Живые против зомби. Закат эпидемии

Николай Дубчиков

Безопасных мест больше не осталось. Даже в бункере люди больше не чувствуют себя спокойно. А тем временем на поверхности появляется новый враг…

Глава 10. Лабораторные крысы

Катя с Леной бродили по коридорам бункера, с интересом изучая каждый закуток подземного убежища. Инженер Калмыков, которого они называли просто Женя, с удовольствием согласился «поработать» для девчонок экскурсоводом. Он понимал, что раз люди приехали вместе с президентом, то стоит с ними подружиться. Хотя с другой стороны, это могло вызвать неодобрение Малышкиной. Калмыков чувствовал, что рано или поздно может произойти серьезное столкновение между ней и Корниловым, но пока не определился, чью сторону занять. Евгений решил по возможности как можно дольше балансировать между этими двумя лагерями, стараясь быть полезным обоим лидерам.

— А тут у вас что? — Лисицина остановилась напротив невзрачной серой двери.

— Тут мозг всего центра. Куча серверов, которые поддерживают работоспособность системы жизнеобеспечения бункера. Температура, влажность, качество воздуха и воды, энергоснабжение, контроль расхода продуктов, все анализируется и контролируется вот этими штуками.

Девушки оказались в небольшой комнате, где стояли четыре серых шкафа, внутри которых мигали десятки лампочек.

— То есть этой базой управляет искусственный интеллект? — Лена прислушивалась к тихому гудению приборов.

— Ну, интеллект — это громко сказано. Скорее просто толковый алгоритм. Интеллект умеет создавать что-то сам, а наша система лишь следит за тем, чтобы все работало так, как у нее заложено в настройках.

Катя поёжилась, в серверной было прохладно:

— И сколько тут человек могут одновременно выживать?

— Гораздо больше, чем в данный момент. Основная часть элиты захотела остаться в столице. К тому же мы потеряли много людей во время мятежа.

— Мало людям эпидемии, они все равно продолжают уничтожать друг друга, — вздохнула Лисицина, — а в Москве, наверное, самый большой бункер?

— Да, центральный. Но Лев Николаевич решил укрыться здесь… — Калмыков замолчал на полуслове. Инженер посчитал, что рассказывать историю о том, как в кремлевской лаборатории погибли жена и дочь президента, лишний раз не стоит.

— Вообще в фантастических фильмах такие бункеры, если честно, круче выглядят, — Лена улыбнулась и переглянулась с подругой.

— Да, у нас бедненько, но чистенько. Ничего лишнего, — согласился Евгений, — это такой бетонный погреб, где надо просто пересидеть трудные времена.

— Думаю, они скоро закончатся. Андрей с Машей обязательно найдут вакцину, — без тени сомнения сказала Катя.

Кузнецов и Воробьева тем временем помогали местным медикам с вакцинацией от бешенства. Новость о том, что эта прививка спасает от заражения зомби-вирусом, вызвала в убежище ликование. Однако Андрей уточнил, что это только их с Машей предположение:

— У большинства здоровых людей, с которыми мы познакомились по пути, была прививка от бешенства. Но пока мы не провели достаточного количества исследований, и поэтому не можем дать стопроцентную гарантию. На это требуется время, много времени. Однако я уверен, что вакцинация от бешенства может существенно снизить риск случайного заражения.

Запуганные жители бункера, которые еще недавно даже не мечтали о таком шансе, цеплялись за любую надежду, поэтому выстроились в очередь за прививкой без всяких приказов и распоряжений руководства.

О вакцине профессора Андрей и Маша пока упоминать не стали. Её всё равно не хватило бы на всех. А вот современного препарата от бешенства в стратегическом хранилище имелось в достатке. Перед тем как перебраться сюда, Малышкина позаботилась, чтобы местную «аптеку» укомплектовали под завязку.

Раньше курс лечения больного бешенством требовал шесть уколов в течение трех месяцев. Но в 2025 году ученым удалось создать новое лекарство «БАНВ» — биоактивную антирабическую нано-вакцину. Это средство побеждало вирус всего за две инъекции. Оно помогало вырабатывать антитела гораздо быстрее, промежуток между первым уколом и повторным составлял теперь четырнадцать дней.

Когда Маша закончила с очередным пациентом, к ней подошла миловидная девушка и застенчиво спросила:

— Я слышала, что вы говорили насчет противопоказаний. Но хочу еще раз отдельно посоветоваться. У меня примерно 8 недель, сильно большой риск на этом сроке делать прививку?

Милана провела ладонью по животу, в ее больших красивых глазах читалась грусть и тревога. Маша не знала, что во многом эта юная девушка стала причиной тех резких перемен, которые произошли в убежище. Милана была младшей дочкой генерала Горнилова. После переворота Чернов сделал ее своей наложницей, и вот теперь она носила его ребенка. Сначала Милана хотела сделать аборт, но затем решилась сохранить малыша.

— Он — будущее этого мира. Я верю в то, что ребенок будет лучше, чем его отец. Дай ему шанс, не убивай его, — попросила сестра, и Милана согласилась.

Воробьева озадачено прикусила губу, рассматривая девушку:

— Если ты будешь оставаться в убежище до родов, то, думаю, вакцинация пока не потребуется. Вообще раньше в случае заражения бешенством, вводили вакцину, не глядя на противопоказания. Иначе — смерть. Но у вас безопасно, вирус сюда не проникнет, а выходить из укрытия тебе в любом случае не стоит. Так что я бы пока воздержалась от уколов.

— А что делать, когда родится ребенок?

— Вот тогда и обсудим. Надеюсь, мы к тому времени создадим стопроцентное и безопасное лекарство от зомби-вируса, — Воробьева по-дружески сжала руку Миланы.

Вакцинация закончилась. Ученые, наконец, могли спокойно составить план действий.

— Да уж, я думал, что правительственная лаборатория в секретном бункере будет получше оснащена, — Кузнецов разочарованно осматривал оборудование, с которым предстояло работать.

Маша скрестила руки и села на край стола:

— Слушай, мы недавно и о таком мечтать не могли.

— А я и не мечтал обо всем этом. Я мечтал о домике у моря, о своей лодке, чтобы рыбачить в лучах заката, о том, чтобы валяться на пляже с Катей голышом. А вместо этого мы подписались сидеть в этой консервной банке непонятно сколько времени. Ты же понимаешь, что это не неделя и не месяц? Сколько нужно провести тестов, исследований? Сначала на зверьках, потом на людях, прежде чем мы будем уверены, что вакцина безопасна и работает. Если мы вообще сможем ее создать! — Андрей снял с руки перчатку и швырнул ее в стену.

Маша с трудом подавила гнев и желание вновь разразиться тирадой об ответственности за судьбу человечества. Но вдруг до нее дошло, в чем причина такого поведения коллеги. Девушка тихо подошла к нему сзади и нежно обняла за плечи.

Кузнецов даже дернулся от неожиданности, словно его ударило током. Он уже приготовился выслушивать мораль о безответственности и эгоизме, но такой поворот событий поставил парня в тупик. Маша тем временем прижалась к нему щекой и тихо прошептала на ухо:

— Я знаю, что ты волнуешься. Все смотрят на тебя и ждут чуда. Я тоже боюсь, боюсь неудачи. У нас сложная задача, но мы справимся. Вместе. Я точно это знаю. Шаг за шагом, опыт за опытом, мы победим этот поганый вирус. Мы решим эту задачку. Ты сможешь. Мы сможем.

Андрей почувствовал, как между лопаток выступила капля пота и побежала по позвоночнику:

— Фух, я аж возбудился. Ты блин… еще и психолог оказывается. Да, ты права, я реально боюсь облажаться. Мы же не смогли тогда в Новосибирске…

— Так у нас времени почти не было, здание обесточили…, а здесь нас никто не торопит, будем работать спокойно.

На этих словах послышался легкий стук каблуков, и в лабораторию вошла Елена Васильевна Малышкина. Ее волнистые светлые волосы были аккуратно убраны в пучок, серая деловая юбка ниже колен хорошо сочеталась с бледно-голубой кофточкой. Губы чиновницы растянулись в формальной приветливой улыбке, всем своим видом она пыталась выказать радушие, но ее маленькие колючие глазки цепким хозяйским взглядом осматривали новеньких.

— Ну, как вы тут? Обживаетесь? Все что нужно — в вашем распоряжении. Если что-то потребуется, только дайте мне знать. Может, вам все-таки нужны еще помощники? Например, Юлия Владимировна — отличный врач…

Но Андрей не дал закончить фразу и не очень деликатно перебил Малышкину:

— Я с ней разговаривал, она хирург. У нас другая специфика. Не вижу смысла ее отвлекать. Нам своей командой, если честно, будет комфортнее работать.

— Что ж, как хотите, — Елена Васильевна обидчиво поджала губы, — дело ваше, главное — результат. Кстати, а если вакцина от бешенства так отлично работает, то зачем разрабатывать другое лекарство?

— Это пока наши наблюдения, не подкрепленные опытами. Скажем так, мы предложили провести вакцинацию для подстраховки. Первые массовые лабораторные исследования в этом направлении сможем начать через две недели. После того, как сделаем всем повторные инъекции согласно схеме вакцинации, — деликатно пояснила Маша. В отличие от Андрея она вела себя более дипломатично.

— А если через 14 дней мы поймем, что вакцины от бешенства достаточно для борьбы с зомби-вирусом? — Малышкина поправила на носу прямоугольные очки. Она уже не улыбалась, а испытующе разглядывала «людей президента».

Воробьева ожидала этого вопроса:

— Даже если это так, то требуется более совершенное лекарство. Антитела от бешенства вырабатываются минимум две недели, а здоровый человек становится зомби через сутки после инфицирования. Значит, нам нужно средство, которое будет подавлять эту болезнь быстрее, чем за двадцать четыре часа.

Малышкина по привычке покачивала головой, соглашаясь с доводами собеседника. Андрей предпочитал молчать, поэтому Маша продолжила:

— Люди же не смогут вечно жить в бункере. Рано или поздно придется выбраться на поверхность. Мы не знаем, сколько вирус пробудет в атмосфере, к тому же его могут переносить животные. Сами они не заражаются, мы не видели ни одного зомби-зверя, хотя проехали половину России. Но вот переносчиками, например, собаки или лисы, как и в случае с бешенством, очень могут стать.

— Это тоже предстоит изучать, работа кропотливая, — пробурчал Кузнецов, рассматривая стерилизатор инструментов. В приборе не было ничего примечательного, но Андрей предпочитал пялиться на него, чем встречаться взглядом с Еленой Васильевной.

— Да, момент очень важный, — согласилась с коллегой Маша, — но еще важнее — вопрос с детьми. У вас есть беременная, Милана, кажется.

— Да, бедная девочка, столько всего натерпелась. Мы были дружны с ее отцом, царство ему небесное, — Малышкина подняла глаза к светящемуся потолку.

Воробьева выждала паузу, стараясь не перебивать чиновницу:

— Так вот, представьте, что она родит вне бункера, на поверхности. Даже если мы введем ей вакцину от бешенства, то иммунитет не передастся ребенку. Значит, с первых часов жизни вне организма матери он будет под угрозой. Зомби-вирус передается воздушно капельным путем, младенец может заразиться в любой момент. Вакцина от бешенства не успеет сработать. И такой риск ждет каждого малыша. Чтобы выжить, человечеству нужно лекарство, которое будет действовать очень быстро.

Спустя четверть часа Елена Васильевна покинула лабораторию, оставив друзей наедине. Малышкиной понравилась Маша, и она уже строила планы, как перетянуть ее на свою сторону. А вот от Андрея чиновница предпочла бы избавиться, но так как его представили ведущим вирусологом, то приходилось пока с ним мириться.

— Хитрожопая тетка, сразу видно. На крысу похожа, — очень тихо пробормотал Кузнецов, когда друзья собрались тесным кружком.

— К слову, насчет крыс, скоро они нам очень пригодятся, а в лаборатории их всего две. Понадобится гораздо больше… — Воробьева нахмурила лоб, размышляя, где достать подопытных зверьков.

— Две лабораторные крысы — это мы с тобой, Маша, — саркастически заметил Андрей, — и жизнь над нами ставит опыты: выкарабкаемся мы из этой передряги с антивирусом или поднимем лапки кверху.