Строптивая перчинка шейха

Регина Янтарная

Альтернативный Дубай. Все герои вымышленные! — Лейли, пожалуйста, поехали со мной в Дубай. У тебя будет всё, что только пожелаешь! — Всё, кроме тебя! — печально смотрю на мужчину не моей мечты. — Я должен жениться на Шамме. Это уже решенный вопрос. Но если ты постараешься, сможешь жить в моем мире, то у тебя появится шанс стать моей второй женой! — Саид! Прости. Этот вариант не для таких как я… — Значит, ты меня не любишь! — мужчина резко разворачивается и уходит прочь. Сердце разбивается на осколки. Неделя, проведенная с шейхом стоила мне очень дорого — я потеряла всё что имела. Она — Лейла Хасанова, начинающий менеджер по продажам в нефтяной компании, Он — шейх Дубая Саид ибн Рашид Аль Махтун

Глава 5

Саид

«Спорим, как только женишься на Шамме, тут же найдешь себе любовницу! — Рашид подмигивает мне.

А я смотрю на него сверху вниз даже не ругаю его. Не говорю ему, что неприлично обсуждать со старшим братом его женщин, жен.

Сказать это значит прослыть в глазах брата снобом. Ведь он уверен на все сто, что обсуждать женщин — это норма. Европейцы привили ему плохие манеры, и с этим надо бороться. Но у меня не хватает ни времени, ни терпения. Поэтому приходится выслушивать этот бред. Конечно, если бы речь шла о настоящей жене, я бы ему устроил выволочку, но пока мы говорим о гипотетическом будущем.

— Спорим, нет! Если я выиграю, ты проиграешь акции банка, которые оставил нам в наследство дядя.

— Согласен! — темные глаза братца блестят.

Так уж случилось, что Рашид — сын второй жены нашего отца, поэтому у него глаза его матери. А я — сын от первой жены. И у моей матери зеленые глаза, похожие на озера Швейцарии. За это папа и полюбил маму. К тому же она родом из Эмирата, с которым наш прадед всегда хотел породниться.

Вот и мне предстоит жениться на Шамме, наследнице еще одного Эмирата, с которым жаждал породниться дед. Через месяц все мечты дедушки осуществятся. И он возблагодарит Небеса за столь щедрый дар и порадуется за внуков, правящих на земле.

— Рашид! Какой ты прыткий и принимаешь решения сердцем! Это плохо! Если тебе придется стать королем, ты погубишь Эмираты. Надо всегда включать голову! — касаюсь пальцами темной головы брата.

— Шамма очень скромная девушка, и став женой, останется такой. А ты — горячий, в твоей крови не только жажда власти и богатства, но в тебе не угас дух бедуинов — у тебя живой ум, ты всем интересуешься, и тебе будет интересно с женщиной, которая сможет зажигать в тебе устремления к высшему знанию. Которая не погасит жажду жизни. Знаешь, когда в твоем доме несколько жен — это же весело! Они бьются за тебя, плетут интриги.

— Это не про мою семью! — вскипаю я. — Даже если у меня будет две или три жены — они будут добры ко мне. Не позволят себе интриговать у меня за спиной. Я не потерплю такого поведения от женщин в своем доме! Шамма очень женственна и добропорядочна, она родит мне семь детей. Она будет жалеть меня, не позволит себе расстраивать своего мужа. Наши дети станут воплощением сострадательности и любви к миру. И если я приведу в дом вторую жену или наложницу, Шамма примет ее, будет утешать, учить. И младшие жены познают целительную силу жалости и добра!

— А ты будешь лучшим королем и мужем на свете! — усмехается брат. — Свободный духом, веселый, понимающий юмор, благо пристойный. Да? И в твоем доме не будет интриг, и все будут любить тебя?

— Да, — киваю спокойно. Уверенный в своей правоте.

— Брат. Прости за европейскую откровенность, но ты глубоко заблуждаешься в своей самоуверенности. Думаешь обхитрить женщину? Навязать ей свое мнение, запугать своей значимостью и решительностью? Ты наивный, и недооцениваешь женщин. Даже твой большой ум и проницательность не помогут тебе, потому что я знаю тебя! Ты хочешь, чтобы твоя жена любила тебя. Чтобы ты был для нее на втором месте после Небес.

— Да. Моя женщина должна любить меня больше, чем наших детей. Я должен быть для нее значим как воздух, как кислород.

— Я тебя разочарую. Влюбленная женщина теряет рассудительность и не сможет дать тебе покой в доме. Не заводи вторую жену. Купи себе наложницу, построй ей дом у моря и посещай, когда Шамма будет заниматься делами дома. И не говори жене о своей интрижке.

— Ты знаешь, что для меня чувственные удовольствия на втором месте. Я всегда был умерен и воздержан. Слежу за телом, никогда не увлекаюсь жирной и роскошной едой. Поэтому не хочу заводить женщину ради удовлетворения плоти».

Выключаю свой разговорившийся мозг и подхожу к зеркалу в ванной комнате. Долго смотрю на себя, и впервые пытаюсь обуздать свою взбесившуюся плоть.

Тяжело дышу и смотрю в ярко-зеленые глаза, отражающиеся в зеркале. В них похоть и еще что-то значение чего я пока не понимаю.

Лейли. Оборванка.

Карие смеющиеся глаза стоят передо мною. И дурацкий джемпер с растянутыми рукавами.

Снова мысленно сдираю с девушки тряпку…