Чародольский князь

Наталья Щерба, 2015

Скрываясь от прошлого, Татьяна обучается в английской колдовской школе под именем Каве Лизард. И вот по заданию наставницы молодая карпатская ведьма возвращается в родные края, чтобы принять участие в рискованной экспедиции. Новое имя, новое лицо и старые враги, пылающие местью. Настало время проявить себя и показать, на что способна настоящая ведьма. Раз в тысячу лет в последний день уходящей эры открывается дверь в волшебную страну Чародол. Чтобы открыть ее, необходимо найти великого древнего мага, собрать Круг Силы из трех символов власти, разгадать тайну чародольского ключа и при этом остаться в живых! Ранее книга выходила под названием «Ведьмин крест»

Глава 7

Другое лицо

Каве сразу заподозрила неладное, когда в день отъезда ее вновь позвали в гостиную с полосатыми креслами. Хорошо, что свой нехитрый багаж она заблаговременно уложила в сундук: клубок, флакон с вином, документы в зачарованном от посторонних глаз виде и маленькую серебряную чашку для кофе — подарок Эрис. Одежда, несколько книг и другие вещи давно уже находились в личной астральной области. Теперь Каве без труда могла спрятать что угодно в субастрале — высшей сфере бестелесного мира, где блуждают голоса призраков и оживают души вещей.

В комнате ее ожидали двое: Патрик в подозрительно хорошем настроении, изо всех сил пытающийся делать безучастное лицо, и сама госпожа Кара. Старая волшебница восседала в кресле и неспешно сматывала серебристый дорожный клубок, который почему-то так и норовил выскользнуть из ее рук.

— Итак, моя дорогая мисс Каве… — Госпожа Кара окинула взглядом девушку и вдруг прищурилась так сильно, словно находилась на солнце — верный признак, что собирается сказать нечто важное. Но волшебница не спешила продолжить свою речь. Клубок в ее руках дергался, как живой, будто сопротивлялся всем узелкам, шишечкам и колечкам, собранным на его долгой пушистой нити.

Наконец госпожа Кара закончила свою мысль:

— Перед отъездом, моя дорогая, тебе придется выдержать еще одно испытание…

— Какое? — Девушка настороженно оглянулась. Коварная ухмылка Патрика ей совсем не понравилась.

— Ты же понимаешь, милая, — добродушно произнесла волшебница, — что в своем истинном обличье не можешь появиться перед теми, от кого бежала. К сожалению, встреча с твоими врагами неизбежна. Поэтому нам придется замаскировать тебя. Патрик, ты готов, мой дорогой?

— Конечно, госпожа, — ухмыльнулся тот и подошел ближе.

Невольно Каве захотелось заслониться от него, а лучше — спрятаться за спинкой полосатого кресла госпожи Кары. Да и сам Патрик наступал медленно, желая продлить состояние неизвестности и насладиться замешательством девушки. Сердце ее забилось в тревоге — уж слишком счастливым казалось лицо парня.

— Ты творишь замечательные иллюзии, Татьяна, — произнесла волшебница, неожиданно употребив настоящее имя девушки, — но вряд ли ты сумеешь создать себе совершенно неузнаваемое обличье, правильно?

— Совершенно неузнаваемое? — ужаснувшись, пробормотала та.

Патрик улыбнулся еще шире.

— Именно так, моя милая. Поэтому я попросила Патрика помочь нам в этом непростом деле. — Голос волшебницы прозвучал сурово и непреклонно.

— Может, пусть это сделает Эрис? — взмолилась девушка, но госпожа Кара возмутилась:

— Если ты, моя дорогая Каве, вдруг захочешь сразиться с духами, то, несомненно, сможешь довериться нашей Эрис. Однако над иллюзиями этой ведьмы только посмеешься. Неужели вы хотите предстать перед вашими недоброжелателями с тремя глазами или двумя парами ушей? Или, может, с телом женщины и лошадиной, простите, мордой? Или стать говорящей грушей? С большим удобством и без особых хлопот поедешь в корзинке для фруктов. Поверьте мне, я принимала некогда у нашей Эрис экзамен по иллюзиям и уверяю: тебе лучше довериться мастерству Патрика.

Услышав такие речи, Каве решила смириться с судьбой. Симпатия симпатией, а превратиться в грушу или разгуливать трехглазой не очень-то хотелось.

Тем временем Патрик, не сводя с девушки злорадного взгляда, подошел к ней почти вплотную. Каве судорожно вздохнула и зажмурилась. Она надеялась, что хотя бы само превращение пройдет безболезненно.

— Только без фокусов, дорогой, — предупредила госпожа Кара, верно расценив возникшее между ними напряжение. — Ты должен создать мисс Каве новый облик — невыразительный, без значительных достоинств и уж точно без кричащих недостатков, этакий образ «серой мышки» — тихой и незаметной простой девушки.

— Не беспокойтесь, тетушка, я справлюсь, — с бархатной покорностью отозвался Патрик. — Я тщательно проработал заклинание.

Как ни странно, творение иллюзии началось с приятного покалывания во всем теле. Тревожная сумятица мыслей постепенно выветривалась из головы, оставляя приятную, безмятежную пустоту. Руки девушки неожиданно поднялись сами по себе, кисти зависли на уровне плеч. С кончиков пальцев заструилось легкое тепло, как будто руки облачились в мягкие, пушистые и немного щекотные рукавицы. Девушка окончательно сдалась и расслабилась, воспринимая эти ощущения исключительно как приятные. А волшебство иллюзии все продолжалось: ее тело словно бы плавилось от десятка нежных, ласкающих рук невидимых массажистов… Казалось, эта призрачная сила осторожно и тщательно творит девушке новый облик, медленно обрисовывая все изгибы, округлости и впадинки ее тела. И вдруг, вмиг разметав возникшую иллюзорность тихого счастья, на Каве обрушился ледяной обжигающий душ, а в голову будто бы пучок острых и тонких стрел вонзился.

Татьяна даже зарычала от негодования — сто процентов, Патрик сделал это нарочно! Она, конечно, знала, что даже самая приятная иллюзия должна фиксироваться в конце сильным ощущением. Когда-то Каве и сама закрепила спрятанную от посторонних глаз иллюзию Карпатского Венца подобным способом — взяла да и обрушила на корону жаркий поток вулканической лавы. Это позволяло сделать волшебную иллюзию прочной: вряд ли кто-то теперь сможет найти Венец, даже используя сильные поисковые заклятия. Ну а простому человеку никогда не увидеть Карпатский Венец на челе статуи, возвышающейся на крыше знаменитого оперного театра… Но ведь сама Татьяна — живой человек! Хорошо, что этот чертов Патрик не додумался применить, к примеру, настоящее пламя.

— Патрик! Я же просила — без фокусов, — строго произнесла госпожа Кара. Она приблизилась к дрожавшей, будто ее и вправду облили водой из проруби, Каве и внимательно осмотрела ее лицо.

— Ну что же, прекрасная работа, — удовлетворенно произнесла она. — Твое искусство, Патрик, достойно высшей похвалы.

Каве скосила глаза вниз, на свои ноги и отметила, что подол ее длинного платья теперь волочится по паркету. Кажется, она уменьшилась в росте сантиметров на пятнадцать-двадцать…

— Как ты себя чувствуешь, моя девочка? — Голос Кары звучал подозрительно мягко.

— Неплохо. — Каве пожала плечами. Перед глазами все расплылось — наверное, не отошла еще от потрясения. — А можно мне… зеркало?

Глаза Патрика таинственно сверкнули: вот кто желал насладиться моментом, когда мисс Каве из «заповедника сказок» увидит свое новое лицо.

— Нет-нет, никаких зеркал, — с некоторой поспешностью возразила госпожа Кара и в подтверждение даже пальцем погрозила. — Может наступить шоковое состояние, когда ты увидишь себя в другом обличье… Думаю, лучше всего тебе пока что прогуляться по саду… — Глаза госпожи Кары излучали нежность и заботу. — Я скажу Эрис, чтобы она присоединилась к тебе.

Каве кивнула и, стараясь идти гордо и независимо, медленно вышла в коридор.

— Патрик, — строго произнесла госпожа Кара, лишь только дверь за девушкой закрылась, — кто тебя просил ослаблять Каве зрение?

— Но, госпожа Кара, — парень зябко поежился и втянул голову в плечи, — за стеклами очков не будет видно ее глаз. Как известно, человека в любом обличье всегда выдает его взгляд: стоит мисс Каве рассердиться…

— Достаточно, Патрик, я оценила твои благородные мотивы и желание помочь общему делу… Но все-таки впредь проявляй больше сочувствия к нашей золотоволосой мисс… У нее и без тебя неприятностей хватает! — вдруг повысила она голос. — Еще одна такая шутка — в подвале закрою — будешь у меня банки с вареньем изо дня в день считать!

Госпожа Кара послала Патрику долгий предупреждающий взгляд и мгновенно исчезла в воздухе — полосатое кресло даже не скрипнуло. Бедняга Патрик так и остался стоять с выпученными от изумления глазами, сраженный последней тирадой обычно сдержанной тетушки.

Каве не пришлось долго гулять в одиночестве — лишь только она ступила на садовую дорожку, намереваясь полюбоваться собственным отражением в бассейне фонтане, как ее догнала Эрис.

— Каве, это ты? — В голосе девушки изумление странным образом переплеталось с жалостью, сочувствием и легкой паникой.

— Да, это я, — убито ответила Каве и близоруко прищурилась — лицо подруги немного расплывалось под солнечными лучами. По всей видимости, придется срочно подбирать очки.

— Ничего, это ненадолго… ну, будем на это надеяться, — попыталась утешить Каве Эрис и, конечно, этим еще больше расстроила ее.

— Ну что, дорогие ведьмы, готовы к путешествию? — Рядом с ними оказался Рик.

Он слегка улыбнулся Эрис, но ответа ждал от Каве.

— Ты видишь, что этот гад со мной сотворил? — ввдруг пожаловалась ему та. — Даю зуб, что похожа сейчас на девочку из сиротского приюта. Причем самую несчастную.

— Самую несчастную из самого несчастного приюта, — пробормотала Эрис.

— Да? — Рик заинтересованно прищурился. — Теперь вижу… Занятный образ.

— Что значит — теперь вижу? — удивилась Каве.

Рик слегка улыбнулся:

— Я по-прежнему видел тебя в настоящем обличье. Не забывай, я все-таки полудух. Впрочем, не каждый полудух сможет разглядеть тебя настоящую — лишь тот, кто видел твое лицо раньше. А вот духов стоит опасаться — они всегда видят человека в его собственном обличье, какие бы иллюзии ты не проворачивала перед ними.

— Надеюсь, я не встречу знакомых полудухов и совершенно точно — духов, — вздохнула Каве.

Лицо Рика расплывалось перед глазами. Да, явно придется приобрести очки. И где их взять вообще в этих краях?!

— Зрение могу исправить, — вдруг предложил Рик.

— Ты что, читаешь мои мысли? — ужаснулась девушка. Кто знает, ведь она сейчас рассержена, эмоции так и рвутся из-под контроля — водопад едва шумел.

— Нет, — успокоил ее полудух. — Просто ты все время щуришься, а раньше так не делала.

Он вдруг шагнул к ней и накрыл ее глаза ладонями. Каве замерла, боясь дышать — ладони полудуха оказались неожиданно теплыми и мягкими, а еще приятно пахли лесными травами.

Ровно через десять секунд Рик Стригой отнял руки. Девушка открыла глаза и увидела, что мир так же ясен, как прежде.

— Большое спасибо, — пробормотала она.

Ей стало неловко за себя саму: мозг старательно прятал воспоминание об этом нежном прикосновении в уголок самых тайных мыслей. Все-таки хорошо, что она научилась выстраивать крепкий и сильный защитный водопад, иначе бы ее мыслечувствующая лента охотно выдала бы ее с головой.

— Не волнуйся, в остальном ты в порядке, — сообщил Рик, по-своему истолковав ее замешательство. — Через час вылетаем, советую собраться. Перемещайся со своим сундуком прямо в сад — госпожа Кара даст вам последние рекомендации.

В своей комнате Каве первым делом глянула в зеркало.

На нее смотрела не очень высокая, худенькая девушка: нос крупноват, картошкой, в мелких веснушках, толстые разросшиеся брови, хмуро сходящиеся над переносицей, и круглые желто-карие глаза — ну прямо как у кота, ей-богу. Дополняли картину два жиденьких мышиных хвостика и короткая жесткая челка.

— Ну хоть не рыжая и не толстая, — глубокомысленно заявила Каве своему новому отражению и пошла искать пинцет — надо же как-то облагородить свое новое лицо.