Алисинья и Иван

Мария Либертэ

Часто так случается, что девушка несчастлива, и всё окружение не перестаёт напоминать о её неправильности.Алисинья – молодая, неидеальная девушка – вынуждена выйти замуж за первого встречного и жить в чужом доме. Но внезапно дом становится спасением от мыслей о собственной ненужности. Иван, её супруг, не видит в жене женщину. Его первая любовь окончилась трагически, и страх обжечься на молоке очень мешает семейному счастью.Смогут ли Иван и Алисинья полюбить друг друга? Книга содержит нецензурную брань.

Элен

(Иван)

Красивый зал производил впечатление. Он производил впечатление вне зависимости от того, кем ты являешься. Высоченные своды, монументальные колонны, невероятные витражи и великолепный паркет. Всё это завораживало и очаровывало даже мою невесту, которая за свою светскую жизнь побывала не в одном дворце, но этот зал просто рвал все представления о величии и красоте.

Конечно, у нас нет правителя, а Континентом правит парламент с кучей надзирающих органов для предотвращения коррупции, подлога и прочих радостей, а дворцы и резиденции служат для больших мероприятий вроде того, на котором мы сейчас. И всё же зал прекрасен.

Элен посмотрела на зеркальный потолок, на котором кружились абстракции с отражаемых экранов. Я бросил взгляд на стену. Всего скорее, экран прячется вон в той нише за скосом. В учебке нас учили искать и распознавать технологии, дающие визуальные эффекты. А вот Ленка не сдержала восторгов. Хотя её тоже тренировали сохранять лицо в любой ситуации.

Элен прекрасна во всех отношениях. Манеры, внешность, воспитание. Короче, всё на своих местах лежит, и все остренькие шпильки на своих крючочках.

Семья Элен — богема. Конечно, уже давно сословия стали номинальным, а иной работяга зарабатывает больше, чем умник из парламента. Но богема есть богема. Её мать — признанная художница, отец — основатель двух диаметрально разных художественных направлений и, соответственно, школ. Сама Элен училась на журналиста с практикой в изучении искусства. А я… ну, а я, как всегда, выбрал странную специальность.

Наверное потому, что не смог определиться, чем занять свою жизнь. Мои родители связаны с преподаванием. Мать историю вещает в одном из вузов, а отец преподавал вождение на базе школы, в некоторых школах учат детей водить и даже помогают сдать на права. А вот сестрица моя учится на управленца, но надо сказать, учится условно. Она собралась замуж, а там работать необязательно. Во многих профессиях и конторах за неработающую супругу неплохо платят. Вот только бумажек для этого нужно собрать целый ворох.

Задумавшись о превратностях общества, я пропустил момент открытия церемонии. Большой дядя с микрофоном громко вызывал награждаемых на ковровую дорожку. Сначала наградили всех «взрослых», а потом стали выкликать студентов. Элен никаких открытий не совершила, но её всё равно вызвали одной из последних и наградили за отличную учёбу и старательность.

Она вышла на импровизированную сцену с гордостью королевы. Вишнёвого цвета глаза, длинные ресницы, тёмно-рыжие, почти красные волосы забраны в очень пышный узел на уровне шеи, идеальная грудь, прямая спина с лёгким прогибом. И одета с невероятным вкусом.

На этот бессмысленный праздник жизни я пошёл из-за неё, из-за моей Элен.

Всё правильно: прекрасному прекрасное. Она сошла с дорожки и взяла меня под руку.

— Может, бросишь свои тренировки и пойдёшь в педагогику? — прожурчала моя красавица.

— Не смеши меня, родная, — улыбаюсь. — Ну куда я от своей группы.

— Ну ты же туда от безысходности подался.

— Наверное, — пожимаю плечом. — Но уходить оттуда не имеет смысла хотя бы до тех пор, пока не постигну и не оценю это занятие.

Элен наморщила носик.

Этот разговор настигает меня почти каждый день, но я неуклонен.

Мы делаем круг по залу, здороваемся с разными людьми. Три неприметных парня уже сноровисто скатали красную дорожку и на том месте водружают барную стойку на колёсах. Вдоль стен в нишах появились столики с букетами и летучими фонариками.

Наша история с Ленкой безумно проста. Хотя она терпеть не может, когда её называют Леной. Моя сестрица Елена училась с Элен в одном классе и пригласила её к нам при каком-то случае. Я довольно красивый, а как стал выбривать виски, так вообще неотразим, но в отличие от других мужиков я довольно холодно отношусь к своей внешности, что невероятно злит обеих Ленок.

После мероприятия мы погрузились в мой внедорожник — большую всепроходимую машину с обтекаемыми формами.

— Как тебе праздник? — начала новый виток светской беседы Элен.

Я пожал плечами, выезжая с парковочного места. Очередное собрание расфуфыренных граждан. Но свою точку зрения я благоразумно придерживаю за зубами. К такой категории можно отнести и саму Элен.

Вечер, как водится, имеет продолжение. Мы подъезжаем к высокому жилому дому почти в центре города, и я притормаживаю у маленького круглосуточного ларька.

— Ты чего? — изумляется спутница.

— Жрать хочу, — неромантично бурчу.

Бровки красавицы поднимаются вверх:

— Мы же кушали во дворце!

Я звучно фыркаю. Два тоненьких бутерброда и микроскопическое пирожное вряд ли можно назвать полноценным ужином для мужика, а тем более для молодого мужского организма, которому, помимо ужина, требуется и ещё кое-что.