Двенадцать дверей. Мистическая повесть

Ольга Никонова

Каждый человек однажды задумывался над понятием СУДЬБА. Есть она или нет, можно или нельзя ей управлять. Как совершать путешествия во времени и можно ли изменить будущее из прошлого. А что, если все совсем не так? Что если времени нет? Если существует бесконечное множество параллельных вариантов, где события развиваются иначе? Все они существуют одновременно, и надо лишь выбрать нужный, где ты счастлива? Выбрать и остаться там.

Глава 1

Два года спустя.

Видеодневник.

— Сегодня, 21 июня. И именно сегодня я начинаю свой эксперимент. 21 июня два года назад изменило мою жизнь. И сегодня, 21 июня, я хочу всё исправить. Меня зовут Женя Ткач. Мне двадцать два года, и я — инвалид. Так, наверное, начинаются дневники. И дальше в этом месте я должна рассказать о себе. Рассказывать, если честно особо нечего. Два года назад у меня было много планов относительно своей карьеры, увлечений и жизни в целом. Потом ДТП, позвоночно-спинномозговая травма (ПСМТ), больница, реабилитация, коляска. Я могу говорить об этом долго, но всё это совсем не интересно. Интересно говорить о своих достижениях. За два года я научилась самостоятельно перебираться из кровати в коляску и обратно. Но это достижение не впечатляет никого, кроме моих близких и моего реабилитолога. Как у большинства спинальников жизнь моя делится на «До» и «После». Хотя нет, не правда, есть ещё «Если бы». Если бы не травма я бы уже закончила институт, работала, путешествовала и в моей жизни, наверняка, были бы любовь и дружба. И в ней были бы изменения. Да, последние два года были полны изменений. Изменилось всё, даже дом, в котором я живу. Из нашей старой двухкомнатной сталинки на пятом этаже, по улице Металлистов, где я жила с мамой и бабушкой, лет с шести, мы переехали в трёшку на улицу Победы, в пригород. Но зато это трёхкомнатная квартира, на первом этаже, с замечательным преимуществом: парадная без крылечка. Строители почему-то сделали крыльцо вровень с асфальтом. Эту квартиру выбрали потому, что предполагалось, я смогу чаще бывать на улице. На самом деле на улице я бываю не так часто. Между первым этажом и выходом на улицу есть несколько ступенек, преодолеть которые на коляске самостоятельно я не могу. Собственно, и путешествия мои не так далеки. Выехав из парадной на пешеходную дорожку, я оказываюсь заперта поребриками. Страх перевернуться не пускает меня дальше. И вся прогулка превращается в просиживание возле входной двери, под самыми окнами нашей квартиры. ПСМТ это ограничения. Много ограничений к которым надо привыкнуть, научиться с этим жить. Самое страшное думать о том, что так пройдет вся оставшаяся жизнь. И ничего не изменится.

Интернет стал моим окном в мир. Теперь всё я узнаю из интернета. Фильмы, книги, музыка, другие страны — есть у меня дома. В моём планшете. Онлайн сёрфинг стал моим привычным каждодневным занятием.

Однажды я нашла очень интересную статью. В ней говорилось о теории множественности миров. Отцом которой был американский физик Хью Эверетт. Концепция Эверетта настолько же проста, насколько и невероятна. Простым языком можно описать это так: Эверетт считал, что любое совершенное действие порождает все возможные последствия этого действия, но каждый вариант происходит в своём мире. Все эти миры реальны, но в памяти человека сохраняется только тот, который он наблюдает. События в каждом из миров развиваются по своему сценарию и с разной скоростью. То есть где-то ещё существуют рыцари, а где-то до сих пор царствуют динозавры. И, самоё главное, где-то есть тот мир, в котором я здорова и хожу на своих ногах. Эта теория зацепила меня. И чем больше я думаю об этом, тем больше подтверждений этой теории нахожу. Если между мирами существует связь, легко объясняется ясновидение, научная фантастика, мистика. Что если некоторые люди способны перемещаться в другую реальность? Что если мифы не выдумка, а описание другого, реально существующего, мира?

С тех пор, как я прочитала эту статью, я ищу всё новые подтверждения многомирия. Так я добралась до теории транссерфинга реальности Вадима Зеланда. Он считает, что переход в другую реальность возможен. Пространство вариантов Зеланда похоже на теорию множества миров многослойного мира. Зеланд считает, что судьбы не существует, человек сам пишет свою судьбу. Каждый раз, когда принимает важное решение. На его пути много раз вселенная предлагает ему выбор. Этот выбор и есть отправная точка, в которой появляются новые варианты. Более того все, даже самые фантастичные варианты уже есть, надо просто выбрать и переместиться.

Так разобраться, любой выбор, даже неосознанный, порождает кучу вариантов, других миров, где я — уже не я, а кто-то другой, может быть с другими интересами, знаниями, увлечениями. Я уверена, есть мир, где я суперзвезда.

Моя бабушка педагог по вокалу. Про неё говорят: «И кошку петь научит.» В детстве я много занималась вокалом, ездила на конкурсы. Потом бросила.

Поворотным моментом стало моё участие в детском конкурсе «Певчие птички». Мне было уже 12. Возрастные ограничения конкурса были от 6 до 14 лет. Отбор мы проходили в своей возрастной группе. А в финале разделения по возрасту не было. Три призовых места. Один победитель. Я пела песню Селин Дион. Ту самую из кинофильма Титаник — «My Heart Will Go On», на английском языке, а проиграла артистичной шестилетке, в нарядном платье и с бантами. Она пела песню про Море. Проиграть было обидно. По настоянию бабушки музыкальную школу я всё же закончила, но точно решила, что музыка не будет моей карьерой. Где-то есть реальность, в которой я продолжила заниматься музыкой или выиграла этот конкурс. Остаётся один вопрос как туда попасть?

Пересмотрев кучу сайтов с разными статейками на мистические темы, я выбрала самый простой: сон. Споры о том откуда берутся сны ведутся не один десяток лет. Общепризнанной теорией является, та, в которой сны отражение произошедшего с нами за день. Но как тогда, объяснить вещие сны. Вещие сны не обладают символикой, они, как правило полностью повторяют картину грядущих событий. Что означает только одно — не все сны одинаковы, а вещие сны вполне могут быть воспоминаниями о нахождении в другой реальности, в параллельной. Приверженцев этой теории, кстати, не так уж и мало. Все они делятся советами и рекомендациями как путешествовать во сне, как извлекать из сна полезную информацию. Я вывела из всех этих советов несколько простых, но обязательных правил:

— Перед переходом позаботься о том, как вернуться, обязательно придумай звук, сигнал, символ, который будет пробуждать тебя в параллельной реальности и возвращать в свою. Я думаю, это должно быть кодовое слово, или фраза. Для себя я придумала такую: «Это всё сон. Проснись.»

— Нельзя пользоваться снотворным для быстрого перехода. Это осложняет возвращение.

— Надо быть очень осторожной, если умрёшь во время нахождения в параллельном измерении, умрёшь и в настоящем.

— Если реальность параллельного измерения станет твоей, а память о прошлом из этого измерения сотрется ты навсегда останешься в новом параллельном измерении.

Весь этот эксперимент я задумала ради последнего пункта. Если есть такая реальность, мир, измерение, в котором я снова здорова — я останусь там. Что в этом случае произойдет с моим физическим телом в этом мире я не знаю. Будет ли это кома, или смерть, или сумасшествие, или может быть я просто исчезну, не так уж важно. Важно, что я снова буду счастлива, как раньше.

Итак, сегодня 21 июня, я начинаю эксперимент по переходу в параллельный мир. Все свои наблюдения я буду фиксировать в дневнике. Техника перехода уже не раз описана, но я повторю сейчас, для чистоты описания эксперимента.

Для начала надо лечь, принять удобную позу и расслабиться. Затем несколько минут мысленно сосредоточиться на месте, в которое собираешься попасть. Представлять это место, необходимо как можно конкретнее, вызывая в своём воображении не только картинку, а также запахи, звуки, ощущения, связанные с этим местом. Я выбираю реальность, в которой я победила в том детском конкурсе. Я приготовила наушники, думаю запись «My Heart Will Go On» поможет мне переместиться куда нужно. Затем следует отключать мысленно ощущения тела. Зрение. Слух. Мысли. И после этого должен произойти переход.

Конец записи.

ДВЕРЬ ПЕРВАЯ

Она проваливалась в глубокий тёмный колодец, оказавшийся почему-то длинным мрачным тоннелем со множеством закрытых наглухо дверей. В самом конце одна дверь была слегка приоткрыта и из неё просматривалась тусклая полоска желтого света, словно от ночника. В тоннеле было душно и тихо. Страх парализовал волю, она тянулась как бабочка на свет, толкнула приоткрытую дверь. И проснулась. Резко, словно от толчка. Обнаружила себя в незнакомом месте. Просторная комната. Тусклый свет. Мягкий красный кожаный угловой диван, такие же кресла. Столик с закуской и выпивкой. Гримёрные большие зеркала на стенах. В углу бар для напитков. По всей комнате разбросаны вещи. Никого. Мелькнуло: «Видимо уснула в гримёрке…». Встала, подошла к зеркалу. Из зеркала смотрело незнакомое лицо: черные волосы, черные стрелки. Очень яркая красная помада. Серьга в носу. «Красивая…, надо же не смазалось ничего». Память постепенно возвращала девушку в реальность.

Медленно, как после тяжелого сна, происходило осознание себя и окружающего мира. Она — Anastacia (Анастейша), Стейси. Солистка хард-рок группы Scream. И находится она в гримёрке для приглашенных звёзд, в одном из ночных клубов родного, для неё, Питера с кричащим названием «Night Life», где сегодня у группы концерт и презентация мюзикла «Королева ночи» в жанре хард-рок, про любовь прекрасной вампирши и охотника на вампиров. Этот полноценный спектакль они с Костей писали вдвоем целый год, и сегодня, первый раз решили отыграть отрывок на концерте, чтобы посмотреть, как «Королеву» примет толпа.

Костя это — Константин Ялик, лидер группы Scream, известный поклонникам как Скиф. Скифу тридцать семь лет. Всё ещё красив, хотя больше не следит за своим телом. Спортивное питание давно сменил алкоголь. Он всегда слегка пьян на концертах, запах коньяка всегда присутствует в гримерке Scream. Для Стейси Скиф сродни богу, она не видит недостатков. Всё в нём прекрасно. Она описала бы его так: длинные русые волосы, такие густые и красивые, что позавидовали бы даже девчонки, татуировка в виде крыльев ангела на спине, черты лица правильные. Зеркало души — серые глаза, взгляд острый, как стальной клинок. Смотрит прямо в душу. Не просто талантлив — талантище! Каждая песня — история. Это он тринадцать лет назад создал группу Scream. Это он два года назад создал Анастейшу из Жени Ткач. Королеву ночи из обычной девушки.

Костюм вампирши висел здесь, в гримёрке. Возникло нестерпимое желание надеть его прямо сейчас. Стянула чёрные кожаные штаны и топ, схватила костюм, и только потом заметила, что в дверях стоит Скиф. Смутилась, закрылась костюмом.

Он засмеялся и закрыл дверь на ключ.

— Где все? — собственный голос показался чужим.

Она села на столик перед зеркалом, держа костюм в руках, так чтобы не было видно белья.

— Настраивают оборудование. Думаю, минут двадцать у нас точно есть.

Он подошёл совсем близко и мягко забрал костюм вампирши из её рук. Бросил его на диван. Несколько секунд разглядывал прекрасное её тело будто видел впервые, словно не были они любовниками вот уже два года. Провел ладонью по бархатной её коже, и волна желания захватила его. Подхватив подругу на руки, он посадил её на стол, возле гримерного зеркала и жадно впился в её губы.

Странное чувство охватило Анастейшу. Чужими казались похотливые поцелуи соленых губ, запах коньяка отталкивал. Разум противился страсти, но тело предательски сдавалось в плен, и она отвечала лаской на ласки, поддаваясь страсти, обжигающей как огонь.

В этот самый момент у Скифа зазвонил телефон. Он не хотя отстранился от Стейси нащупывая смартфон в кармане.

— Не отвечай, — прошептала она, но он уже держал телефон в руке и на светящемся экране мелькнуло имя «Даша». Скифу звонила жена.

Ревность отравила душу.

Никакая сила не могла помешать Константину ответить на звонок жены. Эту часть своей жизни он оберегал как мог. Семья — его тихая пристань, где он мог отдохнуть, от Скифа, Анастейши, тусовок и концертов. Там не было Скифа, там был Константин Ялик, муж Дарьи Ялик и папа шестилетнего Дани. Если и был на свете человек, которого Скиф любил больше самого себя, то это был его единственный сын Даня. Мальчишке можно было всё. Сейчас он как раз капризничал, и требовал разговора с отцом. Скиф отошёл подальше от любовницы и принялся решать какие-то семейные вопросы.

Анастейша почувствовала себя лишней. Она встала, надела кожаные штаны и топ, повесила костюм назад и стала поправлять макияж. Но каждое его слово, сказанное другой, кололо иголкой.

Скиф закончил разговор, подошёл к Стейси, обнял и поцеловал в шею.

— Моя прекрасная, вампирша.

Она отстранилась.

— Почему она опять звонила?

— В смысле? Она моя жена и мать моего сына, она может звонить, когда захочет.

— Ты её любишь?

— Честно?

— Хотелось бы.

— Не знаю.

— А меня? — она повернулась к нему. Очень важно было сейчас видеть его лицо.

— Люблю. — но его лицо стало холодным и ничего не выражало. Разговор ему не нравился. Опыт подсказывал, чем закончится этот разговор. — К чему ты опять начинаешь? Эту тему мы сто раз обсуждали.

— Я хочу, чтобы ты с ней развёлся.

— Зачем тебе это? Это что-то изменит в наших отношениях?

— Всё изменит. Разведёшься?

— Нет. По крайней мере сейчас. Так зачем тебе мой развод?

Настроение было испорчено.

— Надоело тебя с ней делить. Надоело, то, что ты всё бросаешь, когда она звонит тебе, с глупыми проблемами. Надоело помогать тебе выбирать ей подарки. Надоело ждать тебя в пустой квартире! Я хочу нормальных отношений.

— Не понял. Я мало дарю тебе подарков?

— Ты меня используешь. Я не кукла. Мной не надо играть, и я не подстилка.

Она уже завелась. Говорила громко и зло.

— Ты знала, что я женат. Я вижу тебя чаще, чем своего сына. А насчёт того, кто кем пользуется. Московскую квартирку в ЮАО, на Автозаводской улице, двухуровневую, с панорамным остеклением в стиле Лофт, с большой джакузи, камином и дизайнерским ремонтом, в которой «ты меня ждёшь», я оплачиваю.

— Можешь больше не платить. Я в состоянии сама сделать это. И не приходи туда больше. Иди к своей Даше.

Он почувствовал раздражение.

— Сама????Сама?!!! — рассмеялся зло — Это я плачу тебе зарплату, малышка. — ничего ты ещё не значишь сама. Анастейша это мой проект. И если бы не я, ты мыла бы полы в клубах, в которых ты сейчас поёшь.

Это звучало обидно.

— Хочешь проверить?

— Что??? Как ты моешь полы? Уверен плохо. — он опять смеялся.

Это её ранило. Ей было больно, а он откровенно высмеивал всё. И ничего он не чувствует. Иначе бы развёлся. Давно. Или хотя бы попытался успокоить. От мысли, что с его стороны нет любви стало ещё обиднее.

— Я ухожу. Отыграем сегодня концерт и всё.

— Думаешь, я не найду вокалистку, с хорошими данными? На твоё место придут другие. Так что ты хорошо подумай.

Он налил себе коньяк. Выпил. Опять бабские капризы. Любят бабы всё усложнять.

В дверь постучали. Это был Марк, директор группы.

— Эй, ребята, там саундчек в самом разгаре, без вас нам вокал не выставить! Не тяните процесс.

Скиф молча поставил коньяк обратно на стол. Не глядя на Анастейшу, подошёл к двери, открыл её и вышел. Девушка последовала за ним, стараясь не смотреть на Марка, но от пытливого взгляда директора не укрылось плохое настроение музыкантов.

Всё время до концерта Скиф и Стейси не разговаривали друг с другом, нарочито с вызовом обращаясь только к другим членам группы. Делали вид, что ничего существенного не произошло. Смеялись, шутили. Но в этом веселье летали грозовые молнии. Константин много пил. Его друзья, знавшие Ялика много дольше, чем его знала Женя, переглядывались между собой, опасаясь, что снова, начнется запой, как правило следом за запоем происходил срыв концертов, неустойки и штрафы. Больше всех волновался директор Марк. Он открыто говорил Скифу: «Эй! хватит набираться!». Пытался регулировать количество коньяка, потребляемого Яликом. Получал в ответ, грубое: «Отвали, Марк!». Или хуже. Словарный запас господина Ялика был довольно широк. К началу концерта Скиф был пьян, но ещё мог петь и держаться на сцене.

Анастейша, привыкшая к тому, что Скиф никогда не выходит на сцену без коньяка, впервые видела Константина таким пьяным во время концерта. Она ощущала волнение за то, как пройдет концерт. Но странным образом подвыпившей публике всё нравилось. Премьера песни из мюзикла встречена была поклонниками с восторгом.

Во время концерта Скиф между выступлениями исчезал и каждый раз, возвращался всё более пьяный. В конце он с трудом стоял на ногах. Включили фонограмму. Отыграли до конца. С трудом увели Скифа со сцены.

После концерта ждали в гримерке, когда приедет машина. Атмосфера была тягостная, для всех. Пьяный Константин рвался на сцену. Требовал микрофон. Ругал звукорежиссеров и музыкантов на чём свет стоит. Утихомирили его просто: налили коньяка ещё. Он успокоился. Обмяк. Засопел.

Машина пришла. Музыканты подхватили Скифа и потащили его вниз, к выходу из клуба. Туда, где терпеливо ждал автомобиль. Марк, оставался, ему нужно было решить с администрацией клуба по поводу оборудования. Стейси взяла свою сумку и пошла следом за ребятами, но Марк остановил её.

— Надо поговорить. Не бойся я отвезу тебя в гостиницу. Я на машине.

Девушка остановилась. Ночевать с пьяным Константином в гостинице не прельщало.

— Я не поеду в гостиницу.

— Отвезу, куда скажешь. Сядь.

Он показал на диван.

Не понимая, чего хочет Марк, она всё же села.

— Я слышал ваш разговор.

–????

— Ты действительно хочешь покинуть группу?

— Не знаю.

— Было бы глупо.

— Ты тоже думаешь, что я не на что не способна без него?

— Я думаю это загубит весь проект. Вся твоя работа, над «Королевой ночи». Всё зря.

— Я люблю его.

— Это всем понятно, даже Даше.

— Почему он с ней? Почему он её не бросит? Я с ума схожу, когда представляю их вместе. Он говорит, что любит меня и уходит к ней.

— Он тебя любит.

— Разве не честнее было бы развестись? Мы могли бы не разлучаться. Быть ещё ближе друг-другу. Нет, ты ошибаешься. Он не любит. Когда любишь боишься потерять, а он не боится.

— Всё немного сложнее. «Королеву ночи» продюсирует Дашин отец. Ты должна это знать. И Даньку он любит. Развод сейчас всё только усложнит.

— А мне что делать?

— Подумай о карьере. Народ хавает «Королеву». На этом мюзикле ты могла бы заработать себе имя. Везде, где мы прогоняем песню из «Королевы ночи» получаем положительные отзывы. Это бомба. Поверь мне. Не совершай сейчас эту ошибку.

Она разрыдалась, повторяя постоянно одну ту же фразу: «Я больше так не могу», физически ощущая боль от неразделенной любви. Марк погладил её по волосам:

— Шоу бизнес. Здесь всё не просто. — Он налил ей коньяка — Выпей. Точно станет легче. Подожди меня минут десять, я решу вопрос с оборудованием и вернусь. Уйдешь из группы будешь дурой.

Он ушёл. Стейси полезла в сумку за влажными салфетками, для снятия макияжа, чтобы стереть с лица потекшую косметику. Там в сумке оказались ключи, старые ключи от Питерской квартиры, где с мамой и бабушкой жила девочка Женя. Нестерпимо захотелось домой. На кухню, где пахнет бабушкиными пирогами. До того, как вернулся Марк она уже знала, куда её отвезти. Марк вернулся, и из клуба они выходили вместе. Он достал ключи от машины, нажал кнопку и один из припаркованных автомобилей приветливо отозвался.

— Так куда тебя отвезти?

— Проспект Металлистов 64. Знаешь, как доехать?

— Навигатор разберётся, поехали. Ну и сумка у тебя! Что там?

— Костюм из «Королевы».

— Назад её кидай.

Так буднично болтая, они сели в машину и уехали, не заметив тёмную фигуру у стены.

Спрятав лицо под капюшоном, шатаясь как пьяный от переполняющего волнения, за ними наблюдал некто Артемий Дерябин, считающий себя охотником на вампиров.

Артемий жил в своём мире. Особом. Отличным от других. В этом особом мире были тёмные и светлые. Оборотни, зомби, вампиры и прочая нечисть, прятались кругом под маской нормальности. И только он, Артемий Дерябин, единственный в стране выживший охотник на вампиров, умел их отличать.

Анастейша была вампиршей. Он почти в этом не сомневался. И чем больше он наблюдал за этой тварью, тем больше доказательств находил. Да она и не скрывалась. Чёрные волосы, бледная кожа, красные губы, холодная, совершенная красота в каждой линии, такими красивыми бывают только вампиры. На всех клипах и концертах она одета с вызовом, исключительно в вампирские цвета.

Не было никаких голосов, указывающих ему вампиров, не было видений зверств. Он просто знал, чуял нечисть своим особым чутьём. Не обмануть Артемия ангельской внешностью и волшебным голосом, уж он то знает все уловки вампирские. Все вокруг слепы, не видят очевидного. Только ему, господь всемогущий подарил этот дар, значит и миссия у него особенная, очистить мир от нечисти. Нет ни соратников, ни друзей. Кто знает остались ли ещё отважные охотники на вампиров, или он последний?

«Никто не верит. Трудно один на один с многотысячной армией вампиров. Ничего, если сегодня, мне удастся убить Королеву вампиров, Анастейшу, все сразу всё поймут. Они все поймут, как ошибались.» — так думал он, сжимая в кармане серебряный кавказский кинжал. — « Вампиры не так умны, как можно подумать, или наглыми слишком стали! Вот эта вампирша и скрывать не стала, что она королева. Не каждому охотнику удается выследить и убить королеву».

От осознания важности миссии у него тряслись колени.

Погруженный в свои мысли, охотник на вампиров упустил удобный для нападения момент, когда он заметил Анастейшу, в сопровождении Марка направляющуюся к машине, она была дальше, чем он планировал. Замешкался, казалось, на секунду, и вот она уже в машине, ускользает от него.

Он сел на мотоцикл и пустился в погоню, но потерял машину из вида в пути. Она была слишком обычной. Ничего особенного. Так много на дороге одинаковых, как близнецы автомобилей. Хорошо, что адрес запомнил: «Металлистов 64».

Когда Артемий приехал по адресу, оказалось, что он опять опоздал. В затихшем дворе никого не было. Он увидел, лишь отъезжающий автомобиль и темную фигуру Анастейши, исчезнувшую в одной из парадных.

Тем интереснее охота. Охотник умеет ждать.

Стейси не узнала родного двора. На первый взгляд всё было абсолютно так же, как она помнила. Но во всем читалось мрачное ожидание. Двор показался чужим. Серая промозглая ночь, или невесть откуда взявшийся туман, но ей показалось, что место это чужое, нереальное, и сразу же липкий страх проник в сознание. Трясущимися руками девушка нащупала в сумке ключ, достала его. Огляделась. Двор был пуст. Ни единого звука. Приложила ключ к домофону. Дверь открылась, но даже в этом звуке, открывающейся двери читалось что-то зловещее. Гонимая страхом, она не поднялась, а вбежала на пятый этаж, и зачем — то несколько раз нажала на звонок у знакомой квартиры, хотя все это время ключ находился у неё в руках. Открывать не спешили и она вставила ключ в замок. Дверь послушно открылась. Стейси нащупала выключатель в привычном месте, и едва в прихожей вспыхнул свет, она увидела маму, выходящую из бабушкиной комнаты, спешно одевающую халат, поверх старой ночной сорочки. Образ мамы, такой привычный, родной. На секунду Стейси снова стала Женей.

— Привет, мам!

Мать одарила её холодным колючим взглядом.

— Ну привет, доча, пойдем на кухню.

— Кто там, Таня? — раздался мужской голос, из бабушкиной спальни.

— Спи, Коля, свои — ответила мать в пустоту.

— Таня, кто там?

— Дочь моя пришла, я разберусь, спи.

Мама втолкнула Женю в кухню и закрыла дверь.

— Ну?

— Что, ну?

— Рассказывай, что тебя привело, дочь. Среди ночи.

— Домой пришла, мама. Или это не мой дом?

— Это дом мой. Соскучилась, значит? — сказала зло, с обвинением в голосе

— Мам, не начинай, у меня был тяжелый день, концерт, я устала. Я хотела увидеть вас с бабушкой. Я не думала, что мне не будут рады. Я могу уйти.

— Ты пьяна? Бабушки нет уже полгода. Я писала и звонила тебе. Ты не удосужилась даже на похороны приехать, хабалка. Ты за всё это время не разу о матери не вспомнила. Если бы всё хорошо было, ты бы и не пришла.

— Я просто хотела тебя увидеть.

— Среди ночи? Мне на дежурство завтра, вставать рано. Выкладывай, с чем пожаловала.

— Я пришла домой мам, ты мне чая даже не предложишь?

Мать нажала кнопку электрического чайника.

— Давно, ты вспомнила, где твой дом?

— Я не забывала.

— Это мой дом, Женя. Не твой. Ты выбрала другую жизнь. Два года назад, убегая из этого дома, ты не сильно горевала по матери и бабушке, что выгнал тебя твой мужик?

— Ты мама, тоже не сильно скучала. Что это за Коля спит в бабушкиной комнате?

— Я, Женя, имею право на личную жизнь. Тебе я оказалась не нужна. Да и ладно, я это пережила, вырастила, слава богу. Могу наконец и свою жизнь устроить. А ты — взрослая. Живи, как хочешь.

— Я думала, ты будешь радоваться моим успехам.

— Это неуспех, это дурь.

— Ты музыку называешь дурью?

— Такую, да. Что это даст тебе? Болтаешься как говно в проруби. Завтра выгонит тебя этот Скиф и куда ты пойдешь? Не образования ни работы. Жить и то будет негде. Хоть на жильё бы денег собрала, а то после музыки идти будет некуда, кроме как к плохой матери. Что молчишь то? Выгнал уже? Правильно, кому ты такая нужна. Поиграл да бросил.

Чайник закипел. Но чая уже не хотелось

— Костя не выгонял меня, мама. Я пойду.

— Можешь идти спать, на диван. Постель сама найдешь. Мне на дежурство.

— Нет. Я в гостиницу поеду.

— Как хочешь. Ключи оставь.

Стейси бросила ключи на кухонный стол и ушла. Прочь, скорее из этого чужого дома.

Анастейша видела незнакомца в капюшоне, слоняющегося возле парадной, и он сразу ей не понравился. Длинный худой сутулый. Зачем он прятал лицо?

— «Наркоман» — подумала она и ускорила шаг, но едва успела сделать несколько шагов, как незнакомец напал сзади. Боль. Нечем дышать. Не поняла, как оказалась на земле. И не осталось голоса. Ещё до того, как сознание покинуло её, она с трудом, одними губами прошептала, спасительное

«Это всё сон. Проснись…»

Охотник не убежал. Он смотрел, как из вампирши медленно уходит жизнь. Не было того, что он ожидал увидеть: не рассыпалась в прах от священного серебра проклятая нечисть. Из раны на шее вытекала вполне обычная красная кровь. Такая же, как у всех. При выдохе она выходила пеной, при вдохе, её словно засасывало назад. Зрелище завораживало. Он смотрел не отрываясь, повторяя одну и ту же фразу: «Почему она не умерла?»