Ехал грека через реку

Тата Алатова, 2023

Ася пряталась в мире книг и сериалов, предпочитая дружить по интернету. Адам читал только полезную литературу, жил в стеклянном доме и не любил обязательств. Беззаботная фантазерка и замкнутый трудоголик. Они встретились случайно и объединились для того, чтобы сделать счастливой одну маленькую напуганную девочку. И, возможно, стать гораздо счастливее самим.

Глава 5

Открыв глаза, Адам некоторое время бессмысленно пялился на единорогов.

— Т-с-с, — раздался голос откуда-то из его живота. Склонив голову, он увидел кудряшки дочери, которая лежала поперек кровати, положив голову на отца, а пятки — на бедро своей няни, чьи округлости были мило обтянуты забавной пижамой. — Хочу банан, — сказала Ева.

Это было впервые, когда она что-то попросила у Адама, и ему захотелось поцеловать ее, но Ева увернулась, прижавшись к Асе.

— Что? — спросила та сонно.

— Банан, — повторила Ева.

— В такую рань? — простонала Ася, поворачиваясь к ним спиной. — Я что, попала в семью жаворонков? Вот ужас!

— Пойдем, — Адам все-таки ухватил брыкающуюся Еву, — я накормлю тебя завтраком. Кажется, наша няня не способна в это время суток на трудовые подвиги.

Ответом ему было лишь посапывание.

Посмеиваясь, он с Евой на руках прошлепал на кухню. Здесь уже пахло кофе: это Виктория, его девушка, включила кофемашину. Она каждое утро совершала пробежку от своего дома до этого, принимала душ в комнате Адама, пила кофе и спускалась вниз, на свое рабочее место.

— Доброе утро, — Вика вышла из спальни с влажными волосами, чмокнула Адама в губы, попыталась поцеловать Еву, но, увидев, как девочка спрятала лицо на груди отца, лишь пожала плечами и налила себе кофе.

Адам посадил Еву на стул.

— Покрошим твой банан в творог? Это очень полезно.

Она замотала головой.

Адам вспомнил, как ловко управлялась с ней Ася, и попытался изобразить нечто похожее:

— Но ведь творог дружит с бананом, им так весело вместе.

Ева посмотрела на него с жалостью.

— Тебе надо нанять няню, — весело сказала Вика, наблюдая за его неловкими потугами.

— У меня уже есть няня, — сообщил Адам, покорно очищая банан. — Приглядишь за Евой полчасика, пока я пробегусь и приму душ?

— Я? — Вика едва не разлила кофе. — Но я ничего не смыслю в детях. Почему бы тебе не попросить твою няню приходить пораньше?

— Она уже здесь… Ева, посмотришь мультики в моей спальне, пока папа бежит в светлую даль? Мы же не будем с тобой из-за этого будить Асю?

Девочка сосредоточенно кивнула, слезла со стула и с бананом в руке направилась в нужную сторону.

— Не разрешай ей есть в комнатах, — посоветовала Вика, — иначе все вокруг будет обляпано шоколадом и фруктами и усыпано крошками. И кто такая эта Ася, которую не нужно будить?

— Моя няня. Она спит в комнате Евы. Кажется, эта женщина не очень любит раннее утро.

— Из тебя ужасный начальник, — Вика следовала за ними. — Ты платишь людям, чтобы выполнять их работу самому?

— Ева — это не работа, — возразил Адам спокойно. Девочка забралась на его аккуратно заправленную кровать, за одну минуту сотворив на ней ужасный хаос, приняла из рук отца планшет и уткнулась в мультики.

Вика раздраженно дернула плечом.

— Начну рабочий день пораньше, пожалуй, — произнесла она и покинула их.

Адам с сожалением посмотрел ей вслед. Утренний секс, полезный для душевного и физического здоровья, давно стал привычным ритуалом. Жаль было этого лишаться.

Проснувшись, Ася не сразу сняла повязку с глаз, возвращаясь в этот мир и вспоминая, что вообще с ней происходит.

— Ева, — воскликнула она, вскочила, ударилась обо что-то ногой, выругалась, содрала с глаз повязку и оглядела пустую спальню. — Ева!

Ася промчалась по игровой комнате, по гостиной, заглянула в спальню Адама и скатилась вниз по лестнице.

— Ева!

И замолчала, оказавшись в своей нелепой пижаме посреди рабочего офиса, где трудилось несколько сотрудников.

— Ого, — сказал худой юноша в толстых очках, — вот это явление. Вы двоюродная тетушка из Таганрога или внештатная любовница босса?

— Что за чушь! — красивая девушка, которую Ася видела на фотографиях в соцсетях Адама, подошла к ним. Она выглядела несколько нервной. — Полагаю, это няня. Господи, он что, не мог нанять приличную старушку?

Ася хмыкнула, распрямляя плечи. На старенькой майке, слишком плотно обтягивающей ее чересчур пухлую грудь, была надпись: «Джеронимо». Это всегда подбадривало ее. Широкие шорты малость напоминали мужские семейные трусы, но зато их украшали лица братьев Винчестеров. Дин был нарисован на попе, а Сэм — наоборот.

— Я ищу Еву, — ответила она спокойно.

— Ева в саду с нашим программистом, — ответила нервная красотка. — Вы так прекрасно справляетесь со своими обязанностями, что Адаму пришлось ввести дежурство по ребенку!

— О, значит, она под присмотром, — успокоилась Ася и зевнула. — А где здесь можно найти кофе?

Красотка стала похожа на кастрюльку с кипящей водой, у которой подпрыгивает крышечка.

— Я покажу, — вызвался худой очкарик. — Я Олег.

С кружкой в руках Ася вышла в сад, напевая песенку Кальцифера «Кипит кастрюлечка на огне, большая кастрюля бурлит на полу. А Дэвид разболелся совсем. Время проходит, время проходит, время проходит, а кастрюлечка кипит».

Трава щекотала голые пятки.

Ева сидела на одеяле на лужайке и сосредоточенно складывала кубики. Рядом с ней находился рыжеволосый мужчина средних лет, уткнувшийся носом в своей телефон.

Увидев Асю, Ева вскочила на ноги и подбежала к ней, пребольно ткнувшись лбом в живот.

— Доброе утро.

— Творог дружит с бананом, — сообщила Ева о последних открытиях.

— И это прекрасно, — согласилась Ася. — Вы можете быть свободны, — обратилась она к программисту. — Теперь эта юная леди находится под моим покровительством.

— Мы что, играем в «Аббатство Даунтон»? — развеселился он.

— По правде говоря, я играла в Мэри Поппинс. Я няня.

— А я Сережа.

Ася засмеялась, плюхнулась на одеяло и усадила Еву на колени.

— Чем бы ты хотела заняться, моя сладкая плюшечка?

Девочка подумала.

— Это ты как плюшка. Я — уголек. Так мама…

Ева замолчала.

— И правда, как уголек.

— Почему вы не пьете свой кофе? — спросил программист Сережа и не думая вставать.

— Потому что я его только нюхаю, — объяснила Ася.

— В Асе живет человек. Он не любит кофе, — с умным видом сказала Ева.

Адам смотрел, как Ася и Ева возятся в саду, а его программист Серега и не думает возвращаться на рабочее место. Был почти полдень, но эти две девицы все еще щеголяли в пижамах, и голые коленки и икры Аси явно понижали трудовую эффективность его персонала.

Наконец, троица, оживленно болтая, покинула сад, и Адам нелогично испытал смутное сожаление. Надо сказать своей няне, чтобы она не разгуливала по его офису в штанах с непонятными мужиками на неприличных местах.

Проскучав за компьютером еще полчаса, Адам поднялся наверх. Он говорил себе, что хочет просто убедиться в том, что Ася не забыла про обед для Евы.

Его дочь, красиво причесанная и наряженная в сарафан, стояла посреди гостиной. Коленопреклоненная Ася поправляла на ней заколки.

— Адам, — сказала она, не поворачиваясь, — наверное, Еву надо записать на какие-то развивашки? Танцы, рисование, гимнастика, я не знаю. Ева, ты любишь танцевать или рисовать?

— Ничего не люблю, — немедленно отозвалась она. — Ничегошеньки.

— Ладно, — легко согласилась с ней Ася и встала. На ней был безразмерный балахон, похожий на рубище.

— Точно, — Адам озадаченно почесал макушку. — Детям же нужен детский сад?

— Не нужен! — закричала Ева с несвойственной ей громкостью.

— Тише, малыш, — Ася немедленно схватила ее на руки. — Папа просто думает…

— Я читал, что это полезно для развития социальных навыков, — продолжал Адам, — Ева у нас немного диковата…

— Сами вы диковаты, — Ася буквально в секунду превратилась в разъяренную кошку, защищающую детеныша.

— Хотя бы на несколько часов в день, — почему он вообще уговаривает собственную няню?

— Мы подумаем.

Ева открыла рот и затянула на одной высокой ноте:

— АААААААААААААА.

— Я буду везде рядом с тобой, — сказала ей Ася.

Ева сразу замолчала и обняла ее за шею.

— Я ходила на коньки, — шепнула она, — но потом у меня сильно болели ноги.

— Как я тебя понимаю, — горячо поддержала ее Ася, — меня тоже ставили на коньки в твоем возрасте. Ненавижу их до сих пор.

— Вы не можете ей во всем потакать, — возмутился Адам. — Это не педагогично.

— Я знаю, — вздохнула Ася. — Но Ева такая сладкая.

Она была права. Его дочь со своими круглыми черными глазами, пухлыми щечками, бантиком-ртом была очень сладкой.

Прежде он видел лишь фотографии Евы, которые ее мать регулярно присылала ему. Но они не передавали этого приятного запаха и тепла ее ладошек, и того, как быстро менялось выражение ее лица.

Адам ощутил себя бессиловольным тюфяком, когда произнес:

— Давайте пообедаем вместе в парке, да?

После обеда они пошли на мультик, где Адам прекрасно выспался, пока девицы шушукались и хихикали.

— Я хочу танцевать, как Фелис, — объявила Ева, когда они возвращались обратно.

— О, ты будешь маленькой балериной в красивом-красивом платье, — произнесла Ася восторженно. — Правда, папочка?

В ее исполнении это прозвучало даже прилично. Почти.

Сейчас Ася в своем дурацком балахоне была похожа на игривое привидение. Из нее расплескивалось прекрасное настроение, и она то и дело улыбалась.

— Вам нужно записаться на прием к врачу, — напомнил ей Адам, любящий порядок во всех делах. — Беременные должны стоять на учете.

— Фу, — она сморщилась. — Это так уныло.

— Нужно выбрать витамины, получить советы по питанию, — продолжал он занудно. — Я оформлю вас в штат своей компании в качестве менеджера и распоряжусь насчет медицинского страхования.

— Никто не берет в штат беременную женщину, чтобы не разориться на декретных выплатах, — она посмотрела на него с изумлением.

— Уверены, что хотите поспорить со мной на эту тему?

— Нет, — быстро передумала она и почесала в затылке, — а вы можете записать в моей трудовой, что я работаю у вас генеральным директором? Это было бы забавно.

— Ася! — поразился он ее легкомыслию.

— Ну не будьте таким жадиной, жалко вам, что ли? Ну хотя бы коммерческим! Я сфоткаю эту запись и отправлю родителям. Тогда они перестанут мне говорить, что я апофеоз бестолковости.

— Главой отдела маркетинга, — смирился Адам.

Бессиловольный тюфяк на глазах превращался в огромный супертюфяк.

— Вау!

— Вы умеете водить машину?

— Конечно. Я как-то работала развозчиком пиццы.

— Кто бы сомневался. Я впишу вас в свою страховку, если вы найдете Еве балетную школу.

— Йес, сэр.

— И что-нибудь для развития ума.

— Йес, сэр.

— И английский для дошколят…

— Авада кедавра, сэр!

— Что?

— Я говорю, что обсудим английский позже, сэр.

— Почему вы опять так странно разговариваете?

— Она играет в Мэри Поппинс, — воскликнула Ева.

— Не угадала. Я моряк на пиратском корабле, — и Ася запела в полный голос, нимало не смущаясь того, что они шли по улице: — И приносят черную метку, черную метку мне!

Ева смеялась.

Адам шел следом за ними и как дурак улыбался.

Вечером он пришел в детскую послушать сказку.

— Может, мы начнем Гарри Поттера? — предложил он, забираясь на свою сторону кровати. Его терзали робкие опасения, что его прогонят, но Ася только покачала головой.

— Ева еще не доросла до Гарри Поттера. И вы тоже.

— Что значит — я тоже? Димдим сказал, что мне жизненно необходимо познакомиться с этими книгами.

— Нет, — отказалась Ася, — если вы начнете понимать человеческий язык, с вами будет совсем не весело. Так что устраивайтесь поудобнее и слушайте, что дают.

— Я ведь и сам умею читать, — Адам прижал к своему боку Еву, и та с таким нетерпением ожидала свою сказку, что даже не стала вырываться.

— Давайте без самодеятельности, — Ася пребольно ткнула его пальцем в ребра и открыла свою книжку: — «Больше всего на свете Ангелина любила танцевать. Она танцевала везде и повсюду и частенько она так увлекалась за танцами, что забывала обо всем на свете. Мама Ангелины постоянно ей напоминала что нужно делать: «Ангелина, тебе нужно убраться в своей комнате, — или — Ангелина, пора собираться в школу, а то опоздаешь». Но на самом деле Ангелина вовсе не хотела учиться в школе. Она хотела только танцевать, танцевать, танцевать…»^[5]

Адам зевнул и привычно вырубился, вдыхая запах Евы и кокосового масла, которое Ася нанесла на волосы.

Примечания

5

Холабёрд К. Ангелина балерина. Пер. М. Лукашкиной.