Ещё тридцать восемь кошек до сорока

Ольга Назарова, 2023

Что остаётся делать девушке, если она, по мнению своей безукоризненно прекрасной родни, безнадёжная дурнушка? Ну, конечно же нянчить племянников, безотказно копаться на даче у бабушки, и вообще быть для всех удобной и беспроблемной. Даша всё это делала послушно и исполнительно пока не наткнулась в парке под дождём на двух котят. Разумеется, вся семья дружно потребовала избавиться от котят, иначе Дашу ждёт страшная судьба старой девы с сорока кошками!А вместо этого Дарья расследует пропажу важнейшего документа на работе, раскрывая заговор, грозящий ей самой, ссаживает со своей шеи родственников, заводит… нет, не ещё тридцать восемь кошек, а собаку, для которой она – последняя надежда, и выясняет, что счастье-то, оказывается, вовсе не в безукоризненной красоте.

Глава 9. Кардинальные и необратимые перемены к лучшему

Дома её действительно ждали!

Мама сидела в гостиной на диване, завернувшись в плед, лелея в руках чашку чаю.

— Даша! Где ты ходишь? — сердито уточнила она. — Где ты так поздно пропадаешь?

— Привет! На работе, где же ещё… — Дашка краем глаза увидела в коридоре две маленьких серых тени и улыбнулась им. — Привет, мои хорошие! Мам, как у тебя дела, как с… ну, ты понимаешь о ком я…

— Твой отец сошел с ума! — патетически воскликнула Анастасия Сергеевна! Ты бы видела, на кого он меня променял…

Дашка давно поняла, что для её отца внешность — это очень важная штука. Поняла и не удивилась, увидев на экране смартфона, подсунутом ей мамой под нос, прелестную деву…

— Ээээ, ну-у-у, да-а-а… — глубокомысленно протянула она.

— Вот именно! Какая-то выдра! — припечатала красавицу пристрастная матушка. — Ни внешности, ни интеллекта, зато родители состоятельные! Твоего папашу просто купили! Купили для девицы, которая ему в дочки годится!

Дашка успела и переодеться, и ужин приготовить, а оскорблённая мама всё рассказывала ей о коварстве мужиков вообще, о её отце в частности, о том, что с ними вообще общаться нельзя! А в довершение всего прозвучала фраза, которую Дашка, попавшая с офисного корабля на семейный бал, даже не сразу уловила:

–Так что, пока он свои шмотки не заберёт, я у тебя поживу — не хочу с ним пересекаться! И да, я тут видела твоих кошаков — ну, полный отстой. Неужели у тебя такой отвратительный вкус?! Я уверена, что их надо пристроить и уже даже спросила на работе — одна коллега может одного кота взять в деревню. Только надо додержать до конца рабочей недели. В пятницу вечером ты его принесёшь мне к работе и его заберут, а второго… ну, в приют сдадим.

Мама по-хозяйски осмотрела диван, наморщилась и продолжила, — И диван сюда не подходит! У тебя какое-то не очень удачное видение гармонии…

Дашка устала, нанервничалась, первый раз в жизни испытала, каково это — победить… Потом перепугалась из-за появления Виктора, а повергнув его в бегство, снова ощутила ликование. Слишком много эмоций для одного дня…

Именно поэтому мамины слова дошли до неё как-то не сразу.

— Что? Прости, что ты сейчас сказала? — хмуро переспросила Даша.

— Диван, говорю безвкусный, — мама похлопала рукой по обиженно загудевшему дивану.

— До этого! Ты что-то говорила про котят.

— А! Ну, да! Говорила, что их надо пристроить в добрые руки! Даша, не сверкай на меня глазами, тебе так очень некрасиво! Я же не предлагаю их выбросить…

— Мам, котята — мои. Понимаешь? Это моя личная и неприкосновенная собственность. Никто никого никуда не будет забирать или сдавать в приют. Понимаешь?

— Даша, какая же ты у меня ещё глупенькая и маленькая девочка… — снисходительно вздохнула мама. — Они тебе абсолютно не нужны!

— Мне двадцать семь лет! Я взрослая и достаточно умная молодая женщина! — убеждённость, прозвучавшая в голосе старшей дочери, Анастасию изумила.

— Тыыыы? — саркастически хмыкнула она.

— Да, я! — если бы кто-то сегодня сказал Дашке, что она будет благодарить этого самого Виктора за его козни, она бы точно не поверила! Зато сейчас в ней кипело изумительное чувство уверенности в себе, словно она, как тот самый Трусливый Лев из старой советской сказки, выпила напиток смелости.

— Дорогая… ты не знаешь жизнь… — начала Анастасия.

— А ты? — парировала дочь. — Мам, давай не будем! Просто учти, пожалуйста, что я никому не разрешаю распоряжаться своими животными. Да и диванами тоже… Меня вполне устраивает тот, на котором ты сидишь.

Возможно, если бы Анастасия Сергеевна немного больше присматривалась к старшей дочери, ей легче было бы принять тот факт, что Даша меняется, меняется кардинально и необратимо. Но она была так уверена в том, что всё всегда знает лучше…

— Даша! Перестань говорить глупости! Тебе эти животные совершенно, абсолютно не нужны! Более того, просто вредны! Я потратила время, договорилась, а ты? Да как ты можешь? Я тебя просто не узнаю! Я не хотела сейчас об этом говорить, мне и так трудно… Но ты… Как ты могла так обойтись с сёстрами? Они мне звонят и плачут! Как ты могла?

Временно отложенный из-за ухода отца скандал, грозился развернуться во всю ширь… Только вот время было безнадёжно упущено.

— Мам, ты расстроилась из-за отца, я устала на работе — у меня был очень трудный день, и ссориться с тобой не хочу. Только вот давай договоримся — мои кошки и моё время не обсуждаются! Котята остаются дома, и я больше не буду работать нянькой каждые выходные.

Взвинченная поступком мужа Анастасия Сергеевна попыталась было загнать старшую дочь, внезапно ставшую непокорной, в прежние рамки, правильные и разумные рамки!

— Нет, мам, я не эгоистка. Я просто хочу решать сама, и распоряжаться своим временем сама!

— Если ты не понимаешь, зачем мне кошки, это не означает, что я сошла с ума!

— Да, мам, со своей личной жизнью я разберусь сама!

— Нет, диван нормальный, оставь его в покое…

Эмоциональное месиво из заброшенных племянников, которые не подадут Дашке в старости стакан воды, кошек, которых непременно будет то самое страшное количество — сорок штук, альфонса или мошенника, который женится на Дашке и оставит её безо всего, потому что кто же иначе на неё позарится, и несчастного «неподходящего» дивана, клубилось вокруг, загоняя в дальние углы квартиры здравый смысл, спокойный вечер и двух перепуганных котят.

— Так, всё! ХВАТИТ! — Дашка никогда в жизни так решительно ни с кем не разговаривала. — Я больше не стану об этом говорить — это данность, и она не обсуждается!

Анастасия Сергеевна рассерженно вскочила на ноги и ринулась в прихожую.

— Ах, раз так, раз ты мать родную поддержать не можешь, раз тебе кошки драные дороже… Тогда… Тогда я ухожу!

— Мам, я могу тебя поддержать. Но мне и самой нужна твоя поддержка. Понимаешь? Нет, только не такая: «Даша, ты страшная, тебя никто не полюбит. Твоя судьба — служить семье и племянникам до гроба!» Это жестоко, в конце-то концов. Нет, не нужно говорить про мужчин… Лучше, скажи что-нибудь хорошее про меня! Скажи, что ты меня любишь, даже если не понимаешь! Скажи, что я тебе нужна, только не для сестёр или племянников, а сама по себе! Скажи, что ты переживаешь за меня! Мам, ты так мне нужна! — Дашка столько раз обдумывала эти слова, а произнести их вслух смогла только сейчас.

В полутёмной прихожей метались отголоски недавнего скандала, был надет один сапог, схвачена сумочка, а в ушах внезапно зазвенел голосок маленькой Дашки, кружащейся перед огромным зеркалом:

— Ой, мамочка, ты у меня такая красивая-красивая, как принцесса из сказки! А папа говорит, что я как облизянка… Облизянки — это плохо, да? Облизянки не вырастают принцессами?

Почему она тогда не сказала, что это неправда? Потому, что знала, помнила — нет, не вырастают! И ничего нет более жалкого, чем некрасивая девочка, которая уверена, твёрдо убеждена родителями в том, что она королева красоты, а остальные «просто ничего не понимают»! Анастасия когда-то знала такую, и знала, как с ней обошлись одноклассники, ведь дети могут быть гораздо более жестокими, чем взрослые! Она постоянно вспоминала про ту девчонку… уничтоженную, морально растоптанную, рыдающую от понимания реальности. Можно уверить малыша в чём угодно, но потом ему приходится сталкиваться с остальным миром, и там-то ему всё равно всё выдадут всю правду-матку, а потом догонят и дополнят!

Анастасия решила сделать всё возможное, чтобы её дочери не пришлось это переносить…

И только в этой полутёмной прихожей до неё дошло, что роль жестоких девчонок и мальчишек сыграли они сами! Она, её муж, их родители и знакомые, Дашины сёстры… Всё, кто её окружали!

Тишина заполнила дом так, что было слышно, как тикают часы в кухне. Дашка смотрела на маму, не очень понимая, что случилось, а та вдруг опустила голову…

— Даш, ты мне нужна сама по себе! Я очень переживаю за тебя… как могу. Прости… и… я тебя люблю!

Наплакались мама и дочь знатно! Анастасия по-детски утирала глаза, даже когда Даша уснула, а потом потихоньку прокралась в кухню и начала расхаживать там, придерживая шелковый халатик.

— Кто? Кто может знать, как правильно? — вопрошала она у себя, стараясь забить это внутреннее неприятное ощущение, царапающее изнутри — она не права! Она страшно ошиблась…

Конец ознакомительного фрагмента.