Дар Бога

Степан Вадимович Дмитрук (2024)

Каково это — жить в мире, где небо навеки сковано серыми тучами, где на каждом шагу подстерегает смертельная опасность, а люди вынуждены селиться в пещерах и катакомбах? Лишь казни преступников, нападения разбойников, да бесконечные распри феодалов прерывают унылое однообразие тяжёлых средневековых будней. Казалось бы, в этих землях не осталось места для любви, подвигов и волшебства, но… Решившись на отчаянный поступок, главный герой запускает цепь удивительных событий, постепенно превращаясь из небогатого гонца в самого влиятельного рыцаря королевства.

ГЛАВА 5. О ЧУДЕСНЫХ СПАСЕНИЯХ И СТРАННЫХ, НО ВЕРНЫХ РЕШЕНИЯХ

— Гогос!

В следующую секунду хрюн запрыгнул мне на руки, я почувствовал его скользкий пятачок на своём лице.

— Вот это да! Где же ты был?

Кабанчик продолжал радостно тереться об меня. Но что за шорох я слышал, когда он приближался? Неужели… Сделав пару шагов вперёд, я протянул руку вниз. Так и есть? Гогос принёс мою сумку! До чего смышлёный свин! Я тут же нашарил факел, огниво и трут, и через несколько секунд мы уже щурили глаза, привыкая к свету. Пока Адола гладила и трепала за холку Гогоса, я решил проверить изгибающийся влево туннель — только увидев его, я сразу понял в чём дело: дорога была замкнута в кольцо, поэтому сбила с толку даже коренную жительницу этих мест, которая, впрочем, сама об этом догадалась, в смущении глядя на её повороты. Осмотревшись, я поднял сумку, чтобы проверить, всё ли на месте и к своему ужасу не обнаружил там самого главного — кожаного чехла с Рукописью! Зато в следующее мгновение я обнаружил его в руках Адолы, которая с интересом рассматривала содержимое древних свитков.

— Как..? — с восторгом сказала она, повернув голову ко мне, — как вам удалось её достать?

— Это совершенно не важно.

— Это та самая вещь, похищенная из Аннтеранского Священного Хранилища! Вот она — сила, которой вы не должны были владеть! Вы, конечно же, попробовали каждый из описанных ритуалов?

— Честно говоря…

— Во имя Богини! Да как можно быть таким скептиком?! Тогда зачем она вам?

Рассказав о способах использования книги в политических целях, я понял: скрывать остальное от неё бессмысленно, и рассказал ей всё — от подготовки к похищению до допроса в гостиной.

— Я клянусь, что никому не расскажу об этом, господин. Взамен вы позволите мне изредка читать её.

— Очень благородно с вашей стороны, госпожа. Читайте сколько влезет! Не думаю, что вам это пригодится.

— Как, вы испытали на себе ритуал и продолжаете сомневаться?

— Но ведь даже если я случайно сделал всё как нужно, невидимым я так и не стал.

— В свитке нет слова о невидимости! Обряд должен был укрыть вас от чужого взгляда. Так и получилось.

— Но ведь то, что произошло — просто совпадение, цепь случайностей.

— Да, это и есть магия: Богиня подстраивает все события так, чтобы для вас сопутствовала удача.

Быть не может. Эта юная особа слишком доверчива, да к тому же помешана на сверхъестественном. Впрочем, переубеждать её я теперь не собирался. Своим молчанием она оказывает мне огромную услугу, к тому же, она уже спасла мне жизнь, кем бы эти клобы в итоге ни оказались.

Мы пошли дальше. При свете факела идти оказалось гораздо проще, и хотя Адола никогда не ходила этими коридорами, она безошибочно знала направление и отлично ориентировалась в подземном лабиринте. Блуждая в темноте, мы сделали небольшой крюк и, обогнув вулкан, оказались чуть северо-западнее-ниже Хиттена. И это было очень кстати — в одном из переходов оказался тайник с едой. Наскоро перекусив, мы хотели было пойти дальше, но тут из-за поворота направо начало тянуть холодный ветерок, который усиливался с каждой секундой.

— Это они!

— Снова?

— Они всегда устраивают засады вблизи вулкана! Бежим!

На этот раз, я знал, что делать. Закрыв факел плащом с подветренной стороны, я побежал, пропустив вперёд свина и девицу. Добежав до конца дороги, кончающегося тупиком, та ловко просунула руку в щель между камнями и открыла деревянное перекрытие. За нами послышался топот. Имея факел, я захотел рассмотреть таинственного врага поближе. В тот самый момент, когда я обернулся, в стену рядом со мной врезался увесистый булыжник, а за сотню якров от нас я увидел тень, чьи очертания действительно больше походили на животные, чем на человеческие. Я вскочил в проход, и тяжёлая перегородка за нами с шумом захлопнулась. Мы несколько сбавили темп, решив, что опасность миновала, но не успели мы пройти и двухсот шагов, как за нами вновь послышался грохот двери. Проклятие! В свете моего факела они видели, как она открывается! Нужно поторапливаться. Всё время пока мы бежали, сзади доносились звуки погони. Периодически было слышно, как в то место, на котором я был мгновенье назад, с глухим стуком влетает камень. За очередным поворотом в глаза нам ударил свет: путь преграждал обрыв, внизу которого медленно, но непреодолимо текла огненная река. Добежав до неё, мы не сговариваясь посмотрели вниз в поисках убежища. Под нами виднелся широкий уступ, где мы могли отсидеться незаметными для настигавшей нас опасности. Взобраться назад будет затруднительно, но сейчас главное — уйти от преследователей. Мы спрыгнули на уступ и вжались в стену. Вскоре над нами негромко рычали несколько клобов, их облика я не разглядел, но хотя бы убедился в их существовании и опасности, которую они представляют. Не торопясь, мы терпеливо дождались, пока они уйдут, даже несмотря на ужасную жару и брызги подземной желчи. Однако выбираться назад нам не пришлось: по уступу поползла щель, разделившая его надвое. Едва я успел подумать, что это не к добру, как Адола уже падала в бездну вместе с куском камня, на котором стояла. В последний миг я скинул свою сумку и, удерживая за лямку, бросил ей. Схватившись за неё, моя спутница повисла прямо над рекой огня, в то время как моя часть уступа тоже дала трещину.

— Кусок твёрдой породы! Когда он подплывёт, я раскачаю лямку, а ты спрыгнешь на него!

— А как ты?

— Я дождусь следующего! Попытаемся перепрыгнуть на другой берег!

Когда твёрдый островок подплыл достаточно близко, я с усилием швырнул сумку с повисшей на ней Адолой. Однако, мы забыли договориться, кто из нас удерживает сумку, а кто отпускает, поэтому отпустили её одновременно. В результате девушка оказалась на камне, а сумка — прямо подо мной на упавшем обломке нашего уступа. Племянница Альпа уже встала и пыталась удержать равновесие, вот-вот готовая упасть в бурлящую раскалённую жижу. «Нужно во что бы то ни стало спасти сумку — в ней судьба нескольких народов и моё могущество», — подумал я, и схватив неистово верещавшего Гогоса, прыгнул на камень к Адоле, а подхватив её, следующим прыжком перемахнул на другой берег. В это же время наш утёс рухнул в поток окончательно, унеся с собой столь тяжело добытую книгу, а в следующий момент сознание оставило меня.

В себя я пришёл от прикосновения мокрого и холодного свиного носа. Адола сидела рядом, смачивая мой лоб водой.

— Это всё жар подземного огня. Мы тоже едва не упали в обморок.

Я приподнялся и сел на блестящий камень.

— Моя сумка…!

— Далась она вам! Перья и чернила есть и в Хиттене.

— Книга!

— Вы об этой? — в её руке возник кожаный футляр с золотыми заклёпками.

Ну конечно! Она так и не отдала мне Рукопись изменений с тех пор как нашла! Я засмеялся нервным смехом.

Мы продолжили путь. Мы были живы, здоровы и у нас была Книга. А что ещё приятнее, у нас был факел, который я второпях засунул за пояс. На рубахе чернело угольное пятно, но что это в сравнении с источником света! Мы пошли дальше. Дойдя до естественной пещеры, Адола облегчённо вздохнула:

— Это уже знакомые места. До Хиттена отсюда рукой подать!

Всю дорогу до города мы молчали: Адола от воодушевления, а я всё ещё не мог прийти в себя после всего случившегося.

Наконец, мы вышли на поверхность в пятистах шагах от Главных ворот столицы Монта. У подножия огненной горы было темно и холодно, лил дождь. Низкие деревца, росшие на взгорье, горели ярко-рыжим, будто подземная желчь, а промозглый ветер посыпал землю их листвой. Вдохнув полной грудью влажный осенний воздух, Адола повернулась к вулкану и скрестив руки на груди, встала на одно колено. Я последовал её примеру: сложил ладони в молитвенном жесте и склонил голову. По окончании молитвы мы переглянулись. Было странно, но очень приятно видеть эту девушку рядом с собой в великолепии окружающей природы. Я понял, что не хочу сейчас расставаться с ней и задумался над предлогом продолжить вечер, но тут Адола сделала всё сама:

— Наш дом близко к самым воротам, господин. Вы должны зайти к нам! После всего, что с нами произошло, я просто обязана представить вас своей семье.

Сказала она это с прежней манерностью, от недавней фамильярности не осталось и следа.

— Буду очень польщён. Спасибо, что не бросили меня госпожа.

— Что вы! Это я должна благодарить вас! И Вашего верного хрюна!

При этих словах Гогос радостно хрюкнул и потёрся об обгоревший подол её платья.

У самых ворот Адола придвинулась ко мне вплотную, взяв за руки:

— Отец не самый простой человек. Не бойтесь его — ведите себя как обычно и не забывайте о приличиях!

Монты не строят свои города ровно по ярусам, поэтому невозможно точно сказать, на каком уровне находится старый дом Адолы. Если, находясь в Хиттене, вы захотите на него взглянуть, пройдите от главных ворот чуть ниже по ступенькам и левее. По размерам и обстановке сразу стало понятно, что жилище принадлежит аристократам, и хотя представляет собой такую же выдолбленную в скале пещеру (пусть и большую, чем у прочих жителей, со множеством комнат и смотровой башней, выходящей на поверхность), но обставлено в типично аннтеранском стиле: деревянная и костяная мебель, массивные двери, стены, украшенные охотничьими и военными трофеями, масляные светильники помимо факелов. Живущие здесь люди явно бывали в наших краях. Адола без слов поняла мой вопросительный взгляд:

— Мой отец служил князю ещё до объединения земель. Он часто бывает в ваших краях, поклоняется Владыке Недр и питает страсть к аннтеранской культуре.

Да, это многое объясняет — весьма типично для юной особы противопоставлять себя родителям. Едва войдя в дверь, девушка вперёд слуг помчалась в гостиную. Привратник поклонился мне и повёл вслед за ней. Ещё не дойдя до двери, я услышал, звонкий голос Адолы, щебечущий о наших приключениях:

— Ах, матушка, батюшка! Сколько всего совершилось! Я несколько раз заходила под смертельную опасность, но он спас меня!

— Мы так переживали за тебя!

Конец ознакомительного фрагмента.