Герцог-дьявол

Мэдлин Хантер, 2018

Габриэль Сент-Джеймс, герцог Лэнгфорд, справедливо считал себя большим знатоком женщин. Однако ничто не подготовило его к встрече с загадочной красавицей, которая готова стать его тайной любовницей, но при этом отказывается даже назвать ему свое имя… Кто она? Почему не отвечает даже на самые невинные вопросы о себе? Что скрывает? Страстно влюбленный в прекрасную незнакомку, Габриэль решает любой ценой разгадать эту тайну – и даже не подозревает, что впутывает и себя, и возлюбленную в опасную игру с высокими ставками…

Глава 3

Аманда никогда не предполагала, что попытка завоевать мужчину может оказаться такой сложной. К несчастью, объект ее посягательств, лорд Гарольд, принадлежал к числу застенчивых мужчин. Он был крайне неразговорчив и старательно избегал смотреть на Аманду. Тем не менее она была уверена, что сможет обратить все перечисленные недостатки в свою пользу.

Аманда уже пустила в ход все тонкие женские уловки, и настало время прибегнуть к самому эффективному оружию. Может быть, ей попробовать воззвать к его благородной натуре… Даже самые застенчивые мужчины гордятся ролью рыцаря — защитника прекрасной дамы.

— Не слишком ли здесь жарко? — Она энергично размахивала веером у самого лица, изо всех сил стараясь привлечь внимание лорда Гарольда к своей очаровательной улыбке, исполненной наигранного смущения.

— Довольно тепло, я бы сказал. — Лорд Гарольд переводил взгляд то влево, то вправо, при этом стараясь смотреть поверх головы Аманды.

— Боюсь, что у меня начинается небольшое головокружение. Здесь слишком жарко. — Она поднесла раскрытый веер к самому лицу, и ее глаза поверх его края молили лорда Гарольда о спасении.

Однако лицо лорда оставалось непроницаемым.

Для большего впечатления она попыталась сделать вид, что едва держится на ногах, и неверной походкой приблизилась к нему.

— О боже, — сказала она, как будто задыхаясь, — боюсь, что вот-вот упаду без чувств от этой жары.

Она сделала глубокий вдох, приложила руку к горлу и попыталась привлечь его внимание к груди, вздымавшейся в слишком откровенном декольте.

И здесь она преуспела. Он покраснел. Он продемонстрировал… нет, не удивление и даже не потрясение или возмущение. Аманде показалось, что лорд Гарольд испытал самый настоящий ужас.

Она широко раскрыла глаза и попыталась разыграть беспомощность и уязвимость.

— О, всего один глоток свежего воздуха там, на террасе, но ведь женщине неприлично выходить туда одной.

Лорд Гарольд отчаянно вглядывался в пространство, куда-то мимо нее, как будто искал путь бегства, но внезапно успокоился.

— Мы не можем позволить вам упасть в обморок или стать жертвой нападения неизвестного.

Аманда направилась к двери, и Гарольд последовал за ней. Она приготовилась к предстоящей битве. Она должна во что бы то ни стало преодолеть смущение этого джентльмена и обворожить настолько, чтобы заставить его исполнять все ее желания.

На это у нее было всего-навсего десять минут.

Она улыбнулась лорду Гарольду. И он даже улыбнулся ей в ответ. Все еще может пойти по плану. На ее взгляд, он вполне привлекательный мужчина. Это облегчит ее задачу, если он решится на поцелуй. А ей необходимо вызвать в нем такое желание. В противном случае Аманде никогда не удастся его соблазнить.

Она не сомневалась, что выглядит потрясающе в своем костюме пастушки. Наряд, который в другой ситуации смотрелся бы вызывающе, в данном случае казался вполне невинным. Декольте едва прикрывало соски. К косынке, которая сделала бы платье чуть скромнее, Аманда решила не прибегать.

Несколько поцелуев и ласк — и она забросит наживку.

И тут, считай, дело сделано! Ведь он мужчина, в конце концов. Ее походка сделалась уверенней, когда она почувствовала предвкушение успешного исполнения своего блистательного плана. Аманда повернулась, чтобы одарить лорда Гарольда очередной обворожительной улыбкой. И обнаружила, что… он исчез.

На его месте стоял совсем другой мужчина. Немного выше и более крепкого телосложения. Аманда сразу же узнала непослушные темные кудри и синие глаза. Теперь рядом с ней шел герцог Лэнгфорд. Маска на его лице вряд ли кого обманула.

Его искушенная ухмылка ничуть не напоминала осторожную застенчивую улыбку лорда Гарольда, и в глазах герцога не было и намека на растерянность ее жертвы. Совсем наоборот.

Аманда резко остановилась, оглядываясь в поисках своего прежнего спутника. И почувствовала пожатие твердой мужской ладони.

— Он ушел, но не беспокойтесь, милая леди. Вы вовсе не одиноки.

Он провел ее через порог на террасу.

— Но я… это…

— Вы положили глаз на моего брата и не ожидали такой подмены. Что вполне понятно. Тем не менее Гарри не участвует в игре. Он готовится к длительному путешествию, и ему недосуг заниматься вами, как бы ни соблазнительна была для него подобная возможность. Я же, со своей стороны, ничем не занят и могу полностью уделить вам внимание и время.

Он прищурился и стал пристально рассматривать ту часть ее лица, которая не была скрыта маской. Затем его взгляд упал на то, что с такой убедительностью демонстрировало ее декольте. На веранде горело несколько фонарей, а герцог и Аманда стояли как раз под одним из них. Аманда сочла за благо удалиться в тень. Герцог проследовал за ней.

— При том, что у вас с братом много общего, вы вовсе не близнецы и заменить друг друга не можете.

— Мы очень похожи, а для ваших целей этого вполне достаточно.

— Неправда.

Аманда попыталась заглянуть в бальный зал, чтобы отыскать там свою жертву.

— Ну-ну, довольно, не пытайтесь убедить меня, что знали его до того, как начали с ним заигрывать.

Аманда перевела взгляд на назойливого господина, только что разрушившего ее планы — плоды долгих дней тяжелого труда.

— О характере человека можно многое сказать, даже не зная его самого. Он выглядел довольно застенчивым. Вы таким не кажетесь.

— Мой брат отнюдь не застенчив. Он просто предельно сдержан и очень замкнут. И с ним редко бывает весело. Уж поверьте мне, со мной вам будет интереснее.

— И самонадеян, как и вы? Это у вас семейное?

— Я совершенно искренен и говорю без всякой бравады. Бог всех нас наградил различными талантами. Не сомневаюсь, что таланты моего брата станут благословением для всего человечества на много столетий вперед. Мои таланты уже сейчас служат благословением для многих женщин.

— Ваши таланты, должно быть, весьма значительны, если вы заявляете о них с такой уверенностью. Большинство мужчин лишь осмеливаются надеяться, что их усилия не пропадут втуне. Полагаю, вам потребовалась немалая тренировка, чтобы отточить способности.

— Для развития таланта всегда нужна тренировка, но дело того стоит. Жизнь без цели не имеет смысла.

«Самонадеянный» — слишком мягко сказано! Этот господин только что провозгласил себя великим любовником с врожденным талантом. Какая амбициозная ложь! Скорее всего женщины ценили его деньги, а не умение любить.

Как бы ни подмывало Аманду проколоть раздувшийся шар его гордыни, ей прежде всего хотелось понять, все ли так безвозвратно потеряно. Может, шансы еще остались?

— Говорите, ваш брат уезжает?

— Завтра на рассвете. Он человек науки. Его дом будет заперт надежно, как церковный реликварий, пока он отправится на долгие месяцы странствовать с намерением в итоге написать книгу. Понимаете, на что я намекаю? Вообще никаких удовольствий.

Долгие месяцы? С досады Аманда чуть не выругалась вслух. Если лорда Гарольда не будет в городе несколько месяцев, какой от него прок? Эта новость лишала смысла все ее усилия. Пора как-то выпутываться из переделки, в которую она угодила, и искать другие способы достижения цели.

— Я отнюдь не искала удовольствий, что бы вы под этим словом ни подразумевали. Вы неверно истолковали мой интерес к вашему брату.

Ее слова не убеждали даже ее саму.

— Ну-ну, вы вешались ему на шею. Вы, как и многие, пришли сюда свободно пофлиртовать, скрывшись под маской. И вот перед вами я. И я обещаю удовлетворить все ваши желания. Ну, смелее…

Теперь Аманда не смогла бы флиртовать, даже при большом желании. В бальном зале лорд Гарольд был в ее власти. Здесь она оказалась во власти другого мужчины.

Он подошел ближе.

— Вы робеете?

О боже, какой он огромный! Ей куда больше нравился его брат, не источавшей безмерной самоуверенности и… опасности. Изнасилования она не боялась, однако следовало собрать всю волю, чтобы не дать ему взять над ней верх.

— Отнюдь. Хотя, должна признать, интрига поблекла… Мужчина, с которым я так стремилась познакомиться, был сам аристократизм. Взамен же я получила нечто до банальности очевидное и предсказуемое.

Даже под маской и в полумраке Аманда заметила, как сузились глаза герцога. Ему явно не понравилась такая характеристика.

— Я благодарна вам за вашу опеку и внимание, — продолжила Аманда. — Тем не менее полагаю, что смогу обойтись без тех удовольствий, которые вы мне обещаете, и вынуждена отклонить ваше предложение неисчислимых даров, которыми вы намеревались меня осыпать. По собственному опыту мне известно, что чем роскошнее обед, тем бездарнее повар.

— Мне кажется, это вызов, пастушка. И, как вы понимаете, я не могу его не принять.

— Только крайне заносчивый человек мог воспринять мои слова как вызов. На самом деле они были выражением безразличия и скепсиса. А теперь позвольте мне удалиться.

Аманда повернулась к двери, но герцог взял ее за руку и удержал.

— Я не могу позволить вам уйти с таким мнением обо мне. Повар настаивает на том, чтобы вы хотя бы попробовали несколько его блюд.

Одним пальцем он стал медленно сдвигать край ее длинной перчатки, затем прочертил по руке извилистую линию.

В этом было что-то гипнотическое. Ни один мужчина не прикасался к ней так уже много лет, с тех пор как она поняла всю правду о Стивене и оставила его. Разумом она отвергала происходящее, но тело охватывал восторг.

Ошеломленная, она смотрела, как ее перчатка сползает к самому запястью. Герцог наклонил голову и поцеловал изгиб ее руки. Она ощутила теплоту его поцелуя. Его близость. Поцелуй длился долго. Слишком долго для одного поцелуя. Двух поцелуев. Таких горячих и соблазнительных. И прижавшись губами к ее руке в третий раз, он сумел отыскать то самое место, прикосновение к которому вызвало в ней дрожь наслаждения.

Его губы приближались к ее запястью. От возбуждения у нее закружилась голова, и Аманда почувствовала себя героиней спектакля. Свет фонарей на террасе и в саду сливался с блеском звезд в одну большую декорацию мерцающих огней.

Аманда инстинктивно подняла свободную руку, чтобы оттолкнуть его, но та застыла у него над головой, а девушка изо всех сил боролась с сильным желанием запустить пальцы в его густые темные кудри. Еще чуть-чуть. Еще одно мгновение столь острого наслаждения.

Он посмотрел ей в глаза, и в его взгляде читалась откровенная благодарность за то, что она не попыталась остановить его.

— Вам хватило аристократизма? А как насчет изысканности?

Герцог выпрямился и притянул Аманду к себе. Он коснулся ладонью ее лица, другой рукой продолжая гладить ладонь девушки.

Она была потрясена, обнаружив, что он действительно обладает редкими умениями. Несмотря на чувственный жар, притуплявший ее способность трезво мыслить, она заметила, как тонко он отмечал ее реакции и варьировал свои поцелуи с потрясающим разнообразием утонченных нюансов, владением которых, по ее утверждению, был начисто лишен. Как иначе он понял бы, как мог одновременно продемонстрировать ей свою мужскую власть и нежность? Как иначе он мог узнать, когда она отбросит осторожность и целиком отдастся зову несказанного наслаждения? Одним поцелуем он выиграл дуэль, на которую Аманда, как он полагал, его вызвала.

Взяв девушку за руку, он быстро повел ее по террасе. Она спотыкалась, ее мысли путались из-за острейшего возбуждения, которое превратило этот вечер в вечер самого дерзкого волшебства.

Посреди всего этого смятения у нее возникла мысль, что если она окончательно не лишится разума, то может заполучить герцога Лэнгфорда, потерпев фиаско с его братом.

Изумление. Вот что он прочел в ее глазах. Не то, что ожидал, но это изумление его очаровало. Ее дерзость куда-то испарилась. Да вообще на слова у нее, похоже, не осталось сил. Она ведет себя так, словно к ней раньше никто никогда не прикасался.

Конечно, верилось в это с трудом. И все же ее безыскусность его возбуждала. Никакая не распутница, это ясно. Он был рад. В том, чтобы соблазнить шлюху и сделать любовницей куртизанку, нет ничего интересного.

Герцог провел ее вниз по ступенькам в сад. Увлекая ее в глубь зарослей, он услышал вздохи удивления и ни одного возражения. Несколько фонариков покачивались на ветру неподалеку, но их свет был слишком далеко.

Однако их все равно могли увидеть, хотя это его не очень волновало. Возможно, подобная неожиданность сотрет выражение самоуверенного ханжеского удовлетворения с физиономий тех идиотов, которые считали, что некий герцог совершенно исправился.

— Я не думаю, что… Я не…

Она не смогла закончить фразы, ей не хватало дыхания. Он же находил ее поведение восхитительным и одновременно думал, что, черт возьми, могло произойти у нее с Гарри, поддайся братец ее заигрываниям.

Герцог сжал незнакомку в объятиях.

— Вы ведь рассчитывали на поцелуи сегодня вечером? Было бы жаль вас разочаровать.

И он страстно ее поцеловал. Она не сопротивлялась. На миг шок вообще лишил ее способности двигаться. Затем губы сделались податливее под его губами, и она отдалась его поцелую так же самозабвенно, как на террасе. Герцог не почувствовал вкуса губной помады. Значит, винно-карминный цвет губ абсолютно естественный.

Самой большой помехой было платье, словно доспехами сковавшее стан чаровницы. А проклятая маска не позволяла полностью раскрыть свое искусство.

Он попытался нащупать завязки от маски у нее в волосах.

— Давайте снимем ее, чтобы я мог…

— Не надо. Я не хочу, чтобы кто-то узнал меня.

— В саду темно…

— Я не могу рисковать. Даже с вами.

Ну что ж, пусть будет так. Все свое внимание он обратил на ее губы, чтобы понять, насколько она на самом деле безыскусна. Оказалось, не совсем. Она не противилась, когда его язык коснулся ее языка. Его возбуждение усилилось и он подумал, как далеко может зайти сегодня вечером.

Его ласкам мешало платье, но возможности для маневра оставались. Герцог коснулся губами ее уха, затем шеи. Потом поцелуями проторил дорожку по мягкой коже к холмикам грудей. Там его окутал аромат розы и лаванды. В сдерживаемом дыхании прелестницы он слышал мелодию желания.

Аманда изогнулась, ее тело еще теснее прижалось к его телу, подставляя грудь новым ласкам. Она схватила его за плечи, словно в поисках защиты. Маленькая пастушка забылась в неодолимой и всевластной страсти.

Он отступил.

— Пойдемте. Там в глубине беседка, где мы сможем…

Аманда сделала три шага, затем резко остановилась.

— Здесь кто-то есть. Я слышу…

Черт побери! Значит, ее страсть не столь сильна. Он вновь сжал ее в объятиях и стал размышлять о других возможностях удовлетворить свое желание. Он сойдет с ума, если остановится на полпути. Он страстно желал ее, а она не отвечала ему столь же страстным желанием, так что вывод напрашивался однозначный.

— Пойдемте ко мне домой, — прошептал он между поцелуями, сдвигая края ненавистной маски. — Вы выйдете первой, а я последую за вами и отведу вас туда. Мы будем одни, выпьем шампанского… — И упьемся страстью. Медленно. До конца. Невообразимо смакуя каждый глоток.

— Меня не должны с вами видеть, — с трудом проговорила незнакомка сквозь вздохи и сдерживаемые вскрики.

Скорее всего она замужем. Супруга, уставшая от скучного сидения дома, пока ее благоверный проматывает деньги в клубе. Габриэль прекрасно знал таких жен.

— Есть какое-нибудь другое место? — спросила она. — Где-нибудь в другом районе, не в Мейфэре?

Ее согласие помогло ему сконцентрироваться. Он обязан найти решение.

— Мы могли бы встретиться завтра вечером в доме моего брата. Неподалеку от Сити. Никого, кроме вас и меня.

Конечно, наслаждение не очень хотелось откладывать, но выхода не оставалось…

Она решительно и смело его поцеловала, так крепко, что он забыл, о чем говорил, и принялся ласкать ее бедра.

— Где его дом? — спросила Аманда. — Вы уверены, что там я буду в безопасности?

— На той улице никто ничего не замечает. Дом недалеко от Британского музея.

Он погладил ее ягодицы и еще сильнее сжал бедра. Тепло объятий и близости принесло некоторое облегчение, но подхлестнуло желание.

— Вы придете ко мне завтра?

Аманда попыталась сделать так, чтобы внизу их тела не соприкасались.

— Боюсь, вы слишком многого от меня ждете.

Не слишком много, а слишком быстро. Обычная ошибка зеленого юнца, но он не зеленый юнец. Он попытался разыграть безразличие.

— Мы просто выпьем шампанского и побеседуем. Один поцелуй, вот и все. Без всяких объятий и ласк.

Какой обман! Она сдастся ему после первого же поцелуя.

Она обхватила его плечи и взглянула ему прямо в глаза.

— Но как я войду?

Ага, победа!

— Через парадную дверь, разумеется.

Она покачала головой.

— Вы не представляете, чем я рискую. Оставьте открытой садовую калитку.

— Если хотите, можете залезть в окно.

Аманда не засмеялась, не произнесла ни слова и даже не пошевелилась.

— Обещаю, садовая калитка будет открыта.

Он попытался еще раз поцеловать девушку, на сей раз чтобы успокоить.

— Итак, мы встретимся?

— Только не завтра. Послезавтра вечером.

— В любой из вечеров, когда пожелаете, но без всяких маскарадных костюмов и масок.

— Тогда я не могу…

— Можете полностью мне довериться. Я не буду зажигать лампы и разводить огонь в камине. Идет?

Она продолжала сжимать его плечи. Он чувствовал, как напряженно она думает.

— Где находится этот дом?

— На Бейнбридж-стрит. — Он назвал номер дома. — Послезавтра вечером. В десять часов. Обещайте, что придете.

Она высвободилась из его объятий.

— Постараюсь. А сейчас мне надо идти. Я и так слишком задержалась.

— Значит, через две ночи мы встретимся снова. Я буду ждать.

Она отвернулась.

— Подождите. Как вас зовут? — спросил он.

Она оглянулась, бросила на него прощальный взгляд и побежала по садовой тропинке.