Глава 1
7.25
…ю! — на этой горестной мысли поймал себя Бодуненц, оказавшись в самой середине лужи.
— Молодой человек, — раздался женский голос.
— Вы мне? — спросил Савелий, озираясь по сторонам. Странно, но рядом никого не было.
— Вам, вам, — хихикнул голос.
— Ну, не такой и молодой, — смущенно парировал Бодуненц, хотя в душе дагестанским коньячком разливалась щемящая теплота — до пенсии-то рукой подать.
— Не поднимете вон ту сумочку у газона?
— Одну секунду!
Осталось только выбраться из этой противной лужи. Но как? Вперед или назад? А-а-а! Ноги всё равно безнадежно промочены. И Бодуненц на одних каблуках заковылял к газону. Затем, обогнув край лужи, он передал сумочку выбежавшей невесть откуда симпатичной девушке.
Та одарила Бодуненца незабываемым взглядом огромных глаз.
— Спасибо пребольшое! Оксана, — в награду она назвала свое имя.
— Оксана, Оксана, — повторял чудесное имя, как заклинание, Бодуненц по дороге на работу.
* * *
Люлипупенко фланировал по кромке тротуара.
На голове его красовалась новенькая тюбетейка с ленточками и надписью «Gold Man». В горле пересохло от скуки. Стоп! А кто это, кто это выбежал из третьего подъезда? Ба! Дружище Бодуненц. Вот так удача!
— Слушай, «девяносто-шестьдесят-девяносто» — это не про твои мозги? — вкрадчиво прошептал Люлипупенко.
* * *
Мариша, жена Малярчука, пенсионера с седьмого этажа основательно заперла дверь снаружи на недавно установленный кодовый замок.
— Чтоб не выскочил, окаянный, — успокаивала она себя, спускаясь по лестнице.
Малярчук тем временем уныло уставился в телевизор, подобрав под себя ноги в шлепанцах. Безнадега. По ящику показывали передачу для первоклассников, но ему было всё равно. Да еще чевой-то теснила новая китайская пижама.
Кошка Моня, по обыкновению, пристроилась на коленях.
К тому же жинка, как всегда, куда-то задевала пульт от телевизора. Ведь так спрячет, чага, ни за что не найдешь — полдня проищешь, и окажется где-нибудь под матрасом…
Жена Малярчука вышла из подъезда. На тротуаре некто Люлипупенко, словно стая цыганок, охаживал Бодуненца.
— Как здоровье? Мозги не давят на желудок? — продолжал Люлипупенко обработку соседа по дому.
И тот сдался:
— На, полтинник, на работу тороплюсь… Ну вот, всё-таки, опоздаю! — на этой горестной мысли поймал себя Савелий, оказавшись в самой середине лужи.
* * *
— Я — в баню, — так отреагировал Никеш на появление Бодуненца в проеме лифта.
Кроме Никеша в лифте также был Лева Смолянский.
— Я — в баню, — затравленно повторил Никеш.
— Паровозного тебе пару! — искренне пожелал Лева. — Но сначала мне наверх.
— Я — в баню, — снова пробормотал Никеш и призадумался. — А зачем?..
— Не успею, — удручился Бодуненц и выпрыгнул из лифта, а затем бросился по ступенькам лестницы бегом вниз, где его случайно встретил почти у самого подъезда Люлипупенко.
