Паразит

Элли Крюгер (2024)

Каждую ночь я просыпаюсь от холодной боли в груди и вижу паразита, который пьет кровь из моего сердца…

— Милый, у тебя опять кошмар? — спрашивает Барми, моя жена.

— Это не кошмар, — устал я повторять одно и то же.

Она дает мне тряпку и помогает вытереть пот с лица, затем опускается ниже.

— У тебя что-то липкое на груди.

Я проверяю, и рука пачкается в слизи.

— Фу, не пойму откуда это?

Будто у меня есть ответ. И правда, откуда?

— Сегодня пойдешь к доктору Палтусу?

— Как и всегда, — вздыхаю я.

Из соседней комнаты доносится плач. Должно быть, мои крики разбудили дочку.

— Я схожу к ней. Отдыхай, — говорит Барми и уходит, бросая тряпку в мусорную корзину.

И я остаюсь один. Включаю прикроватную лампу, скидываю одеяло и ощупываю кожу груди. За толстым слоем слизи в области сердца проступает пара красных кругов, ну знаете, как после массажа горячими банками. Только мои круги поменьше и от них исходит холод.

Все началось месяц назад и продолжается каждую ночь. Мне снится сон, неважно какой, и что бы я ни делал, где бы ни находился, будь то на космическом корабле или на койке госпиталя с незаживающей боевой раной, я вдруг ощущаю боль в сердце. Причем боль пропитана холодом, как будто в грудь врезается острый клинок, сделанный из льда. Я понимаю, что происходит, и пытаюсь проснуться. Потому что если я этого не сделаю… если хотя бы раз опоздаю… кто знает?

Тогда я напрягаю все силы и оказываюсь в своей спальне. Темные стены, свет луны, прорезающий ночной сумрак, хлам, разбросанный по полу, запах пыли. А холод никуда не девается, он пронизывает грудную клетку тысячью игл и сжимает сердце обручем. Я чувствую, как что-то присасывается к груди, но не могу пошевелиться. Невидимые оковы удерживают меня в кровати. Я опускаю взгляд и вижу его.

Мерзкое осьминогоподобное существо с длинными щупальцами, источающее соки, словно улитка. Причмокивая, оно пьет прямо из сердца, жадно всасывая кровь. Я испытываю шок, возможно, именно он не дает мне пошевелиться и сбросить существо, оторвать его от раненого тела, а может, омерзение и страх, которые я ощущаю, представляя, какой склизкой будет его кожа. Поэтому я просто смотрю и слушаю, как монстр пожирает меня заживо. И безмолвно молюсь, чтобы боль ушла. Затем, когда последние силы покидают меня, я набираю воздух в легкие — при этом вдох обдает льдом стенки глотки — и кричу что есть мочи, зажмуривая глаза и сжимая кулаки. В этот момент просыпается Барми и толкает меня. Существо исчезает.

В кабинете доктора Палтуса стоит полумрак. Его создают наполовину закрытые жалюзи, полоски света падают на пол и на лицо врача. Он не носит белый халат, говорит, что психиатрам это ни к чему.

— Давайте повторим еще раз. Может, выявим какие-то новые детали, — он трет переносицу костлявой рукой, затем берет блокнот со стола.

— Не вижу смысла говорить одно и то же.

После моего ответа он что-то записывает и продолжает:

— Что сейчас беспокоит вас больше всего?

Я задумываюсь, но мысли соскальзывают одна на другую.

— Бессонница.

— Но вы же спите, — доктор впервые смотрит мне в глаза, и взгляд полон высокомерия.

— Сплю. Но полночи я ворочаюсь, а засыпая, начинаю испытывать дикий страх, от которого подскакиваю с постели и хватаюсь за сердце. Мне кажется, оно вот-вот остановится и я ничего не смогу сделать. Затем я долго лежу и слушаю его ровный стук, пока к утру наконец не отключаюсь и тогда…

— Монстр высасывает жизнь из вашей груди, — заканчивает за меня доктор.

— Се ля ви, — подтверждаю я.

А он все записывает и записывает, и как же меня это раздражает…

Затем он снова говорит, что я страдаю от гипнопомпических галлюцинаций, сопровождаемых сонным параличом¹. То есть во время пробуждения вижу образы, которых не существует в действительности, и при этом некоторое время не могу пошевелиться. Это норма, говорит доктор Палтус. Таким образом психика защищает себя от стресса. Самая нелогичная вещь, которую я слышал. С каждым днем я чувствую себя все хуже: постоянная усталость, нежелание что-либо делать, невыносимая тоска и мысли о смерти, — но ему об этом не говорю. Не выдержу, если он опять начнет записывать. Это сведет меня с ума.

Доктор Палтус советует мне обратиться в клинику сна. Всю ночь я проведу под наблюдением, к голове и телу присоединят кучу проводов и приборов. Наверно, это будет неудобно, зато впервые за долгое время я почувствую себя в безопасности.

Клиника называется «Под покровом ночи», на зеленом баннере изображен лысеющий мужчина в белом халате со сверкающими зубами и волосатыми руками, внизу подпись: «Ваш Доктор Сон». Ага, как же. Один его вид нагоняет тоску. Меня заверяют, что решат все проблемы за одну ночь. «Это же пр-роще пр-р-ростого», — говорит его величество Доктор Сон. Полный анализ поможет найти истинную причину беспокойных сновидений. Он неоднократно повторяет, что это всего лишь кошмары, не имеющие отношение к реальности, и даже следы присосок на моей груди его не впечатляют. В принципе, психиатра они тоже не убедили. Люди оказываются невероятно слепы, когда дело доходит до фактов, выходящих за рамки общих шаблонов. Словно в их мозгах стоит фильтр, игнорирующий все, что не вписывается в привычную клиническую картину.

В любом случае надеюсь, хотя бы здесь мне смогут помочь…

***

Я сижу в коридоре у кабинета врача и вдруг ощущаю легкий порыв ветра. Поворачиваю голову. Низкий яйцеголовый мужчина, растрепанный, небритый, смотрит прямо на меня. Его глаза, похожие на два маленьких яблока, пытаются пробурить во мне скважину. Я хочу узнать, что ему нужно, но внезапно он начинает кашлять и брызгает мне в лицо слюнями. Я с омерзением их вытираю, а он дрожит от кашля, и от грязного коричневого пиджака несет мочой. Мужчина наконец спрашивает:

— Ты тоже видел спрута?

— Чего? — я зажимаю нос, не думая о вежливости. По-моему, ему плевать на это.

— По тебе и так понятно. Спрут сосет из тебя жизнь. Со мной также было.

Он привлекает мое внимание.

— Вы о чем?

— Ты сам знаешь.

— Не знаю.

— Ну да.

Он снова кашляет и хватается за грудь.

— Сколько времени прошло, а до сих пор больно.

— У вас тоже кошмары? — вопрос кажется мне уместным, учитывая, что мы сидим в клинике сна.

— Так ты это называешь? Мы же оба знаем, что не спим. Нам никто не верит, но мы не спим. Правда же?

Он улыбается, хотя смешного тут мало. Я не ответил, и он продолжил:

— Иногда я думаю, что сплю все время. И уже никогда не проснусь.

— А что там за спрут, о котором вы упомянули?

Мужчина приблизился, и я ощутил запах сальных волос и нечищеных зубов.

— Существо, которое присасывается к груди и пьет из сердца. Похожее на маленького спрута. Из-за него все время холодно и очень больно. У него на спине такие длинные отростки, похожие на волосы моей жены.

На минуту я обомлел. Значит, не я один страдаю от этого недуга. Может, начинается новая эпидемия? Вирус, вызывающий одинаковые галлюцинации. Вот доктор Палтус обрадуется. Наверняка он это запишет. Воодушевленный, я затараторил:

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Гипнопомпи́ческая галлюцина́ция — разновидность галлюцинации, возникающая при пробуждении (в промежуточном состоянии между сном и бодрствованием). Сонный паралич — состояние, когда паралич мышц наступает до засыпания, или же пробуждение происходит до его спада.