Джон и Йоко. Фальшивые ноты

Сергей Георгиевич Банцер

Этот роман является опытом представления в художественной форме содержания нескольких нон-фикшн первоисточников, повествующих о жизни участников группы «Битлз».Все данные, которые концептуально могли бы повлиять на формирование образов основных персонажей – Джона Леннона, Пола Маккартни и Йоко Оно, взяты из заслуживающих доверия первоисточников и воспроизводятся настолько близко к ним, насколько это позволяет форма беллетристики.

Глава 5

Подчиняясь сигналу невидимого таймера, светильники, вмонтированные в покрытый белым ковром пол спальни, мягко засветились жёлтым светом. Йоко откинула стёганое атласное одеяло и села на краю огромной кровати. Во рту и желудке у неё было такое ощущение, как будто она всю ночь сосала медную ручку от дверного замка своей спальни.

Похоже, что в этом нелепом супермаркете под названием жизнь одним можно хапать всё, что подворачивается под руку, а другим нужно платить за каждую мелочь. И сегодняшнее утро, кажется, является одним из таких взносов, которые она должна внести в кассу жестокого супермаркета, где скурпулёзно подсчитывается баланс каждого из живущих.

Но главное, конечно, не это. Сейчас у Йоко в голове помещалась только одна мысль. Эта мысль, заняв весь объём мозга, ворочалась там, словно жирная навозная муха, не оставляя места другим мыслям.

Йоко сняла ночную рубашку и швырнула её на кресло, стоявшее рядом с кроватью. Сунув ноги в мягкие тапочки, она прошла в туалетную комнату. Здесь все устройства — биде, сливной бачок, раковина умывальника и даже вешалка для полотенец были изготовлены из настоящего розового китайского фарфора. Когда Йоко вошла в комнату, таким же мягким розовым светом зажглись светильники, плавно погаснув, когда она вышла.

В матовой глубине огромного венецианского зеркала, висевшего в ванной, Йоко увидела своё отражение — обнажённое тело сорокасемилетней женщины. На обрамлённом растрёпанными волосами бледном лице, глядевшем на неё из зеркала, чёрными агатами горели глаза. Низ живота пересекал розовый рубец — след от кесарева сечения, которому их с Джоном сын был обязан своим рождением. Её свисающие груди, немаленькие для её комплекции, но не поддерживаемые лифчиком, тоже не прибавляли её облику женской красоты.

Йоко вздохнула. Вот с таким активом ей приходится удерживать возле себя, наверное, самого желанного мужчину из живущих на земном шаре. Это, пожалуй, посложнее, чем вертеть на палочках десять тарелочек, стоя на бочках, как это делал жонглёр в цирке её детства.

Хотя, своим обострённым женским чутьём Йоко чувствовала, что вскоре в их с Джоном жизни что-то должно случиться. Что-то неизбежное и очень плохое.

Йоко подошла к креслу и разыскала валявшиеся там трусы и лифчик. Нужно успеть одеться к приходу Кита. Торопливо натянув джинсы и чёрную рубашку, которую она носила уже вторую неделю, Йоко вновь подумала:

«Ну, когда же придёт Кит?..»

Это и была та жирная навозная муха, которая ворочалась у неё в голове с того самого момента, когда она проснулась.

За минувшие годы Йоко привыкла доверять только самой себе. Конечно, это делает людей немного одинокими, но, что поделать, если в супермаркете нужно платить за каждую мелочь. Её одиночество это и есть та самая плата за свободу.

Если разобраться, то Джон тоже одинок. Очень одинок. Кроме неё у Джона никого нет. Он сам говорил ей это много раз.

Впрочем, всё же у неё есть помощник — мистер Грин, её личный секретарь с окладом две с половиной тысячи в неделю и большой знаток снадобий для разных случаев жизни. Вот и сегодня они проговорили с ним в её кабинете почти до рассвета. Кажется ей предоставляется возможность доказать, что тогда, в студии она не шутила…

…В тот день Джон, обсуждая контракт на совместный с Йоко альбом «Double Fantasy», сказал президенту «Коламбия рекордз»:

— Я не соглашусь получать ни пенни меньше, чем получил Пол или этот сукин сын.

«Сукин сын» это Джон сказал так про Мика Джаггера.

Джон Леннон и Мик Джаггер

И Йоко вдруг воскликнула:

— Я уничтожу Пола!

Джон недоуменно посмотрел на неё и криво усмехнулся, как бы извиняясь за жену. А контракт они тогда так и не подписали. Президент отказался, узнав, что половина песен в альбоме будет принадлежать Йоко. Что ж, и ему она докажет… Что-что, а доказывать у неё пока получается…

…Сегодня ночью она так и сказала Грину:

— Ты должен мне помочь уничтожить Пола.

Грин по своему обыкновению заверил Йоко, что путём произнесения особого заговора он наведёт на Пола порчу и гастроли в Японии вылезут ему боком. Но с тех пор, как бухгалтер Йоко мистер Депалма показал ей каталог с истинной стоимостью картины Ренуара, которая была в два раза ниже, чем та, за которую приобрела её Йоко по результатам гадания мистера Грина на картах таро, она стала относиться к нему с подозрением.

— Хорошо. Но этого мало, — сказала она Грину. — У меня остались кое-какие связи в Японии. Тебе нужно будет только позвонить и сообщить по номеру телефона, который я тебе дам, какого числа и каким рейсом Пол будет провозить наркотики…

…В дверь позвонили. Йоко надела солнечные очки, закрывавшие пол лица, и пошла открывать.

На пороге стоял Кит. Он молча протянул ей пакетик из алюминиевой фольги. Йоко выхватила его у него из рук и быстрыми шагами скрылась в ванной. Кит снял обувь, осторожно прошёл в кабинет Йоко с табличкой «Студия один» и уселся на обитый белой кожей диван.

Через пять минут в кабинет вошла Йоко. Она выдвинула ящик огромного письменного стола из красного дерева и вынула оттуда толстую пачку новеньких стодолларовых купюр. Отсчитав восемь из них, Йоко протянула деньги Киту.

Лицо её ещё сильнее побледнело, а зрачки и вовсе превратились в чёрные дыры. Киту почему-то вспомнились слова из песни Пинк Флойд, уже потихоньку вытеснявших из памяти молодого поколения бывшую славу Битлз:

Now there’s a look in your eyes

Like black holes in the sky

Shine on, you crazy diamond!

Теперь в твоих глазах выражение,

Похожее на черные дыры в небе.

Сияй, безумный бриллиант!

«Сияй, безумный бриллиант» — эти слова были обращены к бывшему лидеру Пинк Флойд Сиду Баррету, сгубившему себя героином.

Сид Баррет

Кит взглянул на Йоко и подумал, что на «сияющий безумный бриллиант» эта женщина никак не тянет. И даже на драгоценную оправу к такому бриллианту, которым был её муж, тоже не тянет. Обычная азиатка за сорок, к тому же, кажется, не очень следящая за собой. То ли дело бразильская красавица Бьянка, жена Мика Джаггера! Но и он, кажется, уже разводится с ней.

— Ты несчастен, Кит… — вдруг сказала Йоко.

То ли утверждение, то ли вопрос…

Несчастен? Кит берёт «китайский снежок» у оптовика по пятьсот долларов, а продаёт Йоко по семьсот пятьдесят. Да ещё получает пятьдесят на чай. И так два раза в неделю. Он уже присмотрел в салоне недорогой японский автомобиль.

— Да, несчастен, миссис, — на всякий случай сказал Кит.

— Не горюй. И я несчастна… — склонив голову, так, что чёрные волосы совсем закрыли её лицо, тихо сказала Йоко. — А ты знаешь, что все люди делятся на тех кто несчастен, и тех, кто очень несчастен?

— Да, — так же тихо произнёс Кит.

— Иди…

Кит встал и пошёл к двери.

— Джон не должен ничего знать, — бросила ему Йоко вслед.