Его соблазн

Ронни Траумер, 2022

Я сбежала из родного города подальше от лап убийцы. От человека, который лишил меня семьи, оставив сиротой. Он хищник, а я жертва, сумевшая ускользнуть. Но от него невозможно сбежать, как невозможно сбежать от собственных чувств к нему. Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Утром того же дня

Арман

«И взмах её ресниц решил его судьбу»

Решив лично съездить в один из супермаркетов, которыми я владею, из-за большого падения продаж, я и думать не мог, что это проверка обернётся для меня чередой событий, которые изменят мою итак не скучную жизнь.

Но такие дела надо решать сразу, пока дело не дошло до летального исхода, и моё присутствие обязательно, иначе эти работники думают, что им всё позволено.

Захожу в помещение, где обитает администратор и седой мужчина поспешно встаёт со своего места уступая его мне.

— Здравствуйте! Пожалуйста, садитесь, Арман Алексеевич, — вытирая потный лоб, тараторит мужчина. — Я всё приготовил, все отчёты, вот, — протягивает мне папку дрожащими руками.

Обожаю чужой страх, я им питаюсь и делаю всё возможное, чтобы при виде меня люди тряслись, как листья на ветру. Они должны знать, кто главный в этом городе и кому не стоит переходить дорогу.

— Кофе мне принеси, — бросаю я и, схватив папку, устраиваюсь поудобнее в скрипучем кресле. Парни из охраны располагаются рядом.

— Да, конечно, сейчас, — бурчит старик и выходит из конуры, которую он называет кабинетом.

Успеваю только пройтись взглядом по первым строчкам отчёта, как дверь открывается и с грохотом врезается в стену. В проёме показывается некто, кого трудно рассмотреть из-за нагромождения картонных коробок. Но судя по ногам — женского пола. Наблюдаем всем составом, как внезапная гостья делает шаг, но недостаточно широкий, спотыкается и валится вместе с коробками на пол.

— Да блять! — раздаётся певчий голос.

— Эй! Ты что тут делаешь? — обращается к ней одна из моих обезьян.

Девушка застывает, уткнувшись носом в пол. Но через несколько секунд, видимо, набравшись смелости, поднимает голову, и я встречаюсь с взглядом шоколадных глаз.

— Я, кажется, дверью ошиблась, — с улыбкой до ушей говорит она и встаёт с пола. — Простите-извините, — подняв руки, она шаг за шагом покидает конуру, оставив все эти коробки на полу.

— О Господи! — охает появившийся старик в дверях и, споткнувшись об одно из чёртовых картонных препятствий, роняет чашку. Та разлетается вдребезги, брызги кофе летят на мои туфли, безвозвратно их испортив. — Простите, ради бога, она новенькая, и… Простите, Арман Алексеевич, я всё исправлю…

— В твоём возрасте поздно уже что-то исправлять, — холодно бросаю я и киваю охране, чтобы вывели его из кабинета. — Паша, проследи, чтобы меня никто не беспокоил, — приказываю своей правой руке, и он выходит следом за остальными.

Изучив отчёты за последний месяц, убеждаюсь, что всё в порядке и никто не водит меня за нос. Да и кто посмеет?

Я встаю и, пнув долбаные коробки, выхожу из душного помещения.

— Арман Алексеевич, — подбегает ко мне старик и, комкая платок в руке, смотрит снизу вверх. — Всё в порядке? — спрашивает, а на лбу испарина выступает.

— Нормально, — сухо отвечаю и обхожу его.

— До следующего месяца, Арман Алексеевич, — раздаётся мне в спину.

Продолжаю идти к выходу в окружении двоих охранников и Паши, который всегда под рукой. Не дойдя до выхода, я останавливаюсь, заметив девушку, что буквально ввалилась в кабинет.

Тёмно-синие джинсы обтягивают длинные ноги и округлую задницу, а бесформенная рубашка бело-зелёного цвета, что носят все работники супермаркета, скрывает верхнюю часть её тела.

— Этот вечер я проведу с ней, — указываю Паше на девушку, и он кивает, приняв мой приказ.

Пока Паша выполняет, я успеваю дойти до машины и решить небольшую проблему по телефону. В тот момент, когда мой личный помощник подходит к трём припаркованным внедорожникам, я уже сижу в том, что по центру.

— Босс, — запыхавшийся Паша смотрит на меня виноватыми глазами. — Она… отказалась, — выпаливает он.

— Что значит — отказалась? — прищуриваюсь, не понимая шутки. В этом городе нет человека, который посмеет мне отказать.

— Сказала, что неприлично с шефом по ресторанам ходить, — поспешно отвечает Паша и делает два шага назад, когда я выхожу из машины.

— Напомни-ка мне, в каком месте я упоминал, что меня интересует, чего хочет она? — спрашиваю, нависая над ним.

— Не было такого…

— Не слышу! — рычу на него так, что прохожие шарахаются.

— Не было такого, — громче повторяет он.

— Вечером она должна быть в моём доме, и мне плевать, как ты это сделаешь! — говорю в приказном тоне и возвращаюсь в автомобиль, громко хлопнув дверью.

В просторном кабинете, где я оказался час спустя, было душно, а мужчина по ту сторону стола, нервно теребил уже влажный платок, то и дело вытирая им пот со лба.

— Простите, но короткие сроки, не позволяют выполнить вашу…просьбу, — продолжает оправдываться лысый мужчина не очень приятной внешности.

— Володя, — скучающим тоном обращаюсь я к нему. — Ты вынуждаешь меня пожалеть, что я сделал тебя мэром этого города.

— Я всё исправлю, дайте мне пару дней, прошу вас, — выпучив крысиные глаза, он смотрит на меня с надеждой.

— У тебя сутки! — твёрдо говорю я, и встав с кресла, иду на выход.

Поджидающая меня у двери охрана, зашагала за мной, и мы всем составом вышли из здания администрации города. Сев в одну из машин, и отдав приказ ехать в офис, я поворачиваюсь к своему помощнику.

— Ну что нарыл? — спрашиваю Пашу, и смотрю в боковое окно.

— Елизавета Николаевна Астафьева, девятнадцать лет, студентка нашего университета, профиль — маркетинг и рыночная аналитика. Два дня как устроилась в одном из наших супермаркетов продавцом-консультантом. Живёт с бабушкой за городом, родители погибли в пожаре, когда ей было десять лет. Часто замечена в обществе некого Дмитрия Алексеевича Гладкова, двадцать пять лет, работает на местной ферме водителем, — выложил как на духу Паша.

— Хорошая работа, — сухо говорю я.

Значит сиротка, но с защитником в виде жалкого водителя. И эта девка, посмела влепить мне пощёчину?! Хорошо бы её проучить, схватить, связать и в подвал на несколько дней, без еды и воды. Только есть одно но: никто не посмел и голос на меня поднять, а она подняла руку, либо она не знает кто я такой, либо такая бесстрашная. Люблю людей с характером, а у неё он явно есть, и этот факт вызывает ещё больше интереса к ней.

Я привык, что всё что я хочу, падает мне в руки без особых усилий, а не убегает, сверкая пятками. И я сделаю так, что она приползёт сама ко мне, и будет умолять, чтобы я её взял как, где, и в каких позах я пожелаю.

— Установить за ней слежку двадцать четыре на семь, а этого Гладкова уволить без выходного пособия и с позором, — отдаю приказ, до того, как автомобили останавливаются у моего офиса.

Не успеваю толком выходить из машины, как ко мне подбегает, и чуть к ногам не падает светловолосая, с короткой стрижкой и в вызывающе коротком платье, особа.

— Арман, любимый, — жалобно скулит она.

Осматриваю это недоразумение, и вспоминаю как соблазнительно смотрится девочка в узких подтёртых джинсов, и свободной футболкой, что скрывает аккуратную грудь и тонкую талию, которую я успел прощупать до того, как на моё лицо приземлилась нежная ладонь.

— Марина, тебе заняться нечем? — скривившись, я прохожу мимо, и направляюсь в здание.

— Арман, выслушай меня, пожалуйста, — впивается в мой локоть, заставляя остановится. — Ты не можешь бросить меня вот так, я тебя люблю, — дрогнувшим голосом говорит девушка, и смотрит на меня полными слёз глазами.

— Могу! — киваю. — Я тебе ничего не обещал, хватит унижаться, — бросаю и отцепив от себя пальцы с длинными ярко-жёлтыми ногтями, продолжаю свой путь, давая охране знак, чтобы убрали её отсюда.

— Я не могу без тебя жить, я покончу с собой, — кричит мне в спину Марина, но такие угрозы на меня не действуют.

Захожу в здание, намереваясь разгребать сегодня накопившуюся работу, но весь день, у меня не выходит из головы одна строптивая девчонка. И вечером перед отъездом домой, я решаю дать ей шанс.

До закрытия супермаркета ещё около трёх часов, но меня это мало волнует. Сидеть в машине и ждать — мне не по статусу.

— Паша, приведи её! — приказываю парню, и он, кивнув, выходит из тачки.

Не проходит и пяти минут, за которые я успеваю проверить почту, как Паша возвращается, вцепившись в локоть девушки. Он буквально тащит её к припаркованному автомобилю.

— Пусти, идиот, — доносится до меня ангельский голосок, который совершенно не соответствует её характеру. — Совсем обалдели — среди белого дня человека похищают, — возмущается она, продолжая упрямо вырываться.

— Босс, — обращается ко мне помощник и толкает девушку к машине.

— Сядь! — приказываю, так и не подняв взгляд от экрана телефона.

— Нет! — ножкой своей топает, порываясь уйти, но Паша её останавливает.

Одно моё едва заметное движение головой, и девушка сидит рядом на заднем сиденье. Часто и шумно дышит, глаза молнии метают, маленькие кулачки крепко сжаты. Другая бы на её месте растеклась лужицей или от страха дрожала. Но не она.

И как же, сука, это возбуждает!

Желание прогнуть её, подчинить, превратить в покорную девочку, чтобы она выполняла любую мою прихоть по щелчку пальца, становится сильнее с каждой секундой. Но эта бешеная сучка может и яйца откусить, что так невыносимо звенят ещё со вчерашнего вечера.

— Выпустите меня немедленно! — требует она, дёргая за ручку двери.

Мои люди, уже наученные горьким опытом, знают, что в таких ситуациях они должны выйти из тачки и заблокировать двери, что они и сделали, когда Паша затолкал девчонку на заднее сиденье.

Слегка склонив голову набок, наблюдаю за девушкой. Она не сдаётся, продолжая упрямо тянуть ручку, рискуя её сорвать.

Да, она будет моей!

Всегда любил сложные нерешаемые задачи, а когда они такие привлекательные, с упругой грудью, что сегодня прикрыта белой футболкой, под которой заметен спортивный лиф. Круглая задница так и просит хорошей порки. Длинные волосы шоколадного цвета, собранные в высокий хвост, сами тянутся к руке. Поставить строптивую девчонку раком, намотать их на кулак и ебать её, как суку, сзади!

Давай, Арман, что тебе стоит. Она будет стонать, просить ещё и в конце концов сползёт к твоим ногам, моля о пощаде.

Но я не насильник, девки сами ноги раздвигают, желая своей промежностью заработать новую, обеспеченную жизнь. И вот эта тоже не исключение. Ломается для приличия, цену себе набивает.

— Успокойся! — рявкаю, когда она бьётся в судорогах, пытаясь открыть чёртову дверь.

Вздрогнув, она замирает и медленно поворачивается ко мне.

— Вот так, — хмыкаю и ещё раз прохожусь взглядом по часто вздымающейся груди, обтянутой дешёвой поношенной футболкой. — У тебя есть шанс изменить свою жалкую жизнь к лучшему. Я щедр со своими… любовницами.

Смотрю, как глаза девушки округляются до размера теннисных мячей. Судя по тому, как в этот момент она хмурит лоб, уже прикидывает, куда потратить деньги.

— Хорошо, я согласна, — отвечает после недолгой паузы.

Я даже опешил. Ждал, что она дольше поломается, но, видимо, я ошибся на её счёт. Никакого характера нет, обыкновенная шлюха, что набивает себе цену.

— Вы этого ждали? — спрашивает и подаётся вперёд. — Вы думаете, всё в этом мире покупается за деньги? Мне плевать, сколько у вас денег и власти, я не лягу в вашу постель даже под угрозой смерти. А теперь откройте эту чёртову дверь, и я пойду зарабатывать на свою жалкую жизнь честным путём, — выпаливает на одном дыхании и моментально растёт в моих глазах.

Нажимаю нужную кнопку, автомобиль издаёт характерный звук, девушка тут же выходит из машины и гордой походкой, виляя бёдрами, возвращается в супермаркет.

— Босс? — обращается ко мне Паша.

— Пусть уходит, — отвечаю, едва кивнув.

Она приползёт ко мне на коленях! Я сделаю для этого всё!