Вдребезги

Римъ Эдельштейн, 2021

Каждый день где-то совершаются преступления… И каждый раз ты не осознаёшь, как тебе повезло, пока в один из обыкновенных и нудных понедельников ты сама не становишься жертвой.Как выжить, когда против тебя нечто ужасное, обезумевшее, что лишь снаружи человек?Как понять, кто это и чего он хочет от тебя?

СЕГОДНЯ

8.

Михаил замолчал, вертя в руках смятую пачку сигарет, но продолжал смотреть на пистолет, дуло которого легонько подрагивало.

— Ну и что Вы молчите, доктор? — резко спросил Михаил. — Я в седьмой палате с мечтой о хит-параде… Я буду прыгать на кровати, можно?

— Как хотите, — согласилась Светлана Алексеевна, отсчитывая время до прихода Садовских. Неадекват рассказывал про своё детство где-то минут пятнадцать, не меньше. — Ужасная история.

Михаил вымученно рассмеялся, но ничего не ответил.

— Может, Вы мне ещё и сочувствуете?

— Я Вам сочувствую… Как я могу звать Вас? — спросила докторша.

— Никак меня не зовите, — буркнул он. — Я же никто. Давайте, говорите что-нибудь.

Он машинально направил ствол на неё, из-за чего она беспокойно заёрзала.

— Вам надо отпустить прошлое, — аккуратно сказала Светлана Алексеевна, пытаясь добавить в голос мягкости. Ну и, конечно, не смотреть на него своим тяжёлым взглядом, а то он в ней четвёртую дыру проделает. — Иначе Вы не сможете быть счастливы.

— Я и так не смогу, идиотка тупая, — он бросил скомканную пачку на пол и достал почти

идентично смятую упаковку обезболивающего. Покрутил в руках, с интересом разглядвая трещинки на упаковке, будто видел в это й упаковке себя самого.

— Хорошее средство, — сказал он и кивнул. — Но дорогое… Ты бы только знала. То есть, Вы.

Она не была психиатром, но ей и не надо было им быть — перед ней агрессивный стопроцентный шизик. Эх, а ведь могла бы нежиться с любимым, а не сидеть тут, пытаясь не смотреть на раззявленный рот своей мёртвой секретарши.

— Какой у Вас диагноз? — спросила она, готовясь к взрыву его эмоций.

— Это уже не важно, — отрезал Михаил. — Я думаю, что всё кончено для меня.

Он быстро приставил пистолет к виску и скосился на неё.

«ДА! ДАВАЙ, УРОД ВОНЮЧИЙ, СТРЕЛЯЙ!!! ВЫСТРЕЛИ, НУ ВЫСТРЕЛИ, ТОГДА Я БУДУ ПРИХОДИТЬ КАЖДЫЙ ДЕНЬ НА АВТОВОКЗАЛ И ДАВАТЬ ПОТРОГАТЬ СЕБЯ ЗА СИСЬКИ ВСЕМ ЖЕЛАЮЩИМ БОМЖАМ! ВЫСТРЕЛИ, УМОЛЯЮ!»

— Вы хотите, чтобы я выстрелил? — спросил он спокойно.

— Нет, — ответила она. — Вы должны… жить. Понимаете.

Он снова перевёл пистолет на неё.

— Убеди меня, что я должен жить. Если не убедишь, я клянусь, что мы помчимся в ад на одной маршрутке. Ты же понимаешь.

Она понимала.

……….