Дело Малышева

Наталья Никольская

«Игорь шел по улице и ругал себя последними словами. Глупо! Как глупо все получилось! Очередная ненужная ссора, которая ничего не изменит и ничего не исправит. Ирина закрылась в ванной и теперь плачет, а он ушел из дома и бредет теперь бесцельно по улице. С досады пнул валявшуюся помятую банку из-под пепси-колы. Настроение самое препаршивое. И все ведь началось с пустяка, с ничего не значащей мелочи. С того самого глупого разговора. Или раньше? Нет, пожалуй, именно тогда их отношения начали резко портиться. А виновата во всем Пышка…»

Глава 4

Хлопнула входная дверь, послышались быстрые шаги. В кабинет заглянула Бабуся.

— Чего сидите-то в темноте, сумеречничаете? — Бабуся бойко прошмыгнула по комнате, — а надымили-то как, ровно топор вешай.

— Мы разговариваем, Евдокия Тимофеевна, — Игорь старался помягче выпроводить назойливую родственницу, — не хотелось бы чтоб нам мешали.

— А кто вам мешает, если вы сидите как два истукана да дымите, как паровозы. Я сейчас быстро чего поесть соображу, а вы уж подходите.

— Ладно, баба Дуся, — согласно кивнул Игорь, — мы обязательно придем.

— Хорошая у тебя бабушка, — неожиданно сказал Малышев, — и в возрасте уже, а такая вся шустрая.

— Не говори, наша Бабуся и молодым сто очков вперед даст.

Олег засмеялся, вспомнив, как Бабуся шугала его, когда думала, что он хочет увести Ирину.

— Что думаешь? — спросил он Игоря.

— Разные мысли есть, но хотелось бы, конечно, посмотреть материалы дела.

— Этого не могу тебе обещать. А какие вообще соображения.

— Конкуренты, — убежденно сказал Игорь, — только они способно устроить разные подлянки. Тебе нужно повнимательнее присмотреться ко всем конкурентам. У тебя, наверное, и список уже есть?

— Имеется, — согласился Малышев. — Значит, конкуренты.

— Идите за стол, — позвала их Бабуся, — бросайте свои цигарки, одним дымом сыт не будешь.

Игорь вместе с Малышевым пошли на кухню. Бабуся уже успела приготовить картошечку, заправленную салом, почистить селедку, нарезать колбасу и даже выставить на стол запотевшую бутылку водки.

— А это что? — удивился Игорь, — никогда особо не увлекавшийся спиртным.

— А для разрядки иногда не помешает, — сказала Бабуся, — вы же не станете ужираться, как свиняки, а понемножку всегда можно. И организму никакого вреда.

— Вы прямо доктор, Евдокия Тимофеевна, — засмеялся Малышев.

— Какой там доктор, — Бабуся поставила на стол плетенку с хлебом, — доктор тебя всякими таблетками да микстурками начнет пичкать, а тут народное средство.

Игорь и Олег долго смеялись над бабкиным «народным средством».

— Хорошо, что об этом никто не знает, — говорил Малышев, цепляя кусок селедки, — а то тут же кинулись бы закупать «лекарство».

— Или сами его готовить из разных ингредиентов, — поддержал его Игорь.

— Не даром же говорят, что человек с похмелья болеет, надо немного принять, и он выздоровеет, — подшучивал над Бабусей Малышев.

— Смейся, смейся над старым человеком, — говорила Бабуся, — ничего, доживешь до моих лет, узнаешь тогда, будут над тобой внуки смеяться старым и беззубым.

— Какие внуки, — махал руками раскрасневшийся Малышев, — у меня и детей-то нет.

— Нет так будут. Это дело нехитрое, — Бабуся взяла руку Малышева, — а хошь я тебе по твоей руке судьбу предскажу?

— Ну вы даете, баба Дуся, — поперхнулся Игорь, — вот уж не знал, что вы у нас еще и гадалка.

— Гадалка — не гадалка, а кое-чего разумею.

— И что же вы видите? — спросил, улыбаясь, Олег. Неужели семью.

— До семьи пока рановато, но в твоей жизни появится женщина. Даже две.

— Может три? — не выдержал и прыснул Игорь, — впрочем, можно и больше.

— Не гогочи, Горяшка, — осадила его Бабуся, — точно ведь три. К одной ты равнодушен будешь, к другой потянешься, но она к тебе равнодушна будет, а с третьей останешься, потому что она и есть твое счастье.

Конец ознакомительного фрагмента.