Кровавые Земли

Стейси Мэри Браун, 2022

Тех, кто хоть однажды попадал в Халалхаз и сумел выжить там, можно назвать любимцами судьбы. Однако хуже Дома смерти может быть только Верхаза, Дом крови. Новая, «улучшенная» тюрьма. Место, куда приходят умирать. Иштван захватил власть и здесь, создав свой идеальный мир. Наконец-то, как он мечтал, люди одержали верх над фейри! Теперь сюда ссылают всех неугодных генералу, а пытки и жестокость выходят на неимоверный уровень. Но Брексли все еще не готова сдаться. По мере того как магическая сила девушки растет, накаляются ненависть и тьма внутри. Руки Брексли обагрены кровью, а сердце изнемогает от чувства вины. Смерть, боль и агония… Сколько еще выпадет на ее долю? И сколько она сможет выдержать, прежде чем ее поглотит ад?

Глава 5

Я зашипела, высасывая каплю крови из кончика пальца и глядя на иглу так, словно это была еще одна тварь, желающая меня помучить. Я уже истыкала себе все пальцы, пока вышивала логотип вооруженных сил людей на рукавах военной формы. Пот стекал по моему лицу и спине, а раздражение лишь нарастало от голода, ломоты в теле, истощения и обезвоживания.

От жара печей двое мужчин уже упали в обморок. Охранники оттащили их, и я с ужасом думала о том, какое наказание получат эти заключенные.

Я наблюдала, как на другом конце комнаты Эш и Лукас пытаются ввести в курс дела Трекера, хотя мистер Альфа не относился к работе с должной серьезностью. Этот человек был высокомерен и заносчив, не понимал, что здесь он больше не главный. Я видела, как Эш нервничает и злиться на него, ведь если Такер облажается, то это скажется и на них тоже. Однако Лукас не оставил бы Трекера, вероятно потому, что чувствовал себя обязанным ему. Бросить своего товарища считалось практически грехом в подразделениях особого назначения, и неважно, что сам Лукас был ранен и цеплялся за жизнь.

Китти и Слоан расположились возле другой плиты, Скорпион и Мэддокс стояли рядом с ними, а остальные колотили по металлу и работали на станках. Я заметила, что охранники специально заставили Киллиана работать с металлом руками; железо свисало с его плеч и уже выбелило кожу. Он изо всех сил пытался устоять на ногах, но металлический ошейник на шее только усугублял пытку.

Видеть, как они страдают, как с каждым днем их дух слабеет, как последняя надежду утекает, а воля ослабевает, — разбивало мне сердце на части. Это было хуже любой порки в Халалхазе. Физическую боль можно перетерпеть, но эмоциональная и душевная полностью уничтожала желание жить.

Я должна вытащить их отсюда.

Раздался сдавленный крик, и я резко повернула голову. Находящаяся рядом со мной человеческая девушка, которую я видела в лаборатории Линг, захлебывалась кровью, ее тело подергивалось, а красная жидкость стекала по шее.

Женщина по другую сторону от нее звала на помощь, пока я пыталась понять, что происходит. Как вдруг до меня дошло, что она проткнула себе горло швейной иглой, желая покончить с жизнью.

Она свалилась со скамейки, ее грудь инстинктивно вздымалась в попытке вдохнуть кислород. Ее глаза затуманились, когда она уставилась в потолок, дергаясь и корчась в предсмертных конвульсиях.

Повинуясь инстинкту, я опустилась возле нее; ее кровь и рвота тут же заляпали мои штаны. Крики охранников, приближавшихся к нам, доносились до меня словно издалека, когда я положила руки на нее. Я чувствовала ее боль, отчаяние и желание больше никогда не испытывать такого опустошения, горя и страданий. Ее эмоции захлестнули меня. И я ощутила, когда душа покинула тело. От гула воспарившего духа у меня на руках волосы встали дыбом. Я впервые почувствовала, как душа отделяется от тела.

Я покачала головой.

— Не сдавайся. — Не раздумывая, я начала действовать, глубоко укоренившаяся реакция взяла верх. Энергия завихрилась во мне, точно торнадо, сила вибрировала в моих руках, и я схватила дух, запихнув его обратно в тело.

Девушка резко села и, набрав побольше воздуха, закричала:

— Не-е-е-е-е-е-е-ет! — Она рычала, пытаясь вырваться из моей хватки.

В ужасе я отпрянула назад, задыхаясь. И как только я убрала руки, ее тело с глухим стуком упало обратно на пол. Рот и глаза были открыты, а тело превратилось в оболочку. Пустую.

Вокруг меня поднялась суматоха, когда охранники подошли к мертвой девушке.

И снова я почувствовала, как ее душа проносится мимо меня, подобно призракам в церкви или на кладбище. Почувствовала исходящее от нее облегчение.

— Вставай, мать твою, 839! — Перед моим лицом внезапно оказался охранник, выводя меня из транса. Он схватил меня, швырнул обратно на скамью, и действительность ударила меня по лицу. Я была ошеломлена от громких звуков станков и изумленных взглядов заключенных. На их лицах читались любопытство, волнение, смятение. Со всех сторон на меня смотрели люди, видимо, задаваясь вопросом, действительно ли они видели девушку, что на мгновение вернулась к жизни.

Нервничая, я огляделась, пока охранники утаскивали тело — для них она была не более чем мусором. Мой взгляд упал на Эша и Лукаса, но именно вид Трекера заставил меня переживать. Многие могли бы списать это на предсмертные судороги или на какое-то другое объяснение, но его взгляд пронзал меня насквозь. Он не выказывал никаких эмоций, но по тому, как напряглась его челюсть, как его глаза удерживали мои, я поняла: он все видел.

— Кто-то должен занять ее место, — выкрикнул охранник, даже не дождавшись, когда труп девушки уберут.

Нора мгновенно встала, молча переместившись от переполненных пресс-машин к освободившемуся месту. Она склонила голову и продолжила работу с того места, на котором остановилась девушка.

Охранник хмыкнул, прищелкнув языком.

— Возвращайтесь к работе! Все вы!

Ощутив за спиной тень Скорпиона, я встретилась с ним взглядом через всю комнату.

— Что, черт возьми, произошло?

— Позже, — пробормотала себе под нос. Сейчас у меня не было сил что-либо ему объяснять через нашу связь.

Он кивнул, возвращаясь к своим обязанностям.

Нора прочистила горло и подвинулась ближе ко мне. Убедившись, что большинство охранников болтают на другом конце комнаты, она посмотрела на меня.

— Ты в порядке? — спросила она.

— Да. — Я продолжала работу, не дернув ни одним мускулом.

— Ты уже дважды спасла мою дочь. — Она произносила каждое слово сквозь зубы, наблюдая за передвижениями охранников. — Я у тебя в долгу.

— Она мой друг. Даже если сейчас считает по-другому. — Я пыталась унять дрожь в своих руках, пока вдевала нитку в иголку. — Вы были рядом со мной долгие годы. Я сожалею о господине Мольнаре.

Нора напряглась, стиснув челюсти, чтобы сдержать эмоции. Она склонила голову в знак благодарности и выждала несколько секунд, прежде чем снова заговорить:

— Вы с Андрисом спасли Ханне жизнь той ночью. Именно этого хотел бы Альберт. — Ее голос дрогнул. — Я хочу, чтобы ты знала, как много это значит для меня. Прости меня за что, что поверила в ложь о тебе. Теперь я все вижу ясно. И мне жаль девушку, которая сидела здесь ранее… если ты ее знала.

Мы не были знакомы, но я чувствовала ее душу, испытала ее боль как что-то личное.

Я бросила взгляд на солдат, все еще разговаривающих друг с другом.

— Могу я спросить?

— О чем угодно, — ответила Нора.

— Что происходит в Леопольде? И что случилось с Ребеккой?

Нора втянула носом воздух, лишь на мгновение оторвавшись от шитья.

— Вскоре после Самайна, когда Иштван объявил о том, что повелитель фейри убит, все изменилось. Ребекка видела это, но я была слишком слепа, чтобы воспринимать опасность всерьез. Когда забрали Кейдена, она перестала спать, и у нее начались припадки. В то время мы находили утешение друг в друге, вместе переживали за наших детей, боялись, что они погибли. Поэтому я списала паранойю Ребекки на переутомление. Однажды днем она пригласила меня на чай и сказала, что ей страшно, что Иштван больше не тот человек, которого мы знали. Что если она исчезнет, то только потому, что знает больше, чем должна знать.

— Что она узнала?

Нора покачала головой:

— Она не сказала. Не хотела подвергать мою жизнь опасности. — Нора сглотнула. — На следующий день она исчезла. Просто испарилась. Ее одежда и вещи были упакованы в коробки, комната опустела. В тот же вечер Иштван устроил прием, на котором объявил о помолвке с Еленой. Он сразу перевез ее к себе, как будто Ребекки никогда не существовало. Конечно, я потребовала от него разъяснений, сказала, что не потерплю этого. — Нора усмехнулась, качая головой. — Я думала, годы дружбы будут что-то значить. Как видишь, все вышло наоборот.

— Так вот почему вы здесь?

— Отчасти. — Она взглянула на охрану, сбившуюся в группы. Без Сэма, Йоски и Бойда солдатам было плевать на нас, они просто наслаждались сплетнями.

— Несколько лет назад Альберт потерял деньги на своих фабриках. Очень много денег. Мы не могли заплатить даже за вещи первой необходимости, не говоря уже об обучении Ханны. Мы были в отчаянии. Иштван предложил нам сделку. Он получит во владение подземные помещения и права на здание в обмен на финансовую помощь. Мы согласились, потому что считали его нашим другом. Мы с Ребеккой дружили уже давно. — В глазах Норы отразилась печаль. — Иштван позаботился о нашем благополучии. Мы с Альбертом тупо смотрели, как деньги перетекают на наши банковские счета, зная, что рабочие и другие фабрики страдают. — Она поджала губы. — Не могу сказать, что сейчас горжусь этим выбором, но мы делали то, что должны, и ничего не предпринимали, даже когда ситуация на фабрике изменилась. Альберт никогда не умел распоряжаться деньгами, поэтому я приходила и вела бухгалтерию. С каждым притоком огромных денег исчезали люди, рабочие, которых потом находили утонувшими в Дунае. По ночам что-то привозили грузовики, а из глубин здания доносились крики.

— Вы знали, что там происходит?

— Нет. — Она покачала головой. — Теперь я понимаю, что меня намеренно водили за нос. Альберт продолжал уверять, что все в порядке. Он лгал мне, чтобы держать меня в безопасности, в защитном пузыре, но я видела, как его страх нарастает с каждым днем. — Она оборвала нить и взялась за новый участок формы. — Когда Ребекка пропала, как и Ханс с Петрой, Альберт признался, что знал о том, что делал Иштван. Он сам раскрыл ему тайну.

— Какую?

— Он мне не сказал. Но что бы это ни было, оно сильно повлияло на его отношение к Иштвану. Альберт боялся, что тот мог сделать с нами. Хотел, чтобы мы тайком перебрались через стену и сбежали той ночью. Я отказалась, не могла бросить Ханну. На рассвете нас выдернули из постели.

— Это ужасно. — Я посмотрела на нее. — Вы не знаете, что именно узнал Альберт? Или, может быть, вы что-то видели?

Она поджала губы.

— Что? — произнесла я одними губами, продолжая шить.

— Я видела план подземелья, которое Иштван построил под фабрикой. Тогда я отмахнулась от этого. — Нора сделала паузу, когда один из охранников отделился от группы. Я вся сжалась, и по позвоночнику пробежал холодок, пока он проходил мимо нас. Как только он оказался вне пределов слышимости, Нора продолжила: — Под фабрикой есть три уровня.

«Три? А я видела только два».

— Они не просто соединены друг с другом, с верхнего этажа туннель ведет прямо к железнодорожной станции Ференцварош.

Я напряглась от ее слов. Ференцварош был крупнейшим железнодорожным вокзалом в Венгрии и сейчас использовался только для перевозки грузов, направлявшихся во все крупный порты Румынии, Украины, Польши, Сербии и Чехии и других стран. Насколько просто было доставить таблетки на вокзал, загрузить их и отправить своим союзникам так, чтобы никто не заметил. Как далеко они уже зашли? Сколько лидеров стран теперь владели таблетками?

В каком дерьме мы оказались?

— Нас схватили не только из-за исчезновения Ребекки, но и потому, что Альберт слишком много знал. Иштван сделал все, чтобы заставить его замолчать навсегда. Боюсь, я буду следующей. — Из нее вырвался странный звук. — Пожалуйста, защити мою малышку. Она не должна страдать из-за наших ошибок.

Ханна, несомненно, могла позаботиться о себе сама, но я согласно кивнула.

У меня не хватило духу рассказать ей о тех ужасах, что творил Иштван на фабрике. То, что они игнорировали ради защиты своей семьи, ради денег, уже проникло в организм их дочери. Боюсь, защищать Ханну было слишком поздно.

Полученная от Норы информации подстегнула мое желание сбежать из этого места. С каждым мгновением новые партии таблеток отправлялись в разные страны. Иштван делал это не по доброте душевной; скорее всего, было достигнуто соглашение, что он становится во главе той или иной страны. Как скоро Иштван будет контролировать весь Восток? Если он когда-нибудь найдет нектар или обнаружит его во мне, то нам всем крышка. Сегодняшний случай, когда я на секунду оживила девушку, показал: возвращаются не только мои силы, теперь никакие чары фейри не смогут их блокировать.

Если Иштвану каким-то образом удается отнять их у меня, ему хватит сил захватить и все Объединенные Нации.

Времени у нас было в обрез.

* * *

Бойд и Йоска, казалось, всегда раззадоривали солдат, пробуждали в них что-то первобытное, ведь их гнев и ненависть передавались остальным. Атмосфера за ужином была чуть менее напряженной, потому что Бойд, Йоска и еще несколько солдат по-прежнему отсутствовали. И, тем не менее, никто не подсаживался к другим столам, чтобы поздороваться, и не делал ничего из ряда вон выходящего.

Рози, Трекер, Ханна, Нора, Петра и я сидели вместе, опустив головы, и перекидывались фразами между укусами.

— Нам нужно ускориться. Слушайте и наблюдайте за всем: расписанием, привычками, беседами — и, если сможете, заставьте их говорить. Ищите потайные выходы и все остальное, что, по вашему мнению, может помочь, — прошептала я. — Надо также выяснить, кто на нашей стороне. Будьте очень осторожны с тем, кому доверяете. Мы не можем допустить, чтобы кто-то сдал нас до того, как у нас появится шанс свергнуть его.

Все согласно кивнули, кто-то постоянно оглядывался, чтобы убедится, не подслушивают ли нас и привлекаем ли мы внимание охраны.

— Разве он не знает, как выбраться отсюда? — Сморщив нос, Рози указала подбородком на сидящего в одиночестве мужчину. Царственная осанка Киллиана по-прежнему не сгибалась под тяжестью груза, который он нес на своих плечах, несмотря на то что железный ошейник на его шее высасывал из него всю энергию. Он выглядел потрясающе, и даже истощенный, осунувшийся и в грязной, плохо сидящей на нем одежде производил неизгладимое впечатление. — То есть, он ведь построил это место. — Она с раздражением отвернулась от него.

— После того как мы сбежали из Халалхаза, он сказал мне, что позаботился обо всех слабых местах.

— Поблагодарим его за это. — Ханна нахмурилась. Она постоянно двигалась, не в силах усидеть на места. Потела. Как будто спускалась с высоты.

— Я попробую поговорить с ним. Посмотрим, смогу ли я вытянуть из него что-то полезное.

— Как нам разговаривать с людьми, если мы не можем говорить толком? — прошептал Трекер, оглядываясь через плечо.

— В туалете, в очереди за едой или водой, на заводе или с заключенным в соседней камере. При любом удобном случае. Мы должны быть шпионами и вербовщиками в одном лице, — пробормотала я. — Нас больше, чем их. Если сможем поднять мятеж, найдем способ выбраться отсюда, то у нас появится шанс спастись.

— Но у них есть сила, верно? Не только у фейри. — Трекер оперся руками на стол, сжав ладони в кулаки, его движения были плавными и грациозными.

Почему некоторые охранники и Ханна ведут себя так, словно слезли с наркоты, в то время как Трекер кажется другим? Он сказал мне, что находился в одном из тех резервуаров, которые я видела в лаборатории. Что Иштван делал с ними?

— Мне нужно больше. Что вы видели и чувствовали. Что Иштва…

Ни с того ни с сего боль пронеслась по моему телу. Нервы обожгло электричеством, и меня увлекло в яму.

Уорвик был прикован к стене, а Бойд бил его электрошокером. Другие охранники избивали его своими шипованными дубинками. Его боль обрушилась на меня, вышибая воздух из легких.

Он почувствовал мое присутствие и повернул голову. Когда наши глаза встретились, меня захлестнули эмоции. Я даже не успела произнести его имя, как он закрыл глаза, разрывая связь между нами.

— Нет! — Я попыталась пробиться обратно, но он блокировал меня, не желая, чтобы я была радом. Чтобы видела его в таком состоянии, чувствовала его боль или забирала ее себе. — Упрямый засранец.

— Дорогая? — Рози держала меня за руку, удерживая в вертикальном положении. Ее голос вернул меня в реальность, пот струйками стекал по моему виску, а руки дрожали. — Ты в порядке?

Отпечаток его боли все еще пульсировал во мне, но я кивнула и сглотнула желчь, подступившую к горлу. Теперь я знала, почему Бойда здесь нет. Он был слишком занят, пытая Уорика.

— Я не совсем понимаю, как эта информация поможет нам выбраться. — Не обращая внимания на мой выпад из реальности, Трекер отправил в рот отвратительную на вкус похлебку и сморщился от отвращения. — Как мы победим их, если у них есть силы?

Желание отомстить и ярость клокотали во мне, и я глотала воздух, собирая себя воедино.

Я повернулась к Трекеру. В моем голосе звучала убежденность и обещание:

— Рой пчел способен уничтожить целое стадо, когда они сражаются за свою жизнь.