Цена одиночества

Ника Казакова

Кира мечтала стать врачом и верила в сказки. Познакомившись со Стасом Ярским, решила, что это и есть её Прекрасный Принц. Но сказка оказалась не её, и жизнь Киры разделилась на «до» и «после». Потеряв веру, она продолжает жить дальше.

4

Утро начинается очень рано. За окном ещё темень, а мама уже шумит на кухне. Греет чайник, готовит завтрак. Для дочери. Сама-то она обычно ест на работе. Кира с трудом оторвала заспанное лицо от подушки. Вчера до поздней ночи не могла уснуть, всё вспоминала необыкновенную встречу, прокручивала в голове мельчайшие подробности, представляла его улыбку. Увидит ли она его ещё? Вряд ли. По нему сразу видно — птица другого полёта.

Девушка не спеша села в кровати, потянулась. Сунула ноги в разношенные, но от этого не менее удобные, тапочки с заячьими ушами, и отправилась на кухню.

— Доброе утро, мамуль, — приветливо улыбнулась матери, падая на своё обычное место. Кухонька у них была настолько маленькая, что места на ней катастрофически не хватало. Раковина, печка, холодильник, рабочий стол и маленький обеденный стол с двумя табуретками занимали всё свободное пространство. Кирина мама даже шутила иногда, что из-за этого от них и отец-то ушёл. Ему просто места не хватило.

— Доброе утро, дочка. Что-то ты рано сегодня. Или это я так шумлю сильно? Сейчас кофе тебе сделаю, — Кирина мама, Ирина Константиновна Славина, молодая ещё с виду, худая, невысокая женщина сорока двух лет от роду, привычно хлопотала на кухне. Поставила перед дочерью кружку с горячим бодрящим напитком, корзинку с поджаренным хлебом. Снова отвернулась к плите, чтобы помешать кашу. На миг засмотрелась в окно. Затем снова взгляд на часы. Боится, как бы на работу не опоздать. У них с этим строго.

Работала она младшим воспитателем в детском саду, ну или проще говоря, нянечкой. Повезло устроиться недалеко от их дома. Работала там много лет и была у руководства на хорошем счету. Зарплата, конечно, маленькая, но им двоим много и не нужно было. От получки до получки. Так многие жили. И Кира привыкла.

В детстве интересовалась про отца. Любопытство же, куда его денешь. Да и друзья-товарищи такие детали всегда подмечают. Особенно в детском саду и начальных классах школы. Кто-то так, поинтересоваться, а кто-то и позлорадствовать, мол, Славина безотцовщина. Мать сначала долго темнила, пытаясь выдать версию то про капитана дальнего плавания, то про героически погибшего лётчика-испытателя, то вообще отмалчивалась. А когда дочь подросла, сообщила нехитрую правду. Ушёл от них отец, когда дочери ещё и годика не исполнилось. Ушёл, потому что оказался не готов. К ребёнку, к быту, к взрослой семейной жизни. Ушёл, потому что так ему показалось, будет лучше. Ушёл, а потом и вовсе исчез с горизонта. Сначала в один город перехал, потом в другой. А больше Ирина Константиновна его и не искала. Помощи, естественно, тоже никакой не было, как и алиментов на дочь. Всё, что осталось Кире от отца — это пара их с матерью свадебных фотографий, да фамилия с отчеством. И всё, на этом его вклад закончился.

— Я сегодня пораньше поеду, — сказала Кира, отпивая горький утренний напиток, — у нас лабораторная первой парой. Надо бы подготовиться, почитать…

— Молодец ты у меня, — улыбнулась ей мать, проводя рукой по лохматым ещё ото сна волосам дочери, — учишься, не жалея себя… Прямо никакой личной жизни с этой вашей учёбой…

— Ой, мам, ты что! У нас некоторые ещё и работать успевают. Ну, подрабатывать, по вечерам. И я бы смогла, наверное…

— Хватит, Кирик, говорили уже об этом, и не раз, — обрывает её мать, мгновенно принимая строгий родительский вид, — успеешь ты ещё наработаться, вся жизнь впереди… Да и понять не могу. Ночь отработать, а потом сонному на занятия? И чему ты там научишься, не спавши? А вы же всё-таки врачи будущие, на вас ответственность вон какая! Вам потом жизни спасать!.. Так что не хочу я больше слышать о твоей работе, дочь. Диплом получишь, тогда вперёд… Да и хватает вроде на жизнь, не голодаем.

Да, вроде на жизнь хватало. На еду, на нехитрую одежду с рынка. Но Кира смотрела на своих однокурсниц, на девочек-ровесниц с улицы, и хотела быть такой как они. Носить красивые платья, делать модные причёски. Купить себе маленькую сумочку, а не тот баул для книг, с которым она обычно ходила в институт. Может быть тогда парни чаще бы задерживали на ней своё внимание. И может быть тогда вчерашний молодой человек, довёзший до дома, посмотрел бы на неё с большим интересом.

— Ну, это на еду нам хватает. А на всё остальное? — не унималась девушка, — ходим с тобой, как не пойми кто. Особенно ты, мамуль. Молодая ещё, красивая. Тебе бы приодеться, подкраситься, причёску красивую сделать. И вуаля, сама удивишься, какой ты станешь. Мужчину себе найдёшь. Молодого, красивого, богатого.

Ирина Константиновна лишь задорно усмехнулась в ответ:

— Ну чего ты сочиняешь, выдумщица моя маленькая? Или Тарасовну опять наслушалась? Она меня уже сколько лет сосватать кому-нибудь хочет. Какой ещё мужчина? Нужен он мне был много лет. У меня ты есть, и больше мне уже ничего не надо!.. А от богатых мужчин, кстати, одни неприятности. Одни только деньги свои любят. Мужа себе надо искать любящего, заботливого, а самое главное, любимого. Но ты пока голову этими глупостями себе не забивай, моя хорошая. Рано тебе ещё о мужчинах думать. Сначала надо учёбу закончить, а потом уж и всё остальное подтянется…

Мать разложила кашу из кастрюльки по двум тарелкам. Кира неохотно поковыряла её ложкой, попробовала, вздохнула. Ну да, стоило ожидать. Десять дней ещё до маминой зарплаты, а денег уже и не осталось. И продуктов нормальных, соответственно, тоже. Сейчас вот каша на воде, без масла и сахара. А ещё остались яйца, лапша и картошка. И из этих разносолов им теперь придётся готовить целых десять дней. Хотя ей-то что жаловаться. Сама вчера последние деньги потратила на продукты, которые затем пропали под машиной Стаса. Что ей мешало попросить его купить новые продукты по списку. Сам же предлагал. Но нет, дурацкая гордость её. Привычка с детства отказываться от любой помощи. Мол, ничего нам не надо, нам и без вас хорошо. А Стас ведь и правда помочь хотел. Искренне, а не чтоб пожалеть. Или это ей так показалось? Эх, права мама, не разбирается она в людях, совсем не разбирается.

— Ты чего затихла, Кира? — обеспокоенно спросила Ирина Константиновна, заметив, что дочь «ушла в себя», — голова не кружится? Ничего не болит? Ох, надо было тебе вчера в больницу всё-таки поехать, обследоваться. А то мало ли что. Да и в полицию сообщить об этом наезде. Виданое ли дело… Средь бела дня! Едут, никуда не смотрят по сторонам. Как по мне, если не умеешь водить, то милости просим на общественный транспорт!

Кира покосилась на свои исцарапанные ладошки. Вчера на них страшно было смотреть, но промыв их дома и обработав порезы, она поняла, что ничего такого страшного и не произошло. Подумаешь, кожу содрала в нескольких местах. Было бы из-за чего переживать. Кроме того, эти небольшие царапинки напоминали ей о том, что произошло вчера. О симпатичном молодом человеке с таким внимательным взглядом и доброй улыбкой. О том, что вчера ей это всё не приснилось.

— Мам, ну перестань, — вздохнула Кира, запивая невкусную кашу кофе, — почему ты постоянно забываешь, что я сама будущий врач? Да, учиться мне ещё долго, но несколько жалких царапин обработать и моих знаний хватит… Да и не только он виноват. Я сама отвлеклась. Шла, по сторонам не смотрела.

— Ты шла по пешеходному переходу, а значит, была права, — непоколебимо заявила Славина-старшая.

Она взглянула на часы и заторопилась:

— Ой, не хватало мне ещё на работу опоздать. Посуду, Кирюш, не мой. Нечего тебе твои царапины в воде мочить. Я вечером приду и сама всё сделаю… Ну, завтракай спокойно, милая, а я побежала!

Пока мать собиралась, Кира нехотя доела почти остывшую кашу. Сделала себе ещё одну кружку кофе и уставилась в окно. Хлопнула входная дверь, и через несколько минут девушка увидела во дворе стройную фигуру матери, спешащую в соседний двор, где и находился её садик. Странно, что мама столько лет прожила одна, в очередной раз подумала Кира. Неужели из-за своего мужа, когда-то предавшего, она больше не захотела поверить ни одному мужчине? А ведь внимание-то на неё обращали, и многие. Пытались познакомиться. Но Ирина Константиновна уверенно пресекала все попытки противоположного пола приблизиться к их маленькой семье. Почему она это делала, Кира до сих пор понять не могла.

Посидев ещё немного у окна, бесцельно поглазев во двор, Кира совсем забыла про время. А когда очнулась, ругая себя последними словами, засуетилась, забегала. Составила грязные тарелки в раковину, залила их водой, чтобы вечером матери легче было их мыть. Побежала в ванную, умыться и почистить зубы. А затем в свою комнату.

Сумка сложенная, со всеми нужными ей сегодня тетрадками и книжками, уже стояла у двери, готовая. Осталось только одеться и причесаться. В шкафу выбор одежды у неё не богатый, так что долгие поиски что надеть ей не грозили. Кира наугад схватила чернильно-синие джинсы, слегка потрёпанные по краям, но так, что это со стороны могло показаться дизайнерской задумкой. По крайней мере, ей очень хотелось в это верить. И красный свитерок. Расчесав волосы, стянула их резинкой на затылке. Ну вот, собственно говоря, и всё, можно бежать. Может, ещё получится не опоздать на первую пару. Хотя теперь это уже не от неё зависит. Это ж маме повезло найти работу в соседнем дворе, а ей, Кире, приходится через полгорода тащиться до института на троллейбусе. Который ещё так и норовит сломаться в самый неподходящий момент.

Напоследок Кирин взгляд упал на подобие туалетного столика. Вернее сказать, это был просто край её письменного стола, над которым повесили зеркало. На краю этом стояла вся её нихитрая косметика: несколько баночек с кремами, флакончик недорогой туалетной воды, тушь, серебристые тени для век и два тюбика с губной помадой. Наносить макияж Кира не очень любила. Потому что не очень умела. Тушь вечно склеивала ресницы, тени либо осыпались, либо скатывались в комочки. Либо она вообще могла забыть, что у неё накрашены глаза и потереть их ладонью, так что несложно было догадаться, во что после этого превращалась её «красота». Поэтому всем этим богатством она старалась пользоваться как можно реже. Только в исключительных случаях. Когда на праздники какие-нибудь с Наташей ходила.

А вот сегодня захотелось накраситься просто так, без повода. Кира потянулась уже было за тушью, но в последний момент одёрнула руку. Одногруппники же достанут своими комментариями и подколками. А в первую очередь отреагирует и Наташка. Нет уж, лучше не изменять самой себе. И всё же так хотелось… Быстренько схватив тюбик со светло-розовой помадой, провела им по губам. Вроде так её бледное, почти бесцветное лицо кажется чуть поярче. Схватила сумку и выскочила поскорее из квартиры, словно боясь, что поддастся искушению воспользоваться всей имеющейся косметикой.

Стас уже начинал нервничать, не отрываясь, смотря на тот подъезд, в котором вчера скрылась эта девочка, Кира. Он приехал сюда с утра пораньше и просидев в машине минут сорок, понял всю тупость своего поступка. Чего он собирался добиться, сидя здесь, словно в засаде? Да и сколько можно тут сидеть, ожидая её? Может, она ещё спит, а может, уже куда-нибудь убежала? Вчера она сказала, что учится на втором курсе, будущий врач. Медицинская академия в их городе была. Может, лучше туда съездить? Хотя что толку? Разве найдёшь её в огромной толпе студентов? Нет уж, лучше тут подождать.

Ему целую ночь не давали покоя мысли о вчерашней девчушке. Хорошенькая такая, забавная. И какая-то одновременно не такая… Не современная что ли. Он и не помнил, когда в последний раз видел на улице девушку без макияжа. И вот нате, Кира. Блондиночка, невысокая, тоненькая. А глаза серые, светлые, проникающие, казалось, в самую душу. Вот и не давали ему покоя эти самые глаза серые. Так и просидел всю ночь на кухне, вспоминая эту девочку и жалея, что так быстро уехал. Надо было до квартиры её проводить, хоть адрес поточнее узнать.

А утром, не успело рассвести, отмахнувшись от распросов матери и отключив телефон, чтобы Таня не доставала его своими глупыми звонками, поспешил в уже знакомый двор. Заехав по пути в дорогой супермаркет, он припарковался у её подъезда и принялся ждать. А когда терпение подошло к концу, решил выйти и спросить у бабулек, сидящих, несмотря на раннее утро, на лавочках, где живёт девушка по имени Кира.

Уже открыв дверь машины, Стас остановился, увидев её, выходящую из подъезда. Сердце сразу забилось чаще. Обрадовался, выскочил из машины и бросился ей наперерез, боясь, что она его не заметит, ускользнёт. Кира остановилась, отшатнулась, но затем, узнав его, улыбнулась:

— Ой, а вы что здесь делаете?

— А я тебя жду, — ответил Стас, глупо улыбаясь ей. Слишком рад был, что всё-таки увидел, и никакие слова пока не шли на ум.

— Зачем? — вполне закономерно спросила Кира.

Стас замялся на несколько мнгновений, а затем шагнул к машине и достал оттуда два больших пакета с эмблемой «Континента Вкуса». Кира даже заходить боялась в этот магазин из-за их непомерных цен. Хотя желание узнать, чем те продукты отличаются от обычных, было велико.

— Я же вчера твои пакеты испортил, — немного смущаясь, сказал молодой человек, — а это вот в качестве извинений. Можешь считать, что меня совесть замучала.

— Что, сильно мучала? — не смогла удержаться она от улыбки.

— Ага, — на самом деле, мучала его не совесть, а нечто другое, но девушке на второй встрече об этом, конечно, не скажешь, так что Стас только неопределённо хмыкнул.

Кира хорошо усвоила один из главных маминых уроков, что подарки у незнакомцев брать нельзя. Да и вообще у кого-либо, чтобы не быть потом никому обязанной. Но от Стаса этот своеобразный презент принять хотелось. Да и это же не совсем подарок, а скорее извинение за вчерашнее происшествие.

— Спасибо, — слегка растерянно сказала девушка и протянула руку за пакетом. Но Стас не спешил ей отдавать провизию, а вместо этого хитро подмигнул:

— Не возражаешь, если помогу донести? Не положено красивым девушкам самим тяжести таскать… На каком этаже ты живёшь? Надеюсь родители возражать не станут?

— Мама уже на работе, — пролепетала Кира

— А папа?

— А папы у меня нет…

Стас никак внешне не отреагировал на эту новость, а вместо этого подхватил пакеты и слегка подтолкнул Киру в сторону подъезда. Поднялся вслед за ней на третий этаж, остановился возле невзрачной железной двери, кое-как окрашенной серой краской. Да уж, серость и убогость кругом. И в самом подъезде витают далеко не самые приятные запахи.

Кира открыла дверь ключом, посторонилась, пропуская гостя вперёд. Задержалась у порога, глядя за тем, как он двумя быстрыми движениями сбрасывает с ног туфли, а затем идёт по небольшому коридорчику, без труда находя дверь в кухню. Идя за ним, Кира вспомнила про оставленную в раковине грязную посуду от завтрака и покраснела. Что он может о ней подумать?

А Стас уже успел водрузить оба пакета на обеденный стол и теперь выгружал из него самые разнообразные вкусности: рыба, мясо в вакуумных упаковках, какие-то пирожные, странное зеленоватое масло, похожее с виду на оливковое, которое Кира с мамой никогда не покупали из-за его кусачей цены. Крупы, соусы, множество каких-то баночек с иностранными названиями. Гораздо больше, чем то, что пропало вчера под колёсами его автомобиля. Интересно, а это всё великолепие влезет в их маленький холодильник?

— Ну, чего застыла? Давай, раскладывай скорее. Я же не знаю, где и что у вас хранится, — улыбнулся ей Стас.

Раскладывание продуктов заняло у них не так уж и много времени. Кира лишь изредка задерживала в руках ту или иную баночку или коробочку, борясь с желанием получше её рассмотреть, а то и понюхать. Но боясь показаться странной в глазах своего незваного гостя, она решила отложить это всё до вечера. Время от времени искоса поглядывала на Стаса, казавшегося странным чужеродным элементом на их маленькой кухонке. Такой красивый, словно из другого мира.

— Ну что, всё купил, что вчера было? — спросил молодой человек, когда пакеты, наконец, опустели, — никаких претензий ко мне нет?

— Да их и вчера не было, — разочарованно выдохнула Кира. Так вот, значит, зачем он приехал. Побоялся, что она решит на него заявление написать? Вот глупость-то какая. Она же и номера машины его не запомнила. И свидетелей наезда не было. Да она не смогла бы найти его, даже если б и захотела.

— Прости, я не так выразился, — Стас поймал рукой Кирину ладонь и поднёс её к губам, девушкам вся сжалась от необычного ощущения, но вырываться не стала.

Некстати зазвонил телефон в её сумке, брошенной в коридоре. А это Наташа, наверное, её ищет. Удивляется, куда она подевалась. Не в Кириных правилах было прогуливать пары.

— Ой, я же в институт почти опоздала! Вернее, уже точно опоздала! — взгляда, брошенного на часы, хватило, чтобы в этом убедиться. Двадцать минут до звонка. Точно уже не успеет. Но Стас, не растерявшись, подтолкнул её в сторону выхода:

— Тогда что мы стоим? Давай бегом! Если «пробок» не будет, то можем и успеть.

Кира боялась дышать, снова очутившись в салоне дорогой машины. Как бы ненароком не задеть сапогами бежевое сидение, на котором будет видно малейшее пятнышко. Стас наклонился, чтобы помочь ей пристегнуться, а Кира замерла, не в силах пошевелиться от его неожиданной близости, от смешинок в ярких карих глазах.

— Держись, красавица. Машина выходит на старт! — весело сказал он, заводя мотор.

Запруженную утренним транспортом улицу они преодолели очень быстро. Кира даже испугаться не успела, наблюдая за тем, как ловко и уверенно Стас маневрирует в сплошном потоке машин. Куда там до него медлительным троллейбусам. Да что там говорить, он оставил далеко позади даже вездесущие маршрутки. Ровно за пять минут до начала первой пары он уже подъехал в зданию медакадемии.

— Ну как, мы успели? — спросил Стас, припарковавшись недалеко от входа. А Кира машинально отметила, что он сказал «мы». Как будто они вместе. Мелочь вроде, а так приятно.

— Успели. Спасибо тебе большое. И за продукты, и за то, что подвёз, — Кира не торопилась покидать машину, хотя до звонка оставалось всего ничего. Но не зная, увидит ли она Стаса ещё раз, ей хотелось побыть с ним подольше.

— Да не за что… Слушай, а занятия у тебя во сколько заканчиваются?

— В три, — ответила Кира, не в силах поверить, что он её на свидание решил пригласить. А если не свидание, то зачем бы ему узнавать, во сколько она освободится?

— Если не возражаешь, я мог бы за тобой заехать. До дома подвезти… ну или ещё куда…

Кира быстренько закивала. Ещё бы она возражала против такого! Подвезти домой, или ещё куда-то, да какая разница, если с ним рядом? На всякий случай они обменялись номерами телефонов, хотя Стас и так про неё уже многое знал: где живёт, где и на кого учится. А она про него? Только имя. Ну ничего, если он ещё приедет, у неё обязательно будет возможность узнать про него всё.

Попрощавшись наконец, Кира вышла из машины и через несколько шагов попала в цепкие лапки своей подружки. Наташа словно ждала её у входа, хотя на самом деле, докуривала последнюю сигаретку, внаглую игнорируя недавние угрозы ректора про массовые репрессии для всех курящих на территории академии. Хотя Титова много что игнорировала. И в первую очередь тот вред, что сама себе наносила этим баловством. Но сейчас сигарета была выброшена и забыта. Наташа бросилась к Кире, с азартом глядя вслед уехавшей машине.

— Опаньки, Славина! Что это я вижу? — со значением присвистнула она, — это с кем это мы с утра пораньше на такой дорогой тачке рассекаем? Давай, колись скорее, девочка-скромница! Все уши мне прожужжала о чести своей великой, что ты ни с кем и никогда… а тут такое! Общественность жаждет подробностей!

— Какие тебе ещё подробности, Наташ? Идём скорее, пара вот-вот начнётся, — Кира попыталась обойти подругу, чтобы нырнуть внутрь, но Титова с самым решительным видом преградила ей дорогу:

— Кирка, с ума сошла? Какая на фиг пара, когда тут такие дела творятся? Отвечай, кто этот красавчик!

— Ты как рассмотреть его успела? Он же не выходил из машины…

— Ну, лица его я и правда не видела. Но уверена, что ботаник ушастый на такой машине разъезжать не станет… И не отходи от темы, Славина, надоела уже! Кто-то вроде на пару торопился? Так вот, быстрее расскажешь, быстрее пойдёшь!

Наташа преграждала дорогу с видом танка, который ни за что не уступит. А Кира и сама прекрасно знала о её упрямстве. И хотя сначала она не хотела кому-либо рассказывать о новом знакомом, Наташка умела добиться своего.

— Его Стас зовут. Фамилию не знаю. Ничего больше не знаю. Но знаю, что он очень добрый и хорший, — как-то неожиданно для самой себя, совсем по-детски объяснила Кира. И сама чуть не рассмеялась от своего объяснения. Ну надо же. Ничего не знаю, но хороший.

— Ух ты, — немедленно отреагировала Наташа, — а как же ты, ничего не зная, поняла, что он хороший? И где ж ты этого хорошего подцепила? Только не говори, что сегодня с ним познакомилась. Знаю я такой тип людей, они таксистами из жалости подрабатывать не станут… А если кого и подвезут, то если девчонка очень понравится, а ты…

Наташа осеклась сболтнув лишнего. Но Кира и без продолжения поняла, что та хотела сказать. Да, она не красавица, чтобы парни на дорогих машинах перед ней останавливались, теряя голову от любви. Не слишком вежливо, конечно, было ей об этом напоминать, но у Наташи частенько срывалось с языка нечто подобное, а Кира и не думала обижаться. На что ей обижаться? На правду? Она не слепая, в зеркало каждый день смотрится, и даже не по одному разу. И сама видит, что хоть внешне и симпатичная, но до Наташки ей далеко. Слишком серенькая, невзрачная. Не хватает ярких красок. Может, нормальной модной одежды, а может и макияжа. Раньше её и так всё устраивало. Подумаешь, мальчики внимания не обращали. Ей всё равно на гулянки некогда ходит, она ж всё свободное время на учёбу тратила.

— А я знаю, что на меня сложно обратить внимание, — ответила Кира, — а Стасу пришлось. Так получилось просто. Он меня вчера на машине сбил. Пришлось до дома везти. А сегодня утром заехал извиниться, да продукты привёз, которые вчера под его машиной пропали…

— А, ясно, — разочарованно протянула Наташа, прикуривая новую сигаретку, — значит, вину заглаживал, чтобы ты на него заявление не побежала писать… Конечно, дешевле продуктов купить, чем потом моральный ущерб выплачивать… Ох, ну и дура же ты, Славина. Тебе судьба такой шанс в руки подкинула, а ты… Вот была бы я на твоём месте, он бы от меня так просто не отделался…

— А чтобы ты сделала? — улыбаясь, спросила Кира. Торопиться уже было некуда. На первую пару они всё равно опоздали. Можно и постоять теперь спокойно, поболтать. О том, что они со Стасом всё-таки обменялись номерами телефонов и, возможно, он ещё захочет увидеться, она решила не говорить. Ну его, Наташа слишком порывиста и непредсказуема. Такое может удумать, что лучше её не посвящать в лишние подробности.

— Ну, я, — Наташа на несколько минут задумалась, забыв про тлеющую в руке сигарету, — я бы подошла к нему, посмотрела бы на него так… проникновенно. И сказала бы: ну что ты, дурак, куда ты смотришь? Не видишь, что счастье тебе само под машину падает? Забирай его скорее, да в ЗАГС вези…

Они обе так живо представили себе эту сцену, что не удержались и громко расхохотались. А Кира с завистью подумала, что Наташа бы ни за что не растерялась, окажись она на её месте. Не упустила бы Стаса. И уж точно успела бы расспросить его обо всём на свете, а не сидела бы молча, боясь лишний раз рот открыть.