Оттенки моего безумия

Сабина Рейн, 2020

Je préfère mourir dans tes bras que de vivre sans toi – лучше умереть у тебя в объятьях, чем жить без тебя. После окончания школы Хейли Фейз поступает в Нью-Йоркский университет. Учеба для нее всегда стояла на первом месте, но после знакомства с парнями из «братства» в девушке просыпается желание оторваться, почувствовать всю прелесть свободы и безбашенных университетских тусовок. Но может ли она слепо доверять парням? Особенно тому, с кем знакома еще со школы и в которого много лет была влюблена? Мрачный, отталкивающий и вместе с тем безумно притягательный Блейн Телтфорд. Устоять или сдаться?

Оттенок шестой

Блейн

Я стараюсь не улыбаться, как придурок. Что со мной такое? Почему я решил уломать Хейли? Может, я действительно искренне пытаюсь помочь девушке, ведь ее друзья не дают ей раскрыться? Не нужно быть гением, чтобы понять — она пытается им угодить. Ей хочется заниматься всяким безумием, но она боится, что приятели этого не оценят. На ее месте я бы не стал так сильно трястись над ними. Но как бы близки они ни были, это ведь не значит, что надо под них подстраиваться. Это как сидеть на привязи: не ходи туда, не ходи сюда.

Джаред по-прежнему возится с травкой, следя за его манипуляциями, я начинаю понимать, что пошел сюда не потому что захотел, а потому что меня пригласили. Мы давненько не собирались вместе, и я в какой-то мере даже успел по этому соскучиться. До того как Ник встретил Амелию, он проводил с нами все свободное время. Сейчас же он занят только ею. Но никто из нас не возражает. Амелия — милая девушка, и она ни в коем случае не станет настраивать Ника против нас. Поэтому мы спокойны.

Дез о чем-то разговаривает с Нелли. Я вижу, как поблескивают его глаза, когда он смотрит на нее. Мне кажется, Нелли нравится ему до сих пор. На эту пару я по-прежнему возлагаю большие надежды. Чувствую, они еще не раз сойдутся и разойдутся. Дез тоже нравится Нелли, это видно. Никакой Пол не заменит ей моего друга. Она прекрасно знает, что он лучший парень, который у нее когда-либо был. Дез незаменим. Только он умеет быть и грубым, и милым, когда надо. Только он способен ее защитить.

Про Ника и говорить нечего, он, конечно же, прилип к Амелии. Усадил ее на перила, и вот они уже самозабвенно целуются. Что же, скрывать не буду, Амелия стала более раскрепощенной. Раньше она не любила обжиматься с ним при нас, но Нику удалось ее переубедить. Наверное, он испортил ее и портит до сих пор. И все же я очень рад за друга. Он нашел человека, который всегда поможет и поддержит в тяжелой ситуации. Может, и про Деза можно сказать то же самое, ведь если с ним что-то случится, Нелли придет на помощь, я уверен.

Остались мы с Джаредом. Одиночки, никому не нужные бестолочи. Однако он никогда не заикался о том, что хотел бы иметь девушку. Я даже не помню, чтобы ему кто-то нравился. Джаред самый безумный из нас и самый грубый. Девчонки с удовольствием называют его подлецом. Еще он никогда не делится секретами. Хотя и темной личностью его назвать нельзя. Да, он немного мрачный, всегда носит черную одежду, смотрит на многих исподлобья, так что бросает в дрожь. Но он не замкнутый, нет.

Оттолкнувшись, я подхожу к нему и сажусь рядом. Он отрывается от травки и смотрит на меня, выгнув бровь.

— Как дела? — говорю я первое, что приходит в голову.

— Она придет? — игнорируя мой вопрос, спрашивает он и снова отворачивается.

— Да, скоро должна быть здесь, — отвечаю я, смотря на угол.

В какой-то момент из-за него должна появиться Хейли. Я хочу увидеть ее лицо, когда она будет направляться к нам. Для нее все это ново, сомнений нет. Если бы она хоть раз делала что-то подобное, не мялась бы так, когда я просил ее присоединиться к нам. Она горела желанием попробовать что-то новое. И она попробует. Еще как попробует.

— Зачем тебе вообще это надо? Зачем ты ее уговаривал?

— Откуда столько вопросов?

— Я слышал каждое твое слово, и теперь мне интересно узнать, на кой девчонка тебе сдалась, — объясняет он.

На кой она мне сдалась? Мне бы тоже хотелось это узнать. Когда она проснулась в моей кровати, когда начала дерзить мне, что-то во мне щелкнуло. Теперь я понимаю Деза вдвойне, понимаю, почему он так зациклился на ней спустя длительное время. В Хейли есть то, что притягивает и не отпускает. Может быть, мне резко захотелось поиграть с ней и с Дезом. Я запутался. Но минувшее утро пробудило во мне интерес, желание узнать, кем стала та девочка со школы.

— Я не знаю, — покачав головой, я поворачиваюсь к Джареду и говорю еще раз: — Я не знаю.

— А стоило бы узнать, — он пронзает меня взглядом, а затем поднимается и уходит.

Я продолжаю сидеть на ступеньках и смотреть вдаль. На город опускается мрак. В сотый раз убеждаюсь в том, что мне безумно нравится ночь. Завораживающая, полная порока ночь.

Вскоре появляется Хейли. Я вижу, как она неуверенно выходит из-за угла, ее робость заставляет меня улыбнуться. Она пытается скрыть нервозность, но получается у нее дерьмово, скажу я вам. Хейли с опаской озирается, словно ожидает нападения.

Увидев меня, она краснеет и отворачивается, заставляя меня уже в который раз улыбнуться. Опустив голову, я закусываю губу, чтобы она не заметила моей реакции. Я не спешу ее встречать и продолжаю сидеть на ступеньках. Я знаю, что мои друзья удивятся, узнав, кто к нам пожаловал. Хотя, может быть, появление Хейли оценит Дез. Но он в данный момент занят Нелли.

Когда Хейли приближается, я замечаю, как все умолкают, глядя на нее. Так, все, мой выход. Если я промедлю еще секунду, Хейли почувствует неловкость, а у меня нет желания ставить ее в неудобное положение.

Я спускаюсь и, подойдя к Хейли, перекидываю руку через ее плечо и обращаюсь к ребятам.

— Посмотрите-ка, кого я пригласил, — подмигиваю я им.

— Хейли, правильно? — спрашивает Амелия, дружелюбно улыбаясь, все еще сидя на перилах в объятиях Ника.

Хейли кивает. По-прежнему я ощущаю напряжение, исходящее от ее тела. Как бы сделать так, чтобы она расслабилась?

— Джаред, готово? — интересуюсь я, и он сразу понимает, что я имею в виду.

Джаред кивает, и все забывают про Хейли. Теперь их интересует только одно.

Повернувшись к Хейли, я говорю ей:

— Чувствуй себя как дома.

Знаю, это самое глупое, что я мог сказать.

— Ты хоть раз употребляла травку? — спрашиваю я, беря Хейли за руку и ведя ее к ребятам.

— Нет, — честно отвечает она, задумавшись. Я уже испугался, что она за сегодняшнюю ночь не скажет ни слова. — Но хочу попробовать.

Конечно же, она хочет. Иначе не пришла бы сюда. Я снова улыбаюсь. Черт возьми, веду себя как дурак! Надо перестать улыбаться, это на меня не похоже.

Мы подходим к Джареду, и он сразу же сует мне в руки косяк. Раз Хейли новичок в этом деле, стоит ее научить подальше от остальных, чтобы она не почувствовала себя дурочкой, подавившись дымом.

Держа косяк в одной руке, второй я хватаю Хейли за локоть и подвожу к стене, на которой она со своими друзьями хотела порисовать. Сев на бетонную перекладину, я хлопаю рядом с собой и через пару секунд уже чувствую тепло ее тела.

— Я стесняюсь, — шепчет она, сложив руки домиком и зажав их между коленей.

— Тебе нечего стесняться, — отвечаю я. Но подбадривать ее не собираюсь. Мне еще нужно разобраться, зачем я пригласил ее в нашу компанию.

— Но это ведь ненормально. Просто безумие, что я собираюсь попробовать эту гадость! — Ее лице охвачено ужасом.

Кажется, Хейли только сейчас поняла, что собирается сделать. Интересно, она убежит или останется и воздержится? Я молчу. Пусть сама разбирается. Глубокий вдох и фраза:

— Я готова.

Сделав первую затяжку, она давится. В какой-то момент начинает казаться, что еще чуть-чуть, и она задохнется от кашля. Но этого не происходит. Придя в себя, она смотрит по сторонам. Ее щеки горят, зрачки расширены.

— Ну как? — спрашиваю я.

— Это ужасно, — признается она.

— Ты просто подавилась.

— Со скольких лет ты этим занимаешься? — интересуется Хейли.

Почему-то сказать ей правду мне неудобно, ведь употреблять травку я начал довольно рано, однако зависимости у меня нет. Когда-то давно я попробовал кое-что потяжелее, но сразу же с этим завязал. Ловить от такого кайф могут только законченные придурки.

— Началось все настолько рано, что даже говорить не хочется, — нахмурившись, отвечаю я. Это все, что она от меня услышит.

— Упоминать подробности ты не станешь, я правильно поняла? — Я киваю. Просто киваю. Она все прекрасно поняла.

Нас окликает Дез.

— Мы собираемся на пляж. Вы с нами? — спрашивает он.

Смотрю на Хейли. Одного взгляда достаточно, чтобы понять: она хочет, но не решается. Ее глаза азартно блестят.

— Ты не должна бояться, — шепчу я.

Она тут же переводит взгляд на меня.

— Почему ты думаешь, что я боюсь?

Я пожимаю плечами:

— Может, я хорошо разбираюсь в тех людях, которые похожи на меня?

— А с чего ты решил, что мы похожи?

Я опускаю голову и издаю смешок. Скоро Хейли сама все поймет.

Дез по-прежнему ждет ответа. Но не моего, а Хейли. Он знает, что я направлюсь за братьями в прямом смысле этого слова, куда бы они ни последовали. Пусть я не близок с Ником и Джаредом, это не значит, что я их не люблю и не ценю. Они мне дороги практически так же, как и Дез.

Спустя минуту Хейли все-таки соглашается. Дез одобрительно улыбается, но вмиг забывает о нашем существовании, когда к нему подкрадывается Нелли и обнимает за шею. Они опять вместе? Если так, то я рад за них. Но это не значит, что мое отношение к Нелли стало лучше. Она кинула моего друга. Променяла его на другого. Такое нельзя простить.

Все рассаживаются по машинам. Хейли я заставляю ехать со мной. Не хочу, чтобы она села к другому и наблюдала за тем, как влюбленные парочки лапают друг друга. Конечно, есть еще Джаред, но этот парень вгонит ее в краску и поставит в неловкое положение. В последнее время Джаред слишком груб.

Я никак не решаюсь сказать ребятам, что мне надоело ограничиваться одним пляжем во время наших вылазок. В Нью-Йорке куча мест, где можно потусоваться. Но нет же, мы гуляем только по пляжу.

Хейли без спроса тянется к магнитоле. Я не возражаю, но все же. Она начинает переключать каналы и останавливается, когда по салону разносится голос Ионы Марэ. Участника одной группы.

— «Why don’t we»?^[2] Серьезно? — спрашиваю я, ухмыльнувшись.

— Они классные, — громко возражает она, а потом добавляет: — В отличие от тебя.

— «Nobody Gotta Know»! — кричу я вместе с группой название песни.

— Боже, у тебя ужасный голос, — смеясь, говорит Хейли.

— Тебе нравится эта песня?

— Люблю эту группу, — кивает она.

— Ладно, прибавим звука.

Салон наполняется оглушительными басами. Должен признать, что композиция хороша, особенно с такой акустикой. Я не фанат мальчишеских бэндов, но у этих парней довольно крутые голоса. Да и что тут скрывать, они многого добились в таком юном возрасте.

Доезжаем мы под их песни «Nobody gotta know», «Something Different», «Taking you». Когда я тяну руку к магнитоле, Хейли бьет по ней кулаком, и спустя время я перестаю пытаться включить то, что нравится мне.

Остановившись на парковке, я выключаю музыку и выхожу. Хейли следует за мной. Джаред, который припарковал машину рядом, подходит к своему багажнику и, открыв его, достает упаковку пива.

— Что за попса орала из твоих колонок на весь город? — спрашивает Ник.

Обернувшись, я вижу, как он подходит к нам, держа Амелию за руку.

— Хейли нравится эта группа, — объясняю я, водружая ящик себе на плечо.

— С каких пор ты разрешаешь бабам трогать свою магнитолу? — фыркает в ответ Ник.

Хейли напрягается, краснеет и опускает голову. Мне хочется его убить. Я ненавижу, когда девушек ставят в неловкое положение в моем присутствии.

— Прости, крошка, иногда я не фильтрую базар, — искренне извиняется Ник, заметив, что Хейли съежилась.

— Ничего страшного, — чуть ли не пищит она, все так же разглядывая свою обувь.

Закинув свободную руку ей на плечо, я говорю:

— Идем. Мы будем ждать вас на месте!

Подойдя к деревяшкам, которые заменяют нам лавочки, я спрашиваю у Хейли, все ли в порядке. Она утверждает, что все хорошо, но я ощущаю ее скованность. Как бы сильно ей ни хотелось побыть в нашей компании, это не значит, что она не сомневается в себе и не думает, что правильнее было бы свалить отсюда к чертям.

— Может, ты хочешь поехать куда-нибудь? Я могу свозить тебя в места, которые ты не посещаешь, потому что твои друзья считают их недостойными.

Слишком много слов, Блейн! Закрой пасть и ограничься короткими ответами. Делай вид, что тебе на нее пофиг. Отчасти так и есть, но я терпеть не могу неуверенных в себе девушек.

— Нет, я не хочу, чтобы ты из-за меня не смог нормально повеселиться с друзьями. В случае чего я всегда могу вызвать такси и поехать в общежитие, — отвечает она, поджимая губы и засовывая руки в задние карманы джинсов.

— Как хочешь, — пожимаю плечами я и ставлю упаковку с пивом на землю.

Нас догоняют парни, и среди них я замечаю незнакомца. Но, как только они подходят достаточно близко, в свете уличных фонарей я узнаю его лицо.

— Блейн! — улыбается парень, и я просто не могу не ответить взаимностью.

— Дэмиен!

Мы крепко обнимаемся.

— Рад тебя видеть, — говорит он, отстраняясь. — Как хорошо, что я проходил мимо пляжа и наткнулся на вас, ребята. Мы не виделись целую вечно… Эй, а что это за киска? — вдруг спрашивает он, заметив Хейли.

Таких девушек надо оберегать от таких парней. Мне нравится Дэмиен, он наш близкий друг. Но нет, Хейли он не получит, как и других девчонок, с которыми я знаком.

— Ее зовут Хейли, — хмыкает Дез, протягивая руку Хейли, и, схватив ее за талию, притягивает к себе. Да, он тоже не позволит Дэмиену играть с ней.

Дэмиен рассматривает ее слишком долго. Я пихаю его в бок, перетягивая внимание на себя. Ничего не имею против того, чтобы он пялился на девчонок, но только не на такую, как Хейли. Она краснеет словно рак из-за каждой мелочи, а меня это раздражает. Дэмиен кидает на меня взгляд и ухмыляется.

Дэмиену Даггеру двадцать два, его выперли из университета за хулиганство. Учился он превосходно, но ставить универ на уши у него получалось лучше. Его фишка — раскидывание использованных презервативов по коридору. Руководство долго искало наглеца, творившего такой беспредел. И в итоге нашло.

Но Дэмиен без универа не пропал. Сейчас он работает с отцом и через пару годиков займет его место в бизнесе.

— Красивое имя, — говорит он Хейли и широко, я бы даже сказал — обольстительно, улыбается. — Приятно познакомиться.

— Мне тоже, — тихо отвечает она и опускает голову.

Нет, это не дело. Надо что-то делать. Растормошить ее как-то, не знаю.

После знакомства мы рассаживаемся и открываем пиво. Я не пытаюсь участвовать в разговоре. Вместо этого я просто попиваю холодный напиток, глядя на океан. Мне скучно здесь. Надоел океан. В какой раз я это говорю?

Хейли сидит рядом. Я её не приглашал, она сама опустилась на пенек. Наверное, ей комфортнее со мной, чем с кем-то из присутствующих. Быть может, если бы рядом с Дезом не было Нелли, Хейли бы выбрала его.

— Ты точно не хочешь свалить? — снова спрашиваю я, и она опять качает головой.

Потом вдруг интересуется, резко подняв голову:

— А ты?

— Я бы с удовольствием уехал отсюда, — признаюсь я. Зачем лгать?

— Тогда что тебе мешает?

Её глаза такие большие. Они блестят от влаги. Я видел много глаз. Но мне ни разу не попадались такие, как у Хейли. Они наполнены печалью и жизнью одновременно. Они завораживают не хуже, чем полная луна, наполненная непроглядной тьмой. В такие глаза можно смотреть вечно.

Я поднимаюсь и протягиваю ей руку. Ребята умолкают, глядя на нас с любопытством.

Поставив почти полную бутылку на пень, я говорю:

— Отвезу Хейли в общежитие.

Вот и все. Коротко. Без подробностей. Друзья знают, что в некоторых ситуациях я немногословен.

Положив руку на спину Хейли, я подталкиваю её в сторону парковки, чтобы она шла быстрее. Мне надо выбраться отсюда. Бесит это место. И Дэмиен тоже бесит. Его взгляды на Хейли были полны похоти и вожделения. Я очень надеюсь, что Хейли их не замечала. Но сейчас уже все позади, и я могу выдохнуть с облегчением.

Выезжая, я бросаю взгляд на место, где сидят ребята. Темно, но я все равно могу различить, кто есть кто. Разглядев Дэмиена, я поднимаю руку и показываю ему в спину средний палец.

— Он тебя все равно не увидит, — говорит Хейли.

Ее голос снова обрел силу и твердость. Это радует.

— И все же мне легче.

— Вы так тепло приветствовали друг друга, и ты так холодно прощаешься с ним. В чем же дело?

— Мне кажется, или ты задаешь много вопросов?

— Это мой первый вопрос за долгое время. Поэтому, тебе кажется, — без запинки парирует она.

Покачав головой, я размышляю, куда можно заехать. Спустя минуту я отчаиваюсь и советуюсь с Хейли. Она говорит, что ни разу не была в лучшем ночном клубе — «Нью-Йорке», и я незамедлительно поворачиваю в его направлении.

К клубам я равнодушен. Что есть, что нет, так скажем. Но сейчас я не против такого времяпрепровождения.

Однако клуб закрыт на ремонт. Я вижу печаль на лице Хейли, когда поворачиваюсь к ней. Неужели ей было так важно сюда попасть, раз она так расстроилась? Мне хочется что-нибудь сделать. Убрать печаль с ее лица. Не хочу, чтобы люди грустили при мне. Мне и своей тоски вполне хватает.

Оглядываясь по сторонам, я вдруг вспоминаю одно место, в котором мне очень нравится бывать, когда надо подумать, собраться с мыслями.

Взяв Хейли за руку, я подвожу ее к двери переднего сиденья. Открыв ее, жестом прошу забраться внутрь. Она молча подчиняется. Захлопнув дверь, обхожу машину и сажусь за руль.

Ехать долго, поэтому я тянусь к магнитоле прежде, чем это сделает Хейли. По салону раздается спокойный кавер The Weeknd «Drunk in Love». Хейли молчит, значит, не против.

Дорога пуста. Я в сотый раз пытаюсь понять, что, блин, творю. Зачем я везу Хейли в место, о котором никто не знает, даже мои лучшие друзья? Почему, увидев закрытый клуб, я не повез ее домой?

— Оригинал ведь поет Бейонсе? — вдруг спрашивает она. Я киваю, зная, что она сейчас смотрит на меня. — Включишь? Он мне больше нравится.

Я не возражаю. Теперь по салону разливается глубокий женский голос. Надеюсь, моя девушка будет обладать такой же фигурой, как у Бейонсе. Уверен, за задницу, как у звезды, девушки отдадут что угодно.

Ладно, хватит об этом.

Мы подъезжаем. Я выключаю музыку и смотрю за лобовое стекло, не спеша выходить. Вид на заброшенный гипермаркет завораживает. Повернув голову, я наблюдаю за реакцией Хейли. Она хмурится.

— Ты приехал сюда, чтобы задушить меня? — интересуется она.

— Неудачная шутка, — говорю я и хватаюсь за дверь, — выходи.

Когда мы оказываемся на улице, я снова беру Хейли за руку, чтобы она не споткнулась в темноте. С заброшенным магазином соседствует приют. Он тоже пуст. В этом маленьком районе почти все здания покинуты и покрыты мхом.

Мы направляемся к входу в гипермаркет. У двери я выпускаю ладонь Хейли и хватаюсь за ручку, чтобы отодвинуть пластиковую дверь. Раньше она отодвигалась автоматически.

— Надеюсь, это не тот район, в котором произошла стрельба? — интересуется она.

Я поворачиваюсь к ней и коротко отвечаю, облизнув верхнюю губу:

— Тот.

— Ох, черт!

Когда путь наконец-то свободен, я пропускаю спутницу вперед. Хейли не спешит заходить. Вместо этого смотрит на меня недоверчиво. Но все же спустя несколько секунд делает шаг.

Она осматривается, но, естественно, ничего не видит. Я достаю телефон и, включив фонарик, прокладываю дорогу к выключателю.

— Откуда здесь свет? — спрашивает Хейли, когда тот загорается, окутывая все помещение.

— Я установил.

— Ты здесь часто тусуешься?

— В последнее время нет, а так довольно часто, чтобы нужен был свет.

Я уверен, что на языке у неё вертится вопрос: зачем ты меня сюда привёл? Поэтому я отвечаю на него прежде, чем она задаст его вслух.

— Так как клуб закрыт, а ты наверняка не желаешь пока возвращаться в общежитие, я решил, что тебе, может быть, будет так же уютно в этом гипермаркете, как и мне. Надеюсь, тебя не смущает, что здесь немного грязно? Мы можем уйти.

— Нет-нет, все нормально. Просто немного… жутко, — признаётся она и обхватывает себя за плечи так, словно ей очень холодно.

— Замерзла?

— Немного. Здесь сквозняк.

Я снимаю ветровку и накидываю ей на плечи. Она не отказывается, благодарит. Оставшись в одной футболке, я не ощущаю холода. Все это время мне было жарко, ведь я привёл в своё тайное место девчонку.

— Идем, — слишком резко говорю я, но извиняться за свой тон не спешу.

Мы петляем между пустыми, кое-где поломанными прилавками. Я впереди, Хейли семенит сзади. Я включаю эскалатор, который ведёт на крышу, где раньше был ресторан.

— Он работает? — удивляется Хейли.

— Я починил.

— Врешь.

— Нет. Мне потребовалось три месяца, чтобы разобраться в конструкции.

— Зачем это тебе?

— На нем прикольно кататься, помогает думать, — отвечаю я и становлюсь на первую ступеньку. Она сразу же несёт меня ввысь. — Не бойся, я сделал так, чтобы он ехал вверх и вниз.

— Ты серьёзно? Как у тебя получилось?

— Я же говорю, изучал его три месяца, — кричу я сверху, а потом эскалатор медленно везет меня обратно.

Приблизившись к Хейли, я хватаю её за руку. Она вскрикивает от неожиданности. Теперь мы едем вместе. Крепко держа девушку за талию, чтобы она не потеряла равновесие, я присаживаюсь на ступеньку и тяну Хейли за собой. Она молчит какое-то время, а после спрашивает:

— Почему здесь была стрельба?

— Ты не знаешь? — задаю я встречный вопрос.

Хейли качает головой:

— Я слышала про неё. Но мне неизвестна причина.

— Здесь сразу в трёх местах прогремели взрывы, а потом ворвались какие-то люди и открыли стрельбу.

— Почему именно в этом районе?

— Полиция успела оккупировать остальную часть города. А здесь находится въезд в Нью-Йорк. О нем мало кто знает, потому что это место никогда не пользовалось популярностью.

— Почему тебе тут так нравится?

Мне кажется, или она действительно задаёт слишком много вопросов?

— Потому что здесь безлюдно, а я люблю одиночество.

— Почему?

Маленькая почемучка!

— Потому что одиночество не причиняет боль.

— Зато оно сжирает, — тут же говорит Хейли.

— В каком смысле?

— Прямом. Одиночество опустошает.

— Оно делает человека сильным.

— С чего ты взял? — выгнув бровь, смотрит она на меня.

И снова: мне кажется, или наш разговор зашёл не в то русло?

— Когда человек одинок, он приспосабливается ко всему, учится добиваться всего без чужой помощи. Одинокий человек полагается только на себя.

— Можно быть не одиноким, но все равно обходиться без чужой помощи.

Я машу рукой:

— У каждого свое мнение на этот счёт.

— Может быть.

Тишина опустилась на гипермаркет. Я смотрю вперёд, Хейли тоже. Молчим. О чем ещё можно поговорить? Даже если мы чем-то похожи, это не значит, что у нас есть много тем для обсуждения.

Я поглаживаю кожаный браслет на запястье, потом мне это надоедает, и притрагиваюсь к цепочке на шее. Нет, так дело не пойдёт, надо завязать диалог, не то даже я впервые за долгое время почувствую неловкость.

Мама говорит, если ты не знаешь, что спросить у девушки на свидании (хоть мы сейчас и не на нем), спроси о её любимых цветах. Узнай, какие ей нравятся больше всего.

— Какие цветы ты любишь? — интересуюсь я.

— Лизиантусы.

— Впервые слышу.

Хейли достаёт телефон, что-то в нем ищет, а после показывает мне экран. На нем картинка с цветами, чем-то похожими на розы. Цветы довольно незатейливые, они напоминают саму Хейли. Наверное, тем, что она такая же простая. По крайней мере, сейчас, этой ночью.

— Они… красивые, — говорю я.

— Какой твой любимый цвет? — спрашивает она, засовывая телефон обратно в карман.

— Чёрный.

— Почему?

— Теперь ты официально стала не просто салагой, но еще и почемучкой! — дразню её я. — Чёрный — цвет мрака, тьмы, ночи.

— Любишь мрак?

— Обожаю.

— Я тоже, — к моему удивлению, отвечает она. Я смотрю на неё недоверчиво. Заметив мой взгляд, она фыркает: — Я серьёзно! Разве по мне не видно?

Я медленно и нескромно осматриваю её с головы до ног.

— Сегодня ты выглядишь лучше, чем когда впервые приехала к Дезу.

— Для тебя старалась, — саркастично отвечает она.

— Мне приятно, — слегка улыбаясь, я кладу руку на сердце.

Хейли снова фыркает.

Следующие полчаса мы катаемся на эскалаторах, носимся друг за другом по магазину. Ломаем доски прогнивших прилавков и играючи деремся ими. Хейли смеётся во все горло, я иногда тоже. Я впервые чувствую себя так легко и свободно, и в какой-то момент меня это удивляет. Мне уютно в компании Хейли.

— Лови! — кричит она и бросает мне банку консервов. Упаковка грязная и липкая, сморщившись, кидаю ее в сторону.

— Где ты её нашла? — подойдя к Хейли, спрашиваю я.

— А, на полке стояла.

Проверяю время в телефоне.

— Нам пора. Я заметил, что после трёх часов ночи сюда приходят всякие отбросы типа наркоманов, насильников, возможно, даже маньяков.

— Правда, что ли? — интересуется Хейли, шокированно смотря на меня. Я киваю. — Ладно, идём.

Когда мы выходим из гипермаркета, я снова задвигаю дверь и бегу за Хейли, которая торопится к машине. Видимо, я её слишком сильно напугал.

В пути я не перестаю думать о том, что произошло в магазине. Мне никогда не было так свободно в компании девушки. Если бы мне предложили провести с ней ещё денек, я бы не отказался. Что-то необычное есть в Хейли. Может быть, дело в ее скрытности, а может, она просто не пытается произвести на меня впечатление.

Примечания

2

Американская поп-группа.