Орел или решка

Татьяна Феденева, 2015

Орел или решка одно из произведений Татьяны Феденевой. Немногим из людей неинтересна жизнь их дедов и прадедов. Наши корни питают нас. По биографии моих предков можно изучать историю России. А жизнь закручивает такие лихие сюжеты, что иногда становится страшно и еще удивительно, что люди во все времена чувствуют одинаково. Любовь и страсть, правда и ложь, жизнь и смерть, все переплелось в этом мире. Видимо, земля – это то место, где рай и ад сплелись в тугой узел?

Глава 1. Подберезово.

Не дай вам Бог жить в эпоху перемен

Китайская мудрость

Миша уверенно шел по заснеженному лесу. Широкие, самодельные охотничьи лыжи не давали проваливаться в сугробы. Маленькая, бойкая собачонка бежала вслед за ним по лыжне и пока молчала. Но вот она подняла уши, насторожилась, а затем с лаем бросилась к одной из елок. вглядываясь в ветви. Да, вот и она! Любопытные глазки уставились на собачку. Миша прицелился и выстрелил. Вдали отозвалось громкое эхо. Белка упала в снег. Михаил поднял ее и внимательно осмотрел. Шкурка не испорчена. Рыжий мех отливает темно-коричневым цветом, пушистый хвостик безвольно повис, а на окровавленную мордочку больно смотреть. В Мишиных глазах промелькнула жалость, губы непроизвольно сжались. Знал бы кто, как жаль ему убивать белок. Но что же делать, в Кунгуре на рынке за них дают хорошую цену. Он сунул белку в холщевый мешок и пошел дальше. Солнце начало склоняться к горизонту. Хвойный лес, укутанный снежным покрывалом, дремлет сквозь полузакрытые веки. Снег искрится холодным блеском, поскрипывая под ногами. Миша окинул взглядом очередную поляну. Как здесь красиво! Мороз-воевода постарался на славу. Вековые ели надели нарядные дорогие шубы, маленькие елочки заневестились под белоснежной фатой, каждая веточка, каждый кустик украшены снежной мишурой. Ничто не нарушает торжественной тишины. Синие глаза Миши остановились на собачке: она начала поджимать лапки.

— Озябла, Крошка?

Миша наклонился и погладил собаку, прижавшуюся к его ноге, затем достал из котомки кусок хлеба. Часть отломил собачке, другую принялся жевать сам.

— Нать — то ¹пора домой, стемнеет скоро.

Крошка, вильнула хвостом, благодарно взглянув на хозяина. Михаил быстрым ходом направился в сторону деревни.

Деревня Подберезово появилась совершенно внезапно, еловый лес окружил ее плотным кольцом, дома прятались за деревьями, сугробами, амбарами. Миша вышел на санную дорогу, снял лыжи и очистил их от снега. Одна варежка прохудилась, снег тут же пробрался в дырку и коварно ущипнул за палец. Около своего дома Миша заметил младшего братишку Ефимку, одетого, как и он сам, в овчинный полушубок, валенки — само катки и в шапку ушанку из собачьего меха. Ефимка тоже увидел брата и неуклюже побежал ему на встречу:

— Миша, как поохотился?

— Есть две белки.

— Покажи!

Ефимка ухватился за холщовый мешок.

— В избе покажу.

Мише не хотелось, чтоб он видел окровавленные мордочки белок.

— А ты мне заячьи гостинцы принес?

— На — ко вот!

Михаил достал из кармана остаток хлеба и отдал брату

— А это правда, от зайчика?

— Ага, даве ² выслал, ешь.

Ефимка радостно подпрыгнул и побежал в избу, Михаил поставил лыжи в ограде и тоже вошел в дом.

Ефим уже хвастался заячьими гостинцами перед Сашей:

— А мне зайчик гостинцы послал!

— Ну, ешь, раз послал.

Саша снисходительно улыбался, он уже вышел из того возраста, когда верят всяким сказкам. Из-за занавески вышла красивая белокурая девушка с глазами необычного зеленого цвета. Почти ровесница Миши. Миша подал ей свои варежки:

— Тая, порвались, опочинишь?

— Давай, — Тая повертела варежки в руках и, улыбнувшись, взглянула на брата, — тут дел-то всего на пять минут.

— А где отец?

— В конюшне стряпают³, у нас корова Марта отелилась. Я пойло⁴ делаю.

Миша разделся и забрался на печку:

— Ефимка, Санко, полезайте сюда, расскажу, какую я вечор книжку читал!

Братья наперегонки бросились к нему. Скоро в избу, о чем-то переговариваясь, вошли отец с матерью.

— Миша, ты дома? — окликнула Михаила мать.

— Да, маменька.

— Устал, небось⁵?

— Есть немного, хоть вроде и не убродно⁶.

— Намедни вон, какой мороз был, снег-от и присел.

— Гликерия, подавай на стол, ужинать будем, — взглянув на жену, поторопил глава семейства Сергей Николаевич.

— У нас появился бычок, — объявил детям, — лето продержим, а там, даст Бог, заколем на мясо.

Гликерия, не старая еще женщина, поправила густые русые волосы под домотканым платком, надела другой запон ⁷и направилась в закуток за печью, где находилась кухня. Убрала заслонку, сноровисто передвинула ухватом⁸ в печи глиняные горшки, чугунки, и скоро по дому разнесся запах штей⁹ и топленого молока. Все быстро уселись за стол. Отец неспешно вымыл руки, тщательно вытер их об рукотерник, зажег керосиновую лампу и сел во главе стола. Затем взял нож, отрезал от каравая несколько ломтей хлеба и аккуратно уложил каравай обратно на стол горбушкой вверх. Все молча, выжидали. Гликерия смотрела на мужа: немолод, угрюм; темные волосы тщательно зачесаны назад; синие глаза с неудовольствием разглядывают содержимое чашки. Он значительно старше ее, разница в возрасте всегда немного угнетала, но такова была родительская воля. Сергей, наконец, взял деревянную ложку и его примеру последовали дети: Михаил, Таисия, Саша и маленький Ефим. Гликерия взяла ложку после всех и первая, затем ее положила, пусть дети наедятся. Она, молча их разглядывала: «Мише ноне исполнится двадцать один год, не дай Бог случится что, возьмут в армию. Рослый да плечистый вырос; давно уж робит на равных с отцом, нать-то будет хорошим хозяином, когда женится. Весь в тятеньку моего, любит читать книги зимой в свободное время. Тае семнадцать лет, девка на выданье. Приданое небогатое, но парни на нее заглядываются. Когда-то я была такой же баской, Тая похожа на меня, вот только еще не знамо ¹⁰ей, что красота деревенских баб увядает быстро. Справить бы ей обновку к весне. Сашеньке двенадцать лет, следующей зимой надо снова отдать его в церковно-приходскую школу. Ближайшая школа в Шляпниках, хлопотно возить, однако как без грамоты? Да и школьные годы самые лучшие в жизни! Спасибо тятеньке, что я тоже училась два года. Младшенькому Ефимке всего пять лет. Маковка,¹¹ так бы и полюбала…».

— Сергей, — Гликерия взглянула на мужа, — отдадим на будущий год Сану в школу?

— Отдадим, — однозначно ответил тот, не поворачивая головы.

Гликерия привыкла к его немногословности, редко вмешивается в семейные дела, все решает муж; ее удел беспрекословно подчиняться. Оправдывала про себя Сергея: характер его скверный во многом из-за того, что он с трудом выбивался в люди. Род Феденевых беден, в наследство ему почти ничего не досталось, лес и тот молодой, непригоден для строительства. Сергей и женился поэтому, почти в тридцать лет. Долго жили с его родителями, а потом муж пошел на поденную работу в деревню за двадцать верст от дома, зато там рассчитывались бревнами. День работы, одно бревно. Почти год Сергей вставал чуть свет, ехал на работу, возвращался оттуда затемно, волоча за своей телегой очередное бревно. Вот так и навозил лесу. Дом построили в 1905 году, когда родился их третий ребенок — сын Саша. Как они радовались, наконец-то свой дом! Ничего, что получился он небольшим, всего на три окошка, зато высоким. Голбец ¹²сделали глубокий, чтоб припасы хранить, зима — то д́олгая. Построили просторную ограду, конюшни, амбары, огородили большой участок земли под картошку да капусту. И место удобное, недалеко от Кривого озера, по соседству с Игнатием Глебовым. Игнат мужик добрый, где делом поможет, когда зерна даст взаймы. Мария Игнатиха,¹³ жена его, тоже баба простая. Дом-от у Глебовых, конечно, больше, просторный пятистенок. У них с Сергеем всего-то лошадь да корова, несколько поросят, овец; пашни восемь десятин, а Игнат купил недавно сепаратор, чтоб молоко перерабатывать от своих коров. Какой только техники не придумают! Они даже мануфактуру¹⁴ покупают на ярмарках, вон у Марии какие наряды есть. И у Татьяны Мишихи¹⁵ наряды баские¹⁶. Из домотканого холста так не сшить. Все оне крестьяне, а как по-разному живут. Ну, да, слава Богу, есть, что на стол подать. Главное, чтоб хлеб уродился, да все были живы — здоровы. Гликерия снова поправила волосы, не заметив, что ложки уже боткают ¹⁷по пустой чашке.

— Гликерия, неси чай, — нетерпеливо окликнул муж.

–Сейчас, — Гликерия быстро принесла самовар, в который заранее налила воды и заполнила горячими углями. Тая тоже соскочила, принесла с полицы ¹⁸на кухне глиняные кружки с зеленым отливом и бережно поставила на стол. Мать подала к чаю пышную творожную шаньгу.

Игнатий Кузьмич Глебов, степенный мужик лет тридцати восьми, стоял в амбаре, еще раз подсчитывая собранный урожай. Его светлые, как солома, волосы разделились на прямой пробор, подчеркивая прямой нос, и упрямый подбородок. Серые глаза наметанным взглядом охватывали полные сусеки зерна. Мысленно производимые подсчеты показывали, что хлеба хватит до будущего урожая и еще останется на продажу. Губы растянулись в довольной улыбке. Тщательно закрыв амбар, он направился в конюшню. Везде чистота и порядок, скотина управлена¹⁹: коровы размеренно жуют сено, свиньи развалились на соломе, довольно похрюкивая; овцы сбились в кучу, мерно покачиваясь, куры уже сидят на насесте. Игнатий направился в дом. Мария, полная симпатичная женщина, чистила горшки в кухне, доченька Фиса спала на печи, ее нянчила бабушка, не забывая между делом вязать носки.

— Мария, а где Гриша?

— Бегает где-то с робятами.

Заскрипели входные ворота.

— А, вот и Гришенька пришел! — Мария загремела ухватами, приближалось время ужина. Гриша вошел в дом, снял заснеженную лопотину²⁰, столбом поставил ее у порога и шмыгнул на печь. Бабушка подвинулась, ласково помогая внуку устроиться удобнее.

— С катушки, что ли катался? — улыбнулся Игнат сыну.

— Ага, — ответил тот, — отыскивая замерзшими руками самое теплое место на печке.

— Мария, собирай на стол, — скомандовал Игнат.

Мария сноровисто достала ухватом из печи чугунок с похлебкой. Игнатий Кузьмич, задумчиво жевал хлеб: «Как удачно все складывается. Кому из братьев пришла в голову мысль, что можно самим возить лес на продажу по деревням, а не ждать, когда за ним приедут? Хорошо покупают в Орде, Медянке и даже в Кунгуре. Сразу появились деньги, уже несколько тысяч! Какую знатную молотилку купили в складчину. Надо еще к весне купить сеялку, а потом и жатку. Коли так дело пойдет, будет на равных с Щербининым Михаилом, тот шибко богат и знается с самими духовниками из Кунгура. Наведываются они к нему в гости, сидит он с ними за столом на равных, и величают они его Михаилом Федосеевичем. А, может, удастся накопить киргишанский²¹ кирпич, да построить дом, как у братьев Алябушевых в Орде. Обязательно двухэтажный дом-от что б был, в нижнем этаже производство наладить: красильню устроить, или начать посуду черепанить²², а еще лучше лавку открыть. Нанять работников, товар из Кунгура возить от купца Черноусова, а чтоб в Кунгур не порожняком ехать, скупать здесь семена льна, клевера, масло, яйцо и там продавать». Игнатий зачерпнул большой деревянной ложкой кусок мяса. Его примеру последовали остальные. Слава Богу, еды в доме в достатке. Мария, молчаливо сидевшая напротив Игната, втайне любовалась им. Хороший муж ей достался — баской, работящий, с ним как у Христа за пазухой. Гриша тихонько ущипнул под столом Фису, та тут же толкнула его рукой.

— Гриша, — мать укоризненно покачала головой, — Сано Серьгин²³ не обижает своего брата Ефимку.

Гриша пригнул голову и запихнул в рот полную ложку похлебки: обидишь Фису, как же…

Михаил Федосеевич задумчиво отложил в сторону бумагу и карандаш, вышел из-за стола и погладил окладистую бороду: да, немалый доход принесла бакалейная лавка и постоялый дом в Орде, но не стоит торопиться и записываться в купеческую гильдию, чтоб потом не спокаяться.²⁴ Что ни говори, а налоги на крестьянина гораздо меньше. Вон, Орлов Дмитрий, бога-а-а-тый торговец, живую рыбу из Екатеринбурга возит, а тоже крестьянином числится. Или черепанщик Титов, какая у него мастерская на нижнем этаже дома, и продажа глиняной посуды налажена, а все же предпочитает оставаться крестьянином.

В комнату заглянула жена Татьяна:

— Айда ужинать Михаил, заждались тебя. Чуешь²⁵?

— Ровно²⁶ я недолго туто. Иду…

«Да… Крестьянином числиться — это лучше…» — продолжал размышлять про себя Михаил, направляясь в кухню.

За столом уже собралась вся семья: старший сын Павел с женой и сыном, средний сын Алексей и младшая доченька Надя. Для Павла с семьей и сделали прируб к дому. Теперь Алексея надо бы женить.

— Чё это Егорка уросит и вертится? Не захворал ли? — Федосеевич встревожено взглянул на внука.

— Да нет, — ответила Татьяна, — ись ²⁷хочет. Сноха сунула ребенку в руки краюшку хлеба, и тот потянул ее в рот.

Михаил сел за стол, взял ложку, зачерпнул суп и снова углубился в свои мысли.

Сноха снова на сносях. Ничего, внук или внучка — ведь это продолжение его самого. Внимательно посмотрел на дочь: высокий рост в сочетании с черными волосами и задумчивыми карими глазами прибавлял ей как минимум пару лет, а ведь ей всего-то семнадцатый годок. В меня пошла. Последнее время она какая-то молчаливая, вроде бы и делает что-то, но о чем-то непрерывно думает. Уж не влюбилась ли? Хотя, что здесь странного, я в ее годы уже ухаживал за девками и считался видным женихом. Вот — вот и к нам в дом нагрянут сваты. Но за первого попавшего не отдам. Пусть сама выбирает, кто ей по душе. Приданое за ней будет хорошее, можно и обождать с замужеством.

— Тятенька, — взглянула на него дочь, — ты не забыл, что сегодня у нас все собираются?

— Нет, Надежа, не забыл. Распорядился, чтоб горницу для гостей протопили. Ты ешь, ешь мила дочь.

К тому времени, когда закончился ужин, на улице уже совсем стемнело. Миша и Тая переглянулись. Увидев, что отец принялся чинить валенки, а мать заводить квашню на завтра, тихонько начали переговариваться.

— У кого сегодня собираемся?

— Забыл разе²⁸, что у Щербининых?

— На-а вот²⁹… — Миша, таким образом, пытался скрыть свою радость, что скоро увидит Надю, — я и запамятовал.

Но Тая лукаво посмотрела на брата и улыбнулась. Сама она надеялась сегодня увидеть Петра. Деревенская молодежь долгими зимними вечерами собиралась по очереди в тех домах, где имелись женихи или были невесты на выданье.

— Тятя, мы пойдем?

— Идите с Богом.

— Оболокись³⁰ теплее, доченька, холодно на улице, — забеспокоилась Гликерия.

— Ладно, маменька.

Тая прихватила вязание, и они с Мишей вышли из дома.

Мороз к вечеру усилился. Куржак³¹ залепил окна, висел над дверями в избу. На Таиных ресницах мгновенно появилась изморозь, что сделало ее похожей на снегурочку. Растущая луна бросала неяркий свет на заснеженные дома, амбары, деревья. Небо как решето, сквозь него заглядывают на землю звезды, большие и маленькие, сколько их осенью просыпалось, и еще больше того осталось. У дома Щербининых, довольно внушительного размера, они увидели несколько парней и девушек.

— Привет, Петро!

Михаил пожал руку пареньку, с красивым, совсем не деревенским лицом:

— Здорово! Как поохотился?

— Две штуки взял. А ты?

— Я одну, ну, ничего, завтра я тебя догоню.

Девчонки весело хихикали и щебетали. Наконец, хозяева открыли двери парадного крыльца и впустили гостей. В горнице, как и надеялась Тая, Петр пригладил коротко остриженные русые волосы, одернул рубаху и подошел к ней:

— Тая, я только тебя и ждал!

— Да ладно тебе!

Тая искоса взглянула на него, не зная, что, в этот миг была особенно красивой. В задорных глазах Петра мелькнуло восхищение. Миша из-за плеча Таи бросил взгляд в сторону Надежды, та быстро отвернулась. Все расселись на широких лавках, покрытых новыми половиками. Тая с Надей уселись рядом. Девушки вязали, парни ходили по комнате, подсаживаясь то к одной из них, то к другой, покатился оживленный разговор. Алешка, Надин брат, принес еще один керосиновый фонарь и поставил на стол. Петр опять подошел к Тае:

— Чё вяжешь?

— Варежки.

— А мне свяжешь?

— Не дождешься, — улыбнулась Тая.

— На-а вот! — притворно обиделся Петр, — а тебя можно проводить сегодня?

— Возможно, — уклончиво ответила Тая.

Тут подошел Миша:

— Тая, подвинься.

Тая подвинулась, освобождая место брату между ней и Надей. Миша быстро сел, не дожидаясь, когда Петр опередит его. Он тихонько сидел рядом с Надей и наблюдал, как мелькают спицы в ее руках. Не укрылось от его внимания и то, что Надя не отодвинулась от него.

Подруги, если рядом никого не было, тихонько перешептывались и улыбались.

Осинский уезд Пермской губернии южной своей частью забрался в зону кунгурской лесостепи, где первозданные леса неожиданно расступаются перед обширными полями, просторными лугами, а затем снова смыкают свои дебри. В древних карстовых породах образовались многочисленные гроты, пещеры, воронки. Исчезающие на зиму озера обычное явление в этих краях.

Деревня Подберезово раскинулась в небольшой ложбинке южнее Шляпников, Орды и Кунгура. Вокруг еще множество сел и деревень: Озерки, Янчики, Соломаты, Березовая гора, Бело Озеро, да все и не перечесть. Деревня, в которой есть храм, считается селом. У каждого села свой святой защитник и престольный праздник.

Никольская церковь в Медянке, великолепный кирпичный храм высотой в двадцать три метра, возвышается над всей округой. Покровская церковь в Ясыле торжественна и величава. Храмы воздвигнуты в годы правления Екатерины II.

Петропавловская церковь в Опачевке, Пророко-Ильинская церковь в Орде возведены во время правления Александра I.

В Шляпниках стояла деревянная церковь, но в 1913 году, всего за два года, построили и открыли кирпичную, двухэтажную, высотой двадцать шесть метров, Власьевскую церковь. В том же году в Курилово возвели Иоановскую церковь восемнадцати метров высотой. Колокола отливали в Суксуне на Демидовских заводах.

Все крестьяне считаются государственными. За семьями закреплены леса, сенокосы, пашни. В каждом дворе держат по несколько лошадей, коров, Почти каждый крестьянин знает какое-нибудь ремесло.

В Покровском Ясыле занимаются камнерезным промыслом. Сказывают, даже в Санкт-Петербурге знают о залежах поделочного камня селенита и местных мастерах.

Жители деревни Рубежево производят гончарную посуду. Глину берут прямо за деревней. Один черепанщик может сделать за день несколько корчаг, ³²кринок³³, мисок³⁴. Каждый мастер знает свои секреты, и его посуда отличается по цвету и рисунку. Особенно славится посуда с зеленым отливом.

В Киргишанах из глины обжигают кирпич. Здесь почти в каждом дворе стоят печи для обжига и сараи для готового кирпича. Глину месят лошадями. Из этого кирпича построены здания принадлежащие общине: Пророко — Ильинская церковь в Орде, женский монастырь, здание волостного правления. Некоторые крестьяне копят кирпич по несколько лет, чтоб построить себе дом.

Есть залежи белой глины, из нее бьют³⁵ печи. Печь надо сбить за один день, чтоб потом не трескалась. В печи можно готовить, обжигать глиняную посуду и даже мыться.

Крестьяне катают пимокаты³⁶, плетут лапти, делают сохи, телеги, мнут кожу, красят овчины.

Незаметно прошла зима. Весенние работы провели в срок, и наступила небольшая передышка. Зеленые всходы на полях радуют глаз, леса шумят листвой, в озерах плещется рыба, начала поспевать земляника.

Вокруг Подберезово, сразу же за огородами, растет густой ельник. С одной стороны ельника болото, небольшое, но топкое, его стараются обходить стороной. От карстовых воронок образовалось множество удивительной красоты озер. Одно из них, Пещера, блестит голубизной прямо в центре деревни. Где-то в глубинах этого озера есть провал, отчего вода уходит осенью и возвращается рано весной. Зимой хорошо видны крутые берега озера и насколько оно глубоко. Только в одном месте пологий спуск. Здесь-то летом в жару на мелководье всегда плещется ребятня. Другое озеро, Черное, расположено в стороне, в лесу, в глубокой и широкой воронке. К озеру ведет крутой спуск, склоны которого заросли вековыми елями и мелким кустарником. Деревья, отражаясь в воде, делают воду черной, а само озеро от этого кажется глубоким и таинственным. Ходят слухи, что у этого озера нет дна. Только отчаянные смельчаки иногда купаются в нем. В этом озере хозяйки полощут бельё. При выезде из деревни в сторону Янчиков, на просторной поскотине раскинулось мелкое Оношино озеро. В этом озере в знойный летний день любят отдыхать коровы. Сразу же за огородами Феденевых и Глебовых ельник молодой и веселый. На опушке красуются рябинки и черемухи, поляны радуют глаз земляникой, дальше на угорах³⁷ можно найти еще не созревшие ягоды глубеники ³⁸и среди всего этого великолепия синеет Кривое озеро. Так его назвали за неровные очертания в виде буквы «Г». Из этого озера вся деревня берет воду для питья, поэтому в нем нельзя купаться. Около него не пасут скотину, только мальчишки иногда сидят на плотиках³⁹ и ловят удочками рыбу.

Надежа вытерла пот с лица, разогнула спину, осматривая грядки. Сколько же этих сорняков наросло! Ну и жара! Взглянула в сторону конюшен: дверь на пятра⁴⁰ открыта, чтоб просыхало сено; на коньке крыши сидят брат Павел и один из работников, отец с Алешкой подают им доски. Крыша требует ремонта, и Михаил с сыновьями занялся этой работой. Наденька зачерпнула из бочки ковш воды с потока; с наслаждением плеснула на лицо, вымыла в ковше руки и зашла в избу. В просторных комнатах немного прохладней. Мать привычно хлопочет у печи, золовка качает в зыбке младшего сыночка Митеньку, Егорка вертится рядом. Увидев Надю, потянул к ней ручонки:

— Кока⁴¹, на…

–Надежа, принеси-ко два дружка⁴² воды с Кривого, — окликнула ее мать.

— Ладно, маменька!

Надя ласково погладила Егорку по голове, — я мигом, маковка.

В ограде выбрала небольшие деревянные ведра, коромысло и два раза сходила за водой на Кривое озеро, высматривая по пути, вдоль тропки среди деревьев, синявки.⁴³ Не наберется ли на губницу⁴⁴?

После полудня во двор вбежала Надина подруга Тая:

— Айда в Дуброву за ягодами!

Дубровой местные жители называют березняк, который находится примерно в полуверсте от деревни. Он соответствует своему ласковому названию: светлый и чистый, березовые перелески сменяются хвойным лесом. В Дуброве, собирают ягоды, сенокосят и проводят народные гулянья.

— Сейчас там мошкары поди пропасть, — ответила Надя, но подхватила маленькую корзиночку и они вышли из дома.

Ей хотелось поговорить с подругой о ее брате Мише.

— Тая, а Миша вечор провожал кого-нибудь? Мне не удалось прийти к Кривому Озеру, пришлось водиться с племянником, — Надя тяжело вздохнула, похоже, в их семье без конца будут рождаться дети.

— Надя, я же тебе сказывала, что Миша только о тебе и думат. Вчера, когда ты не пришла на поляну, он почти и не играл.

На поляне у Кривого озера почти каждый вечер собирается молодежь, поют песни под гармонь, водят хороводы.

— Тая, а пошто о себе не говоришь? Как у тебя с Петром? Припадает⁴⁵ он к тебе?

— Да уж больно он басок, девки вокруг него так и вьются, не поймешь, что у него на уме.

— Он конечно, красавец, но, ему нравишься ты, это же видно.

Незаметно для себя подруги дошли до леса и разошлись по сторонам, не забывая, аукаться время от времени, чтоб не разойтись далеко друг от друга.

Примечания

1

Нать — то — видимо

2

Даве — недавно

3

Стряпают — ухаживают за скотом

4

Пойло — питье для скота

5

Небось — наверное

6

Убродно — трудно идти по рыхлому снегу

7

Запон — фартук

8

Ухват — кухонная утварь для перемещения чугунов, горшков в печи, бывают разных размеров.

9

Шти — каша из перловой крупы

10

Не знамо — не знает

11

Маковка — милый

12

Голбец — помещение под полом̕

13

Игнатиха — жена Игната

14

Мануфактура — фабричные ткани

15

Мишиха — жена Михаила

16

Баские — красивые

17

Боткают — стучат

18

Полица — полка

19

Управлена — сделана необходимая работа по содержанию скота

20

Лопотина — одежда

21

Киргишанснский — кирпичь изготовленный в деревне Киргишаны

22

Черепанить — делать глиняную посуду

23

Серьгин — сын Сергея

24

Спокаяться — пожалеть

25

Чуешь — слышишь

26

Ровно — кажется

27

Ись — есть

28

Разе — разве

29

На-а вот — протяжное восклицание — надо же, вот как

30

Оболокись — оденься

31

Куржак — изморозь, иней

32

Корчага — объемная глиняная посуда для хранения продуктов

33

Кринка — глиняная посуда для кваса, молока

34

Миска — чашка для супа, каши

35

Бьют — лепят

36

Пимокаты — валенки скатанные, сделанные, дома

37

Угоры — пологие горы, горки

38

Глубеника — клубника

39

Плотик — мостик для спуска в озеро

40

Пятра — помещение под крышей сарая для хранения сена

41

Кока — крестная мать

42

Два дружка — два пары ведер

43

Синявки — сыроежки

44

Губница — суп из грибов

45

Припадает — нравиться ему