Скорей бы зацвели одуванчики

Мария Соловьева

Студенты Алла и Павел очень нравятся друг другу и, кажется, свадьба — вопрос времени. Но день, когда молодой человек делает предложение своей девушке, заканчивается крахом… Книга содержит нецензурную брань.

Глава 5

Павел все никак не мог взяться за работу — душой он был ещё в Ботаническом саду. Это Алла предложила сходить. Радовалась как ребенок. Павел только что обменялся с ней СМС-ками с пожеланием добрых снов и водил пальцем по смартфону, наслаждаясь послевкусием уходящего дня. Тому, кто вопрошает, что есть красота и чистота, просто не случилось пережить такой день. Вот последние фотографии, азалии. Алла среди цветочного моря всех оттенков от белого до алого. Теплые, южные. Вот она с шаловливой улыбкой протягивает руку к лимону, словно к запретному плоду. Вообще-то, в основном цитрусы еще только цветут, и Павел обозвал выскочку — «тощий плод, до времени созрелый». Алла смеялась. Смеется она здорово. Искренне, открыто, как ребенок. Иногда — до слез. Это Достоевский, вроде, писал, что характер человека можно понять по тому, как он смеется… Эх, надо бы освежить. Не все же в предреволюционной прессе копаться.

Смеются они много. Но иногда Алла вдруг замолчит и словно уйдет в себя. Сегодня по дороге домой они какое-то время шли молча. Потом он заговорил, а она смотрела в пространство, словно не слыша. Тогда он позвал ее по имени. Она даже слегка вздрогнула, но тут же внимательно посмотрела на него и улыбнулась — прости, задумалась. Через минуту она уже рассказывала какой-то забавный случай на лекции.

Надо же, она моложе его, а успела пережить такую потерю. Отец… Интересно, в этом причина этих приступов задумчивости? Так хочется узнать ее постичь всю глубину ее души… Но резких движений делать нельзя. Иногда она позволяет ему взять себя за руку. Наверное, пока с него довольно. Они ведь и месяца не встречаются. Нет, нельзя, нельзя. Ни одна телесная мысль не должна ее касаться. Павел, возьми себя в руки и садись за диссертацию. Старик комп уже загрузился.

Буквы, пробелы, абзацы. Хорошо бы еще уловить смысл. А вот эту цитату надо сверить, и за статьей нужно лезть в интернет. Так не хочется в эту помойку после такого дня. Ой, блин, извещение. Опять эта Alice с форума. Тьфу ты, ну надо же было ввязаться в такое гнилое обсуждение. Уже и в сторонники телегонии меня записала. Надо ответить.

Paulus — «Насчет телегонии — вопрос спорный. Уважаю дорогого протодьякона, но и он может заблуждаться. Разве я где писал, что нет покаяния? Я лишь хотел сказать, что САМ я женюсь лишь на целомудренной девушке»

Модераторское (зеленым шрифтом) — Paulus, прекратите пользоваться КАПСЛОКОМ! Это рассматривается как крик и нарушает правила форума!

Alice — «Вы всегда, когда знакомитесь с девушкой, расспрашиваете ее о прошлом? Может, ещё и справку о гинеколога требуете?»

Paulus — «Тут и выспрашивать ничего не нужно. По глазам все видно, по манере держаться и говорить. Вот девушка моего друга — сразу видно, с прошлым. Правда, он говорит, что у них еще ничего не было, но я думаю, это она цену себе набивает. Видел я, как она держится с ним, так и завлекает. Не в осуждение будь сказано, сейчас у молодежи так принято, сплошь и рядом. Если девушка оступилась, потом покаялась — дай ей Бог счастья, но не со мной»

Alice — «А у Вас есть девушка, прозорливец Вы наш»

Paulus — «Прошу не лезть в мою личную жизнь (набрал сначала „своими грязными лапами“, но стер страха ради модераторского), не оффтопьте. Вы нападаете на меня потому что хотите оправдать себя».

Alice — «Мне не в чем оправдываться перед Вами»

Paulus — «Ах, простите. Недостоин Вашей продвинутости. Очень тронут обращением на „Вы“, да еще и с большой буквы, в хамских сообщениях»

Alice — «Никто Вам не хамит»

Понеслась обычная форумская перебранка, сиречь «флофф». Вскоре сообщения Павла зазеленели модераторскими правками — «удалено», «отредактировано», «переход на личности удален», а внизу страницы появился ярко-красный приговор: «Тема закрыта. Paulus — бан на неделю. Alice — предупреждение».

«Ну и слава Богу — подумал Павел. — Полчаса просрал с этой… Alice. Вот ведь… Наверное, ровесница Аллы. Вроде тоже студентка, тоже из Питера. И за что она так меня возненавидела… Понятно, задел больную совесть… Но сам то я так за что на нее… Ведь обычная девчонка, как все сейчас. Почему так хотелось заткнуть ей рот… И хочется, честно говоря, но рот уже заткнули мне».

Ему вдруг захотелось побольше узнать про нее. На форуме недавно, как и он. На аватарке — какая-то анимешная девчонка. Не хочет, чтобы узнали, ну и ладно, сам-то вообще еще никакой картинки не поставил. Он попытался найти ее сообщения в других темах, но просмотр профиля забаненным пользователям был недоступен. Он вернулся на последнюю страницу склоки и стал прокручивать ее, пытаясь понять, с какого момента его понесло. Похоже, там, где она спросила, есть ли у него девушка. Да, зря он начал склонять эту дурочку Ангелину… Осудил, грешен… Но когда она спросила про его девушку — аж в глазах потемнело от злости.

— Таак. Паш, посуду опять мне мыть? Пока ты в интернете виснешь? — Мама стояла в приоткрытой двери и смотрела ему в спину.

— Мам, я диссертацию должен сегодня пописа́ть…

— Ах, это диссертация? А я думала, это форум твой сраный — подойдя к Паше вплотную, мама склонилась над ним и заглядывала в экран. Он спешно щелкнул по крестику.

— Так, мама, это не твое дело…

— Не мое, конечно. Мое дело — гробиться на работе да горшки за тобой выносить — она выразительно глянула на грязные тарелку и чашку у монитора. — Умервщляй меня, дальше, давай — она говорила все громче и быстрее.

— Так, мама, прекрати сейчас же! Помою я посуду, блин… Выйди из моей комнаты…

— Хо-хо. Богу молится, с чертом водится… — орала мать.

Павел выскочил в коридор и бросился в прихожую. Спешно накинул куртку и выскочил на улицу. Долго ходил по аллее вдоль набережной.

Испортить такой день… А все из-за Alice. Он попытался оживить в сознании образ Аллы, но не мог. Перед глазами стояла бойкая девчонка с лицом из аниме. Он представлял себе ее резкий, самоуверенный голос, развязную манеру говорить… И даже во сне она пришла к нему. С темными как у Аллы волосами, только выкрашенными в радугу, или как там это называется. Сидела нога на ногу, так что из-под юбки торчал кусок узкой смуглой коленки, и спрашивала, истерически хохоча: «А у Вас есть девушка, прозорливец Вы наш?…».