Алинины Сказки. Часть 3. Исцеляющее ожерелье. Сборник психологических сказок

Наталия Юрьевна Москвина-Пакалина

Самоисполняющиеся Сказки отлично работают на гармонизацию всех сфер Вашей жизни. Являясь исцеляющим эликсиром, они помогают достичь желаемых результатов: обрести счастье, найти любовь, наладить отношения, подружиться с деньгами и с собственной тенью, понять и принять себя, осознать свою ценность, открыть в себе Силы своего Рода, и во многом другом. Я в этом убедилась на собственном опыте.Уверена, что моя книга «Исцеляющее ожерелье» поможет и Вам.

Талина и её счастливая жизнь

Ни далеко, ни близко, ни в стольном граде, ни в деревеньке, а в маленьком городишке, на окраине, граничащей с молодым лесом, жила-была красавица Талина. Вполне так ладно себе жила, без каких-либо особых передряг. Есть у неё и муж любимый, и семья, и в доме, вроде, всё ладно, да вот только порой как-то одиноко, скучно да тоскливо становилось. То взгрустнётся Талине — о прошлых, счастливых временах вспомнится, то будущее её затревожит.

Как-то раз, сидели они с подружкой Лёлей за чаем, прошлое вспоминали, где-то грустили, где-то хохотали, ну и, договорились до того, что в юности веселее жилось, смелее были, уверенней. Так им грустно обоим стало, тоска по былым временам обуяла.

— А вот бы вернуться в те времена! Ярче любить, смелее быть, свободой дышать, вернуться туда, где не мешают сомнения, «болявки» разные не болят, раны не ноют, миру и людям доверяешь, наивностью обладаешь, а наивность, как мне думается, с надеждой рядом идут. Даааа! А сейчас, порой, у нас горе от ума — опытные стали, обожглись, потому многому и многим не доверяем, — рассуждала вслух Талина.

— А я вот, вообще, прячусь от мира, чтобы не обидел кто, ненароком, а то потом долго в себя прихожу, да ещё и ругаю себя: то стыдно за то, что почудила, то грустно, от того, что скучно живу, — вторила ей Лёля.

— А мне порой кажется, что юность прошла, а потом в жизни хорошего мало что было — сплошные заботы да дела. Думается мне, что многое я в жизни упустила, может, по-другому где-то сейчас поступила, глядишь, счастливее бы была, — продолжала Талина.

— Ты знаешь, а меня вообще раздражает, когда меня на улице «женщиной» называют, хочется слышать от мужчин обращение «красавица», а от женщин — «девушка», — подытожила Лёлька.

— Ох уж, да! Давай-ка лучше заглянем в альбом, там много юных, ярких воспоминаний на фото. Я сейчас тебе покажу, — сказала Талина да пошла в комнату за фотоальбомом, в котором сохранились фото её юности. Там и детские, и школьные годы, и юность девичья, и первая любовь, и друзья, и сокурсники. Все свободные, весёлые, ничем, особо не обременённые.

«Эх, хорошие были времена!» — думала Талина, открывая шкаф, в котором хранились фотоальбомы. «Юность моя легкокрылая, где ты есть? Развесели меня, а то, что-то взгрустнулось!» — шутливо молвила Талина, доставая тёмно-синий альбом.

Альбом выпал из её рук и шлёпнулся на пол, фотографии из него рассыпались. Талина резко присела на корточки и собиралась подобрать их. Едва коснувшись рукой фото, на котором она была изображена в возрасте 17 лет, в окружении своих друзей, Талина почувствовала в ладони некое тепло и, вдруг, очутилась в берёзовой роще.

Вокруг было солнечно, пели пташки, воздух кристально чистый. Навстречу Талине шла прекрасная Дева. Её одежды были легки и свободно играли с ветерком, развеваясь на нём. Дева казалась такой лёгкой, вот — вот, готовой взлететь.

— Привет! Звала? — спросила лёгкая красавица.

— Неееет, а вообще-то, ты кто? — удивилась Талина.

— Я — Лика, твоя юношеская Лёгкость.

— Ух ты!!! А где это я?

— Ты в своём радостном настроении. Не его ли хотела вернуть, да ещё, с ощущением тяжести желала распрощаться? Ну что, полетели?

— Куда?

— В волшебное приключение!

— Да как же я полечу? Ты, вот-вот, взлетишь, а я тяжёлая, материальная, так сказать, и крыльев у меня нетууу. Ой, так на ноги давит, большой палец на ноге так и ноет!

— Хмм, а ты сними свои тяжёлые башмаки, и полетели! Кто ж тебе мешает?

— Какие такие башмаки? — удивлённо спросила Талина.

Опустив взгляд к ногам, с удивлением обнаружив, что обута в какие-то нелепые башмоты, будто сотворённые из глины: тяжёлые, жёсткие, неудобные, она вытащила одну ногу и почувствовала некую свободу. Вытащив другую, обнаружила, что ноги испачканы глиной. Услышав журчание ручья, Талина вспомнила, как быстро её уставшие ножки отходили от усталости и прекращали ныть, после длительного похода в лес за ягодами, едва, они приходили с бабушкой из леса и опускали ноги в тазик с прохладной водой.

Талина подбежала к ручью, умылась его водицей и, с удовольствием, погрузила ножки в ручей. Чувствуя, как воды ручья щекочут её стопы, мягко ласкают ступни, смывая с неё всю жизненную усталость, она, как ребёнок, побежала по ручью, создавая брызги, искрящиеся в солнечных лучах всеми цветами радуги. Так она часто делала в детстве.

Зажмурив от удовольствия глаза, а затем, открыв их, к своему удивлению, Талина, вдруг, поняла, что летит над лесом. На ногах её красовались лёгкие, удобные босоножки, а под руки её держали юношеская Лёгкость и ещё одна, откуда-то взявшаяся девица в платье, переливающимся всеми цветами радуги.

— А ты кто? — с удивлением спросила её Талина.

— Я Рада — твоя потерянная Радость, уж слишком часто ты грустишь, а всё от того, что себя и возраст свой, как и некие периоды своей жизни и судьбы, до конца не принимаешь.

— Да, да, да! И возраст тут, совершенно, не при чём, — подытожила Лика.

— Куда мы летим? — не переставая удивляться, спросила Талина.

— Туда, где ты сможешь принять себя! — ответила Рада.

Совсем скоро, Талина обнаружила, что летит на двух крыльях над прекрасной рекой с живописными берегами, на одном из которых стояла ещё одна молодая красавица в жёлтом одеянии и игриво махала рукой, приглашая Талину приземлиться. В этот миг, крылья Талины вновь стали Ликой и Радой. Она зажмурила глаза, пытаясь проснуться, всё ещё не веря происходящему.

«Я реалист, я трезво оцениваю ситуацию и всё анализирую! Этого не может быть! Где это видано, чтобы такое творилось? Что за взбалмошная девчонка? Вечно она что-то придумает, никакой ответственности, все бы чудить да баловать!» — звучали разные голоса в её голове. Талина почувствовала, что её лёгкость исчезла, а за плечами ощутила тяжёлый рюкзак.

Она открыла глаза и поняла, что стоит на берегу реки, в окружении своих сопровождающих и той самой девицы, что махала им рукой. Думая, что это просто сон, и пробудиться ей, пока, не удалось, Талина решила продолжить игру, за которую, теперь, принимала всё происходящее с ней.

— А ты кто? — улыбнувшись, спросила она, встретившую их на берегу, девицу.

— Я — Игри, игра, игривость твоя, впечатлительность. Я неимоверная фантазёрка, которую ты в себе так часто отрицаешь из-за старых стереотипов и правил. Дай ка я сниму твой рюкзак, — услышала Талина в ответ. Она даже не заметила, как с её плеч слетел и шмякнулся на землю тяжеленный рюкзачища.

— Та-ак! Что это у нас тут? Ага! Должностные инструкции, правила поведения в общественном месте, родительские и учительские предписания, правила поведения в транспорте и, даже, пионерская клятва! Огооо, план реализации целей! Ух ты, какой тяжёлый план! Может, стоит иногда довериться Богу и миру, а не нахлобучивать себя излишними ответственностью и обязанностями, ну и, например, чужими делами? — молвила Игри, распутав от каких-то пут свиток, в котором значился список дел, которые Талине поручали окружающие её близкие, коллеги и друзья, пытаясь перевесить на неё свои ответственность, дела и заботы. Вытащив из плана реализации целей мелкие камушки, непонятно как, туда попавшие, Игри дотянулась до дна рюкзака. — А это ещё что такое? — спросила она, достав куклу марионетку, очень напоминающую саму Талину. — На-ка, займись вот этим, думаю, это будет очень полезно для всех! Пусть куколка оживёт, смотри, как её опутали! Интересно, что будет, если снять вагу и нити, за которые ей играются, обезличивая её?

Талина взяла марионетку в руки и начала откреплять от неё нити, первым делом, отсоединив вагу. Когда она закончила работу, куколка, вдруг, ожила. Игриво, с искоркой в глазах и добродушной улыбкой, она посмотрела на Талину и молвила: «Моё имя Туся. Я — твоя собственная, естественная Суть. Ты, ведь, хочешь стать самой собой? Побежали?»

Туся шустро побежала вперёд, словно, призывая Талину поиграть с ней в догонялки. Поддавшись игре, Талина побежала за ней, бросив нити и вагу на землю. Она ощутила внутреннюю свободу, которой ей так не хватало. Вдоволь надышавшись этой самой свободой, Талина оглянулась назад. Она увидела, как Игри, Рада и Лика, помахали им руками и, встав в хоровод, закружились, создавая гирлянды прекрасных, благоухающих цветов, которые расстилались в воздухе, украшая всё вокруг и превращая окружающее пространство в цветущий сад. Благоухание цветов растворили нити и вагу, делающие из Нати марионетку. За плечами у Талины, теперь, висел лёгкий рюкзачок с золотыми зёрнами её опыта, нужными правилами, предписаниями, знаниями и планом лёгкой реализации её целей. Из рюкзачка было удалено всё лишнее и чужеродное. Нати, надышавшись свободой, выросла, превратившись в прекрасную девицу.

Вдоволь наигравшись в догонялки с Нати, надышавшись свободой, Талина неожиданно увидела перед собой прекрасную, но строгую Даму, одетую в тёмно-синее платье. Она рассматривала Талину сквозь пенсне, словно, изучая, зачем та сюда пожаловала. Нати спряталась позади Дамы. Она вела себя, будто, малое дитё, схватившись за подол её платья. Дама представляла собой крупную фигуру, по сравнению с которой, и Талина, и Нати казались просто игрушечными.

Дама, заметив движение подола своего платья, наклонилась и взяла Нати на руки. Поднеся её поближе, как следует, рассмотрев через своё пенсне, строгая Дама, вдруг, превратилась в прекрасную женщину. Её лицо озарила улыбка, а наряд засиял приятными пастельными тонами. Она, буквально, излучала волны спокойствия и равновесия. Рядом с ней ощущалось, что всё идёт как надо, и не о чем сожалеть.

Всё происходящее, в какой-то миг, перестало казаться Талине сном или игрой. Она, вдруг, ощутила, что это реальность, происходящее с ней — это реальность, а не фантазии, иллюзии или сон. Дама, уже, не казалась такой большой, по сравнению с ней и Нати, а они сами уже не выглядели столь маленькими и игрушечными, хотя, и были почти в два раза меньше.

— Я всегда за естественность и внутреннюю Суть, дитя моё! — обратилась незнакомка к Талине.

— Кто Вы? — спросила Талина, продолжая разглядывать Даму, удивляясь тому, что чувствует с ней некую общность и Родство.

— Меня зовут Дарья, я — Праматушка твоего Рода, и, как видишь, тоже бываю разной. Дитя моё, посмотри, насколько прекрасна твоя естественная, внутренняя суть! Тебе надо принять себя и вы с Натали соединитесь. Кстати, Нати — звучит как-то по-детски. Мне больше нравится полное имя Натали, к тому же, она уже выросла. Талина, я понимаю твою печаль, как и потерю Игривости, Лёгкости и Радости за догмами вашего общества и современными трудностями! Но при этом, стоит ли так нахлобучивать себя, опираясь на бремя и правила других, некие устаревшие догмы и стереотипы? К тому же, к моему сожалению, современные люди, в большинстве своём, отошли от заветов Предков, а многое полезное, в этой связи, утратили. В частности, они разучились видеть собственную ценность, уникальность и значимость для мира. Слишком много они живут в будущем, не видят значимости каждого возраста, а порой, и застревают в прошлом, тем самым, обесценивая настоящее. Ну да ничего, раз ты добралась сюда, значит, уже пора. Пора!

— Что, пора? — удивлённо спросила Талина, заметив, что Праматушка Дарья расчёсывает золотым гребнем, инкрустированным драгоценными камнями, свои прекрасные волосы, которые чем-то напоминали ей косу её бабушки.

Волосы Праматушки спускались в реку и не просто спускались, а образовывали исток той самой реки, на берега которой, опустилась Талина вместе с Радой и Ликой, встретившись с Игри, и играя в догонялки со своей собственной, естественной сутью Натали.

— Пора взглянуть, как это было в твоей жизни, милое Дитя! — ответила Праматушка. Она взмахнула рукавом, и раздался хрустальный, переливистый перезвон.

Перед Талиной развернулись водные зеркала. Праматушка Дарья жестом пригласила Талину заглянуть в них.

В первом зеркале Талина увидела себя подростком 13—14 лет. Ей не совсем понравилось её угловатое, вытянутое отражение. Взгляд был растерянным, словно, она не осознавала собственного места и искала кого-то значимого для себя.

Следующее зеркало отразило её, примерно, в 23—25 лет. Она стояла в свадебном платье, чему-то задумчиво улыбалась и, казалось, очень грустила о несбывшихся мечтах юности и нереализованной любви, одновременно радуясь, новому периоду своей жизни. Однако, от отражения не чувствовалось ощущения счастья настоящего момента, скорее, интерес к будущему и желание избавиться от боли прошлого.

Следующее зеркало показало её в возрасте, примерно, 38—40 лет. Отражение было чем-то озабочено и усиленно решало те задачи, которые казались и надоевшими, и интересными, одновременно. От образа веяло мечтами о счастливом будущем.

Ещё одно зеркало показало отражение седой, пожилой женщины в тёмном одеянии, которая, казалось, вдыхая воздух, пыталась уловить тончайшие ароматы, витающие в нём, словно, пытаясь надышаться этими ароматами или распознать их тонкости. Затем, отражение раскинуло руки и наслаждалось свободой, словно, обнимало весь мир. Глаза её светились одновременно и мудростью, и какой-то грустью о чём-то значимом и, видимо, ушедшем!!! Казалось, что она, порой, размышляла о том, что ждёт её там — за жизненной чертой, и немного этого побаивалась.

Талина растерялась и молвила:

— Действительно! Когда и где я жила настоящим — счастливым настоящим? Почему мне всё время чего-то не хватает для полного счастья?

— Тебе, милая, не хватает самой себя, — молвило ей отражение из последнего зеркала и, грустно вздохнув, утёрло слезу белым платком, с вышитым на нём ярко-алым тюльпаном.

— Ноооо, но, но, как же? Почему всё так? Что я упустила? Где я успела потерять саму себя? Да что же это такое!? В любом периоде, всегда, чего-то не достаёт для полной гармонии, а ресурсы постоянно теряются!

Талина одновременно и злилась, и хлюпала носом. Праматушка Дарья подошла к ней и обняла, сказав о том, что прекрасно знает, насколько ей не хватало материнского тепла, как страдала её женская суть от воспитания её отцом по мужскому принципу, от травм, полученных в отношениях с мужчинами, и от мамы с бабушкой, в том числе. Ещё, она поведала Талине о том, что она не виновата и не должна ни о чём так глубоко сожалеть и отчаянно грустить.

— Всё и всегда можно исправить, сейчас, ты в правильном, для этого, месте, — подвела итог Праматушка Дарья.

Талина немного успокоилась, почувствовав искреннюю, сердечную любовь и поддержку. Праматушка Дарья предложила ей полюбоваться тем, как Талина, на самом деле, прекрасна, и развернула перед её глазами великолепную мозаику, на которой была изображена потрясающей красоты женщина: яркая, сияющая и счастливая.

Талина залюбовалась мозаикой и, вдруг, с большим трудом, узнала в этом образе себя: такую красивую, милую, женственную, целостную, наполненную, улыбающуюся и счастливую, любящую себя и свою собственную жизнь. Казалось, что в её глазах можно утонуть и оказаться в любом уголке этой прекрасной Земли. Она не выдержала, начала рыдать и, одновременно, злиться, потому что видела и понимала, что чувствует себя совершенно иначе, чем образ на картинке: опустошённой, половинчатой, неуверенной в себе, жалующейся на жизнь и окружающих.

От её эмоций мозаика потускнела и осыпалась. От неё остался белый холст с чёрно-белым изображением, с едва видными, проступающими контурами прекрасного образа. Праматушка покачала головой и молвила:

— Смотри, что ты наделала! Теперь, ты должна вернуть кусочки мозаики на место, а для этого их нужно найти и собрать!

— Но, что я могу для этого сделать? — спросила Талина.

— Ты можешь отправиться в каждое из водных зеркал и собрать кусочки мозаики, — ответила Праматушка Дарья.

Талина огляделась вокруг и, улыбнувшись своей естественной сути Натали, шагнула в самое первое зеркало.

Она очутилась на берегу реки, где мудрая, добрая женщина-крестьянка средних лет, одетая в красивые, расписанные разными орнаментами наряды, с красным платком на голове, сидя у кромки воды, ласкала гладь реки и напевала дивную песню. Молодые девицы в разноцветных сарафанах, чуть поодаль, водили хоровод и подпевали ей. Женщина, заметив Талину, взяла её за руку и промолвила: «Не бойся, дочка, тут никто не пристыдит тебя за твою естественность!» Она подвела её к воде и жестом руки показала Талине зайти в реку.

Талина оглядела себя и увидела, что на ней надета лишь белая, холщовая рубаха. Вступив в воды реки, она сделала три шага и повернулась к берегу. Крестьянка, жестом руки, показала ей окунуться в воду. Окунувшись с головой в тёплые, живые, приятные воды реки, Талина почувствовала, как по её рукам, от кистей до плеч, а затем, и по всему её телу, поднялась неведомая ей ранее, приятная энергия, словно, та самая речная вода вошла в неё, согревая теплом родительской любви и принятия. На удивление, она совсем не промокла, а её волосы остались сухими. С правой стороны в них вплёлся белоснежный лотос, как символ признания её красоты, естественности и женственности.

Крестьянка улыбнулась ей материнской, мягкой, доброй, радостной, тёплой улыбкой и поманила к себе.

Выйдя из воды, чувствуя неимоверную радость где-то внутри, Талина подошла к женщине.

«Поздравляю тебя, моя девочка! У тебя сегодня праздник! Ты обрела себя, свою истинную женскую природу! Я очень рада за тебя!»

Девушки, что водили чуть поодаль хоровод, окружили их и теперь закружили хоровод вокруг них. Среди них появились и женщины постарше. Крестьянка повязала на Талину красную, нижнюю юбку. От добрых песен, холщовая, казалось бы, тяжёлая рубаха Талины, превратилась в лёгкую, белую рубаху, поверх которой, от энергий кругов хоровода, сотворился красный сарафан с золотыми тюльпанами, вышитыми по низу подола.

Крестьянка повязала на Талину красивый, расписанный орнаментами передник.

«Благословляю тебя, девочка моя, на счастливую женскую судьбу! Не верь тем, кто говорит, что женская доля тяжела. Она прекрасна!» — молвила женщина.

Талина, чувствуя поток любви и благословений женщин Рода, поклонилась всем в благодарном поклоне. Вокруг всё закружилось, и пространство покрылось радужной дымкой. В этот момент, Талина, вновь, очутилась у первого зеркала.

Взглянув в отражение, она увидела в нём себя красавицей лет 15, с вьющимися, каштановыми локонами, в красивом красном платье. На неё восхищённо смотрел отец, любуясь и гордясь красотой дочери. Её глаза светились радостью, нежностью, мягкостью и добротой, а улыбка излучала тепло. Та, что теперь смотрела из отражения, точно, не выглядела потерянной. Она чувствовала себя в гармонии и на своём месте, излучала спокойствие, созерцание, любила и принимала саму себя, любуясь своим образом и, уж тем более, не оглядывалась по сторонам, в поиске значимых фигур. В её глазах играли задорные, игривые огоньки. Она точно знала, что внутри неё есть целый, прекрасный, удивительный мир, и принимала своё женское естество.

.

У Талины от увиденного потеплело на Душе. Она улыбалась, мир вокруг, тоже, улыбался ей. Она подняла руки вверх и закружилась в искреннем, радостном танце, чувствуя освобождение от чего-то гнетущего и тяжёлого.

Талиная заметила, что чёрно-белое полотно мозаики проявило цветные контуры, изображение стало гораздо ярче. Рядом с холстом стояла её матушка с ластиком, думая, ранее, стереть изображение. От увиденного матушка выронила ластик и молвила:

— Прости меня, доченька! Я много не осознавала о тебе и, видимо, мало что знала о себе самой, как и о женской природе, в целом!

Талина, молча кивнула головой, в знак согласия, выражая понимание и прощение.

Образ матушки улыбнулся ей в ответ, исчез и растворился. Растаял и ластик, а часть нижних деталей мозаики вернулась на свои места

Талина с улыбкой подошла ко второму зеркалу. Едва она прикоснулась к зеркальной поверхности рукой, лотос рассыпался на лепестки, те упали в её ладонь. Она положила лепестки в холщовую котомку, которую обнаружила на своём плече.

Смело шагнув во второе зеркало, улыбаясь самой себе, Талина очутилась в лесу, подле избушки-сторожки. Постучавшись в дверь, она робко вошла и увидела внутри девиц и женщин, которые занимались с пряжей. У прялки сидела Старшая женщина.

Старшая улыбнулась Талине, взяла её за руку, усадила за стол и надела на её голову веночек из белых цветов. Талина сидела в одной лёгкой рубахе. На подоконник избушки присела птичка, принеся в клюве веточку с яблоневым цветом. Две девицы встали, заплели распущенные волосы Талины в две косы, и вплели яблоневый цвет. Веночек обрёл красный цвет. Старшая открыла сундук и достала из него зелёный сарафан, расшитый на груди орнаментом, в виде трёх витиеватых, волнистых тесёмок оранжевого и голубого цвета. На груди сарафана было вышито красное яблоко, а по подолу расстилались золотые колосья.

Талину нарядили в сарафан, а босоножки сменили на красные, удобные туфельки.

«Ты, теперь, рождающая жизнь и хранительница семейного очага. Ты принесёшь в эту жизнь чудесные плоды, радующие Свет. Это великое женское начало, рождающее жизнь! А это — счастливое, плодотворное замужество!» — молвила Старшая и надела на палец Талины колечко с красным сердечком, как символ истинной, верной любви, способной творить и рождать чудеса.

Талина поблагодарила Старицу и всех присутствующих за подарок и добрые пожелания. Едва прикоснувшись к алому сердечку на колечке, она вновь попала в разноцветную дымку, теперь уже пахнущую мятой и мелиссой. Её сердце успокоилось, всё внутри наполнилось умиротворением, а Душа трепетала от радости.

Тут Талина почувствовала, что кто-то держит её за руки. С удивлением она увидела, что за одну её руку держится красивый мальчонка, а за другую — симпатичная девчушка.

Оглянувшись на зеркало, Талина, теперь, в его отражении увидела женщину в голубом одеянии, держащую на руках дитя. Она мило улыбалась и о чём-то ворковала с ним. Вокруг, словно переливистые колокольчики, звучал детских смех. Детки, что держали Талину за руки, отпустили её и подбежали к мозаике. Найдя несколько деталей, они собрали ещё часть фрагментов. Рисунок на холсте стал ещё ярче, проявив новые, цветные контуры, краски и оттенки.

Талина, видя происходящее вокруг, удивлялась и, одновременно, радовалась. Она понимала, что внутри неё уже нет той самой невесты, что грустила о несбывшемся. Боль прошлого, от нереализованных отношений отпустила её. Взглянув в зеркало, она увидела в нём, ещё, и отражение своей первой любви.

«Я прощаю и отпускаю тебя! Будь счастлива! В том, что не сложилось у нас, нет твоей вины!» — Юноша — её первая любовь, улыбнулся ей и, повернувшись спиной к Талине, исчез в отражении зеркала. Теперь, в зеркале Талина видела свою весёлую свадьбу. Центром праздника была счастливая невеста, что водила хоровод с гостями. Она была искренне счастлива и обладала яркой, притягательной энергией магнетизма, которая так и притягивала к ней её любимого человека. Это был праздник счастья и любви.

Талина улыбалась, чувствуя наполненность изнутри, и подошла к следующему зеркалу. Прикоснувшись к зеркальной глади рукой, она поймала во вторую ладонь лепестки яблоневого цвета, что рассыпался с её волос, положила их в котомку и вошла в третье зеркало.

Теперь, она очутилась в светлом, деревянном тереме. В его окна лился солнечный свет. За столом, стоящим в одной из комнат, сидело множество семей. Тут были и взрослые, и детки. Стол был полон леденцов-петушков, разных яств и сдоб. Молодой юноша играл на свирели красивую мелодию, женщины танцевали. В центре терема стоял столб, на котором кружилось обвязанное разноцветными лентами золотое колесо. Женщины взялись за концы разноцветных лент и завели хоровод.

Одна из них подошла и подала Талине кончик оранжевой ленты, приглашая и её. Талина взяла в руки кончик оранжевой ленты и увидела, что она облачена в оранжевый сарафан и такой же оранжевый, расписной кокошник. Пройдя три круга в хороводе, она заметила, как на ней появился оранжевый, женский кафтан с длинными рукавами, расписанный золотыми и красными узорами. На её талии, на красном, атласном пояске висела связка ключей.

«Хозяйка, хозяйка, хозяйка своей жизни!» — звучало вокруг разноголосье.

К Талине подошла Старица и молвила: «Вот ты и готова, набралась опыта, и теперь, всегда принимаешь самостоятельные решения, открываешь для себя новые, добрые возможности, не оглядываясь назад и не боясь совершать ошибки. Хватит думать за других, пора подумать и о себе. Я желаю тебе счастливых и радостных дней! Живи настоящим, не оглядываясь в прошлое. Благословляю тебя, Счастливая моя!»

С этими словами, Старица приложила руку к груди Талины, а та услышала стук своего сердца. Вслушиваясь в ритм, Талина осознала, что способна видеть себя, понимать себя и отличать свои истинные желания от ложных и наносных извне. Ей захотелось обнять себя, что она и сделала, затем, поклонилась Старице.

Разогнувшись с поясного поклона, она очутилась, вновь, на берегу реки, в пространстве четырёх зеркал.

Оглянувшись на третье зеркало, Талина увидела в его отражении уже не ту себя, что кипела над решениями задач, а ту, что легко находила ответы внутри себя, читая мудрую книгу знаний, что излучала свет. Она размышляла, находила в своём опыте ответы на насущные вопросы, была совершенно спокойна и всегда принимала верные, взвешенные решения, касающиеся, прежде всего, её самой и её собственной, счастливой, благоустроенной жизни. Она не боялась оступиться и ошибиться, не оглядывалась на оценки и мнения других, была уверена в себе самой. От её отражения больше не шло напряжения, ведь теперь, она не терзалась сомнениями, а твёрдо знала то, чего хочет она сама, как это реализовать, и по какому пути пойти.

Подойдя к четвёртому зеркалу, Талина вошла в него и очутилась в большой деревне. Все жители были одеты в белые, красивые, праздничные одежды. Прямо посреди улицы стоял накрытый стол. Множество народа было там: кто-то танцевал, кто-то играл на народных инструментах, кто-то занимался играми с детьми. Чувствовалось раздолье. Во главе стола сидела женщина. Те, кто был младше её, подходили и кланялись ей, признавая её старшинство. Кто-то подходил за советом, кто-то просил благословений, кто-то поздравлял её и радовался празднику. За спиной женщины стоял мощный Род. Она листала книгу знаний, в которой было прописано много судеб и жизненных сценариев Предков. Это была сакральная книга опыта могучего и сильного Рода, с его историей. В книге были и пустые страницы, которые предстояло заполнить ей самой. В руках женщина держала голубой клубок — нити связи с разными поколениями своего Рода.

— Как тебе нравится праздник, милая? — спросила у Талины та, в честь которой был организован этот праздник.

— От Вас и от праздника веет мудростью, теплом, поддержкой в любой жизненной ситуации, материнскими благопожеланиями и благословениями, а ваши глаза излучают свет любви и доброты! — ответила Талина.

— Я рада, дитя моё, что тебе нравится то, что ты видишь и чувствуешь. Каждая из нас подходит к этому этапу на определённом участке своего жизненного пути. Ты подойдёшь к этому в своё собственное время, а сейчас, я хочу шепнуть тебе на ушко то, что важно, непосредственно, для тебя и твоей жизни. Подойди ко мне, дорогая.

Талина подошла и склонила голову к Старице, жалея о том, что у неё уже давно нет такой бабушки. А та бабушка, что поддерживала её и многому научила, теперь, пребывала в Небесном Роду.

— Отпусти сожаления, дитя моё! Все мы, когда-то, каждая в своё время, переходим в Небесный Род. Не стоит об этом кручиниться. Когда ты признаёшь свою маму, не отгораживаясь от материнского корня Рода, и принимаешь себя всецело, ты понимаешь, что и я, как Старшая Земного Рода, и твоя бабушка, находящаяся в Небесном Роду, всегда внутри тебя. Ты можешь обратиться к нам в любой момент, через сакральное сердце своей Души. Прими саму себя и помни о том, что тебе не о чем горько сожалеть. В твоей жизни всегда будет и было всё то, что тебе необходимо. Помни, что мы всегда рядом.

— Но почему я ранее не чувствовала Вас?

— Всему своё время, милая! Ты должна была пройти свои пути и многому научиться. Вот тебе золотое перо, и пусть твои сказки исполняются и делают тебя и окружающих добрых людей счастливыми!

С этими словами, Старица подала Талине золотое перо.

— Но, откуда вы знаете, что я пишу сказки?

— Более того! Я знаю, что напишется и та, в которой ты расскажешь обо всём, где сегодня побывала. Она принесёт много света в твою Душу и Души тех, кто будет её читать, да и ты, себя естественную, от людей больше не прячь!

Талина поблагодарила Старицу, хотя и была немного удивлена. Кроме золотого пера, она обнаружила в своих руках колокольчик с золотой нитью, как символ связи с разными поколениями своего Рода. Позвонив в него, она закрыла глаза, прислушиваясь к перезвону, и сразу почувствовала в себе силы женской части своей Души. В её руках заблистала голубая лента, согревая теплом и заботой о самой себе.

Открыв глаза, Талина вновь обнаружила себя на берегу той самой реки, среди водных зеркал. Взглянув в отражение четвёртого зеркала, она увидела в нём солнечную, зелёную берёзовую рощу, посреди которой, за деревянным столом сидела Старица в белом одеянии, укрытая сиреневым плащом. На столе лежала книга и стояла чернильница с золотым пером, тем самым, что подарила ей та, на празднике которой, она только что побывала. Талина, с удивлением, всмотревшись в отражение, узнала в Старице себя.

Теперь, отражение её улыбалась и заинтересованно читало книгу, заполняя её страницы своей автобиографией, написанной в притчах, сказах и сказках. Она знала, что имеет связь с теми, у кого сейчас побывала в гостях. Она радовалась свободе, опыту и мудрости, как своим, так и своих Предков, принимала свою жизнь такой, какова она была, и радовалась тому, что все события в ней вели её к мудрости и опыту, который, теперь, она способна передать далее. На душе было светло и тепло. В сердце сияла любовь и принятие родителей такими, какими они были.

Чуть дальше, в отражении зеркала Талина разглядела поляну Предков, с которой у неё была незримая связь. Она чувствовала любовь и силу, опору и поддержку, и даже страх смерти, который был ей ранее присущ, теперь, куда-то испарился.

— Ну что, как тебе сегодняшнее путешествие? — спросила её Праматушка Дарья. Она смотрела на Талину и улыбалась ей доброй улыбкой.

Наталии более не пряталась от Талины за Праматушкой, а собирала мозаику на ярко проявленном, красочном холсте, подбирая оставшиеся, невстроенные, пока, детали. «Ну же, подойди ко мне теперь! Мне больше нет смысла прятаться и играть в догонялки», — позвала она Талину.

Талина подошла к своей внутренней естественной сути Натали, которая заметно повзрослела и похорошела. Она подала Натали кончик голубой ленты, а за другой кончик держалась сама. Вместе они закружились, сотворяя вокруг себя естественную среду, в которой их волшебная энергия любви и соединения, сливаясь воедино, подняла из котомки Талины лепестки лотоса и яблоневого цвета. Лепестки украсили мозаику цветами и собрали её вновь в тот целостный, прекрасный образ, который был изначально, сделав его краше прежнего.

Лёгкость Лика, Радость Рада и Игривость Игри присоединились к хороводу, в котором внутренняя суть Натали соединилась с Талиной воедино, а голубая лента стала незримой, соединяющей их связью. Лика и Рада превратились в крылья за спиной Талины.

Игри закружилась вокруг себя и радостно воскликнула: «Игрирадолик!» Она обернулась красивым ожерельем с солнечным жёлтым, сияющим камнем, которое легло в руки Талины и её крылья засияли тёплым, солнечным светом.

— Что это? — удивлённо спросила Талина Праматушку Дарью.

— Игрирадолик — камень внутри ожерелья, укрепляющий твои крылья, сотворённый твоей внутренней женской сутью из потоков радости, лёгкости, любви и света. Это сила творения внутри тебя, — ответила Праматушка, одевая ожерелье на Талину.

— В разве есть в природе такой камень? — спросила Талина.

— В твоей природе, теперь, да! — ответила Праматушка.

— Как прекрасна моя жизнь во всех её проявлениях!!! — воскликнула восхищённая Талина.

— Я очень рада за тебя, моя девочка! Дар жизни — это великий Дар Творца на любом жизненном участке пути, помни об этом! — молвила Праматушка Дарья. Она взмахнула рукой и брызнула водой на вновь созданную мозаику, и та засияла всеми цветами радуги.

Талина искренне поблагодарила Праматушку Дарью, захлопала в ладоши, закружилась, произнося название камня, и очутилась вновь в своей комнате, перед шкафом.

На полу лежал всё тот же альбом с фото, но теперь, он был красного цвета с бархатной обложкой. Фотографии в нём были аккуратно разложены, и казалось, что стали ярче. Талина подняла альбом, полистала его, улыбнулась. Теперь, фото молодости и юности больше не вызывали у неё чувства сожаления и потери чего-то ценного и значимого.

Талина с удивлением увидела, висящее в шкафу, новое, золотистое, расшитое нежными кружевами платье, переливающееся в солнечных лучах всеми цветами радуги. К нему прилагалось ожерелье с Игрирадоликом. Ей очень захотелось примерить это платье на себя, что она, тут же, и сделала. Забрав волосы в красивую причёску, она одела ожерелье и явно ощутила за своей спиной два сияющих крыла.

Она закружилась перед зеркалом в новом наряде, любуясь собой. От неё, теперь, исходил другой свет — свет счастливой и радостной жизни, целостности и наполненности, который притягивал к себе, обладая неповторимым магнетизмом.

На платье была пришита маленькая сумочка, открыв которую, Талина обнаружила связку ключей, золотое перо, колокольчик и колечко с красным сердечком. Ещё, в шкафу лежал тот самый, облегчённый рюкзачок.

В это время в комнату вошла, потерявшая её Лёля. Она удивилась волшебному преображению подруги и начала спрашивать, что произошло, и почему Талина отсутствовала столь длительное время, уйдя за фотоальбомом.

— Знаешь, теперь, моя жизнь, я и мой опыт, да и всё в этой жизни видится мне совершенно в другом свете.

— Да ты и сама вся светишься! Талина, что произошло? Откуда столь красивый наряд? Раньше, я не наблюдала его у тебя.

— Наберись терпения, дорогая! Скоро, я напишу сказку, прочитав её, ты всё узнаешь! — ответила Талина.

— Ой, новая сказка! Давненько ты не писала, я уже соскучилась по ним — по твоим сказкам! Я очень многое беру из них для себя, и это часто меняет многое в моей жизни к лучшему. Ты же знаешь, что я верю в силу твоих сказок!

— Вот и чудненько! — ответила Талина.

Они взяли альбом и последовали на кухню. Просматривая упорядоченные, чудесным образом, фотографии, Талина рассказывала подружке о счастливых событиях своей жизни, и больше им, вовсе, не хотелось, а вернее, даже, и не вспоминалось о чём-то грустном.

Вскоре, Талина написала эту сказку золотым пером, дала Лёле её почитать и теперь, предоставила сию сказку и вашему вниманию, уважаемые читатели.

Талина живёт в радости и здравии, с лёгкостью идёт по жизни, счастлива в браке, игрива, любит и любима, перестала грустить о былом и бояться будущего, живёт настоящим, легко воплощая свои проекты, идеи, желания и мечты в свою собственную, счастливую жизнь. Она уравновешена и спокойна, принимает и любит себя и свою жизнь, ощущая её полноту и свою целостность. Она радуется каждому новому дню и помогает тем, кто к ней обращается за помощью, обрести целостность, принять себя и выстроить счастливые отношения.

Жизнь открывает ей двери новых, добрых возможностей. Финансовое благополучие идёт с ней рука об руку по жизни, сотворяя благо для неё и окружающих её добрых людей.