Эйваз

Натали Хард, 2020

Как пережить в раннем детстве убийство семьи, похищение брата, смену религии, страны, потерять веру в людей и Бога, но не сломаться самой? Эта история нечто большее, чем мы можем себе представить. Интригующее путешествие по опасному пути вместе с героиней, одержимой чувством мести и готовой, несмотря ни на что, выдержать любые испытания ради достижения цели. Но как быть, если непрерывный поиск врага открывает момент истины – прошлое хранит множество жутких тайн…

Глава 6

Прошло полгода, и на одно занятие у меня стало меньше — Сей-Ман не заставлял больше кидать в пространство камни. Возможно потому, что я перестала выходить из себя, даже если он заставлял кипятить и остужать воду целый день. А спустя еще какое-то время — и все остальное начало меняться в лучшую сторону удивительным образом…

Сей-Ман действительно стал посвящать тренировкам со мной достаточно много времени, оценив мою усидчивость, внедряя каждую неделю что-то новое в наши уроки.

Я чувствовала, как наполняюсь энергией гор, становлюсь сильнее день ото дня, укрепляя накопленные навыки. А Сей-Ман придавал мне новые импульсы к постепенному развитию.

Мы часто вместе медитировали. Правда, о чем думал учитель в такие моменты — не знаю, но точно не о том, о чем думала я. Я присутствовала на уроке физически, но мысленно его прогуливала. Смириться с многочасовой и, как мне казалось, пустой тратой времени было сложно. Эти часы действовали на меня утомительно. К тому же, если честно, то все эти ретриты и медитации приелись еще в монастыре.

Зато я обожала участвовать в различных спаррингах с учителем, бегать, прыгать, застывать в воздушной растяжке и осваивать новые захваты и болевые точки. И даже полюбила вместе с Сей-Маном обливаться ледяной водой.

Помню, как он сказал, что ко всему можно привыкнуть. И действительно — я привыкла и к этому.

В эти моменты мы сближались с учителем, но, к сожалению, лишь на время. Как только все заканчивалось, чувствовала, что он снова сторонится меня, не желая лишний раз вступать в контакт.

Я часто и много об этом размышляла, приходя к выводу, что своим появлением нарушила привычный ритм существования этого человека и вынудила его, пусть и временно, но отказаться от жизни, которую он однажды предпочел.

Печально было то, что мы практически не разговаривали. А ведь мне не терпелось расспросить его о некоторых вещах, так сказать, «копнуть почву», из которой произрастали и такие справедливые взгляды, и такие удивительные мысли. И заодно — зарядиться мудростью, проникая в поучительные истории — уверена, у таких людей, как мой учитель, их припасено было в большом количестве.

Да и в конце концов — я просто ничего не знала о человеке, с которым проводила каждый день своей жизни!

Была ли у него какая-то мечта или тайные желания?

Как он жил до этого, чем занимался и болел ли в детстве скарлатиной?

Хотелось знать о нем все…

Но учитель не пускал в свой мир, отгородившись с самого начала высокой прочной стеной и выставив у ворот надежных часовых. Я мечтала опоить их сонным зельем или сделать хотя бы какой-нибудь подкоп, но ничего не выходило.

С самого детства мои собственные правила гласили: «Никакого интереса к жизни других людей!»

Но в этой ситуации я, кажется, готова была их нарушить. Возможно, это шло от обратного — меня беспокоило чувство доверия к этому человеку. И хотелось бы знать, что несет в себе тот, кому доверяю вопреки своим жизненным принципам. Я была закрыта для любого, но Сей-Ман, не прикладывая ровным счетом никаких усилий, заставлял меня расслабляться и терять бдительность.

Это было странно вдвойне, если учесть, что нас свело изучение одного из наиболее опасных боевых искусств, которое отнюдь не располагает к мягкости. Я старалась держать себя в тонусе подозрительности и настороженности, но не могла противостоять чувству доверия — замечая, что с каждым днем оно все больше завладевает мной.

* * *

— Тая, смотри под ноги! — Сей-Ман оборачивался на бегу. — Выше колени! Смотри по сторонам.

Как можно делать это все одновременно?

Я очень старалась, но за всем сразу уследить не получалось…

— Ты должна видеть, что происходит вокруг. Чувствовать, что под твоими ногами, слышать, что творится над головой, улавливать каждое движение сбоку, — Сей-Ман повернулся полностью ко мне и продолжил бежать спиной по неровной тропинке, которая уходила резко влево и вниз. — Поверь, периферическое зрение очень важно!

— Осторожно! — мои брови взметнулись вверх, я хотела предупредить учителя о резком изгибе тропинки, о котором возможно, не подозревал.

Но он как ни в чем не бывало безошибочно двигался спиной по ходу движения.

Я бежала за ним, недоумевая — как такое возможно?

У него что — на затылке есть пара перископов?

Сей-Ман молча указал пальцами на глаза, заставляя меня этим жестом быть крайне внимательной.

— Да смотрю, смотрю! — заверила я, чуть не врезавшись в поваленное дерево, которое учитель благополучно перепрыгнул, не испытывая проблем.

После чего я на полном серьезе задумалась: «Смогу ли я стать такой, как он?»

В данный момент Сей-Ман походил скорее на неземного киборга, чем на человека…

И если до этого я была уверена, что все смогу, то сейчас ко мне впервые прокрались сомнения: «Что, если задуманное не получится? Нет! — тут же отбросила я предательские мысли. — Я не должна об этом думать, я — смогу, я — сильная и ловкая, у меня есть цель — обязательно ее достигну!»

— Зачем тебе это? — только сейчас заметила у него на поясе толстую веревку.

— На всякий случай, — отрывисто бросил учитель. — Смотри под ноги, Тая! Не витай в облаках.

— Я смотрю, учитель, смотрю… — уныло протянула я, скорее, чтобы отвязаться от его постоянных напоминаний.

Сей-Ман поравнялся со мной и, развернувшись, побежал рядом, снова обретая в моих глазах облик человека.

— Не отвлекайся на меня. Продолжай следить за всем, словно ты здесь одна. Это пригодится тебе в миру. Ты должна быть там внимательна вдвойне, обращать внимание на события, происходящие вокруг тебя, держать в поле зрения каждую собаку, дуновение ветра, запоминать всех, кто просто проходил однажды мимо, просил милостыню на углу или добавлял сироп тебе в капучино. Всех! Даже самые малые странности или совпадения могут нести в себе нужную тебе информацию. Случайности — не случайны. Важно иметь чуткость — чтобы их увидеть, и мудрость — чтобы понять. Если ты не научишься правильно действовать в различных ситуациях — путь твой будет не долог.

— Ясно, — вздохнула я. — Сей-Ман, а какая самая главная мышца в теле человека? — стараясь не сбить дыхание болтовней, спросила я.

— Выносливость, — шутливо произнес учитель.

Мы направлялись к озеру. Учитель называл его «Бакча», оно было настолько чистым и прозрачным, что не видно было переходов, где кончается вода и начинается берег. Сегодня Сей-Ман обещал мне преподать урок на пеньках, торчащих из воды…

Однажды я видела, как, тренируясь, он ловко проходил этот непростой участок, перепрыгивая с одного маленького столбца на другой. Его скорость была невероятной, я тут же захотела попробовать, но тогда он упредил, что я еще не готова, мое время придет позже.

И вот сейчас, к моей радости, настал тот день!

Я бежала в радостной эйфории к прозрачным водам озера, предвкушая, что сегодня удастся наконец-то попробовать свои силы, испытать себя!

Макушки пеньков располагались над водой в хаотичном порядке и были довольно-таки скользкими — задачей было пройти их все на хорошей скорости и не свалиться в воду. Тогда учитель оценит мою ловкость!

— Здесь — напрямую, — кивнул Сей-Ман в сторону водоема.

Мы свернули с тропинки, побежав по рыхлой земле.

— Постой, — внезапно скомандовал он, и я остановилась, как вкопанная. — Тая, послушай… — он глубоко вздохнул. — Когда я тебе что-то говорю, то ты не должна пропускать это мимо ушей. Ясно?

— Ясно, — насупилась я. — Но что сейчас было не так?

— Да все не так. Я тебе повторяю: следи за всем вокруг!

— Но я же слежу! — слегка повысила я тон, уязвленная незаслуженным, как мне казалось, обвинением.

— Что происходит наверху? — внезапно задал вопрос Сей-Ман.

— Ничего, — пожала я плечами. — А что там может происходить?

Интересно, а Сей-Ман сам-то представляет, что там происходит, ведь он бежал рядом со мной и все время смотрел либо вперед, либо на меня. Я не заметила, чтобы он поднимал голову к небу.

— Над нами — Покер и облако в виде стриженой овцы, — спокойно произнес он.

Я задрала голову и увидела то, о чем он говорил.

Но как…

Как это может быть? Как ему это удается?

Встроенный радар?

— Ладно, признаю: я не такая внимательная, как ты.

— Да ты и не стараешься быть внимательной! Тая, запомни: это не просто внимательность, это то, что однажды спасет тебе жизнь. Это твоя страховка, понимаешь?

— Да, — я скривила лицо, закатывая недовольно глаза.

Упреки и излишняя придирчивость учителя сегодня мне уже порядком поднадоели: «Ну что можно здесь увидеть? Ну — равнина, ну — водоем впереди, ну, подумаешь — Покер кружится где-то в небесном танце с облаком в виде овцы… И что?!»

— Хорошо, — устало протянул Сей-Ман. — Я еще раз прошу тебя быть предельно внимательной, пока мы не доберемся до водоема.

— Ладно, — обреченно выдохнула я и, не дожидаясь, пока он двинется дальше, побежала вперед.

— Ладно — так ладно, — пробормотал Сей-Ман, поджав губы в хитрой ухмылке и оставшись наблюдать за мной на месте…

— О-о-у! — вскрикнула я, не пробежав и двадцати шагов, когда внезапно из-под ног ушла почва, и я полетела куда-то вниз, больно ударившись спиной. — Вот же дерьмо! — пробормотала я, разодрав вдобавок плечо и щеку, а влажная грязь налипла мне на лицо и попала в рот.

Отплевываясь, я пришла к выводу, что, в общем-то, мне еще повезло — я ничего не сломала и не вывихнула!

Быстро вскочив, я стерла рукавом с лица противную жижу и, подняв голову, увидела над собой ухмыляющуюся физиономию Сей-Мана. Он стоял на краю глубокой ямы, в которую я угодила, и издевательски хлопал в ладоши.

Его ухмылка мгновенно привела меня в бешенство!

Хотелось выпрыгнуть и растерзать его. Но я не могла — яма была слишком глубокой, а глиняные стены — отвесными и скользкими.

Я стиснула зубы — отличный урок, Сей-Ман!

— Долго копал? — с презрением выплюнула я ему в лицо свой вопрос.

Он не ответил, лишь рассмеялся еще сильнее. Кажется, его забавляла вся ситуация, в то время как мне было не до смеха. Отчаиваться я не собиралась, но, опустив взгляд в земляное дно своей ловушки, задумалась о том, как мне отсюда выбраться. Сто к одному — этот «Царь горы» мне помогать не станет. Ведь он специально устроил этот аттракцион, я в этом даже не сомневалась. Очевидно, его интересовало, как я буду выбираться из ловушки, расплачиваясь за свою невнимательность.

На душе было скверно — я чувствовала себя подопытной крысой…

— А вот теперь думай, Тая. Я ведь предупреждал, — наконец произнес он.

Ответить мне было нечего. Правда была за ним. Но она была слишком подлой!

Я не ожидала от учителя такого подвоха. Ведь я могла серьезно пострадать, несмотря на то что дно ямы было завалено мягкими ветками, которые, собственно, и смягчили мое приземление.

Только теперь до меня дошло, почему мы свернули с тропинки и продолжили путь через поле — «напрямую», как предложил учитель.

Оглядевшись еще раз, я утвердилась в мысли, что самой мне не выбраться. От мысли, что сейчас я уязвима, и помочь мне может только Сей-Ман, стало не по себе. Ужасно не хотелось прибегать к его помощи, но учитель присел на край ямы и опустил вниз веревку. Теперь стало ясно, для чего он сегодня прихватил ее с собой. А я-то думала, что это для того, чтобы страховать меня у воды, но оказалось все гораздо проще…

Я медлила, отвернувшись в сторону и упрямо сложив руки на груди.

— Тая, давай, — лениво усмехнувшись, протянул он.

Молча насупившись, я прикидывала варианты и не шевелилась.

Сей-Мана, кажется, все это сильно забавляло, и, не выдержав, он разразился смехом.

— Перестань дуться и вылезай, глупое создание, — он потряс веревкой. — Ну же.

— Я искренне тебе доверяла, — не поднимая взгляда, произнесла я.

— Ой, только не надо трагизма. Запомни: верить нельзя никому!

Господи, совсем недавно то же самое мне говорила Аглая…

Я все еще игнорировала предложенную помощь.

— Тая, не дури, давай вылезай, сказал. У нас еще впереди сегодня тренировка, если ты не забыла. Ведь я могу и передумать, — издевательски протянул он, пользуясь своим преимуществом.

— Да пошел ты! — в сердцах выкрикнула я, сама не осознавая, что произнесла это вслух.

— Ах, вот как! — прищурил он глаза и, склонив голову, бросил на меня цепкий взгляд. — Ну, как знаешь…

Учитель поднялся и, смотав веревку, как ни в чем не бывало ушел прочь…

Откровенно говоря, я понимала, что не совсем права, вернее, совсем не права — не сдержалась и надерзила, но ведь и он должен был понять мое состояние!

Ведь на доверие он ответил…

А чем он ответил, да и ответил ли вообще?

Ведь если посмотреть с другой стороны, то это — жесткий элемент обучения. Как еще можно такого человека, как я, заставить не только слушать, но и слышать?

Два человека, которым я совсем не безразлична, предостерегают меня, говоря одно и то же, а я…

Может, и правильно, что попала в эту яму — впредь будет наука. А когда вылезу, постараюсь найти в себе силы извиниться перед учителем…

Усевшись на гору веток, странным образом оказавшихся в яме, я стала ждать, когда вернется Сей-Ман. Наверняка он проанализирует ситуацию и поймет, что надо начинать спасательную операцию.

Но прошло несколько часов, а Сей-Ман так и не появился. Понятно — ему хочется преподать мне урок, но всему есть предел!

Уже вечерело, и я всерьез задумалась о том, что нужно подготовиться к ночевке, смутно надеясь, что учитель за мной все же вернется.

Неужели он оставит меня здесь на всю ночь?

Слишком холодно, да и волки могут прийти, у меня, правда, есть нож, но что он даст, если хищников окажется слишком много…

Я свернулась на ветках калачиком, а частью веток накрылась сверху, соорудив из них своеобразное природное одеяло. Как ни странно, но в яме было не так уж и холодно, ветер сюда не заглядывал, и мой ночлег не казался мне уже таким удручающим.

Подложив под голову руки, я уставилась в звездное небо. Сегодня оно было ясным, и многие созвездия были как на ладони.

Полное одиночество — один на один с пространством и природой. Потрясающие ощущения — никогда не испытывала такого раньше!

И несмотря на то, что сейчас я была ограничена в перемещении — яма владела мной, словно узником, — я впервые почувствовала себя полностью свободной. Внезапно захотелось воспарить к звездам и поболтать с забиякой Водолеем, «оседлавшим» небесный экватор, подергать за гриву лохматого Льва и, вскочив на спину красавцу Пегасу, помчаться в гости к Андромеде. А на обратном пути — весело скатиться по шее угрюмого Жирафа и мастерски удрать от ядовитого Скорпиона.

Мысли плавно перетекли в русло воспоминаний о наших ночных «космических путешествиях» с матушкой Аглаей. Это ведь она выводила меня ясными ночами под прекрасный купол, заполненный мириадами звезд, и все рассказывала, рассказывала и рассказывала…

Она показала мне массу созвездий и звезд, она же и научила по ним ориентироваться. Благодаря ей такие слова как «эклиптика», «галактический экватор», «Зодиак» или «Альтаир» стали мне знакомы с детства и не пугали своей космической родословной.

В одну из первых наших ночных вылазок, выяснив, когда я родилась, она с улыбкой сказала мне:

— Наш с тобой знак Зодиака называется Близнецы. Рожденные под этим знаком всегда помогают друг другу, как родные. Вон видишь те звездочки? Это — Кастор и Поллукс. Будем считать, что они — наши с тобой. Давай договоримся: когда будем смотреть на ночное небо — всегда отыщем их глазами, вспомним друг о друге и пожелаем удачи. Согласна?

Конечно, я была согласна, внесла только дополнение о «разделе имущества».

Аглая засмеялась и предложила мне самой выбрать ту, которая больше нравится. Так и порешили — моей звездой стал Поллукс, а матушке достался Кастор.

С той поры я всегда первым делом находила на небосклоне «наши звездочки», чтобы убедиться, что они по-прежнему не хуже других сияют на небе и в чистке или протирке не нуждаются, а значит — у нас с матушкой все в порядке…

Лежа в яме, я ощущала себя маленьким человечком в огромной Вселенной, размышляющим о других мирах, цивилизациях, галактиках, одновременно осознавая никчемность своих жизненных проблем в космических масштабах. Как будто и вправду я поднялась высоко к звездам — в далекое, тихое пространство — и в полудреме смотрела на планету Земля с расстояния бесчисленных километров, покачиваясь и замирая от восторга на остром рожке молодого месяца.

Фантастические ощущения захватили меня в момент, не дав опомниться. Это были странные и одновременно прекрасные чувства — мне казалось, что я сижу в самом удобном кресле открытого кинотеатра и просматриваю один из лучших фильмов всех времен и народов.

Вот это да!

Все чувства были обострены в разы…

В мои ноздри врезался запах горных трав, млечного пути, джунглей и соленого океана, и за эти ощущения я была мысленно благодарна Сей-Ману: «Ты хотел меня проучить? Что ж, спасибо, учитель, за эту сказочную ночь. Я рада, что эта яма оказалась на моем пути, я словно прикоснулась к великой тайне и за одну ночь подружилась с волшебством всей планеты…»

Наверняка что-то подобное испытывают люди в космосе или посреди огромного ночного океана…

Интересно, что бы почувствовала я, окажись действительно одна на планете?

Ужас? Торжество? Уныние? Или, может быть, эйфорию?

До моих ушей донесся отдаленный зов совы и невнятный шорох.

Кто может здесь бродить среди ночи?

Волки?

Я насторожилась и на всякий случай переложила нож из кармана под голову. Хотя, волки наверняка не станут прыгать в глубокую яму, даже если там сидит сытный ужин, ведь они — не дураки.

Шорох стих, и я снова расслабилась, скорее всего, это был какой-то грызун…

Было бы неплохо сейчас отведать жареного суслика…

Веки начинали слипаться, и уже привычный силуэт заполнял мое сознание. Я пыталась вытеснить ненавистного гостя мыслями о том, как завтра буду отсюда выбираться. Последнее, что помню, была идея прокопать в мягком и сыром грунте стен что-то наподобие ступеней…

После этого меня сморил сон…

Мне снилось призрачное будущее, которое никогда уже не сможет стать действительностью…

Мой младший брат Антошка — он стал совсем большим, ему было уже примерно шесть лет. Они сидели вместе с отцом за столом и собирали модельку деревянного самолета. Маленькие ловкие пальчики брата умело состыковывали деталь с деталью, а отец размешивал в баночке лак для финального покрытия воздушного судна…

Из кухни тянуло пирогами и оливье…

Я зависла под потолком, наблюдая за всем сверху — это было странно, словно я мертва, а они — живы. Запах пирогов манил меня в кухню, я пролетела через гостиную, заметив в углу наряженную елку.

Ну конечно же — Новый год!

Нырнув под косяк дверного проема, я облюбовала кухонную люстру, наблюдая за мамой. Она болтала о чем-то с Лео, быстро кроша на доске колбасу для моего любимого салата. Ее каштановые волосы стали короче и теперь были уложены в элегантное каре. Лео выглядел в точности таким, каким я его видела при нашей последней встрече…

Резкий раскат грома выдернул меня из сладкого сна, заставляя быстро прийти в себя…

Какая замечательная была ночь — ясная, практически безветренная, и надо же — такое утро!

Небо заволокли тяжелые свинцовые тучи, ветер свистел, разрезая воздух, словно шпагой, и первые крупные капли дождя упали мне на лицо.

Только этого еще не хватало!

Хотелось залезть с головой под все ветки, укрыться и переждать дождь, но я знала, какой бывает непредсказуемой и свирепой погода в горах. Не хотелось остаться уязвимой перед стихией в крошечном замкнутом пространстве. Нужно выбираться отсюда — немедленно.

Я откинула ворох веток в сторону и нехотя поднялась. Перебирая и отбрасывая одну ветку за другой, я пыталась найти хоть что-то более-менее твердое и массивное — а не тонкие прутья — чтобы начать рыть ступени. Я нашла толстую прочную ветку и, быстро выточив из нее ножом примерно то, что мне было нужно, принялась копать углубление в стенах одного из углов.

Дождь к тому времени превратился в ливень и безжалостно хлестал по рукам и лицу упругими струями…

Нижние ступени я прокопала без проблем, но нужно было перемещаться выше, а поднять голову навстречу водяным потокам было сложно, тем более — что-то рассмотреть сквозь них. Я ожесточенно пыталась на ощупь прокопать в стене очередную ступеньку, понимая, что мой опыт с выкапыванием ям был сейчас как нельзя кстати.

Потоки ливня шумели, и, кажется, дождь не собиралась сдаваться, я промокла насквозь — становилось холодно. Выход был один — работать еще активнее, чтобы мышцы не давали остыть всему организму от промокшей одежды.

Я копала, прикрывая глаза одной рукой или же вовсе на ощупь, опустив голову.

Вот же угораздило!

Пальцы скользили по холодной глине, я четко вставляла ноги в прорытые углубления, а руками буквально вгрызалась в глинистый грунт. На Сей-Мана я не сердилась — было не до этого…

Ба-бах!

Не удержавшись, я соскользнула вниз и снова оказалась на дне ямы. Не сдаваясь, я попыталась снова штурмовать стену, вставляя попеременно, то одну, то другую ногу в отверстия и аккуратно подтягивалась на руках.

Мой замысел обязан был воплотиться в жизнь, поскольку других идей, как покинуть эту ловушку, у меня не было. Руки утопали в ледяной глине, отчего я частично уже не чувствовала пальцы, но продолжала упорно лезть к поверхности.

Зависнув на отвесной стене практически уже у самого верха и балансируя всем телом, я что есть силы вонзила деревяшку в плотный верхний слой глины и с трудом прокопала еще пару отверстий, желая поскорее оказаться за пределами ямы. Вставив ногу в последнее углубление, я подтянулась на руках и, отжавшись, вытолкнула себя на поверхность. Перекатившись на спину, я разбросала руки и ноги в стороны, подставляя свои заляпанные глиной лицо и ладони падающим с неба потокам.

Немного отдышавшись и приняв «утренний душ», я направилась к большой равнине, через которую пролегал путь в пещеру, где встречались всегда Сей-Ман и Лео — возвращаться в хижину я не планировала.

Я не злилась на учителя, но сейчас мне хотелось побыть одной.

Ливень, отсутствие еды, ожесточенная работа и холод, пробирающийся мне под кожу от полностью промокшей одежды, — порядком вымотали меня. Первоочередной задачей было выбраться отсюда и пополнить организм калориями.

К тому времени, когда я туда добралась, дождь полностью прекратился и небо стало ясным. Я заметила в небе Покера и махнула ему рукой в знак приветствия, словно он был человеком.

Первым делом, оказавшись в пещере, скинула всю мокрую одежду — зубы стучали от холода — и развела огонь. Но полностью обнаженной все равно было теплее: это — одно из основных правил выживания, и я его хорошо знала. Заставляя себя активно двигаться, я выписывала одно упражнение за другим, размахивая руками и ногами, насколько позволяли размеры пещеры.

Вскоре кожа моего тела высохла, и мне удалось согреться. Прихватив в охапку старый плед, обнаруженный на циновке рядом со столом, я завернулась в него и придвинулась к очагу.

Кажется, жизнь начинала налаживаться — огонь разведен, вещи сушатся, у меня есть плед, в котором я могу отправиться на поиски пищи!

При входе я заметила ведро, наполненное дождевой водой, а на столе имелся котелок и какая-то посуда — значит, все не так уж и плохо.

Ладно, нужно выбираться наружу…

Едва я ступила за порог, как нога уперлась во что-то мягкое.

Покер! Ах, ты красавчик!

Вот это да…

У меня под ногами лежал только что добытый Покером заяц.

Я подняла голову и увидела высоко в небе над собой птицу.

— Спасибо, друг! — прокричала я и похлопала в ладоши над головой.

Не думаю, что Покер меня услышал, но он точно заметил, что его «подарок» я быстренько принялась свежевать, а значит — он поступил верно, ведь я сейчас очень нуждалась в пище.

Разделав зайца, я налила в котелок немного воды и опустила туда мясо — прекрасно: завтрак, обед и ужин у меня есть. А потом что-нибудь придумаю…

Сей-Ман появился в дверях как раз в тот момент, когда я доедала порцию тушеного зайца и вполне себе серьезно подумывала о том, как бы остаться здесь жить. Я не собиралась прерывать тренировки с учителем, но ведь я могла бы спокойно жить здесь, а к нему на вершину приходить для занятий, или мы могли бы встречаться на равнине или у озера. В общем — жить вместе под одной крышей было вовсе не обязательно.

Я даже почувствовала некоторое облегчение после этих внезапно пришедших в мою голову мыслей — некому меня будет заставлять кипятить воду и выкапывать ямы. А если учитель захочет еще как-то надо мной позабавиться — что ж, пускай, но это будет дохлый номер, я не дам ему больше такого шанса. Теперь буду замечать на своем пути каждую выкопанную им «яму».

Сей-Ман устремил на меня внимательный взгляд, и я перестала жевать, надеясь, что инициатором начала разговора будет учитель. Самой мне сказать было нечего. Приглашать пройти внутрь — глупо, хозяином хижины был он. А вот гостем, как не крути — здесь была я.

— Позволишь? — деликатно протянул он.

Хотя мой ответ ничего не значил — он поступил бы так, как посчитал нужным.

И в подтверждение моих мыслей, учитель сбросил с плеча увесистый рюкзак и прошел к огню, не дождавшись от меня ответа.

Я поправила плед, сползший с моего плеча и оголяющий грудь.

Сей-Ман закашлялся при виде этой картины и резко отвернулся. Я чувствовала, что он напряжен и сердится. Это бывало крайне редко, но все же я знала, каким бывает учитель в моменты внутреннего напряжения. Но мне казалось — это я была вправе сердиться!

А может, он раздосадован тем, что не застал меня в яме?

И я лишила его интересного зрелища?

Вполне вероятно, что его позабавило бы опускать мне туда на веревочке еду и смотреть, как я подпрыгиваю за ней.

Как бы не так!

— Слишком долго, — произнес он.

Я понимала, фраза произнесена специально так, чтобы я задала встречный вопрос: «Что именно долго?»

Но нет, Сей-Ман — я не так примитивно устроена, как тебе кажется — удиви меня!

— Как смогла, — ответила непринужденно я, облизывая пальцы, по которым тек сок. Я поняла, что он и вправду ожидал глупого: «Что?» — вовлекающего тем самым меня в новую, теперь уже словесную ловушку. Ну уж нет. Я не ошибаюсь дважды, учитель. Сей-Ман усмехнулся, прекрасно поняв мою изворотливость.

— Замерзла? — неожиданно обернулся он, разглядывая меня.

Я лишь отрицательно помотала головой…

Чем больше я изучала учителя — тем больше склонялась к мысли, что он — «человек-химера». Природа явно наделила его двумя спиралями ДНК: внутри уживались абсолютно разные стихии, противоположные полюса — лед и пламень. При таких обстоятельствах в глубинах его сознания должен был идти постоянный конфликт, разделяющий разум как бы на две части. Но вот парадокс — снаружи он оставался всегда невозмутимым.

Может, он и правда умеет управлять собой так, что междоусобные войны и катаклизмы его сущностей прекращаются по щелчку пальцев?

Сей-Ман скинул с себя мокрую одежду и, подобрав с пола часть моей, развесил ближе к огню.

Только сейчас я заметила, что он тоже весь промок до нитки. Но где и когда?

Ведь дождь уже прекратился, не думаю, что он застал его в дороге. Мне очень хотелось это выяснить, но, конечно, делать этого я не стала.

А Сей-Ман, склонившись над рюкзаком, достал из него тонкое шерстяное одеяло, полотенце и какой-то пакет, по всей видимости — с провизией. Он быстро растер полотенцем свое тело и, взяв со стола еще один котелок, направился к огню. Вскоре мне была поднесена пиала с горячим чаем.

Сейчас у меня были и хлеб, и зрелище: в пиале — ароматный чай, а перед глазами — разгуливающий практически без одежды мужчина, мощный, коренастый и по-своему красивый. У Сей-Мана была действительно безупречная фигура, я видела такие на фото в модных журналах, что иногда притаскивал Лео.

— Тая, я не должен был так поступать с тобой, признаю… — Сей-Ман медленно повернулся в мою сторону, но я все равно не успела отвести взгляд. — Прости.

Разглядывая учителя, я пыталась представить его прошлое, каким оно у него было: какой у него был дом, какие люди его окружали, какие женщины…

— Тая… Ты меня слышишь?

Я кивнула.

— Ответь мне.

Но у меня словно отнялся язык, я не могла произнести и слова, лишь навязчиво блуждала глазами по мощным рукам, словно вылепленному торсу и поджарому животу…

И все же…

Где он так умудрился вымокнуть?

— Эй… — он присел рядом со мной на кровать, и мой глоток чая застрял где-то посередине. — Тая… — Сей-Ман забрал у меня пиалу и принес свое одеяло, укутав меня сверху еще и им. — Скажи хоть слово… — прошептал он.

— Верни чай, — слегка охрипшим голосом произнесла я, вспоминая, что под одеялом у меня ничего нет.

Кто мог подумать, что учитель сюда заявится?

— Аллилуйя! Ты разговариваешь, — выдохнул он с облегчением. — Нам нужно возвращаться домой — Скурудж голодная.

Но я не отреагировала.

— Все еще сердишься?

Сей-Ман поджал губы, вновь не услышав ответа.

— Тая, ведь я уже извинился перед тобой. Чего ты еще хочешь? Знаю, ты злишься, считаешь меня предателем, а себя несправедливо обманутой жертвой, но я это сделал ради твоего же блага, поверь.

— Вовсе не сержусь. И я тебе благодарна. Позволь немного вздремну, — с этими словами я отвернулась к стене, зарывшись с головой под два одеяла.

Спать не особо хотелось, я отлично выспалась под звездным небом. Но сейчас мне было страшно. Здесь. Рядом с полуобнаженным Сей-Маном. Что-то внутри меня изменилось, точнее — появилось новое, до этого не выходящее на поверхность. Я не знала — хорошо это или плохо, но боялась собственной реакции, и это нужно было обдумать в одиночестве под одеялом.

Я действительно задремала, а когда открыла глаза, Сей-Мана в хижине не было.

Быстро выбравшись из-под одеяла, но вовремя опомнившись, что на мне ничего нет, завернулась снова в шерстяное сукно и в таком виде вышла из хижины.

Сей-Ман сидел на пне и нарезал стебель ротанга на маленькие полоски для плетения. Покер прогуливался рядом.

— О! — воскликнула я и шагнула к птице.

Та подозрительно попятилась от меня и слегка распустила крылья.

— Ладно, ладно, — я выставила ладони в знак понимания. — Всего лишь хотела тебя поблагодарить, о, великая птица, за твою щедрость!

— Ты о чем? — усмехнулся Сей-Ман.

— Покер принес мне зайца, не дав погибнуть от голода. Он не бросил меня, — вздернув подбородок, заявила я.

Мой подтекст был прозрачней воды.

— А-а-а… — протянул учитель и перевел взгляд на Покера. — Ну, тогда — конечно…

Я с подозрением прищурилась, но Сей-Ман лишь усмехнулся уголками губ.

— Что ты хочешь сделать? — кивнула я на заготовки в его руках.

— Заплечный рюкзак и корзину. Тая, одежда уже высохла. Одевайся, мы выдвигаемся к вершине.

Я напыщенно выпятила грудь, желая с издевкой отдать честь, но в последний момент сдержалась…

Прошло пару недель…

Я чувствовала, что мы по-прежнему общаемся с учителем не так, как раньше, словно эта проклятая яма разделила нашу жизнь на «до» и «после». Конечно, так оно и было, и этот момент не мог пройти не замеченным, но когда-нибудь мы похороним его на окраине наших воспоминаний, и он забудется. С другой стороны — я замечала, что учитель вовсе не изменился, изменилось что-то во мне, и на этом фоне мне казалось, что изменился и он.