Сын Губернатора

Ольга Сергеевна Рузанова, 2023

Могла ли я представить, как круто повернется моя жизнь. Еще вчера – воспитанница детского дома, а сегодня – студентка престижного Вуза, в котором учится сын самого губернатора.Безэмоциональный, высокомерный и циничный, хоть и… красивый. И пахнет от него незнакомо. Дорогим парфюмом, деньгами и превосходством над остальными.– Я пойду? – говорю робко.– Денег дать? – вдруг спрашивает он и, не дожидаясь моего ответа, достает из внутреннего кармана кожаной куртки бумажник.Открыв его, вынимает две купюры номиналом пять тысяч. Смотрю на них, а перед мысленным взором проносятся новые ботинки, теплая куртка… нормальная еда.Герман, видимо заметив мою реакцию, холодно усмехается.– Бери.Встречаюсь глазами с его серым взглядом и невольно ежусь. Он намеренно меня унижает.– Нет.– Мало?..

Глава 12.

Открыв глаза, не сразу понимаю, где нахожусь. Фокусирую взгляд и вижу перед собой мерно вздымающуюся грудь Греховцева.

Чего?!

Резко сажусь и оглядываюсь по сторонам. Мы все еще в его машине. Спинки обоих передних сидений опущены назад и на мне… его куртка.

— Без паники, о’кей? — замедленно звучит голос Греховцева.

— Я что, уснула?

— Угу…

Смотрю на него, а мой взгляд цепляется за полоску оголенной кожи между ремнем и задравшейся футболкой. Моргнув, резко отворачиваюсь. По телу катком проходит волна дрожи.

Капец. Спала всего в полуметре от сына губернатора. Позорище. Представив, как выгляжу сейчас со стороны и вовсе краснею. Волосы в диком беспорядке, а на лице, наверное, акварель художника.

— Почему не разбудил меня?

— Я будил, ты не просыпалась, — говорит он, потягиваясь, — не на руках же тебя в общагу нести.

Что-то не верится. У меня чуткий сон еще с детдома. Там расслабляться нельзя было ни при каких условиях. Однажды пацаны стянули со спящей девчонки трусы и наделали фотографий с разных ракурсов, которые потом разлетелись по всему учреждению.

— И где мы? — пряча смущение, выглядываю в окно. Машина стоит на асфальтированной площадке. Впереди бетонный бордюр, за которым ничего не видно, а слева и справа кустарники.

— Пик влюбленных, отсюда весь город как на ладони.

— За-зачем?..

Герман пожимает плечами.

— Не посреди же улицы спать в машине…

Принимает сидячее положение и поднимает спинку своего сидения. Я, подглядывая, как он это делает, нащупываю рукой кнопку справа от кресла и делаю то же самое.

Открыв дверь, он выходит из машины, но, словно вспомнив что-то, наклоняется и заглядывает в салон.

— Не сбежишь?

— Нет, — куда мне бежать, я даже не знаю, в каком районе города мы находимся.

— Отвезу тебя в общежитие.

Как только он скрывается в кустах, я опускаю вниз козырек и заглядываю в зеркало. Все не так плохо, как я себе представляла, тушь немного размазалась под глазами и волосы, выбившиеся из хвоста, торчат в разные стороны. Они у меня густые и тяжелые, никакие резинки и заколки их не держат.

Быстро расчесываю их пальцами и прячу под капюшон толстовки. Смачиваю подушечки указательных пальцев слюной и вытираю под глазами. А затем, убедившись, что близко его еще нет, поднимаю с колен его куртку и затягиваюсь запахом.

Парфюм с холодными нотками, явно дорогой, и запах его кожи.

Зачем я это сделала, понятия не имею, но аромат мне безумно понравился.

Герман возвращается быстро, садится в прогретый салон, ежась от утреннего холода.

— Надень, — протягиваю ему куртку.

Он ее забирает и бросает на заднее сидение.

Назад мы едем молча. Я не знаю, о чем разговаривать с такими, как он. Он тоже не из болтливых, говорит коротко и только по делу. У нас нет общих тем для разговоров, наши Вселенные никогда не пересекаются.

Тогда что происходит?! Я совершенно сбита с толку. С какой целью он меня преследует? Должен же у него быть какой-то интерес?

— Можно вопрос? — прочистив горло, спрашиваю я.

— Валяй.

— Ты поспорил на меня? С Ромой?..

— Что за бред?.. — усмехается, глядя в мое лицо.

— Почему бред? В детдоме, где я была, такое практиковали…

— На тебя спорили? — перебивает он.

— На меня нет, а на некоторых девчонок спорили.

— И?

— Ну… это неприятно… Так ты на меня не спорил?

— Не спорил, — вновь поворачивает ко мне голову, — если бы я на тебя поспорил, Короткова, то спор бы уже выиграл.

Настала моя очередь усмехаться. Сложив руки на груди, вскидываю подбородок.

— Почему ты так уверен?

— Потому что, если бы передо мной стояла задача затащить тебя в постель, ты бы уже давно была там.

— Ты очень самоуверен, Гера, — заявляю я, замечая, как вспыхивает его взгляд.

Зря его так назвала?

— Даже не представляешь, насколько, Ра-я.

Демонстративно фыркнув, закатываю глаза.

— Ты не в моем вкусе, я бы никогда не стала с тобой… встречаться.

— Посмотрим… — слышу тихое бормотание.

Я не ослышалась? Он действительно это сказал?

— Тебе нужно уволиться из бара, — вдруг резко переводит тему.

— Не хочу я увольняться, мне нужна работа.

— Драить тарелки и бегать среди пьяных мужиков с голыми ляжками?

— Я Соню официантку заменяю, — зачем-то начинаю оправдываться, — как только она выйдет, я снова буду только посудомойкой.

— Это тяжелая работа для девушки, придется выбирать — или учеба или работа.

— Справлюсь…

— Вижу, как справляешься — засыпаешь на ходу, лекции пропускаешь.

— Ой, один раз только было…

— Иди ко мне работать, — говорит, повернувшись в мою сторону, — всего несколько часов в день после занятий четыре раза в неделю.

— Я не понимаю — в городе все уборщицы закончились или у тебя настолько плохая репутация, что на тебя никто работать не хочет?

— Ты согласна? — испытующе смотрит в глаза.

— Нет! — восклицаю эмоционально.

— Почему?

— Потому что я тебе не доверяю, мне не ясны твои мотивы.

— Какие мотивы ты ищешь? Я просто хочу помочь сироте. Что в этом необычного?

— Во-первых, я тебе не верю! — вырывается у меня, — а во-вторых, я не сирота, у меня отец есть!

— Да? И где он? Почему при живом отце ты жила в детдоме?

Как ни странно, насмешки или издевки в его голове я не слышу. Остановившись на светофоре, Герман, видимо приготовившись внимательно слушать, поворачивается ко мне всем корпусом. Я инстинктивно вжимаюсь спиной в кожаную обивку и опускаю глаза на сцепленные в замок руки.

— Он… он не знает обо мне.

— Как это?

— Так это! — нервничая, передразниваю я, — мама не сообщила ему о беременности… он уехал…

— И ты хочешь его найти? — Герман отводит взгляд, и машина плавно трогается с места.

— Да, хочу… и найду! Он уважаемый человек, при должности и с высшим образованием!

— Помочь найти? — вдруг предлагает Греховцев, и я мгновенно осекаюсь.

— Нет… Вернее, не сейчас… позже…

— Почему?

— Боже, почему ты такой любопытный?

И в этот момент происходит невероятное. Герман улыбается. Я впервые вижу, как он это делает! Будто солнце из-за туч выглядывает. Сначала обнажается ровный ряд зубов, а затем на щеках появляются ямочки.

Мое сердце от его улыбки кувырок делает. Забыв, как дышать молча им любуюсь. А ведь он красивый. Когда не говорит гадости и не смотрит с пренебрежением. В такого можно влюбиться…

Фу! Нет! Даю себе мысленную пощечину и, желая избавиться от наваждения, встряхиваю головой. Даже думать об этом нельзя. Никому нельзя доверять.

— Когда решишь его найти, обращайся.

— Спасибо, — буркаю невежливо.