Сны драконов

Ольга Быкова, 2015

Это сказка о девушке Лиске и её друзьях, которым предстоит долгий и опасный путь, встречи со сказочными героями и увлекательные приключения в горах, где обитают драконы. А еще Лиске всё время снится, что она летает. Эта книга о дружбе и о том, что даже самые невероятные сны сбываются, если в это сильно верить. Она будет интересна подросткам и взрослым любителям жанра “фэнтези”.

Глава 7

Проснулась Лиска от какого-то шороха. Перепуганная, резко вскочила на ноги и с удивлением увидела, что уже утро. Здрасьте! Она же даже не решила, будет ночью спать или нет.

Досадуя на себя, огляделась и с облегчением увидела, что все на месте. Зверь в корзинке возился, пытаясь устроиться поудобнее. Когда Лиска наклонилась над ним, он, похоже, нисколько не испугался, поднял голову и смотрел на нее ожидающе. Опухоль немного спала. Он с удовольствием съел кусочек рыбки. Обрадованная Лиска скормила ему остатки рыбы и размоченный в воде сухарь и снова напоила его водой из фляжки.

К полудню она добралась до Орешина леса и двигалась дальше по узеньким тропкам в лесу, стараясь держаться поближе к дороге, чтобы не заблудиться. Переночевав, как и накануне, около широкого ручья, утром отправилась в путь и через некоторое время заметила, что дорога пошла в гору. Начинались Ежовы горки. Значит, скоро будет деревня. Накрыв платком корзинку, девушка вышла на дорогу и все время до деревни шла, стараясь подражать мужской поступи и манере держаться.

Вскоре показались Малые Ежи. Первый дом на краю деревни был, естественно, трактир. Безопаснее, конечно, было пройти мимо. Но Лиска уже устала все время прятаться и заскучала по людям. К тому же в трактире можно было услышать местные новости, а это было совсем не лишнее. Нащупав в кармане несколько тратинок, она решительно переступила порог.

В довольно большом помещении, к облегчению Лиски, было полутемно. Она подошла к стойке и заказала стакан некрепкого пива, чесночный хлеб, жареной картошки и, помня о брате меньшем, кусочек печеной курицы. Оглядевшись, выбрала единственный пока пустовавший стол и села, пристроив в ногах корзинку.

Время было обеденное, спокойное. Час шумного застолья и дружеских попоек, переходящих в бурное веселье с песнями и драками, еще не наступил. А пока было достаточно тихо, чтобы расслышать, о чем говорят за соседним столом. Впрочем, ничего интересного для Лиски пока не говорилось. Так — о погоде, видах на урожай, о свадьбах и крестинах. Трактирщик принес заказ довольно быстро и, на первый взгляд, принесенное было, по крайней мере, съедобным. Лиска расплатилась и принялась за еду.

В зал вошел еще один посетитель и сел за самый пустой стол, то есть за тот, за которым сидела Лиска, отчего она тут же уткнулась в свою тарелку. Посетитель пристроил свои вещи и спросил ее:

— И как здесь пиво?

Услышав этот голос, Лиска от неожиданности подняла голову, и лицо ее приняло такое выражение, как если бы напротив нее сел выпить пива медведь. Впрочем, через несколько секунд у того, кто сидел напротив, лицо приняло такое же выражение.

Лиска за последние дни несколько раз вспоминала о Левко, хорошем друге с детства, и все думала, что с ним-то ей в дороге не было бы страшно, а теперь он сидел напротив, а она не знала, как ему сказать, что она сбежала от женихов, одним из которых он и был. Чтобы опередить неудобные вопросы, она решилась первой спросить, что он здесь делает, открыла рот и сказала:

— Знаешь, меня решили замуж выдать, а я из дома сбежала.

В ответ Левко вдруг расплылся в улыбке:

— А я все думаю, как бы тебе поделикатнее сказать, что меня женить на тебе собрались, а я из дома ушел.

— Да? — Лиска вдруг почувствовала себя немного обиженной. — А что же ты меня замуж-то не взял бы?

Левко в ответ прищурил зеленые глаза и, смеясь, ехидно ответил:

— А сама-то! И сватов не дождалась — сбежала. На фига мне такая жена?

— Ага, — Лиска довольно заулыбалась до самых зубов мудрости.

Говорили они тихо, чтобы не посвящать в свои планы всю деревню. Обоим хотелось немедленно все обсудить. Внимательно оглядев девушку, Левко спросил:

— Извини, запамятовал, как тебя зовут.

— Квентин, — Лиска, не долго думая, назвала имя старшего брата.

— Слушай, Квентин, — сказал Левко, после того как ему принесли кружку пива с сухариками и баранью отбивную, — давай пообедаем побыстрее, а потом на свежем воздухе поговорим.

Лиска согласно кивнула и тут же залезла в его тарелку с сухариками. Быстро закончив с обедом, она завернула свой кусок курицы в лист салата и сунула его в корзинку под платок. На недоуменный взгляд друга ответила:

— Потом…

Наконец в нетерпении остаться наедине они вышли из трактира довольные друг другом, как новобрачные. Удобно устроившись на бревнышке под раскидистым кленом недалеко от трактира, начали наперебой делиться новостями.

Оказалось, что ушли из дома они с разницей всего в несколько часов. В тот самый понедельник, когда Лискиному отцу купец Кныш предложил выгодный брак, отец Левко, узнав об этом, решил напомнить кузнецу их давний уговор поженить детей. Он тут же объявил об этом сыну, чем очень обрадовал жену, Левкину мачеху. Мать Левкиного отца обещала передать большой дом с пасекой первому из внуков, кто женится. И если бы брак состоялся, дом и большая часть хозяйства отошли бы к Левко, а мачеха, женщина властная и стервозная, явно рассчитывала нести тяжкий крест домашнего хозяйства сразу везде. О Лиске же было известно, что она девушка тихая, покладистая да еще и рукодельная, одним словом, для свекрови удобная (о том, что она в кузнице отцу помогает, домашние, само собой, не распространялись).

Левко, конечно же, нельзя было запереть под замок, как девушку, и заставить жениться было тоже невозможно, но он хорошо понимал, что в случае отказа ни ему, ни отцу житья в доме не будет. Поэтому он тут же и решил исполнить свою давнюю мечту — пойти на службу в дружину к Ковражинскому воеводе — и на следующее утро ушел. По дороге присоединился к купеческому обозу из Изнора. Столичный обоз ехал не торопясь, заезжая по торговой надобности в деревни, расположенные недалеко от дороги. В Малые Ежи они въехали вчера днем, и Левко решил здесь на пару дней остановиться, чтобы обзавестись сапогами, которыми Малые Ежи славились с незапамятных времен. Остановился он в доме у пасечника.

— У него большущий дом и сад вокруг, и цветник — красота. К дому пристроена веранда с видом на пасеку, там я и ночую. Там и тебе места хватит. Сегодня переночуем, завтра двинемся дальше, идет?

— Конечно.

Лиска наскучалась одна в дороге и рада была несказанно. Неожиданно в корзинке что-то зашуршало.

— У тебя там что, мыши? — Левко знал, что от нее можно ждать чего угодно.

— Нет, не мыши, сейчас расскажу.

И рассказала. Она хорошо знала, что, хотя у Левко и была репутация легкомысленного балагура, когда речь шла о важных делах и серьезных чувствах, на него можно было положиться как на себя самого. К тому же он был немного старше и, может быть, поэтому слегка опекал Лиску, которая среди детворы часто слыла за мечтательную доверчивую дурочку. И даже разыгрывал ее меньше, чем остальных, и защищал, когда над ней смеялись. И ему можно было рассказать все, даже мечты. Лиска все и рассказала, оставив в тайне только имя русалки и свой талисман. Левко слушал и удивлялся.

— Да не может быть… Неужели русалки? Настоящие?.. Драконы? Живые драконы, в Изнорье? Знаешь, это все-таки сказки…

Когда Лиска заговорила о раненном звере, Левко, конечно же, сразу захотел его увидеть. Она осторожно сняла с корзинки платок и слегка отстранилась, показывая другу своего подопечного. Живые блестящие глаза зверька с любопытством изучали нового знакомого без всякого страха.

— Так вот для кого была печеная курица, — Левко улыбался — похоже, Лискина находка ему понравилась. — Слушай, он ведь, еще маленький, и такая беда. Думаешь, поправится?

— Надеюсь. Когда я его подобрала, он был совсем плох, а сейчас вроде получше.

— А как ты его зовешь?

— Пока толком не придумала. Что-то кроме Руша ничего в голову не приходит.

— А почему Руш?

— У нашего соседа лошадь была темно-бурого цвета. Он ее Буркой назвал сначала, потом Бурушкой стал звать, а потом Рушкой, Рушей, а мне нравилось.

Она вдруг спохватилась:

— Я ведь хотела его знахарке местной показать — может, вылечит.

— Нет, не вылечит. Она вчера ушла на хутор к какому-то больному родственнику, и ее несколько дней не будет. Она — пасечнику соседка, и он это говорит с утра всем, кто к ней приходит.

— Плохо. Что же делать? — Лиска даже расстроилась.

— На воротник продать.

Лиска вскинулась, задохнувшись, но, увидев смеющиеся глаза Левко, вспомнила, что серьезно он разговаривает редко, да и то больше, когда врет.

— Да ну тебя, — сказала Лиска, закрывая платком корзинку.