Бездна в твоих глазах

Наталья Шагаева (2020)

— Выпусти! Ты не имеешь права меня здесь держать! — со злостью кричу я, но стараюсь не смотреть в черные звериные глаза. — Нет, ты останешься здесь столько, сколько я захочу, мне надоело за тобой бегать! — отрезает он, склоняя голову, рассматривая, как товар в магазине. Меня по-прежнему трясет, но уже от злости, в груди все горит огнём, и нечем дышать. А эта наглая сволочь, продолжая пристально смотреть, глубоко затягивается кальяном, выпуская облако дыма в мою сторону. — Все Даша, доигралась! Мое терпение закончилось!Серия «Сестры»1. Книга: Без права на развод (Валерия Артур)2. Книга: Бездна в твоих глазах (Даша Тимур)Содержит нецензурную брань.

Пролог

Все случилось мгновенно, я даже не успела пикнуть и испугаться. Меня схватили и потащили к машине. Лиц я не видела, только огромный черный внедорожник с тонированными стеклами. Мужик, от которого воняло дешевым табаком, прижал меня к себе, зажал рот и нос огромной ладонью. Я пыталась брыкаться и дергаться, но все бесполезно — меня заволокли в машину и придавили к заднему сидению.

Как только внедорожник сорвался с места, меня отпустили, посадили ровно и даже поправили волосы. Напавших было двое: один — тот, что с бритым затылком, сидел за рулем, второй, похожий на огромный шкаф, находился рядом со мной. И вот тут меня парализовало страхом. Осматриваю их, а сама лихорадочно думаю, зачем меня похитили. Дорогу я вроде никому не переходила, и взять с меня нечего. Из ценного — сережки да две тысячи рублей в кошельке.

А потом в голове вспыхивают страшные мысли о проституции, рабстве и продаже органов. И вот тогда меня сковывает настоящим ужасом, который вынуждает действовать. Готовая выпрыгнуть на полном ходу, со всей силы дергаю ручку двери, но она не поддается, в отчаянье бью кулаком в стекло, чувствуя, как дрожат губы, а по телу проносится волна ужаса.

— Кто вы такие?! Что вам от меня нужно?! — В ответ тишина. Мужики словно неживые. Один уверенно ведет машину, второй смотрит перед собой, словно меня нет. — Отпустите! — угрожающе требую. — Иначе…

А что «иначе»? Чем я могу их испугать? Мозг включается, и я понимаю, что моя сумочка до сих пор висит у меня на руке. Открываю ее, вынимаю телефон, но «шкаф» тут же его вырывает и прячет у себя в кармане.

— Немедленно отдайте! Выпустите меня! — набрасываюсь на мужика, начиная колотить его кулаками. Сначала «шкаф» не реагирует, потом резко хватает меня за запястье и притягивает к себе, обдавая противным дыханием.

— Сиди спокойно, иначе свяжу и надену мешок на голову! — рычит он в лицо и вновь отпускает, отталкивая о себя. Тру запястья от его крепкого захвата и отворачиваюсь к окну, пытаясь понять, куда мы едем. Дорога вроде знакомая, кажется, я уже когда-то здесь была, но никак не могу вспомнить, когда. Злить похитителей нельзя, но и сидеть, ожидая своей участи — тоже. Да, мне жутко страшно, настолько, что потеют ладошки и немеют губы, но нужно взять себя в руки и начать соображать.

— Пожалуйста, скажите хотя бы, куда мы едем? — меняю тактику, начиная просить.

— Приедем — узнаешь, — кидает мне неприятно пахнущий «шкаф».

Я не знала, насколько долго мы ехали, счет времени потерян, только всматривалась в окно, пытаясь запомнить каждую кочку загородной трассы, и понять, почему эта дорога кажется знакомой. И только когда машина въехала в ворота загородного особняка, поняла, что это дом Тимура. Этого человека я называю волком, опасным и матёрым хищником, который решил поиграть со своей добычей. А добыча — это я.

***

Побывав в этом доме всего лишь однажды, в день, когда мы познакомились, хорошо запомнила его стены. Я вообще помню все, что связано с Тимуром, вплоть до мельчайших деталей. Но это далеко не приятные воспитания. Они будоражащие, яркие, острые, но пугающие. Кажется, в его присутствии невозможно расслабиться. Одно неверное движение — и хищник нападет. Он поглотит меня, пережует и выплюнет. А я уже никогда не смогу собрать себя воедино. Два года мы играем с ним в игру, правила которой знает только Тимур. Я пыталась убежать, скрыться и думала, что это успешно получалось, но, как оказалось, нет… Мне всего лишь давали фору.

На улице уже стемнело. Машина останавливается возле главного входа, «шкаф» выходит, хватает меня за руку и тянет за собой. У него такая сильная хватка, что у меня немеет кисть, кажется, на ней останется синяк. Мне уже не так страшно, поскольку я в доме мужчины, которого знаю, но это вовсе не значит, что ничего плохого со мной не случится. Я давно поняла: Тимур может быть страшнее людей, которых показывают в сводке криминальных новостей. И даже то, что он лучший друг мужа моей сестры, не дает надежды на удачный исход. Он меня похитил, и это говорит о том, что я здесь не для милых, дружеских посиделок. Это значит, что волку надоела игра, он хочет перегрызть мне горло и сожрать. Хищник хочет крови.

Амбал затаскивает меня на второй этаж и вталкивает в помещение, похожее на гостиную. Огромное панорамное окно, горящий огонь в камине и накрытый стол на двоих: вино, закуски, сырная нарезка и кальян. Пахнет табаком и спелой вишней. И во главе всего этого на черном кожаном кресле сидит мой хищник. Он впивается тяжёлым взглядом в мужика, который меня сюда притащил, резко переводит взгляд на онемевшее запястье, которое я потираю.

— Я просил просто привезти ее сюда! — не кричит, в его голосе сталь и холодная ярость.

— Она сопротивлялась, — мямлит здоровый мужик.

— Пошел вон! — пренебрежительно кидает ему Тимур, и тот быстро удаляется, а я слышу позади себя щелчок замка. Понимаю, что дверь заперли, но все равно в каком-то сумасшествии кидаюсь к ней и нервно дергаю ручку. Не хочу оставаться наедине с этим мужчиной, мне страшно утонуть в черной бездне его глаз.

— Дверь заперта, — спокойно констатирует Тимур. Оборачиваюсь, дергаю ворот и снимаю пальто, срываю с шеи шарфик, оставаясь в голубых обтягивающих джинсах и белом свитере. В комнате довольно тепло, и верхняя одежда будто душит.

— Выпусти! Ты не имеешь права меня здесь держать! — со злостью кричу я, но стараюсь не смотреть в черные звериные глаза.

Тимур брутален, по-мужски красив, брюнет с аккуратной щетиной и чувственными губами. Можно назвать его харизматичным, привлекательным, сексуальным, только вот взгляд этого мужчины отталкивает и пугает до дрожи в коленях.

— Нет, ты останешься здесь столько, сколько я захочу, мне надоело за тобой бегать! — отрезает он, склоняя голову, рассматривая, как товар в магазине.

Меня по-прежнему трясет, но уже от злости, в груди все горит огнём, и нечем дышать. А эта наглая сволочь, продолжая пристально смотреть, глубоко затягивается кальяном, выпуская облако дыма в мою сторону.

— Я не останусь здесь! Выпусти меня немедленно!

— Нет, — спокойно отвечает он и отпивает немного вина. — Раздевайся, присаживайся, поужинаем.

— Да пошел ты! — выплёвываю и тут же жалею, потому что Тимур сжимает челюсть и смотрит на меня исподлобья, словно из последних сил держит себя в руках. Дура, Даша! Не зли его, засунь свой острый язык куда подальше и попробуй договориться. Главное — вырваться из этого дома. А потом что? У меня нет никаких возможностей скрыться от этого зверя. Будь его воля, он сотворит со мной все, что пожелает. — Хорошо, я сделаю так, что ты меня отпустишь! — самоуверенно заявлю я.

Закатываю рукава, а сама скольжу взглядом по комнате. Хватаю с тумбы фарфоровую вазу и разбиваю ее вдребезги. Иногда кажется, что у меня совсем не развит инстинкт самосохранения. Я боюсь Тимура и прекрасно понимаю, что если он захочет, то свернет мне шею одной рукой, но все равно продолжаю провоцировать его. Не могу же я все покорно принимать. Он возомнил себя богом! Вершителем судеб. Вседозволенность настолько его опьянила, что он стал думать, будто ему все позволено.

Ваза разлетается на мелкие осколки, и я удовлетворенно улыбаюсь в поисках других предметов. Сердце колотится как ненормальное, в кровь выбрасывается адреналин, смешиваясь со злостью и страхом, заставляя меня совершать неадекватные поступки.

— Сорок восемь тысяч, — спокойно говорит он, осматривая осколки, продолжая курить кальян и пить вино.

— Что?

— Эта ваза стоила сорок восемь тысяч, — спокойно повторяет он.

— Кажется, ты переплатил.

— Фарфор от «Vista Alegre».

— Эта тоже? — указываю на такую же вазу с другой стороны, и Тимур кивает. Беру ее и с удовольствием разбиваю, глядя, как осколки летят к ногам этого самонадеянного гада. Потом хватаю какую-то увесистую пепельницу. — Отпусти меня, или я разгромлю весь твой дом! — требую, на что Тимур снисходительно улыбается. Швыряю пепельницу в стену, попадая в картину. Осколок отлетает в сторону Тимура, но он ловко уворачивается.

— Пепельница — двенадцать тысяч и картина — сто двенадцать. Продолжай в том же духе, — спокойно и даже холодно говорит он. А я глотаю воздух от захлестывающих эмоций.

— Не находишь, что я очень дорого тебе обхожусь? — приподнимая бровь, спрашиваю его.

— Двести двенадцать тысяч на твоем счету, — констатирует он и вновь выпускает дым в мою сторону.

— Запиши в кредит и отпусти меня!

— Будешь рассчитываться натурой?

— Только посмей прикоснуться ко мне! — задыхаюсь от злости.

— Все, мне надоел этот спектакль, — холодно произносит Тимур и встает с кресла. Вздрагиваю и больно закусываю губы, когда он резко сметает рукой со стола посуду с едой и напитками. Все разбивается и разбрызгивается к чертовой матери. Тимур подлетает ко мне, хватает за ворот свитера и швыряет на этот стол, наваливаясь сверху всем телом. Меня сковывает от страха, потому что бездна в его глазах разрастается. И я уже не такая смелая и дерзкая.

— Все Даша, доигралась! Мое терпение закончилось! Пиз*ец тебе!