Публичное бесстыдство, или Полнейшее безрассудство. Две части

Полина Борисова

Здесь автор выступает в не совсем обычном для себя жанре эротической новеллы. Откровенное и чувственное вырывается на страницы, заставляя нас сопереживать героине повествования. Романтическая проза в сочетании с изысканностью поэзии определяют невозможную ранее смелость и свободу самовыражения для автора. Безрассудство героини в поиске своего пути и места, её желание счастья дают повод каждому читателю задуматься о противоречии и о сложившемся предубеждении об обнаженности тела и чувств.

8 ПрозиБание

Прокручиваю былое. Купание ночью стало для меня неким рубиконом. Я вошла в воды пусть не реки, а Озера за которым простиралась моя империя. Империя моих чувств и моих желаний, в которой я лишь властелин.

Под утро пошел дождь, сквозь сон я слышала, как капли стучали по железной крыше. Потом я услыхала шум отъезжающего автомобиля, это Олег отправился на работу. Больше я не слышала ничего. Дождик лил — я спала сном праведницы, точно, поскольку грешного в моих поступках или чего-то страшного и предосудительного я не усматривала.

В квартире можно проснутся среди ночи. От тишины или от шума дождя. Я проснулась и посмотрев на часы, удивилась только три часа. Ночь и дождь.

Я поворочалась в постеле. Сон уже не шёл. Я побрела к холодильнику, не включая света, нащупала дверцу, открыла. Чего я хотела? Осмотрев полки, так и не нашла, что погрызть. Взяла со стола яблоко. Захотелось к Озеру поплавать в тёплой воде. Замерзнуть, выходя на берег. Побежать по тропинке к даче в тёплую постель, и спокойно уснуть.

Я осторожно подошла к входной двери. Включила свет. Я пойду погуляю, как есть совсем голой, прямо сейчас на улицу, похожу и вернусь.

Голой, нет, там капли с неба. Я достала валявшиеся в ящике шкафа в коридоре пакетик, в котором аккуратно был упакован целлофановая накидка, прозрачный плащ от летнего дождя. Я развернула и примерила на себя дождевик — это даже пакет скорее, правда с капюшоном, но все же пакет из простого голубого полиэтилена. Я буду такой же голой, только упакованной в прозрачный мешок до колен.

Я неслышно заперла дверь на ключ, который спрятала в укромное местечко за батареей. Я не вызывала лифт, а спустилась пешком по лестнице. Ночью подъезд приятен в своей безлюдности. Конечно он приятен этим всегда, но ночью особенно. Ночь была не такой чёрной, горели тускло фонари. Можно было различить почти все.

Капли дождя пытались пробиться ко мне через броню полиэтилена. Я шла между домами с темными окнами, мне хотелось дойти до бульвара с сиренью. Мне стало жарко под пакетом, я приподняла его сначала до бёдер, свежесть добавила мне бодрости. Глупости, этот пакет, зачем он мне, я разодрала просто ногтями тонкую пленку, стащила обрывки с себя и бросила в ближайшей урне.

Оставшись совсем без защиты, мне это еще больше добавило смелости и безрассудства. Никогда не поступайте так, как я. На самом деле это опасно и грозит сумасшедшими неприятностями, возможно, на вас набросится целая компания отморозков, или даже один придурок. Вы становитесь супер лёгкой добычей для любого урода. Это серьёзно. Город это скопище маньяков и извращенцев.

Дождь лил и лил, смывая с меня грусть и тоску. Каждое мгновенье мне становилось все лучше и лучше. Я шлепала по лужам.

Было темно и сыро, а мне хотелось белых ночей и немного теплого ветра.

Проснувшись белой ночью я

Уснуть, как прежде не стараюсь

Не заперев входную дверь

Парадной лестницей спускаюсь

И выхожу во двор одна

По мостовой иду босая

И не тревожась за себя

Пускай осудят, что нагая

Что лишь одета в тишину

В пустынной улицы свободу

В непревзойденную природу

Я смелостью одной дышу

Я осязаю вновь и вновь

Любое ветра дуновение

Окон закрытых отчуждение

Их невозможную любовь

Я в мимолетности гибка

Упругими шагами мерю

Насколько я еще могла б

Пройти нисколько ни робея

В своей обычной простоте

Без лишних хлопот, что надето

В прохладной свежей пустоте

Под этим небом, в белом свете

Если кому-то кажется, что мои действия были сплошь порочны, а события, мной описываемые, ужасны. Если вы находитесь на волне негодования, — всё, остановите немедленно чтение и захлопните книгу или текст на экране.

Все, кто еще это не сделал, но подумывают, не мучайте себя, ваши моральные устои не должны страдать от вашего желания знать глупое продолжение, ведь вы всё прекрасно знаете, что ничего нового вам не откроется, а вот нравственные принципы ваши могут пострадать. Поэтому отстраняйтесь и забывайте скорее. И все в бан.

Ладно боюсь, что никто не убежал и не прекратил читать это. Ну, это ваше право, я честно постаралась еще раз предупредить, если вдруг аннотацию пропустили. Неволить или заставлять, увольте, все Вы, надеюсь, люди взрослые.

Оля уже суетилась по хозяйству, слышны были её шаги по веранде и грохотание посуды, которую она принесла из кухни. Солнце, пробивших из за туч и разогнав сырость и скукоту дождя, ярко светило. Я выглянула в окно. Мой сарафан конечно намок ещё сильнее вместе с другими вещами, висевшими на верёвке. Что-то доставать и копаться в своей сумке, в поисках альтернативы несменяемому сарафану, было глупо, поскольку он был единственным предметом моего гардероба подходящий здесь по погоде.

Конец ознакомительного фрагмента.