Игра в кроликов

Терри Майлз, 2021

С раннего детства К. искал во всем скрытые связи и закономерности, разгадывал головоломки. И вот, после психотравмы, ОКР и трагической гибели родителей, он увлекается опасной игрой «Кролики», окруженной противоречивыми слухами. Говорят, что игре тысячи лет, а может, это и не игра вовсе. Главное, что ее победитель становится легендой и баснословно обогащается. Однажды К. посещает один из победителей «Кроликов» и просит о помощи. Распутывая клубок околоигровых тайн, К. вплотную подбирается к секретам собственной семьи, не зная, что по пятам за ним идет Тьма.

10. WorGames

Через несколько дней после того, как мы показали Фокуснику телефон Алана Скарпио, Хлоя звонит мне и просит принести его снова.

Когда я прихожу, они с Бароном ждут в зале. Фокусник вешает на окно табличку «Перерыв 15 минут», запирает дверь и проводит нас в кабинет.

— Если я правильно помню, во время вашего разговора Скарпио позвонили? — Фокусник протягивает руку, и я передаю ему телефон.

— Ага, — говорю я, — но мы все проверили, записей не осталось. Ни в журнале, ни в телефонной книге, нигде.

— Да, — соглашается Фокусник, — но данные о звонках сохраняются не только на самом устройстве, но и в облаке.

— Мы проверили облако, — говорит Барон. — Там тоже пусто.

— Ты что-то нашел? — спрашивает Хлоя, пока Фокусник подключает телефон Скарпио к тому же ноутбуку, что и в прошлый раз.

— Я тоже проверил данные входящих звонков, но все облачные службы оказались полностью стерты.

— Мы же говорили, — произносит Барон. — Там ничего нет.

— Тогда зачем тебе телефон? — спрашиваю я.

— Хочу получить рут-права.

— Ну вот, гарантия слетит, — шутит Хлоя.

— У этой марки есть особенность: все данные о звонках и сообщениях записываются в базу данных, получить доступ к которой можно только через файловый менеджер и только при наличии рут-прав.

— Черт, — говорит Барон. — Отличная идея.

Люди, предпочитающие свободно пользоваться мобильными устройствами, частенько занимаются рутингом — по сути, просто взламывают телефоны, чтобы получить административные права доступа. Но Хлоя права: гарантия при этом аннулируется.

Фокусник находит базу данных за две минуты, а еще две взламывает ее. Закончив, он поворачивает к нам ноутбук и показывает найденный файл. В нем всего одна запись: входящий звонок, на который Скарпио ответил в закусочной. Информации о нем мало: время звонка, длительность и входящий номер.

— Ну что? — спрашивает Барон.

— Что «что»? — отвечает Хлоя.

— Звонить будем или как?

Все сразу же поворачиваются ко мне.

— К? — спрашивает Фокусник.

Я киваю и набираю номер.

Трубку снимают на втором гудке.

— Здравствуйте! Вас приветствует компания WorGames, город Сиэтл. Чем могу помочь?

Я сбрасываю звонок.

Перед тем как исчезнуть, Алан Скарпио разговаривал с кем-то из WorGames — и звонок этот явно его потревожил.

…

Игровая компания WorGames — детище Хоука Уоррикера. В 2016-м Юмико Такада писала про него статью для журнала Wired. Фрагмент из нее гласит:

«О ранней жизни Хоука Уоррикера известно немного, однако считается, что родился он в штате Вашингтон, а после окончания школы переехал с родителями в Южную Калифорнию.

Спустя десять лет Уоррикер, на тот момент студент Стэнфордского университета, создал собственный язык программирования — LEMON, похожий по структуре на уже существующий язык COBOL. Однако, несмотря на большой спрос, Уоррикер не стал продавать свою разработку. Он выложил язык в общий доступ, и в результате он до сих пор используется в телекоммуникационных устройствах некоторых небольших стран.

В 1983 году Уоррикер, которому тогда было сорок девять, уходит из Apple и основывает собственную компанию — WorGames. Год спустя, после выхода первых игр WorGames — «Войны» и «Танки», — компания начала приносить доход и ей начали интересоваться инвесторы, однако Уоррикер всем отказал.

Он пошел на огромный риск и решил продавать игры не через существующих дистрибьюторов, а покупателям напрямую, но авантюра эта окупилась. Сполна. Сохранив право собственности, он смог не только увеличить прибыль, но и сохранить полный творческий контроль над играми.

Ниже приведена краткая хронология ключевых событий в профессиональной жизни Уоррикера.

1988-й: WorGames бросает вызов Nintendo, выпустив шедевр среди платформеров — «Этот бескрайний драконий мир».

1990-й: Сиквел «Драконьего мира» становится вторым самым продаваемым сиквелом в истории игр.

1993-й: Уоррикер сообщает совету директоров, что планирует уйти в креативный отпуск, чтобы путешествовать по миру, изучать популярные игры и древние традиции различных культур.

1999-й: WorGames выпускают «Нацию изоляции», самую популярную на сегодняшний день игру. Начинают ходить слухи о возвращении Уоррикера в Соединенные Штаты, однако представители WorGames продолжают хранить молчание.

2001-й: WorGames приобретает первое здание, которое со временем становится штаб-квартирой компании. Оно располагается в районе Веджвуд в Сиэтле, недалеко от Вашингтонского университета. На тот момент в компании работает свыше тысячи сотрудников, однако Уоррикер так и не возвращается в общество.

2010-й: По сообщениям, Хоук Уоррикер мирно уходит из жизни в возрасте семидесяти шести лет. Информация о времени и месте проведения похорон не разглашается.

Несмотря на чрезвычайную известность в мире игр и информационных технологий, вся доступная об Уоррикере информация получена из вторичных источников. О его личной жизни известно мало. С 1983 года он практически не появлялся на публике, а все его фотографии сделаны преимущественно в школьные или студенческие годы.

В конце девяностых один известный журнал о технологиях провел рекламную кампанию, в рамках которой предложил двести тысяч долларов за фотографию Уоррикера.

Снимков было предоставлено множество, однако ни один из них не прошел проверку на подлин — ность.

Хотя сам Хоук Уоррикер давно уже не стоит у руля компании, за годы своего существования постоянное стремление WorGames к инновациям превратило ее в одну из самых коммерчески успешных и признанных критиками компаний в истории видеоигр».

— Значит, Алан Скарпио перед исчезновением разговаривал с кем-то из WorGames? И чем нам это поможет? — спрашивает Барон.

— Теперь нам есть от чего отталкиваться, — замечает Фокусник, почесывая подбородок большим пальцем.

— Не знаю, кто ему звонил, — говорю я, — но вы бы видели его лицо… Что бы ему ни сказали, там явно было что-то серьезное.

Фокусник кивает.

— Сначала ему поступает тревожный звонок, а потом он исчезает. Два простых факта.

— Скарпио сказал К, что с игрой нужно разобраться, пока не началась новая итерация, — говорит Хлоя. — А вдруг мы опоздали?

— Нет. Игра еще не началась.

— Точно? — спрашиваю я.

Фокусник кивает.

— Точно.

— Ну, что будем делать? — интересуется Хлоя.

— Я попытаюсь узнать, как обстоит ситуация с игрой, — говорит Фокусник, — а вы ищите все, что можете, про Скарпио и его телефон.

Пока Фокусник говорит, что-то мелькает в окне у него за спиной — что-то серое и пульсирующее кружит среди облаков.

Я трясу головой, опуская взгляд на пол. Не время.

— У меня есть подруга, которая работает в WorGames, — говорит Барон. — Могу поспрашивать, слышала она что-нибудь о Скарпио или нет.

— Отлично, — говорит Фокусник. — У кого-нибудь еще есть там друзья?

— Нет, — отвечает Хлоя.

— К? — спрашивает Фокусник.

Я снова качаю головой, а потом смотрю на стену за спиной Хлои. Бесформенная тень сменила направление и теперь тянется к ней. Я шагаю ближе, пытаясь отгородить Хлою от подбирающейся тьмы. Она смотрит на меня и растерянно трясет го — ловой.

— Что такое?

— Ничего, — шепчу я. Тень исчезла.

— У меня, возможно, найдется пара знакомых, работающих в WorGames, — говорит Фокусник. — Позвоню им. — Он встает и возвращает телефон Скарпио.

Барон говорит, что ему нужно домой, а Хлоя работает до пяти. Я говорю, что тоже пойду к себе, поищу информацию о Табите Генри и Джеффе Голдблюме, но на самом деле хочу просто поспать.

Все силы вдруг пропадают.

По оживленному перекрестку пролетает зеленый «Додж» — окна открыты, музыка орет. Песня знакомая. Кажется, Band of Horses, что-то из альбома, который был заслушан до дыр, но название не получается вспомнить.

Рядом стоит высокая брюнетка с левреткой на поводке. Она улыбается мне и выходит с тротуара на дорогу — ее собачка часто-часто перебирает ногами, пытаясь поспеть за хозяйкой.

Я улыбаюсь, глядя на нее, и тоже выхожу на перекресток.

«Додж» отъехал достаточно далеко, и музыка из него становится все тише и тише. Она эхом отражается среди небоскребов, напоминая мелодию из забытого сна.

Вдруг кто-то хватает меня за ворот куртки и тащит назад. А секунду спустя белый «Вольво» проносится мимо, проскакивая на желтый.

Он был так близко, что водитель даже не успел посигналить.

Я смотрю на светофор.

Пешеходам горит красный, а девушка с собачкой стоит рядом, словно никуда и не уходила.

Это она вытащила меня с дороги прямо из-под колес.

— Спасибо, — говорю я, и хотя благодарность искренняя, слова звучат отстраненно, как будто я произношу их в громкоговоритель откуда-то издалека. Да и шока человека, чудом избежавшего смерти, я не испытываю.

— Вы в порядке? — спрашивает девушка.

Ее собачка смотрит на меня — может, тоже волнуется.

— Да, просто витаю в облаках, — говорю я, хотя это неправда. Я вообще не помню, что было у меня в голове секунду назад.

— Вы под машину шагнули, — говорит она.

Может, решила, что я хочу покончить с собой?

Покачав головой, я натянуто улыбаюсь.

— Да как-то так получилось.

— Может, позвоните кому-нибудь? — спрашивает она с легкой тревогой, но градус волнения явно спал.

Конечно, она еще не раз расскажет знакомым, как спасла меня от смерти — или как минимум от множества переломов, — попутно, скорее всего, приукрасив детали, но сейчас она явно хочет побыстрее отделаться от меня, особенно если на уме у меня действительно было самоубийство.

— Все хорошо, правда. Большое спасибо, — говорю я, с улыбкой махнув рукой.

«Большое спасибо». Вот я неблагодарная сволочь.

Девушка с собачкой переходит улицу, а я тем временем решаю осмотреться.

Куда меня вообще занесло?

Все вокруг кажется незнакомым, как слово, значение которого на мгновение вылетело из головы. Я присматриваюсь к указателю. Я на Девятнадцатой авеню, прямо напротив кафе «Кингфиш».

Так-то лучше.

Я очень люблю «Кингфиш». Раньше мы часто обедали там с друзьями, но в последнее время мне не удавалось к ним заглянуть.

Постепенно мир приходит в норму.

Последнее, что я помню, — как мы обсуждали WorGames в кабинете Фокусника.

Я смотрю на экран телефона. На часах половина шестого.

Я не помню, как прошли последние шесть часов.

В туалете «Кингфиш» я брызгаю водой на лицо и проверяю, не появились ли на мне новые синяки. Но все в полном порядке: видимо, за прошедшие шесть часов со мной не случилось ничего криминаль — ного.

Провалы в памяти — это, конечно, неприятно, но приходящее с ними бессилие еще хуже. Что со мной случилось? Неужели я так никогда этого и не вспомню?

А потом тревога только усиливается, потому что до меня вдруг доходит: «Кингфиш» закрылось в 2015-м — и больше не открывалось.

— Как дела? — спрашивает Хлоя, проходя в гостиную.

— Да нормально, — отвечаю я.

Пока она устраивается, я наблюдаю за ней, пытаясь понять, разговаривали мы за последние шесть часов или нет.

— Чего ты так на меня смотришь?

— Как? — спрашиваю я, закрывая входную дверь и проходя на кухню, куда ушла Хлоя.

— Странно, — отвечает она, доставая из холодильника банку газировки.

— Не знаю. Будем считать, что надо больше спать, — как можно беспечнее стараюсь ответить я.

Она склоняет голову.

— Ты точно в порядке?

— Да, точно! — не выдерживаю я.

— Ладно-ладно, — говорит она. — Успокойся.

Я бы с радостью, да только из памяти выпали шесть часов.

Хлоя достает ноутбук и открывает браузер.

— Смотри.

— Что там такое?

Она тыкает в экран.

— Я проверила твою теорию, и да, так и есть. Табита Генри связана с WorGames.

— Серьезно?

— Ага. Точнее, с ними связаны «Хрониклер Энтерпрайзис».

— «Хрониклер Энтерпрайзис»? Что-то знакомое.

— Эм… это компания, которая выкупила квесты в реальности у Табиты. Ее друзья Барона нашли, помнишь?

— Да, точно, а WorGames тут при чем? — спрашиваю я.

— Ты серьезно?

— А что?

Она выводит на экран несколько договоров и список фиктивных компаний.

Конец ознакомительного фрагмента.