Туман над околицей

Татьяна Алеева (2022)

Может ли быть любовь после «первой любви»? Мари — девушка из крепкой дворянской семьи. Ее беззаботные дни наполнены играми в «па де жеант», сплавами на байдарках, постановками в домашнем театре и посиделками с самоваром на веранде усадьбы. У неё несколько претендентов на руку и сердце. Но ответит ли девушка кому-то из них взаимностью? Впереди Первая мировая, революция и Гражданская война. Кому из героев суждено умереть, а кому — обрести любовь всей своей жизни? «Туман над околицей» — это книга о любви, пронесённой сквозь года, о выборе между долгом и комфортом, а также о той прекрасной утраченной России, какой была наша страна до революции.

Глава 5

Июнь 1914 года, Н-ское

В гостиной шли приготовления к постановке, которая должна была состояться на следующей неделе. Около месяца вся молодежь, что была тем летом в Н-ском и в соседних Прутово и Аннино, готовились к спектаклю: репетировали, учили свои роли, искали подходящие костюмы. Даже у горничной была своя задача — ставить и убирать реквизит во время представления. Елена Алексеевна называла это монтировкой. Она любила театр и уже не первый раз режиссировала домашний спектакль. Ей, конечно, было известно, что на пике моды сейчас «мхатовская» новинка — пьеса «Потоп» Ю.-Х. Бергера, но ставить она решила проверенную классику — «Бесприданницу».

В роли Ларисы Огудаловой она видела старшую дочь. Своенравной Катерине, однако, эта идея не понравилась, потому что, как она говорила, роль эта неудачная. «Любят у нас, — рассуждала она, — трагедии. Когда-нибудь в моде будут произведения с хорошим концом».

Маме же, чтобы не обидеть, пояснила, что ей, замужней даме, не пристало играть девушку на выданье. За Виктора Катерина вышла спустя полгода после разрыва помолвки с Георгием. Родители и слуги находили их гармоничной парой. Виктор отличался безупречными манерами, имел огромное состояние и высокое положение в обществе: его отец приходился кузеном великому князю Сергею Александровичу.

Так роль Ларисы досталась Мари.

Мари принялась перечитывать пьесу. Каждый день в послеобеденное время, когда все отдыхали в своих комнатах, ее можно было застать на скамейке в тени старого дуба, в любимом укромном месте, с томиком в руках.

Однажды она стояла там, читая монолог Ларисы «Я вещь…» Было душно. Облака сбегались, водили хоровод над дубом, и ветерок гнал их то в одну, то в другую сторону. Они темнели, и было ясно, что вот-вот пойдет дождь. И жалко ей было Ларису, и не могла она понять это ее «…я не нашла любви, так буду искать золота». Как можно было так разочароваться в любви, в жизни? Дождь уже шел, падая крупными каплями на сад, на дом, на деревья, еще такие свежие, июньские. Дыхание роз и липового цвета с началом дождя стало еще более ощутимым. По мере того, как она читала монолог дальше, Мари то вставала, то садилась, встревоженная.

* * *

Мари не могла понять Ларису не только потому, что еще ни разу не была влюблена, но и потому, что была уверена, будто искать любовь не нужно: любовь в жизни дается только раз, к одному человеку, и эта любовь найдет тебя сама. То была бабушкина наука. Когда Мари шел восьмой год, она по своему обыкновению пришла к бабушке, чтобы та ей почитала. Усевшись к бабушке на колени, она вдруг задала вопрос: «А у меня будет хороший муж?» Бабушка посмотрела на девочку из-под очков, улыбнулась и подошла к зеленому круглому столику, на котором лежал ее старый кожаный очешник.

— Марьюшка, подай мне книгу со сказками Одоевского, — сказала бабушка.

Мари нетерпеливо подошла к полке и взяла с нее книгу, которую велела дать ей бабушка. Было обидно, что вместо того, чтобы ответить на такой серьезный вопрос, бабушка хочет читать ей сказки, как маленькой, хоть это и любимые. Бабушка же взяла книгу и на глазах у изумленной внучки попыталась положить книгу в очешник, который, конечно, не смог закрыться.

— Кажется, не подходит. — Женщина улыбнулась, сняла перстень с камеей с тонких пальцев, положила его в очешник, встряхнула. Было слышно, как перстень болтался внутри. — Снова не подходит, — со вздохом сказала она. Наконец, бабушка сняла свои очки и положила их в футляр. Очки располагались в нем идеально: подложка из темно-красного бархата поддерживала их так, что они не выпадали даже при открытом очешнике, если его перевернуть. Гравировка инициалов на обоих предметах совпадала. Бабушка закрыла очешник и сказала: — По-моему, они созданы друг для друга. Согласна, девочка моя?

Мари кивнула.

— Так и тебе Господь пошлет в свое время «твоего» мужа. Того, которому ты предназначена. Вы созданы друг для друга и встретитесь в нужное время. Нужно только молиться об этом и полагаться во всем на Господа.

С тех пор Мари больше не переживала о том, каким будет ее муж. Значит, будет как у бабушки с дедушкой, как у папы с мамой — придет время, и он появится, хороший муж.

«А все-таки как могу я играть Ларису, если у меня совсем нет понимания того, что она пережила? Меня никто так не обманывал и, надеюсь, не обманет.» Дождь закончился. Ветер рывками сдувал с листьев старого дуба крупные капли, которые падали на книгу, и слова монолога расплывались перед глазами Мари. Монолог был почти выучен, оставалось только прочитать его с чувством, так, будто она, Мари, и есть Лариса, будто все эти сомнения ей знакомы, будто не верит она уже в хорошее.

«Я любви искала…» — проговорила Мари, глядя в сторону реки. Вот луга, где, бывало, бегала она в детстве. Вот она убежала от мамы и спряталась за повозкой, в которую был запряжен Капитан, а мама нашла ее и поит молоком. Вот они прячутся с Евдокией в стогах, которые еще не успели убрать… А вот они с мамой возвращаются после праздничной службы домой, где папа встречает их, выходя из кабинета, треплет Мари за плечо и грозит пальцем за то, что она давеча залезла в ледник^[6] и чуть не окоченела: повезло, что Аксинья полезла за мороженым и ее обнаружила.

«Я любви искала…» — снова повторила Мари, пытаясь вернуться к монологу.

Вдруг она вскрикнула от неожиданности. Над плечом пролетел бумажный жаворонок и спланировав, приземлился в свежую лужицу. За ее спиной кто-то стоял.

— Так вы теперь, стало быть, ищете любви? — спросил низкий мужской голос.

Мари замешкалась, не решаясь обернуться. Знакомый голос, но чей? Вот ей завязывают глаза, раскручивают, и она ходит, на ощупь ищет, и находит сначала одного, потом другого, и этого — всегда в последнюю очередь.

Сделав пару шагов, перед ней встал молодой мужчина, чьи серые глаза обводили ее, изучая прическу, ресницы, губы, нос. Мари покраснела.

— Не помните меня? — усмехнулся он. — А ведь мы с вами запускали жаворонков вон на том лугу. А еще в жмурки играли. Правда, это было очень давно…

— Митя!.. Катенька говорила мне на днях, что вы должны приехать в Аннино… — рассеянно, будто после сна, проговорила Мари. — А мы… мы готовим «Бесприданницу». Пойдемте, я провожу вас в гостиную, скоро уже будут пить чай.

Примечания

6

Ле́дник — погреб со льдом или снегом.