Чародей: Досье Петербурга. Досье 1–3

Николай Волков

Меня зовут Витторио Скамми, и я – чародей.Так уж сложилось, что Санкт-Петербург стал мне куда большим домом, чем края, в которых я родился и вырос.Этот город непохож ни на один другой, и каждый его уголок скрывает свои тайны. Тайны, которые манят смертных, да и не только, существ со всего мира.Тайны, которые я готов хранить.Я – чародей.Можете попробовать колдовать с моим именем.За последствия я не ручаюсь.

Глава 6

Давайте я не буду рассказывать об оставшемся вечере. Сестра плакала, я — как мог ее утешал, хотя и у меня на душе кошки скребли, но это ничего не меняло.

На следующее утро нам обоим все равно пришлось встать, приготовить завтрак, и приняться за работу.

Нет, определенно, если этот мир что и погубит, то это будет не нашествие зомби, не куча вампиров или фэйри, и даже не один из древних богов. Его погубит бюрократия.

После того, как Фая полдня провела на телефоне, и уже готова была выть от сражения с той неумолимой и неуничтожимой системой, которую придумало себе человечество, чтобы максимально усложнить и без того непростую жизнь, она, наконец, смогла дать мне адрес, и я отправился в путь, на поиски следов затерянного журнала.

Когда я прибыл на место, то оказался лицом к лицу с довольно миловидной девушкой, которая смотрела на меня поверх очков с широкой оправой.

— Простите, мне сказали, что у вас могут быть архивные записи по кораблям конца восемнадцатого века, заходившим в порт Санкт-Петербурга — начал я.

— Военное судно?

— Не думаю. Его, по некоторым свидетельствам, нанимали для экспедиции из Архангельска на крайний север.

— В ту пору было предпринято несколько экспедиций, но все были безуспешны. Шалауров, Чичагов, Павков… Кто вас интересует?

Я широко раскрыл глаза.

— И вы все это помните?

Она рассмеялась.

— Я не просто здесь работаю, я этим живу. Но мне уже становится интересно, что второй человек за сегодня интересуется этой темой. Обычно у меня не бывает столько посетителей.

В голове у меня зазвенел тревожный звонок.

— Второй?

— Да, вы разминулись с тем, кто приходил перед вами. Буквально на полчаса.

— Извините, а он не интересовался ли, случайно, одним из судовых журналов тех времен?

Она приспустила очки.

— Вообще-то да.

Я, неожиданно, подумал, что этот тип, кем бы он ни был, пытается отобрать мой хлеб, и мне это не понравилось.

— А как он выглядел? И нашел ли то, что искал?

Это было ошибкой, потому что девушка моментально закрылась.

— А вы, собственно, кто, и почему вас это интересует?

— Компания «Алфавит», поиск и возврат, — протянул я ей визитку — а этот человек, видимо, ищет то же самое, что и я. Хотелось бы найти его и побеседовать.

— К сожалению — не могу помочь.

Я положил визитку перед ней, и улыбнулся.

— Хотя бы скажите, нашел он то, что искал, или нет? Мне не хотелось бы тратить время впустую.

Она заколебалась.

— Он провел здесь много времени, но, кажется, нашел то, что ему было нужно.

— Вы уверены?

— Почти час он просидел вот там. Я потом ставила книгу на место.

Проклятье. И трижды проклятье. Он просидел достаточно долго, чтобы его аура отпечаталась на мебели, но прошло более получаса, и отпечаток уже смазался, ели не рассеялся полностью. Но даже будь он еще четким — нельзя же было достать кучу разного хлама и устроить сеанс прикладной магии, на глазах у этой девушки.

— Вы помните, какой журнал его заинтересовал? Не могли бы вы мне его показать?

— Господи, ощущение, что вы клад ищете… Что в нем такого, позвольте спросить?

— Лично для меня — ничего, но вот мой наниматель — коллекционер. Если журнал подлинный, то он мог бы им заинтересоваться. Вы не устраиваете распродажу?

Она слегка закатила глаза, и, вздохнув, провела меня к стеллажу, с которого сняла довольно толстый судовой журнал, и сунула мне его в руки.

— Что-то еще?

— Да. Вы сегодня после работы свободны? А то не хотелось бы ужинать в одиночестве.

Повторно закатив глаза, она вернулась за свою конторку, иногда бросая в мою сторону взгляды.

Я же — взял журнал и сел за тот же стол, где до того читал мой конкурент.

Честно — я и понятия не имел, что я ищу в этой ветхой книжице. Название судна совпадало, но в остальном записи сводились к географическим координатам в тот или иной день, иногда попадались закупки для корабля, и…

И штук двадцать страниц оказались вырванными. Точнее — не так. Они не были вырваны, они были крайне аккуратно вырезаны, у самой сшивки.

Я поднял голову.

— Извините…

— Светлана.

— Извините, Светлана, но, кажется, этот тип ухитрился вам подгадить.

Я подошел к ней и показал свою находку.

На ее лице проступило жуткое возмущение, и мне показалось, что если бы этот тип был сейчас здесь, то милая архивистка разорвала бы его в клочья.

— Одно могу сказать, журнал явно подлинный, иначе не имело бы смысла так морочиться. Вы уверены, что не хотите мне рассказать, как он выглядел?

— Высокий… На полголовы выше вас. Крепкий. Короткая стрижка. Волосы темные, на висках немного седины… Говорил он как-то… странно, что ли… Как человек, который хорошо знает русский, но он для него не родной. Знала бы, что он так варварски будет обращаться — на порог бы его не пустила.

— А у вас тут есть камеры, или что-то подобное? Может на них его видно?

— Да откуда… Кому мы нужны, оснащать нас чем-то новым.

Я задумался.

— А архивы часом не переведены в цифровой вид? Говорят, что сейчас все переводится.

Она задумалась.

— Вообще, эту секцию пару лет назад оцифровали.

— Не могли бы вы распечатать мне недостающие страницы? Я подожду. И, кстати, насчет ужина — я серьезно. А этого типа я найду, и верну страницы.

Она оценивающе посмотрела на меня.

— Я распечатаю. И заканчиваю я в шесть вечера. Но только ничего мексиканского.

Я усмехнулся.

— Светлана, если вы не заметили — на визитке написано Витторио Скамми… И, поверьте, я знаю в этом городе чуть ли не единственное место, где умеют готовить пасту так, как у меня на родине.

Мне пришлось погулять с полчасика на улице, пока она все нашла и распечатала, после чего я сел с распечаткой и ручкой, пытаясь понять, что именно из этих страниц могло привлечь внимание моего оппонента.

По правде говоря, мне просто невероятно везло до сих пор, хотя бы в отношении того, что Фая смогла найти место где он хранился, но я очень сомневался, что нам заплатят за «неполную версию». К тому же — даже ее было бы необходимо стащить из этого архива, а подставлять Светлану под удар мне очень не хотелось. Девушка и правда была симпатичная, и при нормальном раскладе, у меня мог появиться шанс на личную жизнь.

Мимо меня прошел какой-то человек, который направился к конторке, и спросил:

— Простите, а где у вас хранятся судовые журналы конца восемнадцатого века…

Я почувствовал, как интерес во мне закипает с большой силой, и мягко поднявшись на ноги, подошел сзади к субъекту.

— Светлана, мне кажется, вы тут уже билеты продавать можете на это… Вы еще кто такой?

Тип бросил на меня взгляд, и я почувствовал исходящее от него легкое покалывание магии, после чего, он резко рванулся, сшибая меня с ног, и устремился на улицу.

Знаю, знаю. Я частный детектив, да еще и ученик чародея, а к тому же — молодой и крепкий парень, и не должен был так отлететь, да еще и удариться головой о стену и пол, но меня оправдывает то, что, во-первых — я не ожидал такой реакции, а во-вторых — у этого типа была сила паровоза.

Нет, правда, он влетел в меня как карьерный самосвал, и было ощущение, что он даже этого не заметил, поскольку не затормозил ни на секунду.

Светлана подбежала ко мне, помогая подняться на ноги, и что-то спрашивая, но смысл слов не доходил, поскольку головой я приложился основательно.

— Все в порядке, оклемаюсь — произнес я в ответ, и видимо угадал правильно, поскольку это ее немного успокоило.

По крайней мере, ее это успокоило настолько, что она нашла пару таблеток обезболивающего и стакан воды, а также мокрое полотенце, что значительно облегчило мою жизнь, и позволило снова понимать речь.

Проклятье, кто все эти ребята, и чего ради они стали так шевелиться?

Это был вопрос даже не на один миллион, и, честно говоря, я подозревал, что именно ответ на него и будет важен нашему нанимателю, а вовсе не мое появление с книгой в руке.

Нет, поймите правильно, по натуре своей — любой человек — лентяй, и не будет шевелиться больше положенного, если не будет видеть к этому стимула. Ну, как минимум, материального. Я — не исключение. Я мог бы втихаря выкрасть журнал и без отсутствующих страниц, мог бы, поторговавшись, получить еще и работу чтобы найти их, и, быть может, мне бы даже это удалось, и не делать больше ничего, но, черт побери, если уж меня сшибли как кеглю в боулинге, я как минимум хотел бы узнать причину.

Рискуя еще раз получить по голове, но на этот раз уже от Светланы, я незаметно вытащил из кармана нож, с которым не расстается ни один из уважающих себя в моей профессии людей, и сумел отрезать мизерную полоску от оставшейся части утерянных страниц.

Занятия тауматургией — одни из моих самых любимых.

Ах, ну да, надо же помнить, что хороший рассказчик должен всегда держать в уме то, что неизвестно слушателю.

Тауматургия — это один из разделов магии, который посвящен родству, сходству и связям. Самая, что ни на есть — тонкая работа, в которой я крайне хорош.

Давайте попробую привести пример. Вот есть у вас лист, который был частью дерева совсем недавно (кстати, чем более давно он был на дереве тем хуже), и чародей, пользуясь его принадлежностью к дереву — может восстановить связь, и понять где находится само дерево. Ну, как минимум — почувствовать направление. Большая часть чародеев довольствуется и этим, но не я. Как и говорилось ранее — я обладаю весьма большим талантом в области тонкой работы, так что, как минимум, я найду не просто лес, в котором дерево растет, но и само дерево, и даже место, откуда этот лист оторвался. Мои заклинания в этом отношении — на порядок тоньше и качественнее, чем у любого «коллеги по цеху».

Впору было заняться всем прямо сейчас, и я без проблем бы нашел недостающие страницы, но голова гудела как потревоженный улей после ударов, а для работы нужна была концентрация.

Тут мой взгляд приковала лежавшая на полу пуговица, и пару секунд я тупо смотрел на нее, пытаясь сообразить, откуда она могла взяться. В мозг пробилась идея о том, что ни у меня на ветровке, ни на платье у Светланы, пуговиц нет, а значит, раз я ее не замечал до происшествия, она может быть только с плаща того тарана, который меня сбил.

Аккуратно подобрав ее с пола, я сунул ее к себе в карман.

— Попался, говнюк. Найду, и заставлю вести себя вежливо — тихо пробормотал я, искренне жалея о том, что действовать мне придется без Лёши — главного воспитателя невежливых типов.

В любом случае, это можно было все отложить на потом, поскольку рабочий день у Светланы заканчивался, и мне предстоял небольшой экскурс в гастрономические изыски родной кухни.