Сады Жарден

Сергей Пузырев, 2016

Петроград, февраль 1917 г. Александра Раскова, танцовщица варьете "Сады Жарден", пытается защитить своих близких всеми возможными методами. Но благими намерениями дорога в ад вымощена. Грядет революция, и Саше предстоит решить, что для нее важнее: любить и быть любимой или слепо следовать за чужими идеалами.

3. Петроград, 1917 г.

Крупные хлопья снега медленно, слегка пританцовывая, спускались из самых глубин темно-свинцового неба. А падая на землю, лишь сильнее создавали контраст белоснежного земного покрова с темным небесным. Тусклый свет фонарей тоскливо рассеивается под натиском вечерних теней. На улицах не многолюдно. Несколько последних дней уходящей зимы выдались морозными и неспокойными, поэтому многие стараются лишний раз не появляться в вечернее время суток на улице. Тем сильнее выделяются те, кто осмеливается на это.

Две молодые девушки неспешно идут по тротуару. Одна из них высокая, темноволосая в пурпурной накидке. Ее волосы были аккуратно убраны в пучок и спрятаны под элегантной шляпкой. Она шла ровно, прямо с высоко поднятой головой. Она — Раскова Александра Григорьевна, знаменитая Пурпурная царица из варьете «Сады Жарден». Другая — бледная светловолосая девушка, ростом ниже, чем Александра, проще одетая — ее лучшая подруга и компаньонка Елизавета. Александра, взяв Лизу под руку, читает ей стихотворение:

Ночь, улица, фонарь, аптека,

Бессмысленный и тусклый свет.

Живи еще хоть четверть века —

Все будет так. Исхода нет.

Умрешь — начнешь опять сначала

И повторится все, как встарь:

Ночь, ледяная рябь канала,

Аптека, улица, фонарь.

— Как здорово у тебя получается, Саша! — восторгается ею Лиза. — Когда-нибудь, когда я обучусь грамоте, я обязательно научусь делать это так же, как и ты!

— Конечно, научишься! Я сделаю для этого все, что в моих силах, — подбадривает ее подруга. — И сегодня мы сделаем первый шаг на встречу к твоей мечте! Сегодня мы купим тебе букварь!

Девушки, весело смеясь, обнимаются, чем привлекают внимание случайных прохожих. Некоторые проходящие мимо мужчины то и дело оборачиваются, глядя на них, хитро ухмыляясь.

— Не нравятся мне их взгляда. Зря ты меня вытащила сюда! Ох, зря. А если и Игнат Матвеевич прознает… — боязливо шепчет Лиза.

— Да уймись ты, Лизка! Никто не прознает! А если узнает, так я тебя в обиду не дам! — отвечает Александра, целуя подругу в лоб. — Я обещала, что всегда буду заботиться о тебе и защищать. Помнишь, я сказала, что ты для меня словно младшая сестра! А мое слово крепко! Крепче, чем кулаки Игнатки. А эти…пускай смотрят! Только это им и остается рядом со своими женушками, пока другие гибнут на войне. Жалкие трусливые крысы.

— Не надо, Саша, не говори так. Воевать дано не всем, от других проку больше будет здесь, в мирной жизни… Все же, не вернуться ли нам?

— Какая ты все же еще дуреха. Хорошо, только зайдем в книжный и сразу назад.

Книжный магазин Соломонов и Ко. располагался с южной стороны одного из доходных домов Петрограда, которые в предвоенные годы росли словно грибы после дождя. Реклама гласила, что в данном магазине по приемлемым ценам можно найти многие редкие издания самых разнообразных авторов со всего мира. Но в действительности же, если цены и были действительно «приемлемые», то ассортимент совершенно не поражал своим разнообразием. И все же этот магазин был ближе остальных, а Елизавета очень настаивала вернуться, поэтому выбор для Александры был очевиден.

Внутри магазин оказался слабо освещенным. И чтобы не создавать неудобства, девушки, зайдя в магазин, стали отряхивать себя от снега прямо около дверей. Однако Александра, проходя чуть-чуть вперед, не заметила перед собой молодого мужчину в форме и тростью. Столкнувшись с ним, она задела и трость и стоящие рядом книги, которые тут же с грохотом свалились на пол.

— Черт возьми! Смотрите куда идете… — раздражается девушка, но, заметив трость тут же замолкает. — Я… Простите, я не хотела. Сама виновата! Курица слепая!

— Ничего. Я и, правда, зачитался и не заметил Вас, — мужчина оперевшись о стеллаж поднял свою трость. — Как придет новое издание Блока, отложите мне, будьте любезны, — обратился он продавцу, который тут же появился за прилавком.

— Конечно, конечно, Алексей Владимирович! Непременно отложу!

Алексей Владимирович махнул головой в знак прощания и, прихрамывая, опираясь на трость, вышел на улицу. Только сейчас Саша смогла хорошенько разглядеть его: коротко стриженные русые волосы, короткая борода, ярко-голубые глаза какие-то по-особенному грустные. Во всяком случае, ей так показалось.

— Чего-то желаете? — обратился к девушкам продавец.

— Нет, нет. Мне ничего не надо, — замялась Лиза, как только он перевел взгляд на нее. — Саша! Саша!

— А?! Что простите? — растеряно ответила девушка.

— Книга. Вам нужна какая-то книга? — переспросил продавец.

— Ах, да! Мне нужен Букварь и Блок. Тот же сборник, что и мужчине до меня. И скажите, Вы, кажется, знаете этого мужчину? Кто он такой?

— О! Это герой войны! Как его не знать!? Получил ранение и был отправлен на более мирную службу сюда в Петроград. Сейчас Алексей Владимирович служит в департаменте полиции. Говорят, он занимается особенно важными делами. Но что касаемо книг: Блок будет позже. Приходите через пару дней. Букварь, кажется, где-то завалялся. Я сейчас его найду.

— Хорошо, я Вам очень признательна.