Безымянный остров и Варварка
Вечер встретил нас прохладным воздухом и солнцем, несмотря на то что было уже больше девяти часов. Мы подошли к углу дома, откуда пошла известная многим водка «Смирновъ». У светофора Дима вытащил сигарету и закурил.
— Как несовременно! — заметил я. — Как же электронные аналоги с их преимуществами?
— Нет, — отмахнулся он и медленно затянулся. — Ничто не заменит мне дым привычной сигареты. Что-то должно оставаться стабильным, хотя Оля считает, что мне пора завязывать.
Светофор сменил цвет на зеленый, и мы перешли на мост.
— Не хотелось бы соглашаться с ней, но она права, — отметил я и отметил новые деревья на Овчинниковой набережной. — Рад, что ты не сдаешь позиции хотя бы в этом.
— Да чем она вам так не нравится? — удивился мой друг.
Я задумался о том, что вся наша компания считала Олю очень категоричной, бескомпромиссной девушкой. Если она составляла мнение о ком-то, то оно не менялось, даже если на составление этого «портрета» у нее уходило несколько минут. Мы не нравились ей без понятных причин, поэтому мы практически никогда не видели ее в компании. При этом она не высказывала мнения о ком-то напрямую, что здорово запудривало мозги Диме.
— У нее есть два мнения, — начал я. — Ее и неправильное. Знаешь ли, с этим бывает тяжеловато.
— Любовь зла… — философски заметил мой друг и бросил бычок в Москву-реку.
— Ну ты и свинья, — возмутился я. — А потом вода цвета лужи.
— Я тебя умоляю, — закатил глаза Дима. — Капля в море прогулочных катеров и туристов. Кстати про них, мимо Зарядья пойдем? А то уже весь Балчуг прошли.
— Да, давай, — кивнул я. — Строго говоря, у этого острова нет названия.
— Вообще нет?
— Вообще. Как прорыли Водоотводный канал, чтоб наводнений не было, хотя они и были, пока шлюзы и водохранилища не построили, так и не назвали. Никому не мешает, все понимают, про что речь.
К этому моменту мы вышли на Большой Замоскворецкий мост, и перед нами предстала самая туристическая панорама из всех: башни Кремля в лучах закатного солнца, только что засиявший огнями ГУМ, новенький парк «Зарядье», Храм Христа Спасителя и Сити на горизонте.
— В каком же городе мы живем, да? Ни на что бы его не променял! — восхитился Дима, противореча своим планам уехать в Европу.
— Я тоже, — ответил я и жадно вдохнул всеми легкими июньский воздух.
— Не ври, ты чуть в Питер не укатил за бывшей. Мы тебя на год потеряли, пока ты катался туда-сюда. У нас даже был тотализатор, где ты в итоге окажешься. Миша выиграл, а мы с Никой — безнадежные романтики — проиграли.
Во мне закипела буря негодования. Тотализатор в тот момент, когда я уже жил с человеком несколько лет и ей внезапно предложили работу в Петербурге, а она еще более внезапно согласилась? Как же будущее, какие-то общие планы? Целый год я самоотверженно ездил из города в город, пытаясь не разрушить отношения, а сохранить их. Многочисленные собеседования, где то я не устраивал работодателей Северной столицы, то они меня, множественные ссоры из-за «я хочу пойти в кино с тобой, но ты не рядом» и в конце концов объявление о том, что она начала новую жизнь, в которой уже появился новый мужчина. Проще было закончить все годом ранее, но я этого не сделал, а когда вернулся к друзьям после алкогольного забытья, они приняли меня так, будто ничего не произошло. Мы практически не обсуждали мою личную жизнь. До того дня.
— Серьезно? Тотализатор? Когда моя жизнь трещала не по швам, а двум городам? — стиснул я зубы. — Очень по-дружески.
Дима понял, что это звучало так себе, поэтому решил поспешно оправдаться:
— Слушай, мы же думали, у вас все будет хорошо. Кто же знал, что она… так?
— Она знала, раз переехала и решила исполнить школьную мечту, — отрезал я. — Закрыли тему, ладно?
— Ладно, ладно, — поднял руки Дима, показывая, что он сдается. — Тем более что я заметил твой интерес к Нине. Вы планируете увидеться еще?
— Не знаю, она не писала, — попытался как можно спокойнее ответить я. — Как-то не знаю, стоит ли что-то начинать, да и с чего писать? У меня даже телефона ее нет.
— Могу поделиться номерком, — потянулся было за телефоном мой друг, но я остановил его.
— Не надо, а то подумает, что я узнавал о ней через друзей. Слишком большой интерес с моей стороны после одной встречи. С утра она на меня подписалась, а я на нее нет.
— Как знаешь, — пожал плечами Дима и стал спускаться по лестнице к Зарядью.
У меня было смешанное отношение к этому месту. Часть меня, ратовавшая за сохранение Москвы, помнила про снос Зарядья согласно Генплану реконструкции Москвы, а потом и фундамент и стилобат «восьмой сестры», мелькнувший лишь в фильме Данелии «Я шагаю по Москве». Этап со строительством гостиницы «Россия» мне не нравился всегда. Эта нелюбовь была со мной еще до рождения и передалась с кровью отца. А вот станцию метро «Замоскворецкая» я бы посмотрел, но быстро понял, что ей не бывать.
Другая часть меня помнила бесполезное здание, уродующее весь вид, и радость после окончания его демонтажа. Я внимательно следил за новостями о конкурсе на лучший проект, радовался его масштабности и международности. В конце концов американцы превратили это место в посещаемый парк и место притяжения туристов.
К такому выводу я приходил каждый раз, когда задумывался об истории места, однако тот факт, что во время строительства Зарядья опять были снесены здания настоящего Зарядья, вызывал у меня то самое непринятие, с которым я не мог примириться. И с музыкой на аллеях, пожалуй, с ней тоже.
С этими мыслями я оставался до конца нашей прогулки. Я то и дело поддакивал Диме, который не стал развивать тему с Ниной, а перешел на обсуждение планов на лето. Судя по всему, он планировал провести его в Сочи, куда мог отправиться хоть на весь год благодаря удаленному формату работы.
Уже в вагоне поезда, на Баррикадной, он снова вспомнил о Нине и сказал:
— Слушай, пригласи ты ее куда-то, в самом деле. Ты же сказал, что она подписалась. Вот и подпишись в ответ, посидите где-то. Все равно общаться будете. Она надолго в нашей компании, — подвел итог Дима и похлопал меня по плечу.
— Ладно, я подумаю, — нехотя согласился я, затем поспешно попрощался и выскользнул в открывшиеся двери.
