Бесконечность: Начало

Ростислав Владимирович Чувелев, 2017

Истребители убивают чудовищ. Так говорили мне, когда я узнал о Братстве. Так говорили мне, когда взяли в ученики прямо из военной школы. Так говорили мне, когда я прошел испытание и стал одним из них. Теперь, на грани нашествия полчища кровожадных тварей, меня хотят втянуть в политику. Сделать пешкой в игре, правил которой я даже не хочу знать. На кону вот-вот окажется власть над самым могущественным государством людей со времен крушения Империи.

Глава 6. За Теневым хребтом

На грунтовой дороге колеса почти не стучали. Повозка лишь иногда покачивалась и тряслась на кочках. Я лежал на скамье в кузове и, размышляя, пытался заснуть. Катарина напротив занималась тем же самым. Через открытое оконце легкий прохладный воздух окутывал нас запахом листвы, древесной коры и влаги. Лионар на дрожках то ли что-то мурчал от скуки, то ли тихо разговаривал с лошадьми.

Длинные волосы Катарины, которые спадали с края скамьи, почти касались пола. На ее руках, выбиваясь из сумрака, все еще красовались белоснежные перчатки. «Надо же. Даже не потускнели от пыли. Наверное, она очень их бережет». Платье было скроено так, что открытыми оставались только лицо и шея. Остальное же — скрыто красивой голубой тканью. Я перевел взгляд на ее темные глаза, обращенные в потолок и, казалось, даже сквозь него, в невидимое для нас бездонное ночное небо. И правда, красива. Через несколько циклов за ней начнет бегать половина Волограда. Но забавнее всего будет тогда наблюдать за Фарадом.

Девочка заметила, что я смотрю на нее, и повернулась ко мне. Я увидел в ее взгляде благодарность и вину перед тем, как закрыть глаза и сделать вид, что сплю.

— Файдан, — негромко обратилась ко мне Катарина, — можем поговорить?

— Внимаю, — с закрытыми глазами подтвердил я.

— Прости. Там, на стене…

— Ты была права. Как бы я ни старался изобразить обратное, защищать тебя, — работа, за которую мне заплатят.

— Нет, не права. Я с самого нашего знакомства и до Волосовки думала, что все твои улыбки, вся твоя доброжелательность, — наигранное, как у прислуги во дворце. Думала, что тебя волнует только награда. И даже… — она запнулась и, судя по голосу, чуть не плакала, — даже на мгновение решила в «Мурлыке», что ты продашь меня этому… Гильвесу. Ужасно стыдно теперь…

— Но если ты мне все это рассказала, значит, теперь доверяешь?

— Да. Теперь точно.

— Доверие для меня лучше любых извинений! — я открыл глаза. Катарина, глядя на меня, улыбалась.

— Тогда давай будем друг с другом честны и справедливы, и не придется извиняться! — девочка протянула мне руку, — идет?

— Конечно! Мне все больше нравятся твои мысли! — ответил я и протянул свою.

Так рукопожатием началась наша дружба.

— А как же Лионар? — заботливо спросила Тари.

— Секунду. Лионар! — крикнул я, глядя на него сквозь окошко в двери.

— Что у вас там? — донесся ответ.

— Хочешь ты или нет, но теперь мы тебя не обманем и не предадим!

— Значит, у нас все-таки есть выпивка? — озабоченно поинтересовался оружейник, повернувшись к нам.

Катарина прыснула от смеха. Но я, напротив, насторожился. И вовсе не из-за кого-то из моих спутников. Я выбрался к Лионару на дрожки и стал вслушиваться в окружающие звуки. Действительно, если раньше до нас иногда доносился то редкий тявк лисы, то совиное уханье или же какой-то шорох в кустах, то сейчас все, кроме нашей повозки и стука копыт, стихло. Очень скоро справа послышался далекий шум. Лошади начали тревожно всхрапывать и коситься в лес. Бессвязный звук с каждым мгновением становился громче и приобретал разные оттенки и очертания. К нам, с шорохом и треском преодолеваемых кустов и зарослей, рыча и скребя когтями по камням и корням, стремительно приближалось множество тел.

Волки!

Лионар тоже быстро догадался, кто гонится за нами, снял с пояса стреломет и привел в боевое положение. На ремне у него висело несколько обойм по четыре стрелы.

— Я на крышу. Не давай им подобраться к лошадям! — сказал он и полез наверх, передав мне поводья.

Левой рукой я управлял повозкой, а правой достал из ножен Клык. Первый зверь прыгнул с возвышенности, пытаясь настичь меня, но тут же с визгом из разорванной пасти отлетел обратно в темноту. Большая часть стаи была уже на дороге позади. Лионар стрелял по ним, лишь смутно ориентируясь на горящие в ночи глаза и голодный рык.

— Что происходит? — Катарина тревожно высунулась из кузова, — на нас напали?

— Хочешь помочь — бери стреломет и давай ко мне! — ответил я, отпугивая взмахами клинка вырывающихся вперед в попытке напасть на лошадей волков.

Через несколько мгновений девочка выбралась наружу с оружием и, прижавшись к моей спине, стала неуверенно целиться по сторонам, изредка, почти наугад, стреляя.

Один из волков, воспользовавшись ненадолго расширившейся дорогой, зашел слева и, оказавшись вне моей досягаемости, стал приближаться к лошади. Медлить было нельзя. Я подался далеко вперед и рассек зверю холку, в тот момент, когда он уже пытался напасть. Но это его не остановило и, пролетев под копыта, волк был затоптан, после чего попал под колесо.

Повозку дернуло так, что я, выпустив поводья, едва удержал Катарину от падения. Сзади раздался грохот и крик.

— Лионар! — крикнул я, спешно пытаясь вернуть управление лошадьми, — ты жив?

— Да, но я немного… в затруднительном положении! — раздался приглушенный ответ, — ты не мог бы втащить меня?

Я, наконец, поймал поводья и предал их перепуганной Катарине:

— Веди, а я на крышу!

— Ты с ума сошел?! Я не умею! — Тари смотрела на меня так, словно я даю ей в руки раскаленное железо.

— Тогда самое время научиться! — закончил я и полез наверх.

С крыши я увидел, что погоня стала не такой активной. Волков стало меньше, и гнали они нас уже скорее для приличия, понемногу сбавляя бег. Похоже, я прикончил вожака. В хвосте повозки, неловко уцепившись за край лишь одной рукой и ногой, висел Лионар. Внезапно повозка начала ускоряться, и оружейник, качнувшись, едва не сорвался. Я вцепился ему в куртку и с силой втащил на крышу. Обернувшись, я невольно зажмурился от хлещущего в лицо ледяного ветра, а когда, наконец, открыл глаза, увидел нужный нам поворот, мимо которого мы тут же пронеслись.

Вокруг все переменилось. Крыша и борта повозки покрылись тонкой коркой льда, а изо рта валил густой пар. Лионар беспокойно оглядывался по сторонам, протирая глаза. Но я уже начал догадываться, в чем дело.

Катарина, только лишь мы спустились с крыши, спешно отдала поводья и скрылась в кузове. Лошади в ужасе неслись, не разбирая дороги, хотя, казалось бы, были обучены сохранять спокойствие в таких случаях. Остановить их сразу не было возможности без риска перевернуться, поэтому я стряхнул с поводьев толстый слой инея и медленно начал тянуть их на себя.

Лишь спустя несколько минут нам с Лионаром удалось их успокоить. Оружейник осторожно приоткрыл дверцу кузова. Тари сидела в дальнем углу, обняв руками колени и уткнувшись в них лицом.

— Фай, — начал Лионар, — мы не туда свернули. Куда ведет эта дорога?

— Она идет вдоль границы, через сторожевые крепости. Но потом все равно выходит в каширские степи. Немного дольше выйдет, но все же лучше, чем возвращаться. Правь вперед!

— А как же солдаты?

— Я все улажу. Если удастся остаться там на отдых, мы точно не пожалеем. Зови, когда увидишь огни.

— Пойдешь к ней?

— Постараюсь убедить девочку не трогаться рассудком.

— Если она сойдет с ума, Фарад нам головы снимет, — ухмыльнулся оружейник.

— Или я — ему. За то, что отправил ее с нами.

Я забрался в кузов и сел рядом с Катариной. Меня тут же пробил озноб. Значит, холод действительно исходил от нее. Она не плакала. Похоже, просто пыталась собраться с мыслями. Скоро внутри стало теплее. Тогда я решился спросить:

— Что с тобой случилось? Я никогда не видел ничего подобного.

— Все в порядке, — Тари подняла глаза на меня, — такое бывает от сильного страха или волнения.

— Это… дар или что?

— Да, похоже. Но почти граничит с проклятием. Волшебники пытались изучить его. Не особо вышло. А сделать что-то больше простой проверки моих сил отец не позволил бы.

— Тебе очень повезло, что верховный посол — твой отец. Но… чем это отличается от обычной магии?

— Это работает только с холодом. Остальные изменения проходят по законам.

— Каким законам?

— Мироздания. Ну, если ты хочешь что-то нагреть, нужно что-то охладить. И наоборот. Поднимаешь камень силой мысли — перенеси его вес на себя или что-то другое. Да и сознание ограничено определенной силой потока энергии. Нельзя просто взять и передвинуть дом. У тебя голова от этого взорвется. Конечно, волшебники тренируют разум или пользуются кристаллами для усиления способностей, но для меня отнять энергию у чего угодно — как щелчок пальцев. Не знаю, есть ли предел, но для этого я почти не напрягаю сознание. Ты понимаешь?

— Смутно, но если в общем — да. Одно мне скажи: — я осторожно положил руку ей на плечо, — ты можешь этим управлять?

— Да, обычно. Разве что в случае крайней опасности…

— Такого случая не будет, пока я рядом.

— И хорошо. Только не болтай об этом никому, — добавила она и оперлась спиной на стенку, — спать хочется… немного.

— Кстати, ты пропустила наш поворот и теперь мы, видимо, будем ночевать в сторожевой крепости. Может, даже в нормальных кроватях.

— А нам везет, — улыбнулась Катарина и закрыла глаза.

Она успела немного вздремнуть, прежде чем Лионар окликнул нас. Далеко впереди показались три освещенные факелами деревянные башни крепости. Один из колоколов известил всех солдат, бывших внутри, о нашем приближении.

Вскоре мы остановились у ворот. В одной из створок открылось окошко, в котором показалось лицо дозорного:

— Кто вы?

— Файдан Анскайн, истребитель. Открывай!

— Сначала я должен убедиться, что это вы.

Я спрыгнул с повозки и показал ему особый пропуск, на котором было указано мое имя. Дозорного это удовлетворило, и он открыл ворота. Лионар завел повозку внутрь и остановил у частокола из высоких и толстых обтесанных бревен. Нужно было найти командующего. Мои спутники спустились, и мы пошли в сторону большого здания в противоположном конце двора. Несколько солдат, находившихся вокруг, с интересом смотрели на нас, а в особенности — на Катарину.

— Чего они так уставились? — спросила она.

— Цикл заканчивается, значит, их смена — тоже. За это время женщин они не видели, — пояснил оружейник.

— Тебя никто не тронет, — добавил я, — пока мы рядом, даже не попытаются.

Навстречу нам вышел довольно молодой мужчина в легких доспехах с позолотой. Вид у него был заспанный. Он был немного ниже меня, с короткими темными волосами. Карие глаза внимательно изучали нас. Наконец, мы встретились почти в центре двора.

— Сотник Алай Ханас, командир крепости, — представился он, — что привело сюда истребителя в столь позднее время? Еще и… с двумя мирными гражданами. Вы должны знать, что им нельзя находиться…

— Были чрезвычайные обстоятельства, которые заставили нас свернуть с торгового пути сюда, — прервал я сотника, — к тому же, их сопровождение — моя задача.

— Мы можем обсудить это в крепости. Идем, — Ханас оглядел Лионара и Катарину. Потом посмотрел на солдат и обратился к моим спутникам, — вы тоже.

Столовая была почти пуста. Повар наложил нам по чашке теплой еще каши. Проголодавшись за вечер, мы не отказались от этой пищи. Алай сидел рядом и ждал, пока я доем.

— Хлеб у нас не водится, сами понимаете, — говорил он, — но чем утолить голод, всегда найдется. Так значит, волки? Интересно. Утром пошлю пару десятков проверить дорогу. И порядок навести, если понадобится.

— Это будет полезно, — ответил я, выскребая дно чашки, — надеюсь, мы не доставим неудобств своим присутствием.

— Об этом не беспокойтесь. У нас здесь есть чистая вода, кров и сносные постели. Всего, кроме еды, хватит сотни на три, не меньше. Взамен же прошу вас, Файдан, сейчас ненадолго пройти в мои покои. Я хотел бы задать несколько вопросов с глазу на глаз. А мой заместитель, Тиус, проводит ваших спутников в свободные комнаты.

— Ваша крепость — ваши правила, — согласился я.

Ханас распорядился о сопровождении Лионара и Катарины, после чего мы поднялись на третий этаж. Покои были обустроены, как и положено, без излишеств: одна кровать с тумбой, одна стойка для брони и подставка для оружия, один шкаф и один стоящий в центре комнаты письменный стол. Из его нижнего ящика Алай достал бутылку с вином и два запыленных бокала. Протерев их, он протянул один мне:

Конец ознакомительного фрагмента.