Две Наташки и пришельцы

Рената Еремеева, 2022

2541 год. По непонятным причинам исчезло все население Земли, оставив после себя следы цивилизации. На опустевшей Земле хозяйничают две враждующие группировки инопланетян со звездной системы Ритан. Глобальные проблемы выживания расы заставили их покинуть свои планеты и проводить опыты над женщинами Земли. А их осталось всего две землянки – две Наташи, захваченные в плен пришельцами.

ГЛАВА 2

Длинные пальцы Алекса быстро скользили по клавиатуре компьютера, усталые глаза с лихорадочным блеском впивались в светящийся экран. В дверь гостиничного номера, в котором они с другом Мефодием проживали почти полгода, постучали. Алекс медленно встал с кресла компьютера, и, на ходу разминая затекшие мышцы шеи, и пошел открывать. Вернулся быстро, держа широкую плоскую коробку в руках.

— Пиццу привезли! — Он направился к кухонному столу, где уже стоял поднос с электрическим чайником и парой чашек. Распаковал картонку и достал нож.

— Ну, наконец-то! — Мэфи подкатил свое кресло к столу, обхватил пятерней самый большой кусище и вонзил в него зубы. — Абазаю ету силавечискую липеху с мясым и сырам, — неразборчиво проговорил он с туго набитым ртом. Прожевав, поинтересовался. — Ну как успехи?

— Скупил все, что успел. Остальное распродали на аукционе, — Алекс не спеша разлил чай, прежде чем присоединиться к трапезе. — 73 осколка. Надо будет забрать их из банковских ячеек завтра. Поедешь со мной?

— Конечно!

— А что у тебя?

— 21 осколок.

— Эх ты! Слабак! — хохотнул Алекс. — Только и горазд, что пиццу уплетать!

— Да ладно тебе! Я ж не знал, что на камень такой ажиотажный спрос, — отмахнулся Мэфи, жуя. — Я завтра все наверстаю. Найду участников аукциона и перекуплю у них оставшиеся куски. Для землян он ровным счетом ничего не значит. Так… красивый сувенир, упавший с неба.

— А может, подождать, пока шумиха вокруг неоритов утрясется? Ведь из-за сенсации и цены взлетают. Хотя нет… — размышлял Алекс, — ожидание может быть опасно для жизни.

— Согласен, не стоит ждать. Скорей бы уж закончить эту катавасию с выкупом и вернуться обратно в Мексику… Все наши ведь там. Да и климат там привычнее. Российскую зиму с морозами с трудом переношу…

— Ничего, осталось недолго. Максимум полгода и вернемся… А как же поиск самочек? Тебе мексиканки больше по вкусу?

— О-о, от мексиканки я бы не отказался. Они веселые и темпераментные. Да и готовят так, что пальчики оближешь!

— А мне почему-то российские девушки больше приглянулись. Кстати, я тут нашел один интересный экземпляр… Я бы понаблюдал за ней еще какое-то время… Она студентка, занимается генным программированием. Сейчас готовит дипломную. Тему взяла неподъемную. Хочу немножко помочь ей в ее исследованиях.

— Только одну и нашел? Да они же вокруг тебя толпами вьются. Ладно хоть под дверью не караулят.

— Да, остальных я тоже прошерстил. На всякий случай. Если одна не подойдет для зачатия, то может быть с другой что-то получится… Ну а ты как? Приглядел себе кого-нибудь?

— Неа. Я же не такой ловелас, как ты. К тому же, дома сижу, ловлю сигналы. Некогда мне!

— Кстати о сигналах, Эриас не выходил на связь?

— Пока нет… Пробую наладить коннект с ним прямо сейчас… О, на ловца и зверь бежит! Сигнал отличный.

Алекс и Мэфи уставились в монитор.

— Эй, привет, бро! Давно не виделись!

— Что еще за бро? — Эриас выгнул бровь.

— Тут студенты так друг к другу обращаются. Пытаюсь вписаться в их круг, — со смешком пояснил Алекс.

— Никак не могу привыкнуть к этой их своеобразной манере общения, — Эриас смущенно махнул рукой. — Ну, как вы там? Не обижают?

— Ищем детали для нашего корабля. А это довольно-таки нелегкая задача. Здесь нереально найти кронидий. Думаю, может у нас получится починить изоляцию при помощи сплава титана и алюминия… Эриас, есть просьба к тебе.

— Готов помочь!

— У меня тут есть одна знакомая… ищет пути генетической перепрошивки человека. Правда пока на крысах тренируется. Я транслирую тебе последовательность ее ДНК, окей? Можешь дописать, чего там можно отредактировать?

— Добро, вышлю ответ через пару дней.

— Спасибо, бро! Когда к нам прилетите, долго ждать еще?

— Мы в…

Тут звук пропал, а экран пошел шипением и рябью.

— Эх, вот так всегда, — вздохнул Мефодий. — На самом интересном месте.

***

Сегодня опять до ночи мы с Ташей пыхтели в лаборатории, проводя опыты над шиншиллой. На бедняжку Эбони напал кот. К счастью, удалось вырвать грызуна из когтей хищника, но увы… крошечная лапка зверька через пару судорожных рывков исчезла в пасти у котяры.

Мы пытались привести ДНК подопытной в такую конфигурацию, чтобы клеточное обновление приводило к полному восстановлению поврежденных тканей. Если оторванный хвост у ящерицы отрастает заново, то почему бы конечности Эбони не отрасти…

«Дисциплинированный» студент, как водится, раскачивается и тянет до последнего, а потом, когда время поджимает, пытается наверстать упущенное за счет сна. В этой запарке были и плюсы, Алекс куда-то пропал, даже на лекциях не появляется уже третью неделю. А работа в лаборатории отвлекала, помогала не думать о нем.

Может, в лихорадочной горячке мы что-то сделали не так. Но пока, все, что у нас получилось положительного — это отрастить несчастной (или счастливой?) пару прекрасных бело-розовых крылышек с сизыми росчерками.

Вообще-то эбони — это часть названия породы, но мы себя не утруждали придумыванием имен, так и зовем шиншиллу — Эбони. Эбони не особо в восторге от того, что стало отрастать у нее между лопатками, а точнее в откровенном шоке. Когда крылья были еще маленькие, и она не научилась ими пользоваться, она решила, что это ее вторая пара ушей, с тех пор она синхронно ими дергает, получается очень забавно.

Для особо сомнительных случаев у нас с запасе есть резервуар с лягушками. Если мы не уверены, что с Эбони все будет хорошо, то пробуем сначала на них. Ради тестирования генных разработок пришлось уничтожить не один десяток земноводных… Но, если ты планируешь стать ученым-генетиком, то с жестоким обращением с подопытными приходится смириться. Результаты экспериментов положено фиксировать на камеру — как самую важную часть дипломной работы…

«И так, день 21. Сегодня мы поработаем над тем, чтобы включить в ДНК Эбони ген теломеразы, — говорю я в диктофон. Мы уже включали его частично в некоторых клетках тела. Прошлая попытка закончилась самопроизвольной мутацией, благодаря которой Эбони отрастила крылья. Но она не привела к ускоренной регенерации, увы.

— Ежкины мутанты, их мать!!! — раздается, как бы в подтверждение моих слов, Ташкина ругань, и я тут же перевожу объектив на нее.

— Чертовы формулы-термины! Зачем я на все это подписалась!? Максимум, что мы сможем — это периодически стимулировать ее клетки, чтобы она могла нарастить себе новую ногу. Но это не значит, что она сможет это делать самостоятельно в дальнейшем! Зачем мы взялись изменять геном сформировавшегося сложного организма, когда могли просто сконструировать геном зародыша?!..

— Эй, полегче там! Потом придется вырезать из видеотчета те части, где слышится мат.

К вечеру мы были уже отчаявшимися, злыми и усталыми. Ташка-Наташка вышла в дамскую комнату привести в порядок растекшийся макияж и сбившуюся прическу. А я, зажав голову ладонями и уперев локти в стол, провалилась куда-то в небытие…

— Эй, экспериментатор, — позвал меня ласковый баритон (я вздрогнула и подняла глаза). — Заработалась совсем, бедолага… — взгляд, как всегда, лукавый, как у кота.

— Тебе чего? — угрюмо спросила я, грубостью прикрывая растерянность.

Игнорируя вопрос, Алекс пробежался глазами по аппаратуре и посуде для опытов.

— Ого! Ты делаешь успехи, — искренне удивился он, увидев Эбони, у которой крылья уже отросли и выглядели теперь полноценно.

— Только это совсем не тот результат, на который я надеялась, — объяснила я, ткнув пальцем на культяпку передней лапки.

Он протянул руку и погладил нашу любимицу по спинке. Она была хороша. Блестящая белая шубка, пушистый хвост и большие розовые ушки торчком.

— Да как таким крохотным лапкам такую огромную голову носить? — Алекс с улыбкой покачал головой. — Правильно, что ее организм отказался выполнять поставленную задачу. Мозг подопытной предложил свой вариант быстрого перемещения — крылья!!! Круто же! — шутливо и одобрительно отозвался он.

Окинув лабораторию быстрым оценивающим взглядом, он неожиданно спросил.

— А если я предложу тебе свою версию редактирования Днк, посмотришь? Вдруг она поможет тебе Нобелевку получить?

— Обойдусь без твоей помощи, — фыркнула я. — Сам получи, раз такой умный.

— А чего такая злая? Я пришел тебе подарок сделать, — сообщил он и так тепло и лучезарно глянул на меня, что у меня сердце растаяло и пролилось куда-то в яичники…

— Ты в курсе, метеорит упал в Якутии?

— Ну да, СМИ только об этом и трещит по всем каналам. Туда группа ученых поехала, чтобы выяснить, насколько вредоносно его излучение.

— Я знаю. Я там тоже был, — серьезно проговорил он.

— Делать тебе нечего? — удивилась я.

— Я с детства астрофизикой интересуюсь. Считай, что это мое хобби. Я на смотрины туда ездил вместе с геологами, — смущенно просияв глазами через янтарные линзы, Алекс вытащил из кармана коробочку. Внутри оказался довольно крупный продолговатый камень: пять сантиметров — в длину и три сантиметра — в сечении. Он был ярко — синий. Не такой прозрачный, как сапфир, но свет пропускал.

— Ух, тыыы! — я заворожено покрутила его в руках.

В движении внутри самоцвета появлялись жемчужно-белые разводы, но в неподвижности он был однородного цвета. Красивый, хоть и не ограненный.

— А еще он в темноте светится, — сообщил Алекс, словно читая мои мысли, — Ты, пожалуйста, сбереги его, ладно? Может быть, он однажды сослужит тебе добрую службу, — он вложил осколок в мою ладонь. — А еще лучше, если ты будешь все время носить его с собой, — проговорил он строго, и тень какой тревоги скользнула по его лицу.

Я стою в ступоре. Не знаю, что сказать. В голове хоровод из мыслей: он что меня снимает? Это пикап. Сто пудов пикап. Ничего себе способ съема…. Свой фиговый кусок метеорита подает как какое-то сокровище! Как будто дарит его очень близкому человеку…

— Сразу предупреждаю, я с тобой спать не стану, — строго говорю я, отсекая всякие поползновения на интим.

Странно, но глаза-то у него — чистые и ясные. А взгляд-то какой нежный и всезнающий. И никакой похоти в них. Наверное, именно так на нас смотрят с небес ангелы.

Он по-доброму усмехается. И, несмотря на мое сопротивление, целует меня в щеку.

— Это и не нужно. — уходит, оставляя меня в смятении чувств. Я стою и глупо улыбаюсь, совершенно одурманенная его неземным обаянием.