкнуло и показалось, словно я не имею права на радость. А мне так её захотелось! Хотя бы в виде мороженого…

Закусив губу, я отошла от перил к креслу.

«Ну и не надо. Вот и хорошо».

Поковыряла ногтем полосатую обивку привязанной бантиками к тёмно-коричневой плетёной спинке подушки. Вдалеке, с берегов Сан-Рафаэля послышались хлопки салюта, с верхних этажей одобрительно загудели и захлопали — там веселилась большая компания. Малыши завизжали от восторга на третьем этаже справа. С улицы кто-то громко прокричал, засмеялись женщины. Что-то шмякнулось о стену, стукнуло, словно с верхних этажей сбросили мешок с мусором. А ещё цивилизованные! Загнивающий запад…

Настроение почему-то было испорчено. Я рывком открыла стеклянную дверь в спальню, обиженно шагнула и… споткнулась о ножку стула, ударившись мизинцем. Присела на корточки, схватившись за босую ступню, и расплакалась, будто трёхлетняя. Было ужасно жалко себя. И вдруг я услышала с края балкона:

— Ай, не плачь, мия кара^[8]!

Я обернулась, поражённо вскинув глаза. И увидела, как через перила перескакивает мужчина в белом. Лука? Он бросился ко мне и тоже присел на корточки. На его левой руке болтался пакет.

— Больно?! Я напугал тебя? Мi dispiace, piccola^[9]! — заговорил он быстро и виновато, заглядывая большими южными глазами в мои.

— Ничего…

— Что ничего? Я вижу: плакала! — он мазнул по моей щеке пальцем и спросил: — Где болит?

— Палец, маленький. — От волнения я напрочь забыла, как будет по-французски «мизинец», просто ткнула в горящий после удара палец.

— Холодное есть? — Он оглянулся, зыркнул в тёмную спальню, в которую я так и не вошла. Моё сердце замерло, дыхание застряло в горле. А Лука тут же стукнул себя по лбу:

— О, Мадонна, кретино! Конечно же, есть! — Он снял с руки пакет, вручил мне в руку конус со устало сползающим желто-красным шариком, а второй мигом ткнул мне в пальцы на ноге.

— Ай! — Я моргнула от неожиданности и холода и подскочила.

Он удержал меня и вернул обратно на корточки.

— Зитти, зитти… В смысле: тише… Чёрт, всё время путаюсь! — и заглянул своими удивительными глазами в мои. — Так меньше больно?

— Д-да… — Я кивнула, ничего не понимая и разглядывая растекающееся по моей стопе и шоколадного цвета кафелю зелёное и голубое мороженое. На удивление, боль в мизинце сразу утихла. — Легче. Перестало.

Поправив смоляной локон, упавший на высокий лоб, Лука посмотрел на меня с весёлым интересом и просиял:

— Ну вот, я же говорил! Итальянское мороженое — самое лучшее! Запомни, — он ткнул пальцем в зелёный полушарик, похожий на мятое привидение. — Это мята. — Потом в голубой на моей ноге. — А это баббл гам! Лучшее лечение для маленьких девочек и больных пальцев!

Я хихикнула, совершенно сбитая с толку и заинтригованная, и показала ему мороженое в своей руке:

— А это какое?

— Пробуй!

Я послушно лизнула одно, другое и констатировала:

— Малина и манго.

— Совершенно точно! — довольно рассмеялся Лука, словно я в телешоу угадала песню с двух нот. В его кармане звякнул мобильник.

Лука навис надо мной, всё так же оставаясь на корточках, и вдруг посерьёзнел. Я замерла в облаке его обаяния и потрясающего запаха. Тёмная жаркая ночь окутала балкон, пробравшись под тканевые маркизы прямо к прохладному кафелю. В моём животе стало горячо. Наши лица были слишком близко. Глаза в глаза. В его, за бархатными ресницами — плескался вопрос в окружении лукавых искорок. Я попыталась угадать и… провалилась за его тёмные радужки, в пространство за зрачками, глубокое, как море, в собственное отражение и в его тепло, будто с размаху в радость. И, кажется, забыла, как меня зовут. Сердце ухнуло, словно на аттракционе, а затем от непривычки забилось так быстро, что удары проявились на коже миллионами щекотных мурашек. Кровь вспенилась и закружила хмелем. Красивые губы Луки приоткрылись, чуть потянулись к моим. Мои — к его… И снова тренькнул мобильник. Я опомнилась. Но за тысячную доли секунды до того, как я отшатнулась и сказала резкое: «Нет!» Лука коснулся горячим пальцем моих губ. Быстро поднялся и сказал:

— Ешь мороженое и не плачь, снежная девочка.

Я сглотнула, чуть не поперхнувшись собственным отказом. Лука подбежал к краю балкона, откуда появился. Перелез через перила и, уже, зависнув по ту сторону, подмигнул:

— Доставка мороженого «Лука Дельмаре и компания! Всегда вовремя!» Вы довольны сервисом, синьорина?

Я кивнула с обалдевшей улыбкой. Он широко улыбнулся в ответ, подмигнул и… исчез.

На стене что-то шлёпнуло. Зашумели ветки сосны под балконом. В сине-фиолетовом небе вспыхнули золотые и серебряные фонтаны фейерверков. И я, наконец, вдохнула, понимая, что глупо улыбаюсь.

Какой загадочный! Какой красивый! И добрый… И авантюрист… Во рту ещё был вкус манго. А губы почему-то кололись и были отчаянно горячими. Как и я вся. Я лизнула быстро тающее малиновое лакомство, потом манговое с конуса. Это было самое вкусное на свете мороженое! Итальянское… До мурашек…

Примечания

8

Моё сердце (итал.)

9

Прости меня, детка (итал.)