Тяжкие Падения. Серия «Hide & Sin»

Олег Лутин

Ночь опускается на город. Я иду, кутаясь в плащ от дождя. Из-за туч выглядывает луна. Дождь стихает, но не прекращается. Я смотрю на её бледный труп, что валяется посреди тупика. Кровь смешивается с дождевой водой и стекает в канализацию. Это уже пятая жертва. Я найду убийцу. Чего бы мне это ни стоило. Ведь я поклялся сделать это над могилой Мэри, моей невесты, что стала его первой жертвой. Я вою на луну, превращаюсь в волка и скрываюсь во тьме ночного города. Охота началась. Я иду искать.

Тот, Кто Ходит по Болотам

Весна. Все оживает. Мертвые поднимаются из могил.

Джозеф ненавидел Юг. Особенно Луизиану.

Он вырос на Аляске и, кто бы что не говорил, считал это лучшим местом на земле.

Может, кому-то и не по нраву аляскинский холод, а Джозеф его очень любил. Как и заснеженные пейзажи его родного штата.

Луизиану же он просто ненавидел. Жара, гнилые болота, малярия, да и население тут на всю голову долбанутое. Что чернокожие, что белые, если эту деревенщину можно считать за полноценных белых людей.

Короче, Джозеф ненавидел место, в которое отправлялся. И ладно бы когда, но ещё в самое отвратительное время года — весной, время болезней и аллергий!

В общем и целом, можно было сказать, что Джозеф Андерсон ехал в свой персональный ад. Но, увы, с руководством не поспоришь. Особенно, с его руководством.

Куратор смотрел на него, как всегда, своими ледяными немигающими глазами.

— Вы желаете оспорить решение нашего руководства? — спросил он своим вежливым, а от того ещё более пугающим голосом.

— Нет, не то что бы я сомневался в их мудрости… Но почему я?!

— Таково решение руководства, — Куратор выразительно посмотрел наверх, — их решение не могу оспорить даже я, и уж, тем более, не вам его оспаривать.

— Неужели послать больше некого? С вашим-то могуществом, и, тем более, с их могуществом!

— У руководства есть причины считать, что именно вы лучше всех справитесь с этим заданием. Разговор окончен. Все необходимые документы в кейсе. Вот ваши билеты. Ваш поезд через час. А мне уже пора, мой поезд вон уже прибывает. Приятной командировки! — попрощался он и пошел в сторону перрона, на который действительно прибывал поезд.

Смотря в окно поезда и вспоминая разговор с Куратором, Джозеф думал о том, что, кажется, те, кого Куратор называл руководством, просто наслаждаются муками людей, даже тех, кто служит им. «Страдания очищают душу» — так ведь гласит одна из заповедей Догмы?

Все это было просто отвратительно… Но, увы, как верно заметил Куратор, с руководством не поспоришь. Увы, при всех их недостатках, они — единственный способ спасти мир от безумия. А конец мира, каким его знает человечество, совсем не входил в планы Джозефа.

«Выгода и личная заинтересованность повышают лояльность куда лучше идеологии и фанатизма», — так он говорил, когда другие борцы с неведомым ставили ему в укор его диссидентствующие размышления о тех силах, которым служили догматики.

Пожалуй, сильнее его размышлений служителей Догмы раздражало лишь то, что их тысячелетние ордена и братства веками борются с силами тьмы, но лишь высшим иерархам да провидцам изредка удается получить Высшую Волю напрямую. Агент Андерсон же был одним из двузначного числа людей в мире, с которыми Куратор общался лично на регулярной основе. Джозеф не знал, как руководство относилось к его мыслям (и судя по тому, что места его командировок с каждым разом были все отвратительнее, у него были подозрения, что не в восторге), но пока эффективность его методов была неоспоримым фактом, всем этим попам и мракобесам приходилось с ним мириться.

Я бреду-бреду-бреду, в Царстве Бреда я бреду и мечту свою плету. Ты плетись-плетись узор, мирозданию укор!

Между тем, поезд прибыл на станцию назначения.

Его встречал некий агент Фергюссон.

Это был коренастый коротышка с залысиной и рыжими усами. Он смешно засеменил к двери, из которой выходил Джозеф.

«Впрочем, может семенит он и смешно, а по кулакам видно, что может одним ударом череп пробить и, судя по всему, нередко это делает», — подумал про себя Андерсон.

Агент Фергюссон, или, как он представился, Фрэнк, был одним из Посвященных сотрудников местного отделения ФБР. Его умение превращаться в бульдога (пусть его официальное руководство об этом умении и не знало) здорово помогало ему в его работе — нюх помогал искать улики, а физическая сила собачьей породы, выведенной для травли быков, помогала в задержании в одиночку особо опасных преступников, пусть этих преступников затем и приходилось убивать «при попытке к бегству», так как они становились свидетелями того, что им совсем не было нужно видеть. Благодаря этому, а так же протекции сил, на которые Догма имеет влияние, Фергюссон занимал весьма высокое положение в местном отделении ФБР, а это было полезно для дела.

— Что говорят внедренные агенты? — спросил Джозеф, когда они уже ехали в машине.

— Да, ничего, — ответил Фрэнк, — сами знаете, у Шабаша структура ещё менее организованная, чем у нас. Так, всего лишь разношерстная шваль из числа объединенных идеей своего превосходства над людьми колдунов и ведьм. А у нас они и вовсе сидят по-большей части по болотам, хорошо ещё, если хотя бы мелкими культами, а зачастую и просто по одиночке, и строят планы, ни с кем не сговариваясь. В более-менее крупные ковены, конечно, мы своих людей внедрили, но там все ни сном, ни духом, хотя происходящим и довольны.

— А что Консилиум?

— На Юге умников не любят, поэтому их здесь мало, а те, что есть, в основном сидят в Техасе или во Флориде ракеты в космос пускают. Да, и не их это стиль, сами понимаете.

— Это правда… А местный фольклор?

— Это Луизиана. Плавильный котел сантарии, вуду, сатанизма, болотных ведьм и монстров, а ещё верований изолированных групп каджунов и хиллбилли, погрязших в инцесте, но искренне считающих свое идолопоклончество христианством. В местном фольклоре можно найти вообще все что угодно, причем сразу в символике десятков не связанных друг с другом культов и явлений.

— Н-да, чертова Луизиана… Ладно, а что сейчас местные говорят об этих убийствах?

— Детишки называют убийцу Тот, Кто Ходит по Болотам. Информативно?

— Это все? А баек про то, что у него рога, копыта, все в таком духе?

— Приедем в мой офис, дам вам папку с делом. Там около сотни таких «описаний», противоречащих друг другу, а под час и самим себе.

— В моих документах говорится, что на всех трупах был нарисован знак Короля в Желтом. Это о чем-нибудь говорит с учетом местных особенностей?

— Только, о том, что убийца, может быть, читал Лавкрафта. Причем если бы вместо трех псевдо-спиралей с точками была бы спираль, я бы сказал, что он просто смотрел этот новый сериал про детективов по телеку. Но раз знак правильный, то нет, этот болотный житель даже читать умеет, и книжка у него с иллюстрациями! Докатились, на трупах рисуют знаки из Лавкрафта!

— Не из Лавкрафта, а из Чемберса. Желтый знак придумал он, а Лавкрафт лишь затем заимствовал его вместе с образом Хастура. А самого Хастура придумал Амброз Бирс.

— Очень познавательно. Мне это прикладное литературоведение к делу пришить?

— Не огрызайся. Ладно, давай посмотрим документы в твоем офисе, а затем поедем в морг, хочу взглянуть на тела. Их же ещё не все кремировали?

— Нет, последние два нашли на неделе. А по поводу остальных можете поговорить с доктором Крисом, их все он вскрывал.

— Посвященный?

— Нет, конечно.

— Жаль.

Почему они такие глупые? Это же такие простые истории… Почему они все равно погибают? Неужели все людишки так глупы, что не могут победить даже самое банальное зло?

— То есть, их всех убили разным почерком?

— Да. Общего только то, что на телах нарисован этот самый знак. А так да, Джулия Корниш порвана на кусочки, причем на кусках следы подгнивших зубов как минимум десяти разных человек, Сэма Смита, судя по всему, травили волком или крупной собакой, у Аманды ЛеФлер следы засосо-образного укуса на шее и выкачана вся кровь, у Мэтта Бувье следы веревок на запястьях и лодыжках и вскрытая ножом брюшная полость, что убило Луи Делакорта вообще непонятно, у него сердечный приступ и поседевшие волосы, словно его что-то смертельно напугало. Тела Мелиссы ЛеГолль и неопознанной пока девушки вы и сами видели — удар тяжелым острым предметом колоссальных размеров, так что он перерубил тело напополам с одного удара, и утопление в воде.

— Зомби, оборотень, вампир, сатанисты, привидение, пирамидоголовый и водяной. Убийца явно большой поклонник хорроров.

— Вы, я погляжу, тоже.

— Работа обязывает. Ладно, я пойду опрошу родственников жертв. Как будет опознана последняя жертва, сообщите агенту Фергюссону, он передаст это мне.

— Итак, жертв объединяет только то, что это молодые люди от 14 до 25 лет и перед смертью они гуляли по болотам. Причем, не смотря на ужасные способы убийства, никаких криков вокруг никто не слышал, хотя, судя по всему, их убивали именно там, где обнаружены тела.

— Именно так.

— Почему в этих краях никто не перестал гулять по вечерам на болотах, если начались убийства?!

— Ну, родители перестали выпускать детей уже после третьего убийства. Поэтому последние четверо — совершеннолетние люди…

— С суицидальными наклонностями.

— Да нет, просто это Луизиана. Тем более, из этих четверых трое были каджунами, да и, сдается мне, неопознанная девушка тоже из них, а эти ребята на всю голову долбанутые даже по местным меркам. Любят пощекотать себе нервы. Так почему бы не прогуляться с ружьем вечером по болоту, где поселился маньяк?

— Не очень-то их эти ружья спасли.

— Долбанутые, говорю же.

Дар Короля в Желтом не приносит мне счастья… Я отдал рассудок за могущество, но меня не осчастливило ни могущество, ни безумие… Впрочем, раньше я тоже не был счастлив. Может этот мир вообще не создан для счастья? Может пора его изменить? Жаль, из-за этих нелепых людишек это не под силу даже самому Королю в Желтом… НЕНАВИЖУ! Пора на охоту.

— У меня для вас две новости! Во-первых, опознали седьмую жертву, это Абигейл Хоббс, я, кстати, ошибся, она не каджунка, просто из хиллбилли. Во-вторых, нашил восьмую жертву.

— И как же она умерла?

— Шериф сказал, что нам лучше приехать на место и посмотреть все самим. Он не нашел слов, чтобы описать это все.

— Разрыв ануса, разрыв ротовой полости, разрыв… Короче, её изнасиловали во все щели, причем каждый из предметов изнасилования был пару футов длиной минимум и где-то пять дюймов в диаметре. Я ничего не упустил? — спросил Андерсон, дочитав отчет патологоанатома.

— Ну, ещё во всех точках изнасилования обнаружена странная зеленоватая слизь. И следы от присосок.

— Короче, парень любит не только хорроры, но и хентай.

— Хен-что?

— Поверьте, доктор, в вашем возрасте лучше этого не знать.

— И как он только это делает?!

— Честно говоря, думаю, этого вам тоже лучше не знать, — ухмыльнулся Андерсон.

— Ему же затрут память после этого дела?

— Мы вообще думаем, не сделать ли это сейчас. А то и сойти с ума может от лишних подробностей.

— Вредно для дела, сам понимаешь, все тела одного дела лучше вскрывать одному человеку.

— Можно подумать, в этом деле это поможет.

— Кто знает, кто знает… Ладно, есть у меня один план. Но давай сначала заедем в какой-нибудь фаст-фуд перекусить?

— Вы после морга хотите перекусить?

— Не знаю, на мой взгляд, это все предрассудки. Сейчас полдень, а я привык в полдень устраивать себе ланч. Не отменять же любимую традицию из-за каких-то убийств?

— Вы круты! — уважительно покивал головой Фергюссон.

— За это меня и держат, — улыбнулся в ответ Андерсон.

Хороший рассказчик тухнет без хороших слушателей… Король в Желтом, ты ждешь меня?

Джозеф поправил грудь. Он любил перевоплощаться, особенно, когда ловил преступников на живца. А перевоплощаться в юных девушек, особенно по-симпатичнее, он любил перевоплощаться ещё больше, пусть это пристрастие и не одобрили бы многие догматики.

«Все-таки, быть одним из немногих обладателей сверх-способностей — очень круто. И ключевое слово тут „немногих“. Потому идеалисты из Консилиума пусть горят в аду!» — подумал он, посмотрев ещё раз в зеркальце из косметички.

Он создал образ симпатичной девушки с фермы. Джинсовый комбинезон практически на голое тело, соломенная шляпа и древнее раздолбанное ружье прилагались.

Он гулял по болотам уже где-то час, когда встретил его.

Убийца сидел у костра. Джозеф сразу понял, что это именно тот, кого он ищет.

Мутные глаза, уже начавшие превращаться в когти ногти на руках и ногах, болезненно-желтоватый оттенок кожи, обострившиеся клыки, которые Андерсон увидел, когда убийца улыбнулся, увидев девушку. Колдун явно был начинающим, да и работал с жертвами один на один, поэтому походил на пусть и уродливого (как и многие в этой округе из-за массовых инцестов), но все же человека, но проклятье ни с чем не спутаешь.

«Не удивлюсь, если через пару убийств у тебя под шляпой рога начнут расти. Впрочем, не будет больше убийств», — подумал агент.

— О, милая девушка, а что же ты в такой поздний час бродишь по болотам? Убийца же бродит по округе!

— А может, я и есть этот убийца? Никто же не видел Того, Кто Бродит по Болотам, может это женщина!

Урод рассмеялся.

— Ладно, присаживайся к костру. Угощу тебя грибами.

— Присесть присяду, но грибы есть не буду. Может ты и есть тот убийца? Ты учти, это я с виду девушка хрупкая, но со ста футов из ружья белке глаза бью!

— Ой, боюсь-боюсь, — улыбнулся урод, — ну, не хочешь, как хочешь, а я вот грибы с бобам да заточу, — сказал он, снимая с ветки поджарившиеся грибы и кидая их в банку с бобами.

Перемешав он начал их есть.

— Чего сам-то сидишь среди ночи на болоте?

— Охочусь. Хочешь, кстати, историю тебе расскажу?

«Отлично, на приманку ты клюнул. Надо подпустить тебя поближе, чтобы узнать, как ты это делал», — подумал Джозеф.

— Расскажи, делать все равно нечего.

— Хорошо. Как-то раз одна девушка бродила по лесу…

Неожиданно, Джозеф обнаружил себя в темному глухом лесу.

«Ладно, все лучше, чем проклятые луизианские болота», — подумал он.

И вот, в самой гуще леса увидела она огромную паутину.

«Нет, ну, нет, ненавижу пауков!»

Вдали загорелось несколько кроваво-красных паучьих глазок. Судя по всему, паук был где-то размером с быка.

— А двести двадцать не хочешь?! — заорал Джозеф перед тем, как метнуть молнию в сторону чудовища. Но, к его удивлению, из его рук не вылетела молния.

О, я вижу, ты не совсем обычная девушка! Такая же ведьма, как я! Вот только боюсь, это моя история, мой мир, мои законы, и твои силы тут бесполезны!

— Стой! — закричал Джозеф, когда паук начал оплетать его паутиной, — что за банальную ерунду ты рассказываешь? История про огромных пауков — это ещё банальнее, чем про зомби!

«Либо паук сейчас заткнет мне рот паутиной, либо это сработает», — подумал Андерсон, аж вспотев от напряжения.

ЧТО?! Мои истории — самые жуткие в мире! Я рассказываю такие ужасные истории, что сам Король в Желтом одарил меня своим даром!

— Пффффф, даже я могу рассказать куда более страшную историю! Поспорим?

Какой дешевый развод. Тебе нечего поставить в споре со мной.

— Я с тобой пересплю!

«Надеюсь, он сейчас не изнасилует меня огромным пауком, доказывая, что не только моя жизнь, но и мое тело принадлежат ему».

Джозеф обнаружил себя вновь у костра.

«Фух!»

— Ты… серьезно? — убийца покраснел.

«Боже, да он девственник!»

— Абсолютно. Я расскажу тебе историю. Если ты признаешь её страшной, я с тобой пересплю.

— И ты ничего не попросишь взамен?

— Нет.

— И это не подстава в стиле «но, вот только дай мне свою способность рассказывать истории, чтобы она была такой же страшной, как твои»?

— Нет, потому что ты и так дал мне её, когда использовал на мне! — рассмеялся Андерсон.

— Что?..

И вот, один гнойный уродец оказался прямо посреди ледяной пустоши. Холод пронизывал его одетое в одежды южан тело. Вокруг была лишь снежная пустота. И звездное небо над головой.

— Так нечестно! Тут нет страшных противников! Тут только холод!

Да, и абсолютная пустота вокруг. Можешь идти в любую сторону. Повсюду лишь пустота. И холод, что с каждой минутой крепнет все сильнее. У тебя начали отмерзать пальцы. Ты дуешь на них изо всех сил!..

— Ты не можешь управлять моими поступками в своей истории!

Да, пожалуйста! Делай что хочешь. Вокруг пустота. И температура, что опускается каждую минуту все ниже и ниже. Через час там станет холоднее, чем в ледяном аду. И ты умрешь. Этот час можешь делать, что угодно. В мире, где есть лишь снег и ветер не из чего сделать костер, чтобы согреться.

— Не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ет!

Как и ожидал Джозеф, уродец умер где-то через час. Его посиневшее от холода тело возникло у костра.

— Отлично, хотя в следующий раз нужно сразу отправлять в космос без скафандра, — сказал вслух Джозеф, возвращая себе собственное обличье, — надо бы выпить крови, пока проклятье за это колдовство не накрыло меня…

— Можете не спешить, — из-за дерева вышел Фергюссон.

— Фрэнк? Что ты тут делаешь?

— Понимаете, агент Андерсон, благодаря своему умению перенимать чужие способности, вы теперь можете создавать новые реальности. А руководство в этом совсем не заинтересовано, — сказал Фрэнк и всадил Джозефу пулю в голову.

Затем он достал мобильник и набрал номер.

— Задание выполнено, господин Куратор!

— Мистер Куратор, не люблю, когда меня называют «господин». Хорошо, теперь вы занимаете то место в нашей иерархии, которое занимал агент Андерсон. Как доедете до города, заскочите в круглосуточный фаст-фуд, что у самого вокзала. Я вручу вам ваше новое задание, — Куратор повесил трубку.

«Наконец-то я свалю из этого гнилого болота», — подумал Фрэнк и, размяв спину, пошел в машину.