На грани

Настасья Карпинская, 2018

В моей жизни не было места спокойствию. Я – «девочка праздник», беспокойная нимфетка, любящая клубы и веселье. А еще я люблю скорость. Она течет по моим венам вперемешку с кровью. Когда туфли от Джимми Чу слетают с моих ножек, и мотор моего синего Ниссана оживает, тогда не остается места легкомыслию, и я позволяю себе побыть настоящей собой. Я мечтала найти любовь, а нашла свою погибель. Мечтала окунуться в нежность и страсть, а утонула в своем унижении, превратив его в смысл жизни. Растворилась в нем настолько, что не вижу куда плыть. Да и смысла пытаться выплыть на берег, тоже больше не вижу…Содержит нецензурную брань.

Глава 9

Утром просыпаюсь под звук будильника. Смотрю на часы — время половина седьмого. И какого лешего я завела будильник в такую рань? Отключаю, падаю обратно в подушки, но мозг начинает упорно работать. Что-то же я все же хотела сделать сегодня, что-то срочное… Уже проваливаясь в сон, вспоминаю… мама, дача, урожай. Черт! Точно! Подскакиваю с кровати и тут же останавливаюсь. Машина до сих пор в боксе у ребят, блиииин…Что делать-то? Думай, Ксюша, думай. Я еще неделю назад обещала все вывести. Мама не то чтобы обидится. Она притащит все добро мне в квартиру и заставит грызть подмороженные патиссоны. Эта угроза звучала из ее уст. Набираю номер Ольги. Она отвечает не сразу, гудка после десятого примерно. Неудивительно, время раннее, даже семи нет.

— Ксюш, тебе чего не спится? — Ольга сонным голосом бормочет трубку.

— Оль, можно я твою машину возьму на сегодня, точнее на три часа?

— Ксю, я ж в отпуске, у бабули, за 300 км от города. Я, кажется, говорила тебе еще на прошлой неделе, что уеду, — бл*ть, точно, совсем забыла.

— Прости, Оль, я забыла совсем.

— Ничего, можно я дальше спать буду?

— Конечно. Пока, — кладу трубку. Ну и что мне делать? Сегодня понедельник, Ника обычно берет по понедельникам выходной. Если я ее разбужу, она мне точно этого не простит. Блин, ну нет других вариантов. Тут или мамины патиссоны в квартире терпеть, или какую-нибудь заковыристую просьбу подруги выполнять. Патиссоны в этом случае кажутся большим злом, поэтому, выбрав из двух зол наименьшее, я набираю номер подруги.

— Ника, спасай!

— Что случилось? — слышу шорох одеял. Наверное, подорвалась с кровати. Нет, она меня точно убьет.

— Ник, надо маме помочь с дачи вывезти овощи. Ну там: кабачки, тыквы, огурцы и прочую мутотень. А у меня тачка в ремонте, на работу на такси поеду, — произношу без пауз заготовленную речь. На что слышу сдавленный стон подруги.

— Ну так потом вывезешь. Ты на время смотрела? Я спать хочу, — блин, знала бы она, как я хочу. После вчерашнего шоу, устроенного с Лавровым, мне надо сутки отсыпаться. Как минимум.

— Никусь, я ей сегодня обещала. Точнее всю неделю обещала. И если я сегодня это не сделаю, она обидится, — умалчиваю, что не просто обидится, а притащит все эти горы овощей мне в квартиру на зимнее хранение. Оставляю этот аргумент про запас, как тяжелую артиллерию.

— Ксюша, блин, как ты мне дорога. Ты, как обычно, почему я не удивляюсь уже, а? — Ника недовольно бубнит. Снова слышу шорохи. Она или встает, или укладывается дальше спать.

— Нику-у-у-сь… пожалуйста, — жалобно канючу.

— Да встала я уже, съезжу. Будешь должна. Я еще не знаю что, но обязательно придумаю. И полным баком бензина ты не отделаешься.

— Никусь, я люблю тебя, ты же знаешь?

— Так любишь, что в семь утра поднимаешь в мой, между прочим, выходной. С*чка ты, Нестерова.

— Знаю, но любимая же с*чка, — парирую. Проблема огурцов и помидоров, наконец-то, решена. И я спасла свою квартиру от их, казалось, неминуемого набега.

— Конечно любимая, как же иначе. Все, давай. Пошла я в душ просыпаться. Тете Гале позвони, предупреди, что я приеду.

— Хорошо, целую.

— И я тебя, — Ника вешает трубку.

Звоню сразу маме, предупреждаю, что вместо меня приедет Ника. На что выслушиваю целый монолог про непутевую дочь и ее неказистую помощь. Ладно, фиг с этим, заслужила, признаю. Дослушав до конца нотацию, прощаюсь с мамой и иду в душ. Теплые струйки воды приятно скользят по коже. Как же хорошо, даже настроение улучшается! Точнее, оно улучшалось до тех пор, пока я не посмотрела в зеркало. Едрит твою за ногу! Всю шею покрывают красные полосы, на бедрах синяки, губы искусаны до отметин. Смотрю на себя в зеркало и понимаю, что выгляжу я сейчас не лучше потасканной проститутки после рабочей ночи. Докатилась, Нестерова, полный писец! Ну и как в таком виде ехать на работу? На запястье и то синяк. Синие круги под глазами от недосыпа сегодня не кажутся большой проблемой. Лавров — сволочь, гад, скотина, мудак недоделанный, козлина безрогая.… Вспоминая все ругательства, плетусь в спальню перетряхивать свой гардероб в поисках того, что хоть чуть-чуть прикроет это бесстыдство. Только вот почему от одной мысли о его руках бросает в жар. Низ живота начинает сладко потягивать.… Твою ж мать! Нет! Все! Хватит! В топку все эти мысли! В топку Лаврова! Первый раз — это была случайность, второй раз — это ошибка. А третьего раза я не допущу, потому что это уже закономерность.

На работу выбираю черные зауженные брюки и такую же водолазку. Круги под глазами замазываю тональным кремом. На губы приходится нанести красную помаду, так как блеск для губ не скроет следов от укусов. Вызываю такси и еду на работу. Настроение то еще, хочется на кого-нибудь наорать или побить.

В обед звонит телефон. Артур. Интересно, он не часто меня беспокоит.

— Привет!

— Привет, Ксюш! Как у тебя дела?

— Хорошо. Чем обязана твоему звонку?

— Ксю, у меня к тебе одна просьба небольшая. Можешь со мной сходить в ресторан в четверг?

— Артур… — блин, я столько раз его отшивала. Неужели он еще на что-то надеется? Так не хочется его снова обижать.

— Ксюш, да нет, ты не так меня поняла. Там просто день рождения директора нашей клиники, и приглашение 1+. Ну то есть все должны прийти парами. Мне некого пригласить.

— Иди один.

— Не вариант. У нашего шефа молодая жена и он ее дико ревнует. Вон, Гришка сестру с собой возьмет, будто его девушка. Короче, там маразм полный, спасай. Пожалуйста, Ксю.

— Во сколько ваше мероприятие? Не забывай что у меня работа.

— Начало в 20.00. Ты же до 18 работаешь, успеешь собраться?

— Успею. Только заедешь за мной, а то у меня машина в ремонте.

— Ксюш, ты моя спасительница. Спасибо тебе огромное. Конечно, заеду. Жди.

— Ты только жди, и я вернусь, — отшучиваюсь, но на душе как-то совсем невесело. — Ладно, Артур, я на работе и надо идти обедать, перерыв скоро закончится.

— Все, не задерживаю. До встречи.

— Пока, — нажимаю отбой. Надо сходить перекусить, а то живот уже начал неприятно урчать. Идти в кафе как-то совсем не хочется, хотя оно находилось напротив нашего здания. Пойду-ка я в местный буфет. Думаю, чаем-то не отравлюсь.