Евангелие от Алисы. Пьесы и монологи

Сергей Медведев

Шесть пьес разных лет и шесть монологов.«Евангелие от Алисы», «Рай», «Квартирантка», «Секретный проект «Жуки-64», «Месяц у моря» и другие. Книга содержит нецензурную брань.

© Сергей Медведев, 2018

ISBN 978-5-4493-5259-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Красота следователя

Закончила я юрфак и думаю, куда идти работать. В торговлю или в турбизнес? А я некрасивая, и в следователи меня не возьмут, вбила я себе в голову. Хотя я не против была поработать и по специальности. Мать говорит, схожу в ОВД к старшим следователям, поговорю с ними. Приходит, мол, поговорила, возьмут тебя в следователи, решение принято.

Посадили меня в комнате с двумя молодыми мужчинами, довольно симпатичными. Один с усами — Володя, другой с ямочкой на подбородке — Саша. Чувствую, я им не понравилась, но сказать им нечего — не на их уровне принято решение.

Примерно месяц я просидела, перебирая бумаги, систематизируя преступников по фамилиям. С коллегами практически не общалась, так — здрасьте, до свидания. И тут приходит Саша и говорит, принято решение использовать тебя в розыскной работе, вот почитай. И протягивает мне папку.

Оказалось, что за последние три месяца найдены мертвыми три девушки. Не просто мертвые, а обезглавленные. И личности не установлены — голов так и не нашли. Есть одна зацепка — у всех были использованные билеты в театр юного зрителя. На разные спектакли. Но во всех этих спектаклях есть общее — там играет заслуженный артист РФ — Сергей Иванов, 50 лет. Его бы задержали, он бы, конечно, раскололся через полчаса. Но прямых улик нет, а у него такие связи. Начальство боится, а вдруг ошибка. И что тогда?

— Надо его как-то взять с поличным. И вот мы подумали, что ты сможешь нам помочь. Познакомишься с ним, ну и все дела, — говорят мне коллеги.

Я им честно говорю:

— Я боюсь, а вдруг он отрежет мне голову?

— Правильно говорить — обезглавит. Не обезглавит, не ссы, мы будем рядом. Может быть, он тебе сразу все сам расскажет.

— Испугается тебя и все расскажет, — пошутил Володя и засмеялся.

— Ничего смешного. Если мы не раскроем это преступление, начальство нас самих обезглавит, — сказал Саша.

Ну, думаю, избавиться от меня хотят, сволочи. Но как откажешься?

— Мама, я уволюсь, — сказала я маме.

— Дочь, иди. Ты думаешь, тебя взяли в следователи за красивые глаза? Думаешь, матери не жалко 200 тысяч рублей?

Делать нечего.

Решили, что в пятницу после спектакля я пойду за ним, дождусь, когда он зайдет в ночной клуб (предположительно, он знакомился с девушками по пятницам в ночных клубах, но в каких именно, никто не знал).

— Попросишь у него автограф, скажешь, что поклонница, — посоветовал Володя.

— Думаете, он клюнет на меня? Я же не красавица, сами видите, может, я ему не понравлюсь, — я еще на что-то надеялась.

— Не проблема… Угостишь его бутылкой водки, закуски возьмешь, ты же поклонница. Мы дадим тебе денег, — Владимир говорил очень серьезно, со знанием дела. — Потом сориентируешься исходя из обстановки.

— Если что, звони, — сказал Саша.

Делать нечего, дождалась я окончания спектакля и пошла за этим заслуженным артистом. И действительно, он заходит в ночной клуб. А я за ним. Он оглядывается по сторонам, и заходит в мужской туалет. Его долго нет. Я вся на нервах. А вдруг там есть еще один выход? В туалет заходить не стала. Пять минут нет, десять. Я и не заметила, как он вышел, по светлому плащу опознала. Сел у стойки, что-то заказал. Я к нему. Хорошо, что не окликнула по имени-отчеству. Вот это был бы конфуз. Потому что, когда подошла ближе, увидела, что у стойки стоит мужик с бородой. То есть, мне понятно, что это Иванов. Но с бородой. Значит, хочет, чтобы его не узнали. Я поняла, что он и есть убийца. Иначе, зачем бороду в туалете приклеивать?

— Это не о чем не говорит, просто человек хочет отдохнуть от назойливого внимания поклонников, — сказал Володя.

В общем, наш план не сработал. А где гарантия, что в следующий раз он опять не наклеит бороду иди даже парик. Наверняка наклеит.

— Может, Татьяна скажет, что она проститутка? — задумался Владимир.

— Нет. Таких не берут в проститутки, — пошутил Александр. — Или она купит ему бутылку водки? Нет?

— Нет.

— Может она закашляется и попросит его похлопать ее по спине?

— Я понял, она скажет, что журналистка, хочет написать о ночной жизни. А он просто колоритный персонаж, солидный мужчина и вдруг в таком месте..

— И купит бутылку водки.

На том и порешили.

В общем, в ночном клубе я подошла к Иванову. Он посмотрел в мою сторону. У него был такой страшный безумный взгляд, что я не могла отвести глаза. И даже подавилась. И он похлопал меня по спине.

— Вы здесь одна? — спросил он меня, схватив за руку.

— С подругой.

— Зачем вы врете? Вы здесь одна. Я полчаса за вами наблюдаю.

— Нет, нет…

— Вы проститутка? — повысил он мою самооценку. — Ведь это вас я здесь видел в прошлую пятницу? У меня прекрасная зрительная память. Признайтесь, я угадал? Не надо стесняться своей профессии. Все так временно на этой земле. Мы как перелетные птицы, когда приходит осень, тоже не хотим никуда лететь, но мы не подвластны своим инстинктам… Увы.

— Я журналистка, — произнесла я дрожащим голосом.

— Странно. Не угадал. Очень странно. О чем пишете?

— Пишу о ночной жизни города. Я здесь по заданию редакции. Меня будут искать. Если что.

— Вы меня боитесь? Не бойтесь, я работаю в полиции, — он положил руку мне на колено, я убрала ее.

— В каком отделе работаете? Я всех там знаю…

— Я прикомандирован из Астрахани, деточка.

— Вы не похожи на полицейского.

— Я пошутил, а вы угадали. А на кого я похож? — Иванов заинтересовался.

На кого он похож? Это один из самых сложных вопросов: на кого похож тот или иной человек? Нет, я не подходила для оперативной работы, я не любила врать. Конечно, он был похож на маньяка. Но как я могла об этом сказать.

— Вы похожи на ИЧП. Индивидуального частного предпринимателя.

— Торгаша что ли?

— Почему торгаша? Может быть, вы что-то производите, чебуреки, например.

— О-хо-хо… Деточка, ты когда-нибудь была в театре? — он постоянно переходил с ты на вы, не зная на чем остановиться.

— Нет, — сказала я правду.

— Что, действительно?

— Клянусь.

— Куда катится этот мир? Я тебя спрашиваю, куда?

— Не знаю.

— И артиста Сергея Иванова ты не знаешь?

— Нет, но где-то читала, что он заслуженный артист РФ.

— Это правда, это правда, — он задумался. — А между тем, Иванов — это я, — он отклеил бороду. — Приходится гримироваться. Чтобы не узнали. Сейчас, разговаривая с вами, я думаю, что это излишняя предосторожность.

— Правда, вы — артист? Не может быть!

— Правда. Я часто хожу по ночным клубам, изучаю нравы, примериваюсь к ролям, сейчас я мечтаю сыграть в горьковском «На дне». Читали?

— Нет, не доводилось.

— А «Гамлет» вам знаком?

— И Гамлет не знаком.

— А сколько вам лет, моя дорогая?

— 23 года.

— 23 года! Боже мой, боже мой! Где мои 23 года? Я бы читал тебе по ночам Гамлета, — он схватил меня за руку, и я чуть не описалась от ужаса. — Впрочем, у меня есть лишний билет на один бездарный спектаклик в постановке бездарного режиссера. Но с моим участием. Вот возьмите, — он вытащил из кармана плаща билет. — Берите. Молодым, знаете, куда у нас дорога?

— Куда? — в голове мелькнуло — «на тот свет».

— В театр, моя дорогая, — он рассмеялся. — В театр. Еще и заметку напишите. Подождите меня после спектакля, я вам дам небольшое интервью.

— Ну, Танька, ты молодец, на раз раскрутила мужика, — сказал мне Володя. — И что он в тебе нашел?

— А может быть, он просто из молодых девок кровь пьет? Хочет омолодиться — пошутил Саша. — Ему главное качество крови, упаковка не имеет значения.

— Не знаю, Сань. Все может быть. Увидим. В общем, Тань, ты купи цветы, деньги мы дадим, и встречай его после спектакля. Мол, поздравляю, никогда ничего подобного не видела, хотела бы познакомится поближе и взять обещанное интервью. А мы будем на машине дежурить у входа. Поедем потихоньку за вами. Лады?

— Ну черт с вами, лады.

— Мама я боюсь, — сказала я матери. — Ты можешь встретить меня после спектакля? На всякий случай.

— Ничего не бойся, Танька, а вдруг он никакой не маньяк, познакомишься поближе с заслуженным артистом. Пан или пропал. То, что ему пятьдесят, это не главное.

Я поняла, что и мать не прочь от меня избавиться.

Спектакль я не помню. Даже названия. Что-то о взаимоотношениях отцов и детей. Еще и фильм такой есть. Помню, что в зале было очень мало народу.

После спектакля я вручила Иванову цветы, и он сказал:

— А поедем-ка ко мне на дачку! Поедем, не пожалеете.

Вышли мы через служебный вход. Думаю, а где же наша машина с Саней и Володей? Нет ее. Потом выяснилось, что они не знали, где находится театр юного зрителя и ждали меня около драмы, там они пару раз бывали на дне полиции.

По дороге мне удалось отправить СМС-ку: «Едем на дачу, спасайте».

Они мне шлют ответ: «Спроси, где находится дача?»

— Сергей Михайлович, а где ваша дача? — я, хорошая девочка, спросила.

— В получасе от города.

Я поняла, что на помощь рассчитывать не приходится. Попыталась открыть дверь и выпрыгнуть, но двери оказались заблокированными.

— Татьяна, вам говорили, что вы красавица? — вдруг заговорил Иванов.

— Нет. Говорили совсем другое.

— Что они понимают в женской красоте? Молодежь. С возрастом начинаешь ценить даже тембр голоса. Один голос может завести.

Я немного успокоилась. А может, я ему действительно понравилась? И никакой он не маньяк.

— А вы сами себе нравитесь? — продолжает он разговор.

— Не очень.

— А что вам не нравится?

— Ну лицо прежде всего, — про ноги и грудь я не решилась сказать, чтобы не возбуждать.

— Хотели бы себе другое лицо? Ха-ха. Я думаю, вам надо поменять голову.

— Нет, нет, нет, — боже мой, что он говорит. У него на даче, наверное, в подвале есть три запасные головы. Выбирай любую.

— Да. Обязательно, деточка, вам надо поменять голову и ее наполнение, — он вдруг стал называть меня деточкой. — Надо больше читать. И еще. Вы любите марихуану?

— Чего-чего?

— Марихуану сейчас покурим у меня на даче. Сам выращиваю. Отлично мозги прочищает. А потом я почитаю вам что-нибудь из «Гамлета».

На дачу мы не приехали. Потому что мне позвонил Александр и сказал, что только что обнаружили четвертое обезглавленное женское тело, еще теплое, так что это уж точно не артист Сергей Иванов, а какой-то другой человек, наверное, никакой и не артист.

— Так что отбой, срочно возвращайся, Танька, будем думать вместе.

— А билеты в театр у убитой имеются?

— Имеются, но на спектакль, в котором не занят Иванов. Начальство говорит, преступника надо искать среди распространителей билетов. А может, кто-то специально хочет пустить нас по ложному следу. Пока непонятно по какому.

Пришлось предъявить удостоверение и объясняться. Сергей Михайлович развернулся и подвез меня к отделу. Мне показалось, что у него на глазах выступили слезы.

— Вот, значит, до чего докатился мир! Я подозревал, конечно, но не думал, что все так плохо. Заслуженного артиста РФ подозревали в серийных убийствах! Это уму непостижимо.

— Извините, Сергей Михайлович. Ради бога.

— А я вас, значит, заинтересовал исключительно как подозреваемый?

— Что вы, что вы! Вы очень интересный мужчина. Но у нас такая разница в возрасте.

— До свидания, Татьяна, не знаю, как вас по отчеству. Про марихуану, я кстати, или точнее, не кстати, пошутил. Нет у меня никакой марихуаны. Откуда? Вы что! Корвалол. Только корвалол.