Мне бы в небо

Татевик Гамбарян, 2016

Вторая часть романа посвящена возвращению домой. Аврора после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особый уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В. Там её ждут горячо и преданно любящий Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о Франце. В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча. Лето медленно переходит в осень, привязанность – в тягость, а дружба – в признание.

Глава 3

— Я уже скучаю… — Гай спрятал лицо в моих волосах, — целых две недели буду чувствовать себя как на ножах.

— Почему? — я слабо улыбнулась и провела пальцами по его колючей щеке, — побрился бы хоть, а то твои деловые партнеры не будут воспринимать тебя всерьез.

— Ты говоришь глупости, — он перехватил мое запястье, — скажи, что тоже будешь скучать.

— Буду.

— Мне иногда кажется, что у тебя ледяное сердце, и я все не могу растопить его своей любовью.

— Теперь глупости говоришь ты?

— Я просто не хочу уезжать.

— Посмотри на меня, — я взяла его лицо в ладони, — столько лет я не подводила тебя. И не подведу…

— Разочарование врывается в нашу жизнь внезапно и никогда не стучится перед тем, как войти в нее.

Я промолчала, потому что внутри себя согласилась с ним. Мы стояли напротив моего дома и уже минут двадцать прощались. Говорили друг другу нежности, но нам обоим казалось, что их не хватит на такой долгий срок, поэтому мы старались растянуть это время.

— Только отвечай на все мои звонки. Я знаю твой характер; увлечешься своими друзьями и совсем выпадешь из реальности.

— Хорошо, буду спать с телефоном в руке.

— Не пропадай допоздна на улице…

— Гай, — я нахмурилась, — ты ведешь себя как мой папа.

— Как жаль, что твои родители не рядом с тобой.

— Мои родители доверяют мне, в отличие от тебя.

— Ладно, мне пора, через час самолет.

— Напиши, как только взлетишь и приземлишься.

— Аврора… — он крепко прижал меня к своему телу, — я приеду, и наша жизнь изменится.

— Почему? — у меня в висках застучало так сильно, что я ухватилась за плечи Гая, чтобы не потерять равновесие.

— Я приеду и сделаю тебе предложение.

Я даже не заметила того, как по моей щеке скатилась слеза, которую Гай тут же вытер своими губами. Он поцеловал мой лоб, долго целовал мои веки и разомкнул объятия.

— До встречи, — сказал он и сел в машину.

Через окно Гай следил за моей реакцией. Догадываясь об этом, я вдохнула в легкие больше воздуха и улыбнулась ему. Послала воздушный поцелуй. Он показал жестом руки, что поймал его и с блестящими глазами отъехал от моей дрожащей фигуры.

Я бежала вверх по ступенькам, еле переводя сбивавшееся дыхание. Бросилась к телефону, как только распахнула дверь квартиры. Мне хотелось немедленно поделиться новостью с мамой. Но как только я нажала на вызов и тихие гудки эхом отозвались возле моего уха, засомневалась. Не знаю, что именно служило причиной моего сомнения, ведь каждую мать обрадовала бы новость о том, что ее дочь скоро выйдет замуж, да еще за такого идеального мужчину как Гай. Я оправдала себя тем, что он еще не сделал мне официального предложения и стоит рассказать родителям, когда у меня на пальце уже будет сиять колечко.

Этот вечер оказался для меня не менее напряженным, чем утро и весь прошедший день. Я не могла отвлечься ничем; ни написанием своего романа, ни прочтением другого, ни просмотром фильма, ни разговором с Валери. Я словно сумасшедшая ходила из одной комнаты в другую, отмеряла шагами всю квартиру, всматривалась в потолок, стены, обклеенные светлыми обоями в мелкий цветочек. Когда мои нервы окончательно сдались, я заключила себя в ванной, встала под холодный душ, который привел меня немного в чувства.

Гай отправлял любовные сообщения уже из другого города, видимо, его переполняли романтические чувства. Я отвечала на них, ласково и нежно, при этом изо всех сил старалась держать свое сердце в грудной клетке, с каждой секундой казалось, что оно вырвется оттуда и переломает мне все кости. Наконец я заснула, под двумя теплыми одеялами и с телефоном в руке.

Наутро выяснилось, что я простудилась. Рене зашла отдать почту и застала меня, совершенно обессиленную, в постели. Она потрогала мой лоб, недовольно поморщилась и пошла за градусником.

— Почти 38,9!–она с горечью вынесла вердикт, сидя у моей кровати.

–Неудивительно, я чувствую себя в невесомости. Знаешь, так даже спокойнее.

— Ну что ты опять такое говоришь! Позвоню лучше твоей матери.

— Не нужно, — запротестовала я, — она станет беспокоиться обо мне. Ведь ничего серьезного не случилось, всего лишь температура.

— Очень высокая.

— Бывает. Сейчас выпью чая с лимоном и все пройдет. Я просто обязана выздороветь до среды.

— А что в среду?

— Друзья приезжают. Не могу же я их встретить вот так, в постели… — я вздохнула.

— Деваться некуда, — Рене развела руками, — пойду, приготовлю тебе чай и принесу таблетки.

— Спасибо, дорогая Рене. — Жалобно проскулила я и укуталась с головой в одеяло.

Не буду делиться теми мыслями, которые кружились над моей головой, пока я два дня, больная и глубоко задумчивая, лежала в кровати. Иногда человеку хочется найти время для того, чтобы подумать, полежать в тишине, закрыть глаза, остаться наедине с собой и со своими мыслями. А когда это внезапно случается, ему хочется убежать от самого себя. Он понимает, насколько запутан и потерян в себе, и ему легче снова забыться, окунувшись в шумный круговорот своей жизни.… Наши мысли заводят нас в тупик.

Поэтому, проще сказать себе «не думай» иотвернуться к стенке, но лучшее лекарство от собственных мыслей — книга. Ты переносишься в чужую жизнь, забыв о своей, переживаешь чувства, незнакомые тебе ранее. Поэтому, все это время я провела с книгой в руках.

Кроме того, я получала смски, полные заботы и любви от своих друзей. Валери и Луис звонили мне несколько раз в день, Тео и Франц реже, так как были заняты тренировками. Особенно Франц, он готовился к отбору, и все свое свободное время проводил на футбольном поле. Но все равно не забывал обо мне и каждые два часа спрашивал, как я там… Родители тоже звонили, когда я говорила с мамой, сдерживала себя, чтобы не рассказать про Гая и его планы относительно нашего с ним будущего.

Время идет слишком медленно, когда ты ждешь, и несется со скоростью света, когда ты наслаждаешься тем, чего так долго ждал. Возможно, в этом заключается весь смысл мироздания. Мы учимся ценить то неповторимое мгновение, которое подарила жизнь.

Все эти дни до встречи с ними я считала часы, минуты, иногда даже секунды. И мое счастье было безграничным, когда в квартиру сначала вошла Валери, моя нимфа с темно-медными, тяжелыми локонами на плечах, за ней Луис с искрящимися глазами, Тео с блестящей улыбкой и Франц, при виде которого мое сердце запрыгало в груди. Я не могла угадать, что он переживал в миг нашей встречи, но я видела в его глазах настоящий восторг. Казалось, он не мог поверить, что видит меня наяву, стоял в прихожей, прислонившись к стене, с улыбкой наблюдал за мной. Я бросилась в распахнутые объятия Валери, мы с ней покружились по всей квартире, потом меня подхватил Луис, потом Тео, и я, наконец, оказалась напротив Франца. Не сдерживая своих эмоций, я повисла у него на шее, он, поддавшись внезапным чувствам, обхватил меня обеими руками за талию и притянул к себе. Мои глаза закрылись, словно под гипнозом, я вдыхала его запах, наполняя им все свои легкие.

Мы почувствовали неловкость, когда заметили удивленные взгляды в нашу сторону. Франц опомнился и отпустил меня, я отошла от него на несколько шагов и внезапно залилась громким хохотом. К счастью, мои друзья поддержали меня, и мы минут пять смеялись как ненормальные, держась за животы.

Когда все успокоились, какое-то напряжение, еле ощутимое в воздухе, рассеялось, и мы все вместе уселись на большой диван.

— Я не могу поверить, что мы приехали, — Валери ухватилась за голову, — просто не могу в это поверить.

— И я не могу поверить, — Луис взял мою руку и поцеловал ее, — красавица, мы так скучали по тебе.

Я чмокнула Луиса в щеку и снова обняла Валери. Ощущала внутри себя такую эйфорию… и совсем забыла о болезни. Недомогание и температуру как рукой сняло.

— Простите, что я не смогла вас встретить. Так сильно жалею об этом.

— Брось, — сказала Валери, — мы приехали на такси. Нас подвез очень доброжелательный мужчина. Прокатились почти по всему городу, я просто в восторге.

— Все еще впереди, я покажу вам нашу большую деревню.

— Наша деревня ничто по сравнению с вашей деревней, — засмеялся Тео.

— Ваша деревня все равно лучше, — я подмигнула ему. — Вы не голодны? Рене приготовила лазанью, сама я еще утром была не в состоянии встать с постели.

— Увидела нас и выздоровела.

— Да, Луис. Я так рада, что вы приехали.

— А мы как рады, — он положил руку на мое плечо, — мы по тебе очень сильно скучали.

— И я скучала, родные.

Столько всего хотелось сказать им всем, но я потеряла дар речи. Никакими словами нельзя выразить свое счастье, если оно настоящее и безграничное. Как и печаль. Все самое искреннее мы переживаем душой, глубоко внутри себя, а не мыслями вслух.

Наши широкие улыбки говорили все за нас. Но недолго, конечно. Уже спустя час мы активно болтали обо всем на свете, делились теми моментами, которые прожили отдельно друг от друга. Ближе к вечеру к нам присоединилась Рене, она осталась в восторге от моих друзей и когда я ее провожала, успела шепнуть мне на ухо:

— Франц просто душка.

Я закатила глаза, Рене ущипнула меня за живот и убежала. «Ей ведь пятьдесят лет, а она ведет себя как ребенок. Смотришь на эту женщину в возрасте и не боишься стареть» — думала я по дороге в гостиную.

— Валери будет спать в моей комнате. Двое парней могут устроиться на диване, а кому-то придется поспать на полу.

— Я могу, — вызвался Тео, — полезно для спины.

— Это значит, я проведу ночь с Францем? — Луис театрально искривил лицо, — боже, только не с ним.

— А что, боишься не сдержаться? — усмехнулся Франц.

— Боюсь подцепить какую-нибудь заразу, — довольно произнес Луис, уже чувствуя себя победителем в словесной схватке.

— Я бы сейчас сказал…

— Так говори.

— Тут девушки, помолчу, — Франц посмотрел на меня.

— Хватит вам собачиться, — вмешалась Валери, — сказала Аврора, что будете вместе спать, значит так и будет. Иначе придется вам провести ночь на улице.

— Ладно тебе, не заводись.

— Заткнись, — бросила Валери.

–Рыжая ведьма… — уже тише сказал Луис.

Мы с Францем все это время переглядывались и смеялись, Тео уже засыпал, уронив голову на спинку стула.

Мы с Валери постелили парням в гостиной, сами ушли спать в мою комнату. Нам всем хотелось побыть дольше друг с другом, не спать ночью, но усталость взяла вверх над желаниями и Франц, Луис и Тео спустя некоторое время погрузились в свои сны.

— Я так рада, что мы можем болтать с тобой перед сном, как в старые добрые времена, — сказала Валери, когда я потушила свет и легла рядом с ней.

— Думала, приеду в город, вновь окунусь в атмосферу своей прежней жизни. Но на деле все оказалось намного сложнее. Мне до ужаса хотелось вернуться в наше лето, — я повернула свое лицо к ней.

— И мне.

— Расскажи, как вы на это решились.

— Благодаря тебе. — Валери улыбнулась в полумраке. — Ты приехала, вся такая интересная, яркая, талантливая. И я подумала, что тоже хочу быть похожей на тебя. Нет, не книги писать… но добиться чего-нибудь в жизни. Родители былине против, они знают, что здесь я буду в твоих надежных руках.

— Как все удачно сложилось.

— А Франц и так должен был приехать сюда. Ты разве не знала?

— Знала.

— У него через неделю отбор. Он весь на нервах.

— Представляю. А у тебя когда экзамены?

— Через месяц, надеюсь, ты поможешь мне к ним подготовиться.

— Конечно. Все будет хорошо.

— Чудесная моя, — Валери обняла меня. — Расскажи, что у тебя нового?

— У меня… почти ничего. Работаю, заканчиваю роман.

— Как Гай? Ты же нас познакомишь с ним?

— Когда он вернется из командировки.

— А когда он вернется?

— Через две недели. Он сказал, что сделает мне предложение, когда приедет.

— Правда? — вскрикнула рыжая девушка, приподнявшись с постели.

— Тише ты, разбудишь парней.

— Аврора, — не унималасьВалери, — ты выходишь замуж? Я не знаю, плакать мне или смеяться.

— Спать, — ответила я, рассмеявшись, — а утром будет видно.

— Я не усну теперь.

— А ты представь, каково мне.

— Оу, — Валери снова упала на подушки.

— Сама не могу поверить в это… — прошептала я. Скорее тишине, чем рядом лежащей девушке. Она и не услышала, когда я повернулась, глаза Валери, обрамленные вереницей пушистых ресниц, были закрыты.

Этой ночью я почти не сомкнула глаз. В ночном спокойствии я слушала, как бьется мое неспокойное сердце. От того, что в соседней комнате лежит человек, с которым меня связывает невидимая нить судьбы. Я ведь не могла знать того, что он тоже не спит; его глазабыли обращены к яркому полукругу на небе, а мысли заполнены мной до самых краев.