Шестой океан

Сергей Котов, 2023

Книга про то, что не все самолёты летят туда, куда заявлено на табло отправления. И чтобы случайно оказаться на борту такого самолёта даже специалисту приходится приложить значительные усилия. А уж после того, что он узнает в этом полёте полёте – его и его семью может спасти только чудо. Возможно, одно из тех, которые он привезёт с собой.

Про обязательства и долг

Цена вопроса была — сто двадцать миллионов долларов. Солидно, даже по меркам нашей конторы. Именно столько стоила подпись на договоре поручительства, оригинал которого мы возили на заседание суда апелляционной инстанции.

Лиза, молодой адвокат, смотрела на меня большими карими глазами, в которых уже стояли слёзы.

— Дим… это ерунда какая-то. Ну невозможно же! Она всё время была у меня в руке!

В руке… по-хорошему, папка должна была храниться в большом черном бронированном чемодане, который был пристёгнут к моей руке наручниками. Таковы корпоративные правила, которые я ни при каких обстоятельствах не должен был нарушать.

Лиза перспективная девочка. Старательная. Есть все задатки, чтобы со временем в партнёры выбиться. Первое громкое дело по корпоративному праву, и вела она его блестяще! Наверно, я тоже поддался её харизме, уму, сообразительности и работоспособности, раз разрешил в полёте взять договор. Сомнения у неё возникли по скан-копии, аргументы по будущей экспертизе готовила, хотела лично ещё раз разглядеть каждую закорючку.

Ну не мог я поверить, что такой человек, перфекционист, дотошный в мелочах, мог потерять эту папку.

Но Лиза, в общем-то, зря плакала. Её, может быть, слегка пожурят. А вот отвечать по полной придётся мне, как ни крути. И хорошо ещё, если ответственность будет заключаться всего лишь в увольнении с «волчьим билетом».

— Вспомни, пожалуйста, может, кто-то крутился рядом? — попросил я, стараясь изо всех держать себя в руках, сохраняя профессионально—нейтральный тон.

— Я… э-э-э… — Лиза почесала лоб, — я не помню. Странно. Словно помутнение какое-то! Я же точно была очень осторожна, держала её двумя руками. И вот: выезжает мой чемодан, я протягиваю правую руку, чтобы его взять и понимаю, что папки нет!.. — в глазах снова слёзы, дышит прерывисто…

— Ладно, — сказал я, — бери нашу машину и домой. Начальству не звони в течение часа. Если не справлюсь за это время — сам перезвоню.

Лиза быстро закивала головой.

Мы прилетели в «Домодедово», хотя обычно предпочитали «Аэрофлот», который летает только в «Шереметьево». Но в этот раз выбора не было: усилиями оппонентов дату суда в очередной раз перенесли, и мы едва успели взять последние билеты на регулярку. Так что летели «Зелёными» — авиакомпанией «Эс Севен». Причём в экономе. Бизнес был под завязку, и не удивительно: там этого бизнеса всего лишь два ряда.

Но до Омска лететь не так уж далеко, так что в полёте и туда, и обратно я даже отдохнул. Несмотря на обязательные маски. Кому как — но маски меня совсем не раздражают. Напротив, я чувствуя себя очень комфортно, когда половину моего лица не видно. Так сложнее запомнить и опознать.

Правда, эти же самые маски становятся проблемой, как только ты оказываешься по другую сторону: когда тебе надо не прятаться, сливаясь с толпой, а искать злоумышленника. Электронные системы поиска лиц не всегда успешно справляются с этой задачей из-за масок.

В Домодедово, кстати, эту систему установили уже давно. Ещё после той громкой истории с терактами. Там было много юридических разбирательств, и по гражданско-правовой линии в том числе. В некоторых тоже участвовала моя контора. Тогда-то я и познакомился близко со службой безопасности аэропорта. И даже, по старой привычке, установил доверительные отношения.

Мне это стоило сущую мелочь: всего-то не забывать поздравлять регулярно, из года в год, ключевых людей с днём рождения. Дарить всякую приятную мелочёвку. Вискарик, там. Билеты на футбол. Люди такое любят и ценят.

На посту, где стояли мониторы, транслирующие картинку с камер в зале прилёта, был молодняк. Впрочем, старший смены меня узнал. Проблем не возникло. Внимание к людям, оно чудеса творит.

— Дмитрий Олегович, да вы проходите. Нужная вам линия находится под этой камерой. Какой период нужен? Я взглянул на хронометр. Папка исчезла в промежутке между десятью ноль-ноль и десятью ноль-четыре. Промежуток совсем короткий, благодаря ещё одной моей старой привычке: всегда отмечать время совершения основных действий.

— С десяти ноль—ноль, пошли стоп-кадрами с десятисекундными интервалами, — ответил я.

Объект обнаружился почти сразу. Неприметный мужик в пиджачке мышиного цвета. Средний возраст, серо-седые волосы, проплешина на затылке. Большая часть лица закрыта огромной серой маской.

Опытный, гад. Махнул чем-то ярким на периферии зрения Лизы, ввёл в рефлекторный ступор на полсекунды и аккуратно, точно дозированным усилием вынул папку из её рук.

— Вот этого, — я ткнул пальцем в объект, — отследите до настоящего времени.

Оператор потыкал что-то на пульте, но картинка на мониторе так и осталась статичной.

— Распознавание не работает, — сказал парень, — маска большая.

— Давай вручную. Ускорение в пять раз, — попросил я.

Объект даже пытался петлять. Чёрт, серьёзный противник! Но, к счастью, кем бы он ни был, «эс-бэ» аэропорта он не контролировал. К счастью.

Мужик с папкой прошёл в зону вылета, миновал досмотр и прошёл на посадку через один из гейтов. Я посмотрел на номер: двадцать один.

— Можешь посмотреть от двадцать первого какой рейс летит? — попросил я.

— Иркутск, — ответил оператор через несколько секунд, — посадка заканчивается через двадцать минут.

— Миш, — я вспомнил имя дежурного; ещё одна моя полезная привычка, запоминать имена людей, — в чистую зону проведёшь?

Миша скривился, как будто откусил червивое яблоко, но потом, одумавшись, кивнул и улыбнулся.

— По моему пропуску, — сказал он, и добавил шёпотом мне на ухо: — Но если меня с работы попрут, обещайте, что не бросите погибать голодной смертью!

— Не брошу, — твёрдо ответил я. Даже не скрещивая пальцы на ногах из суеверия. Если парень поможет мне сохранить собственное рабочее место, я тоже его в обиду не дам.

На самом деле даже прямой необходимости в таком серьезном нарушении не было. Я всё равно купил билет на следующий рейс до Иркутска и распечатал посадочный. Это было нужно для моей комбинации. С этим талоном я мог спокойно пройти на досмотр, но счёт шёл на минуты. Поэтому вместо обычного пассажирского коридора я подбежал к проходу, по которому в стерильную зону проходили члены экипажей воздушных судов и работники заведений. Миша ждал меня возле.

Вошёл я без проблем. Добежал до гейта. И тут начиналось самое интересное.

Для комбинации нужно было, чтобы кто-то из пассажиров подошёл к гейту в последние несколько минут перед закрытием. Обычно такие всегда находились.

Покрутившись несколько минут возле стойки, я «срисовал» схему подводки электронных коммуникаций и в один момент, как бы случайно, каблуком туфли перебил один из проводов. Да, конечно: туфли у меня не обычные. Как и работа.

В случае сбоя электронной системы девочки сверяли посадочные со списком пассажиров вручную. Что, конечно, было очень сомнительно: ведь те пассажиры, которые уже прошли на борт, никак отмечены не были.

Как раз в тот момент, когда к стойке подошёл опаздывающий пассажир, я применил к девочке у гейта приём, очень похожий на тот, который использовал плешивый против Лизы.

Пока девочка сосредоточенно тыкала в монитор, пытаясь оживить связь, я блестящим чехлом от телефона отразил свет ближайшего мощного потолочного светильника и направил ей в глаза так, что часть столика с уже использованными посадочными оказалась для неё в слепой зоне.

Конечно же, такой чехол я носил на телефоне не случайно. Полезная штуковина.

Потом я достал свой паспорт. Провёл добытым посадочным по открытой на специальной скрытой страничке обложки. Там был специальный клеевой состав. Очень полезная вещь, если приходится часто работать с документами. А потом намертво его приклеил к новому посадочному, который я честно получил в киоске регистрации.

Пока я проделывал все эти манипуляции, девочка сдалась: достала список пассажиров, сверилась с ним, разглядывая посадочный нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу мужчины, поставила галочку и, оторвав часть, вернула её пассажиру.

Точно так же она поступила с моим новым посадочным.

Ворота закрыли за мной сразу, как только я ступил в телетрап. Оставалось надеяться, что борт не летит с полной нагрузкой. Впрочем, это тоже не важно: мне главное добраться до папки. А уж как её забрать и сохранить я разберусь.

Мне повезло. Даже сильно повезло.

Билеты я покупал в бизнес, так по умолчанию было настроено приложение в телефоне. Это была ошибка. Конечно, надо было переключиться на эконом, но я тоже не идеален. Соответственно, посадочный у меня был на кресло в бизнесе. А на рейсе большая часть этого класса оказалась пустой. В том числе «моё» кресло.

Плешивый тоже сел в бизнесе, по диагонали, через проход от меня. Папка лежала у него на коленях.

Что ж. Совсем не обязательно устраивать операцию прямо сейчас. Лишние неприятности для службы безопасности аэропорта, да необходимость решать другие вопросы. Проведу—ка я этого типа до Иркутска. Папку «подрежу» сразу по прилёту. Заодно посмотрю потом, как он метаться будет. Глядишь, выведет на заказчиков.

Я достал смартфон. Быстро набрал сообщение для Лизы: «Сообщение отбой. Проблема решена. Лечу в Иркутск, жди обратно завтра».

— Сок, шампанское? — это стюардесса галантно присела перед моим креслом с подносом.

— Сок, пожалуйста, — ответил я, улыбнувшись и снимая маску.

После этого я откинулся на спинку и приготовился наблюдать за рулёжкой и взлётом.

Вообще, я люблю летать. Путешествую по работе много и часто, и это мне никогда не надоедает.

Время в полёте как бы замораживается. Это расслабляет, даже когда кажется, что ты начеку. Ну что плохого может случиться в воздухе? Что тут вообще может случиться? Мы заперты в кабине. Папка точно никуда отсюда не денется.

Только этой расслабленностью, граничащей с халатностью, я могу объяснить свою невнимательность.

После взлёта и набора высоты самолёт направился строго на север. А не на восток, как должен был бы. Но тогда я не придал этому значения.