Вселенная Надзора. Исправительные работы

Святослав Савенков

Вселенная Надзора – это мир, в котором все не то, чем кажется. Третья мировая загнала людей в анклавы, а планета меняется под мистическим влиянием чего-то чудовищного. История переписывается, а людская жизнь – лишь цифра в статистике. Умные, смелые и сильные люди, стремящиеся служить идеалам, становятся изгоями и невольными участниками противостояния могущественных сил, а границы добра и зла стираются. И остается лишь одно – умереть или попытаться выжить любой ценой.

Глава 2

Нащупав внушительную шишку на голове, Ортега в очередной раз болезненно поморщился. Он и сам не знал, зачем раз за разом трогал больное место, счастья ему это точно не приносило.

В больницу его доставили с час назад, и все это время он провел на первом этаже, дожидаясь врача. Серьезных повреждений он в аварии не получил, однако у него все еще кружилась голова, провериться казалось не лишним.

Наконец, шторку, отгораживающую койку лейтенанта от коридора, отвел в сторону хмурого вида молодой врач. Не тратя времени, он вытащил из нагрудного кармана халата небольшой медицинский фонарик и посветил им сначала в один, а затем и другой глаз Ортеги.

— Ага… Ваше полное имя?

— Ричард Ортега, — говорил лейтенант слегка невнятно, но вполне трезво.

— Место работы?

— Департамент Надзора.

— Ваш возраст?

— Сорок шесть лет.

— Какой сейчас год?

— Ортега! Эй, Ортега!

Лейтенант обернулся. К нему, уворачиваясь от врачей, медсестер и пациентов, спешил не слишком высокого роста коренастый человек в светлом пальто.

— Здоровы будем, Винкс, — протянул руку Ортега.

Коллега Ричарда по работе отличался, мягко сказать, не самой типичной для сотрудника следственного отдела внешностью. Он щеголял модно зачесанной густой шевелюрой и пышными светлыми усами, которыми при разговоре или просто так любил забавно шевелить, создавая впечатление куста, в котором спрятался батальон солдат. При невысоком росте и широких плечах, Эдварда Винкса гораздо проще было представить в рядах патрульных надзирателей, где-нибудь в оцеплении.

— Ну, как он? — спросил Винкс, остановившись и шумно втянув пропитанный медикаментозным запахом воздух.

— В полном порядке, — пожал плечами врач. — Вам сильно повезло, лейтенант. Я выпишу вам справку. Сегодня отдохните, а завтра…

Ортега встал с койки и, оправив пальто, возразил:

— Не стоит. Думаю, я все же пойду на работу.

— Как знаете. Но сегодня воздержитесь от активной деятельности.

Показав им, как пройти к выходу, врач направился по своим делам и быстро затерялся в толпе белых халатов. Шагая по черно-белой плитке приемного отделения, Эдвард добродушно заговорил:

— Слышал об утреннем вмешательстве СГБ в наше дело. Скажи честно, я не обижусь: это не ты Картера взорвать пытался?

— Очень смешно, — уныло отозвался Ортега. Его все еще слегка мотало в стороны, тело сковывала слабость.

— В любом случает, стоило взять отгул, пока предлагали. Марков на одиннадцать запланировал разнос всему отделу. Если поторопимся, успеем к основной раздаче. Машина у тебя не на ходу?

Ортега угрюмо покосился на напарника. Машина была совсем не на ходу. Счет лейтенанту никто за нее выписывать, конечно, не будет, но новую выдадут совсем не скоро. Похоже, предстоящие месяцы Ричарду придется довольствоваться общественным транспортом.

Уловив по выражению лица Ортеги суть его тяжких дум, Винкс кивнул:

— Ясно. Я тебя подброшу.

— Благодарю.

Они вышли из здания и забрались в служебную машину Винкса. Устроившись поудобнее, Ортега откинулся на спинку сидения и безнадежно осведомился:

— Как думаешь, когда вещи из разбитой машины доставят к нам?

— Доставят-то сегодня, вопрос в другом: когда тебе о них сообщат.

Ортега вздохнул.

Мягко тронувшись с места, автомобиль выехал на шоссе, влился в жиденький поток машин, и двинулся к центру города, к Первому Блоку.

— Да, Ричард, совсем забыл сказать. Ты попал в аварию.

Ортега свирепо уставился на коллегу, однако когда он заговорил, голос его звучал более-менее спокойно:

— Винкс. Я заметил.

— Не в том смысле. Не было никакого смертника, просто в районе случился взрыв газа в идущей под шоссе магистрали. В результате погиб один прохожий.

— А-а, — Ортега понимающе ухмыльнулся, — дошло. СГБ не хочет признавать, что наше-все Картер едва не погиб из-за одного укурка, увешанного взрывчаткой?

Винкс фыркнул.

— В общем, да. Наверняка сейчас ихний аналог нашего Маркова проводит раздачу слонов подчиненным, а те объясняют, где их крутая агентура и силы безопасности.

— Я бы, наверное, порадовался, да только после этого СГБ будет давить на Маркова, а Марков будет давить на нас. На кого давить нам?

— Ну-у, — Эдвард завращал усами, — помнится, в архиве сидит и чихает от пыли одна оч-чень милая сотрудница. Я бы с радостью, э-э, надавил.

Ортега засмеялся. У Винкса была потрясающая способность менять тему разговора.

— Ну-ну, — покивал он, — ты смотри, дави не слишком сильно. А то на тебя надавит комитет по выдаче лицензий на деторождение, Марков надавит на твою работу и офицерское звание, а потом весь Департамент — на твой личный счет на карточке гражданина.

У Ортеги была потрясающая способность возвращать людей с небес на землю.

Департамент Надзора, как и некоторые другие городские службы, занимал целый закрытый комплекс зданий. Конечно, участками и отделениями, постами правоохранительных сил был усыпан весь город, но именно здесь, в Первом Блоке, располагалась штаб-квартира. Кроме автопарка, тренировочных площадок для сотрудников силового подразделения и нескольких офисных зданий территорию комплекса занимала единственная в своем роде Академия Департамента Надзора. Выучившись здесь, любой мог посвятить жизнь работе на благо города. Проработав в Департаменте Надзора немалое время и проявив выдающиеся результаты и личные качества, гражданин мог получить приглашение на работу в Службу гражданской безопасности.

Подъехав к воротам, охраняемым вооруженными надзирателями, Винкс высунулся из машины, снял перчатку и приложил к стационарному сканеру большой палец. Дождавшись утвердительного сигнала, он достал документы и передал их подошедшему охраннику. Ортега недовольно заворчал: ему для этих операций нужно было выйти из машины и обойти ее.

Разобравшись с идентификацией личности и документами, охрана подняла шлагбаумы и открыла ворота.

— Я прекрасно понимаю необходимость всех этих проверок, — пробурчал снова успевший намокнуть под дождем Ортега, — но каждое чертово утро проклинаю их.

— Посмотрю я на тебя, если Сопротивление решится у нас что-нибудь взорвать, — парировал Винкс.

— Интересно, каким образом.

Машина преодолела охранный периметр и въехала на территорию комплекса. Это был целый городок со своими улицами и небольшими площадями. Большинство зданий представляло собой пяти-шести этажные блочные конструкции с плоскими крышами и облупившейся краской на стенах. Тем не менее, окна во всех зданиях были затонированы, словно хозяевам каждого до одного офисов и комнат было, что скрывать даже от своих коллег. Или от отдела собственного контроля, — хмуро подумал Ортега.

Проехавшись немного по узким улочкам, машина вильнула в сторону и остановилась перед не примечательным серовато-желтым зданием. Ортега взглянул на газон во дворе. Ричарду он нравился, пусть тот и нелепо контрастировал со стальным забором и самим зданием, да и не следил за ним никто уже лет двадцать. Что-то в нем напоминало о временах до Заражения, когда зелени в городе было гораздо больше. Ортега родился уже после войны, однако любил в свои студенческие годы просматривать видео — и фотоматериалы о тех временах.

Пройдя через пост охраны, Ортега и Винкс оказались в вестибюле. Внутренний интерьер здания выглядел не то чтобы блеклым, но незапоминающимся. Желтый линолеумный пол, обглоданный временем плинтус, бежевая краска на стенах. Порой взгляд натыкался на фотографии видных сотрудников Департамента, висящие в рамках. Больше ничего интересного, как ни старайся, найти не получалось.

Дождавшись лифта, Ортега и Винкс поднялись на пятый этаж. На входе в занятые отделом расследований помещения пришлось снова демонстрировать охране документы и сканироваться для подтверждения личности.

— Лейтенант Ортега, лейтенант Винкс? — окликнула их девушка на входе. — Полковник Марков проводит беседу с сотрудниками вашего отдела в комнате пятьсот пять. Присутствие обязательно.

— Беседа, значит, — Ортега попытался перейти на шутливый тон. — И давно началась экзекуция?

— Беседа началась шесть минут назад, — переходить на шутливый тон девушка отказалась.

Ричард ее не помнил. Очевидно, новенькая, неустанно следует всем правилам и изображает из себя сноба. Хотя с полной уверенностью Ортега этого сказать не мог: поутру он обычно бывал сонным и в лица не всматривался. Вела она себя вполне обычно. Нечего удивляться, что при однообразном образе жизни и нищенской зарплате она держалась холодно. Лицо у девушки было вполне приятное, светлые волосы собраны в короткий хвост, на лице минимум косметики. Под рабочей униформой проглядывалась приятная талия и приподнятая грудь. Она заметила заинтересованный взгляд Ортеги, но проигнорировала его. Жената или нет?

«А, впрочем, хрен с тобой», — подумал лейтенант. В любом случае любовные интрижки между сотрудниками Департамента были запрещены уставом.

Закончив проверку, охранники расступились, и напарники двинулись вперед. Картонные стенки двухметровой высоты разделяли большое помещение, формируя что-то вроде кабинетов, где и работали сотрудники отдела. Лишь старшие офицеры и руководство имели личные рабочие помещения, располагающиеся на другом конце этажа. Сейчас здесь никого не было видно. Очевидно, Марков решил помыть мозг всем и каждому, собрав подчиненных у себя.

Добравшись до нужной комнаты, Ортега и Винкс остановились, чтобы оправить одежду.

— Противодавительные щиты приготовил?

— Да ну тебя…

Этаж, собравшийся в полном составе, с дежурным интересом внимал речи полковника. Кое-кому посчастливилось усесться на синие пластиковые стулья, большая же часть сотрудников маялась стоя — помещение не предназначалось для столь больших собраний, мест на всех не хватало. Марков же как раз остановился на какой-то пронзительной ноте, но, услышав, как отрывается дверь, обернулся к вошедшим:

— Ортега! Ты ж сегодня болеешь.

— Я выздоровел, — отрезал лейтенант, — сэр.

Полковник понимающе кивнул и скрестил тяжелые руки на обширной груди.

— Зачем машину угробил?

— ДТП, сэр, — не моргнув глазом, сообщил Ортега. Ему был по душе неформальный стиль общения начальника. — На шоссе рванула газовая магистраль, после чего какой-то идиот не справился с управлением и влетел в меня.

— В курсе официальной версии, молодец. За отмазку сойдет — значит, работать можешь.

Подождав, пока новоприбывшие протолкнулись в центр комнаты, Марков продолжил. Точнее, начал заново:

— Для только что появившихся напомню тему этого совещания. Я тут пришел к выводу, господа детективы, что вы нихрена не работаете.

— Сэр? — не слишком удивленным голосом уточнил Винкс.

— Да-да. Уж если в девятичасовом выпуске новостей ЕНА говорят о повышении уровня преступности, все должно быть не просто хреново, а очень хреново.

— Так в чем разница? — подал голос сухопарый мужчина из первых рядов. — Они всегда это говорят, это часть их работы.

— Уолберг, — ласковым голосом отозвался Марков, — разница в том, что к этому выпуску Шестой отдел СГБ отношения почти не имел. И озвучивалось только самое громкое. — Черты лица полковника вдруг приобрели суровое выражение, и он выразительно глянул на подопечного. — Твое последнее дело, Уолберг?

— Укокошенный чиновник из министерства образования.

— И?..

— Дело рук его коллег по работе. Чиновник этот черт знает сколько сидел на одном уровне гражданского статуса. Очевидно, все они были на чем-то неприятном завязаны.

— Дело закрыто?

— А это не ко мне вопрос, сэр, — с улыбкой развел руками Уолберг. — Дело было передано в следственный отдел СГБ, как попадающее под их юрисдикцию.

— Это какую же?

— Терроризм.

Ортега подавил смешок. Показательный пример не удался. Правда, казалось, что Маркова это нисколько не тронуло.

— Да черт с ними, с СГБ. Сегодняшнее происшествие — яркий пример того, что мы не тем занимаемся.

— Сэр, — осторожно заметил Ортега, — мне казалось, что сегодняшнее происшествие — как раз юрисдикция СГБ.

— Это наша общая юрисдикция. Чтобы устроить взрыв на дороге, нужно просто сходить в магазин и купить необходимое — при условии, что тебе известен рецепт изготовления взрывчатки. Но чтобы устроить взрыв на пути следования кортежа Картера, нужна информация, я уж молчу, опять же, про материалы для взрывчатки и вербовку смертника.

В зале повисла ощутимая тишина. Несмотря на то, что Марков не душил своих подчиненных злобной дисциплиной и сноба из себя строить не пытался, повторять что-то, касающееся реально серьезных дел, он не любил. Да и вообще Ортега уже давно пришел к выводу, что человек, дослужившийся до должности начальника следственного отдела такой мощной структуры, как Департамент Надзора, простаком да и вообще добродушным человеком быть не мог. Вот и сейчас еще до окончания последней фразы полковник вдруг изменился в лице, нахмурился. Ортега с любопытством отметил про себя, что, казалось, начальник стал занимать больше места.

— Так что еще раз: это наша общая с СГБ юрисдикция. Мы делаем общее дело, пусть и по-разному, — Марков остановился, чтобы промочить горло. Ортега почувствовал на себе страдальческий взгляд Винкса, но только мотнул головой. Он прекрасно знал, что этой паузой Марков просто проверяет, насколько внимательно его слушают. Полковник обожал подобные фокусы.

— Так что, господа, — продолжал он, — хотим мы того или нет, но сделать вид, что ничего не произошло и скинуть работу на СГБ у нас не получится. Некоторые аспекты работы останутся за ними, некоторые за нами. На сегодняшний день мне нужно, чтобы вы максимально быстро проверили все моменты, связанные с террористическими группировками в городе, проработали все возможные версии случившегося и максимум к концу недели составили списки вероятных исполнителей и организаторов теракта. Кто чем займется?

— Сэр, — подал голос Винкс. — Мы с Ричардом могли бы выяснить, откуда они взяли материалы для взрывчатки.

Лицо Ортеги осталось невозмутимым, про себя же он удовлетворенно улыбнулся. В их с Винксом тандеме Эдвард занимал роль, которую Ричард часто сравнивал с тампоном. В то время как Ортега забивал за собой обязанности аналитического центра, Винкс по большей части занимался полевой работой, отгораживая напарника от бумажной волокиты и прочих мелких неудобств. Кроме того, Ортега, как ни старался — то есть старался-то он как раз не особо — богатым актерским даром не отличался, а в их работе умение угадать намерения людей и правильно им подыграть было очень и очень важным. Винкс же по жизни был человеком пугающе жизнерадостным, и любой, кто не был искушен в невербальном языке тела — как, например, Ортега — спокойно принял бы за чистую монету широкую добродушную физиономию лейтенанта.

Наблюдая годами за работой напарника, Ортега полагал, что Винкс вовсе не притворялся двадцать четыре часа в сутки, давя приятную улыбку, а действительно получал от работы с людьми истинное удовольствие. Особенный оскал Эдвард любил показывать после того, как очередной незадачливый дурачок попадался к ним с Ортегой на крючок и получал предложение, от которого чертовски сложно отказаться. Что уж поделать, лейтенант Винкс родился в семье с не слишком высоким гражданским статусом, а потому пробираться в Академию Департамента Надзора, а затем и в следственный отдел ему пришлось самостоятельно, без связей и чьих-либо подачек. Разумеется, это наложило на него определенный отпечаток.

Как бы то ни было, Винкс был отличным следователем, пронырливым, но расчетливым. Вот и теперь, оперативно рассчитав в уме различные направления возможной работы, он быстро выбрал и застолбил за собой — и за Ортегой — сравнительно простое, но важное дельце.

— Вперед, — Марков утвердительно кивнул. — Отправляйтесь сейчас к Кусту, он со своими уже должен заканчивать взрывотехническую экспертизу. Отчеты направляйте лично мне.

— Смотри не забудь, что рядом с ним курить нельзя, — хмыкнул Винкс, когда они с Ортегой выбрались обратно в коридор.

— Эта шутка, — мрачно заметил Ортега, — была седой еще во времена раннего картерства, ты не находишь?

— Может быть. Однако пока от Фрэнка несет, как от химзавода, шутка не перестанет быть актуальной.

С этим Ортега спорить не стал. Действительно, эксперта по взрывчатке Фрэнка Куста сложно было представить вне отдела, в гражданской одежде — настолько крепко образ пропахшего взрывчатыми веществами лысого типа приелся работающим с ним коллегам. Его удивительно чистый белый лабораторный халат вечно источал невероятную мешанину запахов, навевающих мысли о том, что стирался он не с порошком, а как минимум с серой.

Отдельной строки в департаментском фольклоре заслужила лысая башка Куста, подчеркивающая его невероятно длинный горбатый нос. Доподлинно было известно, что побрился Фрэнк сам. Вариантов же того, почему он это сделал, бродило великое множество. Самой распространенной оставалась версия о том, что как-то утром специалист по взрывчатке Департамента Надзора Фрэнк Куст поднялся с кровати, поставил завариваться смородинный чай и отправился в ванну для выполнения обычных утренних процедур вроде чистки зубов. Эти обычные дела были, однако же, прерваны неожиданно обнаруженным первым седым волосом, образовавшимся на голове Фрэнка. Постояв некоторое время в состоянии необыкновенной печали, Куст решил вдруг закрыть для себя проблему седых волос раз и навсегда, сбрив все волосы вообще. Решение, сказать прямо, внешность его совсем не улучшило, но проблема и правда была успешно устранена.

Фрэнк Куст обнаружился в курилке на одном из подземных этажей, где находилась взрывотехническая лаборатория.

— Здорово, — завидев приближающихся следователей, пробасил Куст, протягивая им руку. — Что хотели?

Роста Куст был немаленького, особой полнотой не отличался. Наоборот, он был довольно худым человеком, что совсем не вязалось с его мощным голосом и властными, с ленцой, движениями.

— И тебе привет, — Ортега пожал протянутую руку. — Полковник поручил расследовать утреннее дело. Выяснил уже что?

— А что конкретно интересует? — полюбопытствовал Куст.

Ортега приложил усилия, чтобы страдальчески не вздохнуть. Фрэнк обожал задавать бессмысленные вопросы. Возможно, ему по каким-то причинам было неуютно в обществе коллег, и он пытался побороть неуверенность болтовней — кто знает. В любом случае выслушивать с десяток «чего» и «почему» у лейтенанта сейчас не было ни малейшего желания. Ну что, в самом деле, могло их с Винксом интересовать?

— Дай общую оценку. Все, что выяснил.

— Ну, — Фрэнк задумчиво поскоблил лысину, — бомба была самодельная, мощность порядка четырех-пяти килограмм в тротиловом эквиваленте. Работа от детонатора. Судя по тому, что снайперы прострелили смертнику башку, а взрыв произошел, по свидетельствам очевидцев, только через добрый десяток секунд, подрывник бежал с зажатым предохранителем, надеясь добраться до машины и потом уже его отпустить.

— Почему не рвануло сразу, как только его подстрелили? — поинтересовался Винкс.

— Мало ли, — пожал плечами Куст. — Причин может быть несколько. Скорее всего, самодельная хрень просто сработала с запозданием.

— То есть работа была халтурной?

— Не халтурной, просто так получилось. В метро два года назад Сопротивление использовало нечто очень похожее. Слышали, наверное?

«Нет, черт подери, не слышали», — зло подумал Ортега и нахмурился.

В последние годы боевики из Сопротивления устраивали все более и более дерзкие теракты, чуть ли не еженедельно попадая так или иначе в выпуски новостей. Если эту акцию также подготовили и провели они, можно было только представить те оплеухи, которые должны были получить работающие по этой банде сгбшники. «Впрочем — подумал Ортега — нет, хрен с ними, с сгбшниками».

— Из чего изготавливалась взрывчатка сказать можешь?

— Разумеется, — Фрэнк вдруг как-то подозрительно оживился, что не ускользнуло от внимания Ортеги. — Жир, азотная кислота, азотно-кислый натрий и древесные опилки. Все можно приобрести в магазине. Растапливаем жир, чтобы всплыло сало, помешиваем. Сало затвердевает, сверху образуется глицерин. Добавляем к этой радости азотной кислоты и получим нитроглицерин. Добавим азотно-кислый натрий и древесные опилки — будет динамит.

Куст растянул довольное лицо в улыбке и замер в ожидании реакции, но Ортега не был расположен к шуткам.

— Фрэнк. Это же липа из какого-то старого кино.

— Надо же, — хмыкнул Куст. — Оказывается, не я один запрещенными фильмишками балуюсь. Где достал? Понравилось?

— Понятия не имею, чем ты там балуешься, — проигнорировал последние слова Фрэнка Ортега, — но давай серьезнее: чем пытались убить Картера?

— Известно, чем. А вот из чего… — Куст задумался. — Если серьезно, то очень похоже на кустарную взрывчатку, где воспламеняющийся материал взяли… ну, например, из сахарной пудры и субстанции в головках спичек. В действительности компоненты могут быть любые, вариантов множество, но почему-то то же Сопротивление чаще всего использует именно спички.

— Что, легко достать?

— До ужаса. Сами знаете, большая часть города после полуночи сидит при свечах, когда свет вырубают.

Ортега и Винкс хмуро переглянулись.

— Точнее сказать не сможешь?

— Пока нет, — Куст как-то странно, словно извиняясь, повел плечами. — Более-менее точная информация будет только к вечеру завтрашнего дня. Могу только добавить, что взрыв был направленным. Очевидно, жестянка со взрывчаткой находилась в другой заполненной поражающими элементами емкости, у которой верхняя часть была в форме выгнутой линзы. Очень самонадеянно, надо сказать, если они собирались убивать Картера.

— Ладно, Фрэнк, благодарю, — Ортега, поняв, что больше ничего от Куста не добьется, решил сворачивать разговор. — Что будет нового — сразу сообщай.

Распрощавшись со специалистом, Ортега и Винкс направились обратно к лифту. Ричарду чертовски не нравилось спускаться в подземные участки строения. Если надземные этажи можно было по уровню дизайна сравнить с пустыней, то подземные скорее походили на высушенную временем пещеру. Голые бетонные стены вечно излучали холод, шаги и слова отдавались в запутанных узких коридорах унылым эхом. «Неудивительно, — подумал про себя Ортега, с облегчением заходя в кабинку лифта, — что здесь работают люди вроде Фрэнка».

— Ну что, — подал голос Винкс. — До завтра отдыхаем?

Ортега уверенно и нецензурно пояснил свою позицию.

— Ну, нет, так нет, — Винкс продолжал излучать воодушевление с удвоенной силой, что временами здорово нервировало Ортегу. — Что тогда?

— Будем работать по спичечным заводам, — Ортега потянул было руку за сигаретами, но взглянул на стенки лифта и опомнился. — Маркову, видимо, хорошенько напекли задницу, а значит, он не будет терпеть промедления.

— Заводы могут быть ложной дорожкой, — Винкс хоть и продолжал лучиться энтузиазмом, все же пропустил на секунду выражение озабоченности, что не ушло от внимания Ортеги. — Кстати, коли уж мы об этом говорим, то не заводы, а завод. Он в городе один, во Втором Блоке.

— Во Втором? — со внезапно проснувшимся подозрением переспросил Ортега.

Ничего хорошего, разумеется, это означать не могло. Так уж у Ортеги повелось, что коли день не задавался с самого начала, далее он все более и более напоминал злобную бабку-вахтершу, ищущую способ насолить лейтенанту побольше. В данном конкретном случае это выражалось в необходимости навестить Рупута Шухмана, давнего знакомого Ортеги и Винкса, почтенного возраста выдающуюся личность, махровую гниду и феерического циника. Лейтенант всегда подозревал, что принятая за единицу хитрозадость их дражайшего с Винксом сослуживца заставила бы схожие параметры лидеров политических партий измеряться в каких-нибудь наношухманах. Как бы то ни было, самодурство его было очевидно, как кратеры на Луне, а потому к власти его никто допускать не собирался.

Так уж получилось, что именно Рупут курировал район, приютивший на своей территории спичечный завод, а значит, именно этого персонажа нужно было трясти на предмет информации о тамошних людях и нравах. В обычных обстоятельствах вероятнее было выдавить шутку из офицера СГБ, чем получить ответы от Шухмана, однако Ортеге с Винксом неожиданно повезло. По крайней мере, Ричард на это очень надеялся. Вряд ли попавшийся недавно на крышевании проституток и лишь чудом сохранивший не только работу, но и должность Шухман рискнул бы дальше злить начальство. Уж в том, что Марков разозлится, стоит Рупуту затормозить расследование такой важности, Ортега не сомневался.

Так и вышло. Разумеется, Шухман ломался, как школьница, всячески строя хитрые рожи и выдавая полупустые намеки на ответную помощь, но Ортега мог лишь пожелать ему удачи. Ни о какой ответной помощи он и не помышлял.

Впрочем, разговор с Шухманом того стоил, ибо благодаря своей шельмовской натуре работать он умел. Конечно, выдал он лишь самую необходимую информацию, однако и в ней было много любопытного. Так, например, выяснилось, что после событий в метро двухлетней давности Департамент проводил дотошную проверку завода на предмет разных тараканов. Безуспешно.

Кроме того, Рупут обещал свести Ортегу и Винкса с висящим на его крючке работником завода по имени Дэнни. Парень был пойман Шухманом на каком-то мелком воровстве, да так теперь и висел. Именно с него Ричард и Эдвард решили начать.

С трудом протолкнув по измученному горлу последнюю ложку жидкой каши с металлическим привкусом, Майя повалилась на подушку. Ее снова начала мучать тошнота, но поесть было необходимо. Она и так практически неделю не питалась нормально, пока с ней беседовали специалисты по допросам Сопротивления. Голова была словно размякший кусок ваты, сосуды на висках надувались от стучащей крови, походя на тонких мерзких червей. Она сильно температурила, зудела раздраженная кожа. Да уж, что ни говори, идея пройтись по каналам и карантинной части метрополитена была не самой блестящей. Однако она выжила и добралась до своих.

Свои, впрочем, ей не слишком обрадовались. Оно и понятно: сложно было с восторгом принять что-то грязное и пыльное, вылезшее из тьмы заброшенного тоннеля. Еще сложнее было с доверием услышать от этого человека, что он единственный выжил из всего отряда и каким-то чудом ушел от облавы. Это наводило на определенные мысли, не больно-то веселые, и вызывало вопросы. Сопротивление эти вопросы и задало.

Майю разбудил звук упавшей на пол посуды. Она все еще была очень слаба и, похоже, задремала, уронив ржавую металлическую тарелку с постели. «Да и черт с ней», — подумала она. Не хватало еще переживать о таких мелочах после всего, что произошло.

— Хулиганить вовсе не обязательно, — раздался от входа в комнату гортанный голос.

Несмотря на слабость, Майя резко повернула голову. Разумеется, ее вряд ли снова забирали на допрос, но голос этого человека сопровождал ее всю неделю пыток и не мог не вызывать очевидной реакции.

— Дахоев, — сказала она. Намеревалась жестко и холодно, но голос предательски подломился на втором слоге.

В дверях стоял немолодой уже мужчина со спокойными глазами убийцы и ничего не выражающим, многое и многих пережившим лицом. Нижнюю его часть прикрывала спутанная борода с проседью. Поверх камуфляжной куртки висел разгрузочный жилет, с которым Дахоев не расставался никогда, равно как и с автоматом, перекинутым через плечо.

— Не волнуйся, — серьезно произнес он, — тебя никто не собирается забирать.

— Я не волнуюсь, — честно ответила она, глядя на него.

— Ты понимаешь, почему это было необходимо? — спросил Дахоев, проходя в комнату и садясь на стул в паре метров от кровати.

— Понимаю, — Майя отвернулась, чтобы собеседник не заметил выступившие на ее лице эмоции, которые она более не могла скрывать. Она вся бурлила от негодования и ярости.

— Ты могла быть крысой, — продолжал Дахоев. — Весь отряд Филиппа остался там, а ты выжила, да еще и прошла живой и незараженной через метро. Это было странно.

— Я понимаю! — повысив голос, повторила Майя. Разумеется, она все понимала, но при этом искренне была рада, что слабость не позволяет ей поддаться желанию вскочить и свернуть Дахоеву шею. — Что с другими? Я до сих пор не знаю, кто еще уцелел!

— Мы тебе верим, — спокойно произнес мужчина, игнорируя заданные вопросы.

Майя гневно уставилась на него, подбирая и отбрасывая все новые и новые ругательства. Ее всегда бесила манера Дахоева полностью закрывать любую начатую в разговоре тему, игнорируя все прочие реплики собеседника.

— Конечно, мы не можем быть уверены, — продолжал он, — но очень похоже, что ты говоришь правду. К тому же мы с лидером Джамалом приняли во внимание твои заслуги перед Сопротивлением.

— Кто еще уцелел?! — не выдержав, закричала, наконец, она.

— Ты одна.

Замерев на несколько секунд, Майя опустила голову на подушку и плотно закрыла глаза в бессильной ярости. Два коротких слова Дахоева означали, что в намеченный для смерти Картера день было убито около тридцати человек. Лучшие бойцы Сопротивления, среди которых было много друзей Майи. В том числе и все ее бывшие подчиненные, которыми она командовала до присоединения к отряду Филиппа. Это была катастрофа, которую сложно переоценить.

И, разумеется, это делало очевидным решение Джамала оставить ее в живых. Заслуги перед Сопротивлением, как же. Из нее сделают ходячее чудо, невероятным образом спасшееся из лап Надзора и СГБ. После произошедшего нужно было хоть что-то, что могло воодушевить людей.

— Теперь я понимаю. Еще больше, если это только возможно. Из всех выжила только я. Разумеется.

— Это не единственная причина.

Обычно Майя старалась уловить подоплеку любого дела, однако сейчас на нее навалилось сразу слишком много всего. Не дождавшись ее реакции, Дахоев продолжил:

— В этот день произошло еще кое-что. Покушение на Картера состоялось-таки.

Майе понадобилось все ее самообладание, чтобы не выдать себя. Дахоев был мастером в вопросах чтения людей, и сейчас он, безусловно, очень внимательно за ней наблюдал. С трудом поборов застрявший в горле комок, она спросила, изобразив некоторое недоверие:

— Кто-то еще пытался убить Картера? Красное Крыло? Свободное Общество?

— Джонатан Берг, — ответил, не сводя с нее взгляда своих отвратительно проницательных глаз, Дахоев. — Смертник. Ты занималась полгода назад его подготовкой.

— Не помню его, — соврала Майя, изо всех сил стараясь выдержать взгляд собеседника. — У меня были группы по пять человек, несколько. Кроме меня их готовили еще трое, в том числе Олдус Марш.

— Знаю, — отозвался Дахоев.

— Не понимаю. Зачем было посылать смертника, если собирались работать мы. Значит, его посылали не вы, правильно?

— Конечно не мы. Хватит играть, девушка.

— Зачем ты мне это говоришь? — после некоторой паузы спросила Майя.

— Хочу увидеть твою реакцию, — произнес Дахоев и вдруг весьма приятно улыбнулся. — Уже увидел.

Майя внутренне содрогнулась, чуть ли не физически ощущая опасность своего положения. Она так и не научилась правильно понимать этого человека, одного из лидеров Сопротивления, а потому его улыбка могла означать что угодно.

Взяв себя в руки и искренне надеясь, что ее очевидная измотанность может частично скрыть эмоции, Майя спросила:

— Теперь вы подозреваете меня в связи с этим покушением?

Улыбка на лице Дахоева исчезла столь же быстро, сколь и появилась.

— Разумеется. Мы с тобой не дети, девушка, и мы не в детском саду — мы на войне. Когда кто-то распоряжается нашими ресурсами без нашего ведома, это может означать только предательство, — сделав ударение на последнем слове, Дахоев подождал, пока смысл сказанного станет полностью ясным, после чего продолжил. — Вот мне и интересно, не предатель ли ты. Или предатель кто-то еще? Или ты и кто-то еще вместе?.. Я бы сказал, что на твоем месте следовало радоваться такому серьезному подходу нашей организации к своей безопасности, но кто знает? Может, тебя это наоборот огорчает? Обременяет? Что скажешь, девушка, тебя это огорчает?

— Нет, — выдавила Майя, чувствуя, что под атакой Дахоева ей все труднее и труднее оставаться невозмутимой. — Я понимаю, зачем все это нужно. Это единственная причина, по которой я, например, не убью тебя. Но обвинения эти держи при себе. Я в Сопротивлении почти всю сознательную жизнь, у меня нет никаких причин желать нашему делу зла и нет никаких шансов выжить вне организации. Твои слова меня раздражают и только. Я не собираюсь оправдываться.

— Однако именно этим ты и занимаешься, — Дахоев встал, закинул автомат на плечо. — Я еще не знаю, предатель ли ты, и так ли тебе на самом деле нужно Сопротивление, но ты — Сопротивлению нужна. Поэтому поправляйся скорее, девушка.

Бросив последний, полный отвратительно функционального, пристального внимания взгляд на Майю, мужчина вышел из комнаты.