Зеркало Иштар

Снежана Масалыкина (2024)

Получив в наследство от родной тётки-писательницы старый особняк, Аина неожиданно для самой себя оказалась втянута в водоворот странных событий. Неопубликованные первые рассказы именитой родственницы, обнаруженные девушкой на чердаке, таинственные тени в старинных зеркалах, которыми увешан весь дом, и ощущение неизбежности вынуждают молодую журналистку разобраться не только с прошлым умершей тёти — автора многочисленных мистических бестселлеров, но и с тайнами своей семьи. От автора: Мистика, загадка и семейная тайна с очаровательной кошкой в одной из главных ролей.

Глава 4. Ди Ху

— Прощай, прелестная Диана. — Звук собственного голоса, нарушивший тишину комнаты, заставил меня поёжиться от ощущения неправильности. Словно не имела права произносить это имя вслух. И теперь дом, сурово нахмурившись, глядел на меня через окна, прищурившись и прикрывшись занавесками-ресницами. Оценивал, разглядывал, ждал.

— Да к чёрту всё! — возмутилась я вслух, спихнула кошку с коленей и, откинув любимое одеяло, выползла наконец из его тёплых объятий.

Эдина недовольно фыркнула, выгнулась, потянулась и лениво зевнула. Потрогала лапкой тетрадку, безжизненной птицей развалившуюся на простыне. Ещё раз фыркнула и, демонстративно задрав хвост, отправилась прочь из спальни. На пороге она неторопливо оглянулась на меня, зыркнула в сторону окна и царственно поплыла в сторону кухни.

— Ну иду я, иду, — проворчала я и двинулась следом за кошкой.

Дорогу до кухни я практически пробежала, не желая вглядываться в зеркала и на ходу обрезая щупальца собственного воображения. Тени, бегущие рядом со мной в зазеркалье, не пугали, пока я думала о том, что это моё отражение несётся рядом со мной по полутёмному коридору. Но стоило только на секундочку отпустить вожжи, и сердце начинало безудержно колотиться о рёбра, прокачивая уровень немотивированного страха и заливая адреналином разум.

«Это просто зеркала! — влетая в кухню, уговаривала я себя. — В них никто не живёт. Только отражение!»

«Я бы на твоём месте не была столь уверена». — Голос тётки, раздавшийся на кухне, залитой полуденным солнцем, заставил сердце провалиться в пятки, а меня подпрыгнуть на месте.

— Что за шишел-мышел здесь творится?! — резко развернувшись в сторону звука, выкрикнула я.

Эдина перестала умываться и удивлённо уставилась на меня круглыми жёлтыми глазами. Тётки за моей спиной не оказалось. Как, собственно, и во всём доме.

— Остановись, воображение, ты ужасно! — громко и зло выдохнула я и вернулась на кухню. — Прощай, Диана! Про-щай! — ворчала я, ставя миску перед кошкой. — И ты сама завещала мне этот дом! — продолжала я бессмысленный диалог с умершей тётей Ди. — Так зачем теперь пугаешь меня?! — резко развернувшись лицом в сторону распахнутой кухонной двери, сердито выкрикнула я в полумрак коридора и замерла, прислушиваясь.

Дом поскрипывал. Но эта музыка старинного здания не пугала, а скорее, ободряла и давала понять, что ничего сверхъестественного в особняке не происходит. И это всего-навсего моё буйное воображение сыграло со мной злую шутку.

— Ибо не фиг читать что не попадя полночи и полдня, да, Эдина? — Подхватив поднос с туркой, исходящей ароматным паром, пустой чашкой и блюдцем с сыром и шоколадом, улыбнулась я, угомонив свои фантазии, и отправилась вслед за кошкой в сад.

* * *

Занавеска на втором этаже колыхнулась и замерла, скрыв чью-то тень. В коридоре раздался едва слышимый переливчатый смех. Но Аина, прихлёбывая кофе и лакомясь сыром вместе с вернувшейся после обхода Эдиной, радовалась новому дню, откинув прочь все нелепые испуги и фантазии. При свете дня нелепости, приключившиеся с ней в доме, казались сущими глупостями. Тем более что кошка вела себя совершенно спокойно. И это означало, что посторонние на территории отсутствовали.

Оранжевая тетрадка, раскрыв нутро, мирно лежала на кровати, терпеливо дожидаясь новую владелицу. Тишину комнаты нарушало только тиканье часов на полке, заключённых в зеркало. Игривые прикосновения ветерка шевельнули воздушные занавеси, добрались до раскрытой рукописи и перелистали страницы. Зеркальная гладь на секунду потемнела, спрятав за мелькнувшей тенью изображение спальни. Но уже в следующее мгновение амальгама посветлела и отразила в своей глубине кровать, тетрадку и часть спальни.

Часы с усердием принялись громко отсчитывать секунды нового дня. Зеркало улыбнулось солнечным зайчиком, дом замер, вольготно распахнув окна для встречи ветерка.

* * *

— Ба, привет, — улыбаясь в трубку, поприветствовала я старейшину нашего рода. — Как оно ничего? Вот и у меня так же, — хихикнула я, откликаясь на бабулину шутку про жизнь, которая бьёт ключом, и хорошо, что не по голове. — Ба, а что ты знаешь про птицу счастья? — начала я с места в карьер. — Ба, алё? — позвала я.

Затем глянула на экран телефона: вдруг ухом отключила связь? У меня бывает.

— Ал-ло… Есть кто живой? — заканючила я снова. — Ба, чего молчишь? Кто там у тебя?

— Аина… — раздался бабулин голос. — Отчего ты вспомнила персидские сказки?

— Сказки? — удивилась я. — Почему сказки?

— Потому что я читала тебе в детстве сказку о птице счастья. Довольно-таки странная сказка, насколько помню.

— Правда? Не помню, — пожала я плечами, забыв, что ба меня не видит. — Нет. Я про имя, которым тётя Ди подписывала свои истории. Видимо, в юности, — уточнила я. — Я нашла тетрадку с рассказами, и там стоит подпись «Ди Ху».

— Ди Ху… Надо же, — хмыкнула бабушка в трубку. — У каждого свои причуды. Внуча, мне стыдно слышать такие речи. Разве ты забыла, как переводится фамилия нашего рода?

— Ну-у… Нет, конечно, — торопливо заотнекивалась я, надеясь, что ба поверит в моё детское враньё.

«Чёрт! Как я могла забыть? Ну конечно же: Ди — Диана, Ху — Хумар. Просто сократила, и всё, а я-то себе напридумывала!» — Я готова была провалиться сквозь землю. Это насколько зеркала с рассказами заморочили мне голову, что соображалка напрочь отключилась?

— Хм… Сделаю вид, что поверила, — хмыкнула бабушка. — Что ещё интересного нашла в доме Дианы?

На секунду мне показалось, что в бабушкином голосе сквозит напряжение, но Эдина запрыгнула ко мне на колени, чуть не выбив телефон из руки, и я, выругавшись, отмахнулась от глупого ощущения.

Конец ознакомительного фрагмента.