Чудесные превращения Марьи Петровны Уткиной

Маша Рупасова (2024)

Семь лет — серьезный возраст. В семь лет ребенок выбирает, идти ли ему в школу или сразу на работу. Семилетняя Марья Петровна Уткина хотела выйти на работу. Сначала ветеринаром, а потом космонавтом. Но в клинике для животных сказали, что сначала надо начать и закончить школу, а затем и университет. А до самого маленького скафандра Маша еще не доросла. Пришлось согласиться на школу. Впереди Машу ждут большие, просто огромные перемены, но до начала учебного года есть еще целый месяц. Месяц, полный новых знакомств, поездок на велосипеде, игр в снежные котлеты и секретных агентов. И, конечно, прыжков на батуте, ведь надо напрыгаться на всю жизнь вперед. Ведь пока закончишь школу, совсем в старушку превратишься. Это книга, полная юмора, тепла, озорства, а главное — любви и поддержки, которая всем нам так нужна. Маша Рупасова — детский поэт, писатель и драматург, автор более тридцати детских книг, каждая из которых — настоящий праздник для детей и их родителей. Маша была человеком опытным, она знала, что настроение — это не молоко. И не суп. Это молоко портится раз и навсегда. А настроение то ухудшается, то улучшается. И если сейчас настроение плохое-преплохое, то через час оно станет гораздо лучше. Маша вспомнила папин совет: когда внутри или снаружи происходит что-то непонятное, превращайся в ученого. Что делают ученые? Они наблюдают за происходящим. А потом ищут объяснения. Для кого • Для детей от 5 лет; • Для тех, кто хочет прочитать добрые, искренние, уютные истории со счастливым концом; • Для всех, кто готовится к школе.

Храбрая девочка с пятью фамилиями

Наутро Маша с папой собрались идти в школу. Записываться в первый класс. Папа глядит, а Маша что-то хмурая. Чего такое? Оказалось, Маша боится записываться.

— Марья, да это не страшно, — сказал папа. — Тебя спросят имя-фамилию, проверят, умеешь ли ты читать да считать, и всё.

— А я всё равно боюсь.

— Тогда давай превратимся в тех, кто не боится. — Папа направил на Машу невидимую волшебную палочку и торжественно сказал: — Марья Петровна Уткина, превращаю тебя в бесстрашную воительницу.

Папа сделал паузу.

— Теперь твоя фамилия — Птибурдукова-Тарарыкина-Перепетуева-Гукасовская.

Маша покатилась со смеху:

— Папа! Не бывает таких фамилий!

— Это у обычных девочек не бывает. А у отважных — бывает. Чем смелее девочка, тем длиннее у неё фамилия. А ну говори, как тебя зовут?!

— Марья Петровна Птибурдукова-Тарарыкина-Перепетуева-Гукасовская, — оттарабанила Маша без запинки и хрюкнула от смеха: — Вот это фамилия!

— Ну? Боишься?

— Вроде бы не боюсь! Не боюсь, папа!

— Ну, тогда идём.

Пришли они в школу. А там, перед дверью кабинета, уже сидит несколько детей с родителями. И дети нервничают, а уж родители — тем более.

«Видно, у них фамилии совсем коротенькие, — подумала Маша. — Не повезло».

Из кабинета выглянула тётенька и сказала:

— Уткина Марья.

Маша с папой вошли и оказались в школьном классе. Три ряда парт, три большущих окна, доска, на которой можно мелом писать, — здорово!

И тётеньки сидят: комиссия. Смотрят на Машу и говорят:

— Здравствуй, Маша. Ты хочешь у нас в первом классе учиться?

А Маша отвечает:

— Вообще-то нет. Просто меня в космос не взяли, потому что у меня рост всего 132 см. Мне пока все скафандры велики, к сожалению. Даже детские.

— А, — говорят тётеньки, — так-так, понятно. А как твоя фамилия?

— О! Моя фамилия, — отвечает Маша, — Птибурдукова-Тарарыкина-Перепетуева-Гукасовская. Марья Петровна.

— Как-как?? Бурдюкова?

— Нет, — терпеливо сказала Маша. — Я — бесстрашная Марья Петровна по фамилии Птибурдукова-Тарарыкина-Перепетуева-Гукасовская.

— Бурундукова? Мукасовская? — переспрашивает комиссия. — А дальше что?

Маша говорит:

— Минутку. Я вам сейчас свою фамилию на доске напишу.

Побежала она к доске — хвать мелок и давай писать, пока мел не отобрали! Весело!

Мелок по доске стучит — тук-тук-тук — крошится, а Маша знай буквы выводит с завитушками. Вдруг, думает, в школу не возьмут, так я хоть узнаю, как это — мелом на доске писать.

— Ничего не понимаю, — говорит главная тётенька. — Мы же Уткину вызывали.

А Маша думает: «Чем длиннее фамилия, тем храбрее девочка», — и говорит:

— А я и есть Уткина. Это моя пятая фамилия.

Дописала на доске «Уткина» и над каждой фамилией проставила цифры — 1, 2, 3, 4, 5.

Тётеньки из комиссии повернулись к папе. А папа сидит за партой, и в руках у него — плакат с кривоватыми, но очень красными буквами:

«Вперёд, Уткина-Птибурдукова-Тарарыкина-Перепетуева-Гука…» — а «совская» уже не влезло.

— Скажите, папа, — произнесла главная тётенька, — а ваша фамилия тоже э-э-э…

— О да! — говорит папа. — Тоже! И даже на пару фамилий длиннее, потому что я — ужасно храбрый. Я ведь и в школе учился, и в университете, а потом работать пошёл.

— Так, а кем же мы работаем? — спросила строго вторая тётенька.

— Мы работаем в больнице, — отвечал папа. — Хирургом. Позвоночники оперируем.

— А в детстве папа космонавтом работал! — торопливо добавила Маша. — А ещё клоуном в цирке.

— Да-да. Мы так и подумали, — сказали тётеньки. — Ну что же, Марья Петровна, приходи через неделю в первый класс.

— Но вы же не проверили, умею ли я писать! — возмутилась Маша.

— Как не проверили, а это что? — и комиссия показала на доску с пятью Машиными фамилиями.

Папа свернул плакат, они попрощались со строгими тётеньками и отправились домой.

— Страшно было? — спросил папа по дороге.

— Ни капельки, — ответила Марья Петровна и прижалась к папе.