Сделка с дьяволом

Слава Доронина, 2019

Артур Багров отец моего ребенка, вот только он о нем ничего не знает. Я бы никогда не раскрыла этой правды, но мы с сыном оказались в безвыходной ситуации. Егору поставили страшный диагноз и единственный шанс его спасти – уговорить Артура предоставить свой биоматериал, чтобы я смогла родить еще одного ребенка, который станет донором для своего брата… Только я представить не могла какие условия выдвинет бывший любовник и в какую загонит меня западню.

8

Я вошла внутрь здания, поднялась в лифте на нужный этаж и медленно направилась в палату, едва сдерживая слезы. Чувствовала себя подавленной и разбитой после разговора с Артуром. Нечто подобное от него и следовало ожидать, мама всегда говорила держаться подальше от этой семьи. И только сейчас я поняла, что она была права. Артур пообещал превратить мою жизнь в ад. Но не станет же он издеваться над беременной женщиной, которая будет носить его ребенка? В голове подобное не укладывалось. Неужели он и в самом деле превратился в чудовище?

— Виктория Александровна, — окликнул меня врач Егора.

Я повернула голову и взглянула на него. Заметив, что на мне нет лица, Алексей Владимирович недовольно свел брови.

— Всё в порядке? Я только что был на вечернем обходе, Егор спит, состояние мальчика стабильное, — задумчиво проговорил он, видимо по-своему истолковав мой потерянный вид.

— Ах, да… всё хорошо. — Я смахнула рукой непрошеные слезы и слабо улыбнулась: — Не обращайте внимания. Проблемы на работе. Последние месяцы даются мне несколько… тяжело.

Хотела развернуться, чтобы идти к Егору, но Алексей Владимирович перехватил мою руку.

— А пойдемте ко мне в кабинет? Выпьем чаю. У меня тоже сумасшедшие дни. Расскажете о себе, а я повеселю вас добрыми историями о ближайших выписках двух общих знакомых.

— Правда? — снова улыбнулась я, но уже искренне.

Нужно хоть немного отвлечься от гнетущих мыслей, прежде чем возвращаться в палату к Егору. После нашей встречи с Артуром я только явственнее ощутила пустоту и одиночество внутри. Казалось, твердые пальцы Багрова до сих пор находились на моей шее и скулах, а его запах никак не хотел выветриваться. Наверное, в тот самый момент, когда Артур сказал, чтобы я распрощалась со всеми иллюзиями на его счет, поняла: все, что было между нами когда-то, осталось в прошлом и в моих ярких воспоминаниях. Того человека, которого я любила, больше нет.

— Вы предпочитаете чай или кофе? — спросил Алексей Владимирович.

— Не люблю ни того, ни другого, но сейчас бы выпила горький… кофе, — ответила я, а про себя подумала, что выпила бы горького коньяка.

— Отлично! Он действительно бодрит! У меня сегодня были две операции, и кажется, обе с удачным исходом. Хотя это будет видно немного позднее, — уставшим, но радостным голосом сообщил врач.

Когда я услышала подобные новости, улыбка сама расползлась по лицу от того, что муки одного ребенка вскоре закончатся и он отправится домой. Это вселяло, по крайней мере, надежду, что и мы покинем стены больницы.

— Надежду терять никогда нельзя, — будто озвучил мои мысли Алексей Владимирович, заметив, как я грустно улыбнулась.

Мы зашли в его кабинет, он отодвинул для меня кресло напротив своего рабочего стола и пригласил присесть. Затем налил в чайник воды из-под крана, достал печенье, сахар, чашки, кофе и поставил все это на стол.

В этот момент я поняла, что зря согласилась на чаепитие, потому что кусок не полезет в горло. Не могла я переключиться на беседу с врачом, пока думала о Багрове и нашем разговоре.

Наверное, стоило еще тогда все рассказать Артуру. Восемь лет назад. Кто знает, как сложилась бы наша жизнь? Но как я могла заявиться к нему домой с такими новостями? И что бы сделал его отец, пытаясь сохранить желанный брак? Стер бы с лица земли мою маленькую семью? И меня вместе с ребенком? После сегодняшней встречи с Артуром я уже не исключала такой возможности.

— А у вас бывают выходные? Вы почти каждый день у Егора. Я вижу вашу машину на парковке, когда приезжаю рано утром на работу.

— Выходные от собственного ребенка? Не бывает, — покачала я головой. — Знаете… мне просто страшно, что какой-либо из дней может стать последним.

— Какие глупости! — Алексей Владимирович подошел и посмотрел на меня недовольным взглядом. — У Егора отличные шансы. Пока мы поддерживаем его состояние с помощью переливания крови, организм справляется с нагрузкой, — воинственно заявил он.

— Спасибо большое, что идете мне навстречу и позволяете быть с ним. Прекрасно понимаю, что это своего рода опасность и вы несете ответственность… Но я не могу не работать и не могу не приходить к сыну. Катя, наша няня, она приглядывает за Егором, когда я нахожусь на работе. Я плачу ей хорошие деньги, чтобы она больше не искала никакую подработку и по возможности не контактировала с другими людьми. Не знаю, как надолго ей хватит терпения. Но ведь это все… — Я обвела взглядом стены кабинета, — стоит недешево, и я верю, что Егор выйдет отсюда здоровым мальчиком. Столько ужасов насмотрелась, что… — Голос осекся, и я опустила глаза.

Алексей Владимирович поставил передо мной чашку с ароматным напитком, я чувствовала на себе пристальный взгляд.

— Скажу банальность, какую говорю многим: все будет хорошо, — спустя долгое молчание раздался его уверенный голос. — Мы будем бороться до конца, пока не победим болезнь. Не зря ведь ваше имя означает победу. Вижу, вы сильная женщина. Тем более одна несете груз ответственности на своих плечах. Это дорогого стоит.

Подняв голову, я заметила, как в его глазах на мгновение мелькнуло восхищение.

— А вы женаты? — вдруг спросила я, но не ради личного интереса, а потому что заметила на столе рамку с фотографией, на которой девчушка лет четырнадцати широко улыбалась.

— Был женат. Развелся пять лет назад. Дочь и бывшая жена живут за границей.

— Извините. — Я перевела взгляд на снимок.

— Да нет, всё нормально. Жена выбрала менее занятого мужчину и, надеюсь, счастлива в новом браке.

— А дочка? — Я бросила быстрый взгляд на погрустневшее лицо врача.

— Она приезжает иногда, на неделю или две, в мои отпуска. Уже выросла. Ей пятнадцать лет. Мы молодыми были, когда поженились. Сразу родили Веронику. Прошли огонь, воду и медные трубы. А потом в один день поняли, что совсем чужие люди друг другу. Так бывает.

— Я тоже Егора родила рано. Поначалу было очень тяжело. В итоге выкарабкалась и думала, что все трудности позади, но… — Я поджала губы и замолчала.

— Значит, так было необходимо. Мы будем бороться. Я не приемлю смирение и горечь в глазах родителей. Ребенок не должен видеть ваших переживаний, он всё чувствует. И пока у вас есть вера в благоприятный исход, это помогает ему бороться вместе с вами. Не опускайте руки.

— Да, вы правы, — со вздохом согласилась я.

— Давайте уже перейдем на «ты»? Я без малого знаю вас… — Алексей Владимирович на секунду задумался, — полгода! Зовите меня просто Алексеем.

Я удивленно посмотрела на него. Он сейчас и правда пытался флиртовать? Мне не показалось?

— Вы всем предлагаете после чашки кофе перейти на «ты»? — уточнила я.

— Нет, — улыбнулся он, и я заметила небольшие морщинки в уголках его глаз.

Несмотря на взрослую дочь, Алексей был немногим старше меня. Максимум лет на десять. Глаза у него были уставшие, немного красные, но очень добрые.

— Хорошо… Но как вы…

— Ты, — поправил меня доктор.

— Ты… надеюсь, понимаешь, у меня сейчас не самые лучшие времена даже для того, чтобы поддерживать просто дружескую беседу…

Да, я чувствовала себя одиноким мелким суденышком, которое дрейфовало в шторм, и волны били по нему, грозясь разнести в щепки. Сейчас действительно не хотелось никакого сближения с кем бы то ни было.

— Понимаю, — сказал Алексей, грустно ухмыльнувшись.

Между нами возникло молчание. Я обхватила руками горячие стенки чашки и сделала несколько глотков.

— Очень вкусно. Не знаю, что вы… то есть ты туда подмешал, надеюсь, не успокоительное, но кажется, я чувствую себя лучше.

— Так все-таки что-то случилось?

— Несмотря на то что мы уже перешли на «ты», я не готова обсуждать личные проблемы.

— Так ведь изначально речь шла о работе? — Алексей, сузив глаза, внимательно наблюдал за мной.

Нет, мне не показалось, он действительно шел на абордаж. И в его тусклых, усталых глазах горел неподдельный интерес.

— Все разом навалилось. Так ведь в жизни обычно и происходит? — ушла я от ответа. Не хватало еще с посторонним человеком обсуждать свои проблемы с Багровым.

Внезапно дверь в кабинет открылась, и просунулась женская голова.

— Алексей, я уже освободилась! Ты… — Улыбка сползла с милого личика, когда девушка встретилась со мной взглядом.

Я узнала эту медсестру и, конечно же, сложила один к одному.

— Извините, — скромно улыбнулась, поставила кружку на стол и поднялась на ноги. — Мне уже пора. Егор ждет.

Коротко попрощавшись с доктором и медсестрой, я направилась к сыну. И без шекспировских страстей было много забот. Я хотела еще раз подумать обо всем, что сказал сегодня Артур, и придумать план действий. Потому что не сдамся и буду бороться за Егора до победного конца. Я не собиралась впускать Артура в свою жизнь, тем более — отдавать ему детей, чем бы он ни грозил. Я адвокат, и у меня получится отстоять свои интересы. А самое главное, я не собиралась с ним воевать. Он отец моего ребенка, и надеюсь, скоро я рожу еще одного малыша. Совсем негоже миссию по спасению общего сына начинать с войны. Артур ждал от меня противостояния, но я в ногах у него готова была ползать, лишь бы все в нашей с Егором жизни стало по-прежнему.

И пусть сын не мог, как обычные здоровые дети, играть на улице и ходить в школу, был лишен многих простых радостей и проводил все время в больнице. Это все временно!

Наивная и слабая Виктория умерла, когда ее любовь закончилась. А сегодня Артур будто прах этой умершей любви развеял по ветру своей жестокостью и резкими словами. У каждого из нас была своя правда. И общий сын, ради благополучия которого я была готова на всё.