Гром небесный

Ольга Болгова (2024)

Чем обернётся для Анны, которая пытается устроить свою жизнь в чужой стране, встреча с таинственным Чёрным человеком, что наводит ужас на жителей окрестностей? Англия, 1920 год…

Глава 2

Гленна объяснила, как пройти в деревню, где имелся магазин и лавка аптекаря, хотя эти заведения не слишком интересовали меня, располагающую ничтожным количеством монет. Вместо этого я, надев блузку с вышивкой ришелье, сшитую на заказ в другой жизни, и серую полотняную юбку, водрузив на голову несколько помятую шляпку, решила просто прогуляться по окрестностям, выйти на воздух, а в деревню сходить, если туда выведет путь.

Позавтракав и выслушав советы, куда сходить в свободный день — и откуда они все узнают? — я вышла в залитый солнцем двор. Жара, ничуть не спавшая за эти дни, ударила в лицо горячей рукой. Я прошла через двор к тропе, что недавно привела сюда. Вышла через калитку под увитой плющом аркой, подмигнув стражникам-горгульям. Дальше тропа вела к взорванному буку и стене Адриана, где я встретила голубоглазого Джека Смита, о котором, признаться, часто думала и даже как-то раз спросила Гленну, не знает ли она такого молодого человека. «Джек Смит?» — переспросила она, закатила глаза к потолку, видимо, перебирая в памяти всех знакомых парней, а затем отрицательно покачала головой. «Нет, что-то не припомню такого, Смит».

Возле бука тропа раздваивалась, и я свернула направо в сторону леса, что манил шелестящей прохладой. Тропа, расчерченная живыми тенями, весело вилась меж переплетения кустарников: розовых цветов вейгелы, оранжевых колокольчиков жимолости и прочего незнакомого разноцветья. Никаких привидений и чудовищ. Словно в парке Мордвиновки, где мы снимали дачу каждое лето. Словно, но не так… Шла я довольно долго, отдавшись теням и шорохам леса. Раскидистые кроны все плотнее смыкались в вышине, тропа медленно, но верно вела в чащу, в её таинственную глубину, и привела к заросшему со всех сторон оврагу, на дне которого струился ручеек. Через овраг был перекинут мост из толстых бревен, связанных меж собой верёвками-канатами, настилом и перилами из жердей. Ступила на мост, который через несколько шагов закачался подо мной. Остановилась, размышляя идти дальше или вернуться, и вдруг услышала хриплый возглас, прозвучавший откуда-то снизу: «Эй, на мосту, помогите мне!»

Засуетилась, мост закачался, я чуть не потеряла равновесие, взмахнула руками, с трудом удержавшись на грубых перекладинах настила, и уцепилась за импровизированные перила. «Помогите же», — повторил снизу голос. Чтобы посмотреть, откуда он раздавался, пришлось опуститься на колени и глянуть вниз, в овраг. Сначала не увидела никого в переплетениях кустов и бурных зарослях чертополоха, но, когда голос потребовал: «Да спуститесь же вы сюда, чёрт побери», разглядела на противоположном склоне оврага человека, сидящего среди пурпура цветущего репейника. Поднялась, махнула ему рукой и поспешила по бодро закачавшемуся мосту. Худо-бедно, но мне удалось перейти на другой берег и спуститься к пострадавшему по дорожке из примятых и поломанных кустов, которую он, видимо, проделал своим телом, сползая по склону. Человек, просящий о помощи, оказался юношей лет семнадцати. Лицо его было бледным до белизны, на которой явственно проступали веснушки, из-под кепки выбились пряди слипшихся светлых волос. Он попытался улыбнуться, увидев меня, и хрипло произнес: «Помогите… капкан…» Его правая ступня была зажата меж зловещими зубьями капкана — возможно, медвежьего, насколько я могла судить по его размерам и устрашающему виду. Капкан пробил светлую теннисную туфлю, по которой расползались уже потемневшие пятна крови.

— Сейчас, сейчас… я попробую снять… — засуетилась я.

— Это вряд ли — вам не раздвинуть эти челюсти, — пробормотал он. — Но чудо, что вы вообще здесь появились…

— Почему чудо? — спросила я, разглядывая капкан и размышляя, как к нему подступиться.

— Мало кто ходит через Гуляющий мост.

— Через Гуляющий? Почему? Что же вы здесь делали?

Они не ответил. Скрипнул зубами, видимо, стараясь сдержать стон, когда я начала дергать капкан, тщетно пытаясь разжать адские челюсти. Хоть я и накачала руки за дни работы в Хорсли, моих сил здесь явно было недостаточно.

— Откуда вы взялись? Я вас не знаю… — сказал юноша, наблюдая за моими попытками.

— Я тоже незнакома с вами. Кажется, сейчас не время вести светскую беседу…

— Да, вы чертовски правы, — согласился он побелевшими губами.

— Я не смогу открыть этот капкан… вы потерпите? Придется бежать за помощью.

— Да, хорошо, буду ждать…

Вскочила и поползла вверх по склону, уже не пытаясь избежать колющих и режущих кустов. Гуляющий мост проскочила, почти не заметив его разгула. Как далеко я ушла? Милю, пару миль? Встречу ли кого-нибудь по пути или придется бежать в Хорсли? Я спешила, больше не замечая тенистого уюта леса. Блузка прилипла к телу, юбка путалась в ногах, лицо пылало, пот заливал глаза, в туфлях что-то хлюпало, словно я бежала не по сухой тропе, а по ручью. Не поверила своим глазам, когда увидела человека, идущего навстречу по тропе. Наверно, галлюцинация, решила я, но немного снизила темп. Человек оказался настоящим — когда я подбежала к нему и остановилась, переводя дыхание, он расцвел белозубой улыбкой, раскинул руки в приветственно-удивленном жесте и произнес:

— Анна, куда вы так спешите?

— Джек? Джек Смит! — воскликнула я.

— Именно так. Вы вся в репейнике, лесная фея. Куда вы так бежали? Вас кто-то напугал? За вами кто-то гонится? Если так, я весь к вашим услугам. Давайте-ка я очищу вас от колючек.

Он снял колючку с моей блузки, улыбаясь, тени скользили по его лицу, то скрывая, то являя на свет блеск голубых глаз. А я стояла, разумеется, растрепанная, в сбившейся на затылок шляпке, с головы до ног усыпанная колючими шариками чертополоха, потная, с горящим от жары и бега лицом. Впрочем, все это не имело значения.

— Не стоит, потом. Сейчас нужна помощь, но не мне, — отдышавшись, сказала я. — Там, у Прогулочного моста в овраге лежит человек… он попал в капкан.

— У Гуляющего? — поправил меня Джек Смит.

— Да, да, у Гуляющего. Я не смогла освободить его ногу и побежала за помощью. Идемте же скорей!

Он нахмурился, потер кончик носа и спросил:

— Попал в капкан? В овраге? Вы уверены? Неужели опять…

Он не договорил, а я зачастила:

— Вы считаете меня сумасшедшей? Я только что пыталась освободить его ногу, но не смогла.

— Нет, что вы, Анна, конечно, нет. Успокойтесь, вы бежали слишком быстро по такой жаре. Идемте, поможем вашему… человеку. Позвольте, я возьму вас за руку.

Я не успела согласиться или отказаться, как он сжал мою руку крепкой ладонью, сухой, в отличие от моей, постыдно влажной. Джек Смит вовсе не выглядел человеком, страдающим от жары — белоснежная рубашка, тонкий запах одеколона, легкая прядь вьющихся волос, выбившаяся из-под светлой шляпы. Он быстро зашагал по тропе, увлекая меня за собой.

— Зачем вы ходили к Гуляющему мосту, Анна?

— Сегодня у меня свободный день.

— Так вас приняли на работу?

— Да…

— Рад за вас. Но судя по вашей ладони, работа нелегкая.

Я поспешно, но тщетно попыталась вытянуть руку из его крепкого кулака.

— Не волнуйтесь, лесная фея, ваши руки ничто не испортит. Так что же там случилось, у этого проклятого моста?

Вопрос был задан, скорее, лесу или тропе, поскольку у меня не было и не могло быть ответа. Джек замолчал, лес начал сгущаться, и вскоре мы оказались у моста, то ли Гуляющего, то ли проклятого.

— Где он, ваш человек в капкане? — спросил Джек, когда мы подошли к мосту.

— На той стороне. Вон там, на склоне.

Я показала туда, где лежал несчастный, но не увидела его среди кустов. И ни одного звука, лишь шелест листьев да шорохи леса.

— Эй! — крикнула я. — Пришла помощь! Как вы там?

Никакого ответа. От жуткой мысли меня бросило в холод, словно под ледяной дождь среди жаркого дня.

— Что-то я никого там не вижу, Анна, — сказал Джек.

— Наверно, он потерял сознание и лежит, поэтому отсюда его не видно. Идемте скорей.

Мы перешли через мост, который разгулялся ни на шутку, вышли к склону, где были примяты и поломаны кусты. Джек остановил меня, приказав остаться на краю оврага, а сам спустился туда, где был юноша.

— Здесь никого нет! — крикнул он.

— Не может быть!

Я бросилась вниз, колючки чертополоха снова впивались в одежду и в волосы. Запнулась, не удержалась и полетела вперед, прямо в объятия Джека Смита. Он чуть подержал меня и отпустил. Огляделась — никого. На месте, где лежал юноша, лишь примятая трава и никаких следов ни его самого, ни капкана.

— Как это понимать? — с усмешкой в глазах вопросил Джек, глядя на меня.

— Понимайте, как хотите, — обиженно отрезала я. — Здесь лежал человек, молодой, светловолосый, в теннисных туфлях, нога была зажата капканом, большим с жуткими зубьями. Даю голову на отсечение…

— Не будем отсекать вашу прелестную головку, достаточно голов наших королевских жен, — сказал он всё с той же усмешкой.

— И я не сумасшедшая.

— Убежден в вашем здравом смысле, — кивнул он. — Но здесь нет никакого пострадавшего юноши. Он ушел с капканом? Улетел?

— Но он лежал тут, с капканом на ноге, белый как снег…

— Вы из России, вы больше знаете про снег.

Меня начинала злить ирония, которую он вкладывал в каждую реплику. Я промолчала, не желая говорить о своей родине.

— Что, если это шутка? Розыгрыш? — вдруг предположил Джек.

— И вы участник или автор этого розыгрыша? — спросила я.

— Нет, что вы, Анна, как вы могли подумать такое? —

Его голос звучал виновато. Он даже стал серьезнее или мне показалось?

— Я просто предположил, не слишком удачно, не так ли? Идемте, выберемся отсюда.

Andiamo, Andiamo… Я не стала сопротивляться, но, когда мы поднялись на край оврага, осмотрела траву вокруг, как это сделал бы Зверобой — трава была местами примята — и пошла по этим следам, которые вывели к мосту. Я не заметила прежде — было не до того, — но дальше от моста совсем не было тропы: нетронутая шагами трава, заросли и лес, густой, мрачно сомкнувший свои кроны.

— И что же вы выяснили, Следопыт? — спросил Джек, наблюдавший за моими действиями. — То, что здесь часом раньше проходили вы?

Он был прав, Зверобоя из меня не получилось.

— Давайте-ка, лесная фея, я отчищу вас от репейника, а то вы похожи на шотландца, готового к бою, — сказал Джек и принялся ловко отдирать с моей одежды колючие шарики. Приведя мой наряд в более-менее приличный вид, он снова ухватил меня за руку и повел по мосту.

— Понимаю, почему этот мост так назван. Но почему по нему никто не ходит? — спросила я.

— О, это старинная легенда, которую я не могу рассказать. Я, знаете ли, Анна, совсем не интересуюсь местным фольклором. Какая-то запутанная история о страшном чудовище, поселившемся на той стороне, в замке. Оно спит днем и пугает одиноких странников, забредших в его владения. Хотя, кажется, по этому оврагу проходит граница владений, так что, возможно, дело как раз в этом.

Обратный путь показался мне короче, несмотря на усталость и пережитые волнения — Джек Смит болтал, шутил и был столь же неподвластен жаре и переживаниям. Мы распрощались на том же месте, что и в прошлый раз.

Оставшееся время выходного дня я провела, приводя в порядок себя и свой гардероб — вымылась, набрав на кухне горячей воды, постирала белье и блузку, пострадавшую в лесном приключении, почистила туфли и, закончив дела, прилегла и уснула. Проснулась, когда из крошечного окна под потолком в комнату текли голубые сумерки. Из коридора доносились звуки какой-то женской перебранки. Гленны не было, судя по разбросанным на кровати нарядам, она отправилась на очередное свидание. Я разделась и забралась под одеяло, долго лежала, глядя в потолок и размышляя над сегодняшними событиями. Версия розыгрыша не выдерживала критики, но и уйти с капканом на ноге парень вряд ли мог. Во всяком случае, если ему это удалось, остались бы какие-то следы. Если бы я могла внимательно рассмотреть все вокруг, без присутствия усмехающегося Джека Смита. Но когда теперь я смогу выйти из дома? Неизвестно. И кто он такой, этот Джек Смит? Откуда он появляется и куда исчезает? Мне не следует думать о нем — это ни к чему, кроме очередной горести, не приведет. Мысли плавно перетекли к воспоминаниям — отец, холодный Петроград, качающийся на волнах пароход, залитая солнцем лужайка на даче в Мордвиновке — воспоминаниям, которых я пыталась избегать, чтобы не ныло и не сбивалось с ритма сердце. В последние недели это удавалось, потому что засыпала мертвым сном. Нет, мне не нужны свободные дни, я хочу спать без снов и жить без воспоминаний, просто выжить, а там будет видно.

Я заснула, а проснулась оттого, что комната осветилась голубой вспышкой, словно кто-то за окном зажёг и тотчас погасил огромный фонарь. Ну да, взлетел с фонарем на высоту полсотни футов. Темнота и снова вспышка. Душно. Постель Гленны пуста. Я поднялась на ноги на кровати и заглянула в оконце под потолком. Отчетливо прорисованная молния рассекла полумрак, на миг осветив комнату. Грома не было слышно. Вдалеке буйствовала гроза. Где сейчас Гленна? Надеюсь, под крышей. Очень хотелось пить, но в комнате ни грамма воды. Нужно было вечером наполнить кружку. Легла, вздрагивая от резкой смены света и тьмы, ожидая, когда закончится светопреставление.

Скрипнула дверь, осторожно вошла… Гленна… нет, то была не она — очередная вспышка осветила девушку, работающую на кухне. Словно привидение, в белой ночной рубашке, с распущенными волосами. Я поднялась на кровати.

— Сью? Что случилось?

— Это ты, Смит? А где Гленна? — спросила она.

— Ещё не приходила…

— Смит… можно я побуду здесь, так страшно, я ужасно боюсь грозу, а эта какая-то особенная… в тишине. Я одна в комнате, Мэри уехала на похороны кого-то из семьи.

Сью присела на кровать Гленны. Голос её дрожал, да и сама она дрожала так, что чувствовалось на расстоянии.

— Это просто далекая гроза, звук грома сюда не доходит. Нам ничто не грозит.

— Все равно страшно, — сказала она, ложась и забираясь под одеяло почти с головой.

— Знаешь, Смит, — заговорила она через некоторое время, когда я думала, что она уснула, — я ужасно боюсь грозу и чёрного человека, что ездит верхом по лесу.

Без разговоров о чудовище, проживающем в местном лесу, не проходила ни одна трапеза на кухне, пока пару дней назад мисс Баутер не пресекла их в корне, заявив, что срежет жалованье той из болтушек, которая ещё хоть раз упомянет загадочного монстра. Но чёрный человек — это что-то новенькое.

— Какой такой чёрный человек? Ещё одно чудовище? — сонно спросила я, не особо желая продолжать разговор.

Гроза, кажется, стихала. Во всяком случае, вспышки молнии не было уже минут десять, а то и больше. Сью вскочила и села на кровати, кутаясь в одеяло.

— Про него нельзя говорить днем, только ночью…

— И только в грозовую ночь, — съязвила я.

— Да, когда он не слышит, — закивала Сью, не заметив иронии. — Я видела его… своими глазами… — продолжила она, оглядываясь, словно чёрный человек проник в комнату.

Я проглотила замечание, что увидеть что-либо можно только своими глазами и никак иначе.

— Где же ты его видела?

— В лесу… на тропе, когда шла в деревню, сегодня вечером. Я шла к аптекарю, Баутер послала купить ей кое-что, а он выехал… о, Боже!

Вспышка запоздавшей молнии осветила комнату и огромные, полные страха глаза Сью на бледном лице. Потребовалось несколько минут, чтобы она пришла в себя и продолжила свою байку.

— Он выехал на тропу… на чёрной лошади, весь чёрный, без лица…

— Как это, без лица? Всадник без головы? — пробормотала я.

— Голова у него была. А лицо было чёрное, всё чёрное. Думала, окаменею…

— И что было дальше? — спросила я, чтобы дать ей выговориться.

— Я, кажется, зажмурилась или забылась. А когда пришла в себя, его уже не было.

— Может, тебе показалось?

— Смит, я видела его, как тебя вижу!

Я промолчала, понимая, что здесь не поможет ни ирония, ни обращение к здравому смыслу. Хотя, история с исчезнувшим пленником капкана, расскажи я её в ответ, прозвучала бы столь же неправдоподобно. Сью тоже замолчала, наверно, обидевшись. Пусть лучше обижается, чем боится, решила я. Вскоре она начала похрапывать, затем сморило и меня.

Утром в комнату проник скользящий солнечный луч. Сью спала, посапывая. Гленна так и не вернулась.