Бухгалтер в латах

Эль Дарун, 2022

В средневековый мир, в тело юного герцога попадает душа нашего современника с самой неподходящей для того мира специальностью – бухгалтер. Стандартного набора «попаданца» (булат, порох, знания спецназа) у него нет. Что он будет делать и изобретать в такой ситуации, для своего выживания? Содержит нецензурную брань.

Глава 4

Так незаметно прошло больше года. Больше года земного, но меньше года местного. Я очень сильно округлился в плечах, раздался так, что пришлось переделывать буквально всё на тренировочных доспехах, ремни, крепежи, защелки. Я готов был убить этого мерзкого гадёныша — Рихана, но в поединках не разу не смог до него дотянуться. Этот злой мангуст, уворачивался, бил меня плашмя по рукам, по голеням, по голове, вызывая приступы гула в голове и помутнения или как там его правильно… — оглушения. Три раза за прошедший месяц у меня на руке слазил почерневший ноготь. Млять, три!!! Садист грёбанный, чтоб ты сдох скотина! Он просто издевался надо мной. Падлючий потрох, я сотру когда-нибудь с лица твою вечную наглую ухмылку. Я злился, он это видел и начинал делать мне еще больнее. Иногда шлепал мечем мне по заднице, чтобы было обидно, а иногда подсекал ноги, так чтобы я падал с диким грохотом гремя как робот всеми своими сочленениями. Тварь! А иногда в момент падений я слышал громогласный хохот с балкона приёмного зала моего отца. Вот это было действительно обидно, когда твой позор видят все.

В такие сумеречные дни, Лея проскальзывала ко мне в комнату, сидя возле меня обнаженная, гладила меня по голове ожидая пока усну, чтобы дать мне хотя бы пару часов сна перед тем как мы займемся любовью. Сон мне нужен был как воздух. Учителя меня просто выдаивали досуха. Скорее всего они это делали специально, чтобы у меня оставалось меньше сил для глупостей. Вечерами, после спарринга я при помощи слуг сбрасывал с себя ненавистную экипировку, пропахшую потом и кровью, и не чувствуя тела брел в комнату. Лее приходилось иногда кормить меня с ложечки, не только потому, что я не мог поднести ложку ко рту, а банально из-за того, что этот садист Рикан перебив мне пальцы наскоро бинтовал их так, что взять в руки было невозможно вообще ничего. Утомлённый, убитый, избитый еле стоя в деревянном корыте в мойне, Лея поливала меня из ковша смывая пыль, грязь и кровь. Она смотрела на меня с жалостью, и мыла так осторожно, чтобы сильно не тревожить незажившую плоть. В такие моменты, наклонив голову я просто плакал. Точнее я не плакал, а слезы сами ручьями текли из моих глаз. В отражении металлического зеркала я видел обнаженного аполлона, в меру стройного, в меру мускулистого, с кубиками пресса. Правда слегка подбитого и подстреленного, но зато живого. Мне нравилось это тело. В прошлой жизни и намека не было на подобное. Мне всего тринадцать лет, а уже тело молодого атлета, слегка потрёпанное тело, но ничего до свадьбы заживёт. За своими мыслями и саможалением даже не заметил, как моя пассия перешла от мытья к любовным играм. Вот шалунья!

Лея недоумевала, почему я не делаю с ней нормального соития, а только какие-то «обнимашки», «целовашки» и оральные «баловашки». Не понимает дурочка, что мне её еще замуж выдать нужно. Порченных девок тут никто в жёны не берет, а если жена девственница, то кому вы что докажете. Посмеются с убогого и отправят вас к чертям или вообще на поединок вызовут за попытку опорочить честь сестры, дочери, племянницы. Вы не поверите, непорочность невесты проверяют священники, а тем лгать нельзя. Мало того, что ложь моментально меняет ауру, что конечно же увидят прочие священники, так еще продажность приводит к снятию сана и смерть через сдирание кожи. Такого бедолагу, без кожи на сутки садят на цепь, и если он к утру не сдохнет, топят в городском нужнике. Представьте, как можно утопить человека без кожи в городском сортире, Карл?! Просто жесть. Нужно будет с ней переговорить и объяснить, что судьба примерной жены в будущем на много лучше судьбы бывшей двадцатой наложницы местного подея. Был бы в моем теле малолетний ублюдок, он бы вообще не парился страстями какой-то там простолюдинки. Драл бы её под настроение во все щели, а потом бы просто выкинул из замка, как ненужный хлам. А я привык заботиться о тех, с кем делю постель. И всё тут. Сладкая она девчонка, очень сладкая, но не моя. А жаль.

Представьте, что удумала моя няня, когда у неё в очередной раз наступили «те самые дни». Приволокла ко мне в комнату другую служанку. Она видите ли конкурс среди них учинила, кто мол заменит её в постели подея, пока она не в состоянии выполнять свои обязанности по медицинским показателям. Выбрала самую достойнейшую из смазливых, привела, раздела передо мной и давай нахваливать. Ёрш твою медь! Это в моем мире я бы мог расхохотаться и сказать «девочка ты что с ума сбрендила», а в этом мире так не принято. Я рассматривал голенькую претендентку на мое тело с умным видом, слушал Лею и важно кивал в нужных местах. Новую наложницу звали Тая. Какое блин земное имя. Что-то типа Таис или Таисии из моего мира. Для поддержания разговора спросил: — Девушка? — Лея моментально вспыхнула и закивав со смущением произнесла: — Конечно господин, как вы могли обо мне такое подумать?! Я верна вам полностью! — С жаром заверила моя любовница, что даже в страшном сне не могла мне подсунуть порченную девку. Ох и нравы тут, я просто дурею. Шлепнув по заднице голую служанку, я небрежно бросил: — Свободна. — Та быстро собрала с пола свои вещи и проскользнула к двери. Я же привлек свою Лею, прильнул к её губам, тем временем залез к ней под блузку и начал ласкать налитый сосок. В этот момент из сада прозвенел колокольчик, что значит для меня мои мучители придумали очередную пытку. Уже сбегая по лестнице я послал Лее воздушный поцелуй. Я не видел, как она, замерев на мгновенье, вспомнила мой жест и отправила мне вдогонку уже свой воздушный поцелуй по уши влюблённой восемнадцатилетней девушки.

Кажется, я начал понимать моих наставников. Думаю, что Шуар водит меня за нос обвиняя в тупости и лености. Мне со временем начало казаться, что этот «супчик» временами просто «охреневает» от моей усидчивости и скорости усвоения материала, но для того чтобы не расслаблять ученика утверждает обратное. Интересно, сильно я ошибусь если предположу, что школьную программу я уже давно прошёл и меня тупо гоняют по предметам курса университета? И есть еще один момент… До смерти был один человек, после смерти другой. Как к этому всему отнесётся отец, не приведет ли этот самый, слишком быстрый прогресс, к тому, что меня обвинят в чем-то и отправят в ссылку в самую глубокую задницу этого мира.

На занятии я начал издалека. — Эдо Шуар, разрешите вопрос. — В начале учитель замер в легкой панике, так как последний год я его кроме как Шура не называл. Его это жутко бесило, но приходилось отрабатывать свои деньги и не рвать контакта с учеником. И тут на-тебе, его впервые назвали правильно и по имени с уважительным «эдо». Да он просто обалдел на какое-то время. Затем нервно прокашлялся и спросил: — Слушаю вас эдо Драхмар.

— Скажите учитель, а долго вы меня водите за нос? — Тот смутился, видимо не понимая, что обозначает «водить за нос» и вопросительно поднял бровки домиком. — Я имел ввиду обманываете? — Тот аж дар речи потерял…

— Что вы имеете в виду эдо Драхмар?

— Скажите честно, курс школы мы уже закончили? — Сказал я с нажимом. Тот без раздумий кивнул не в силах врать. Он то понимал, что существует сотня способов выяснить правду. Да вон. Далеко ходить не надо, спустился в городок и первого попавшегося учителя спросил перечень предметов и тем для школьной программы. Благо они тут стандартизированы как в провинции, так и по всему феонорату. И всё, «спалится» звездочет с потрохами. — Еще один вопрос, курс вашего университета мы тоже прошли? Тот нервно сглотнул и опять кивнул, но сделал нерешительное движение. — То есть да, но не пройдена практика. — Учитель снова затравленно кивнул. И учим мы сейчас, что…? — Многозначительно посмотрел я на него.

— Трест! — Выпалил он и вытер лоб и голову платком.

— Трест, это у нас что…? — Спросил я, плотоядно глядя на него.

— Трест — это курс военной академии феонората. — От «охренения» я аж медленно привстал и потянул за рукоять из ножен фамильный кинжал. Я убью эту книжную жабу! Всё время, что я недосыпал и приходил на его занятия истерзанный Риханом, он мог хоть чуть-чуть сжалиться надо мной, скотина! Каждый день, новая тема, потом опрос, потом диктант на пройдённую тему, потом сочинение на пройденную тему! Тварь! Всё происходило как в анекдоте… «я уехала, твоя крыша», и наверное, я бы его прирезал, если бы не громкий окрик сзади: — Что тут происходит!? — Услышал я зычный голос мажордома. Я резко обернулся. И этот «мажордомистый выкормыш» даже бровью не повел, как будто на его глазах каждый день ученик убивает своего учителя и голосом не требующего возражение раскатисто озвучил: — Эдо Драхмар — сын, ваш отец светлейший эдо Талмар, требует вас в зал приема.

Зайдя в зал, я поклонился отцу гордо восседавшем на троне. Вокруг прибавилось людей, некоторые тихо переговаривались, кто-то равнодушно, а кто-то с интересом смотрели на меня. Отец выдержал паузу сказал. — Эдо Драхмар, почтенный эдо Шаур и славный эдо Рихан сообщили мне о твоих успехах. — Пауза… Эта манера ведения разговоров, слегка бесила, но что делать, деваться некуда и выдержав паузу ответил.

— Светлейший Эдо Талмар, я всецело полагаюсь на мнение моих наставников и на вашу мудрость. — Отец задумчиво посмотрел на учителей, скромно стоящих у стены, поближе к трону, чем обычно это делают входящие в зал приёмов женщины, но и не так чтобы близко.

— Их ум и старания будут по достоинству оценены моей милостью. — С этими словами он хлопнул в ладоши и в зал вошёл слуга с двумя подносами, на каждом их которых лежало рекомендательное письмо за подписью дея Эдо Талмара и увесистый кошель с золотыми монетами. Я знал по памяти прежнего хозяина тела, что подобные письма иногда стоили по сути на много больше чем содержимое кошелей. Наставники с достоинством приняли подносы и с отвесили поклон отцу. Тот церемониально ответил им покровительственным наклоном головы. Ох уж этот высокий стиль. Затем, отец снова перевел взгляд на меня. — Тебе на подготовку к экзаменам выделяется неделя каникул, и после экзаменов спустя две недели нам предстоит путь в столицу на празднование дня рождения нашего повелителя и твоего деда наисветлейшего феонира алье Астарина четвертого. — Я почтительно поклонился, показывая мол, все понял буду готовится. Отец жестом руки отправил меня на выход, пройдя мимо наставников те пристроились за мной следом. Уже за дверями я остановился и спросил у наставника Шаура. — Скажите любезный, а сколько лет пресветлому феониру? — Тот слегка удивился, что я не знаю того что знает вся страна и поежившись ответил: — Восемьдесят три.

— Много. — Мой невинный ответ заслужил напряженный взгляд со стороны Рехана… и сдается мне, что это не спроста. А не является ли уважаемый эдо Рихан по совместительству сотрудником тайной службы феонората. К примеру, ходит тут, корчит из себя наставника, а сам депеши шлет в столицу, мол всё там нормально, младший сын революции пока не замышляет.

— Рихан! — Рявкнул я. Тот напряженно замер, а Шаур осторожно отошёл к стене. — Если ты еще раз на меня так посмотришь, прикажу страже убить тебя. — При этих словах металлические перчатки стражи, клацнули при соприкосновении с рукоятями мечей, подыгрывая мне, втора рука у них лежала на алебарде. В конце коридора два стражника так же обратили внимание на инцидент, но поста своего не покинули. С другого конца коридора к нам шествовал сержант дворцовой охраны и услышав мои выкрик, его ладонь так же инстинктивно легла на рукоять меча. Честно, я не хотел такого эффекта, и не ожидал его, всё произошло на сто процентов естественно и как-то само собой, но от этого не менее угрожающе. С одной стороны, моё право отдавать приказы дворцовой страже были весьма и весьма сомнительны, но с другой стороны кто вам сказал, что стражи дея будут спокойно смотреть на оскорбления членов семьи дея. Поэтому ситуация сложилась интересная. Рикан, уже поняв, что не смог совладать со своими эмоциями на мои слова, выдал себя. При этом он был сильно впечатлён тем, что его мимолетный взгляд «срисовал» по сути мальчишка, который, по его мнению не мог быть физиономистом, но тем не менее им был. И мало того, что за секунду вычленил эмоцию, но и тут же смог её обратить против Рихана, используя локальный перевес дворцовой стражи на один квадратный метр. И еще, один момент играющий против Рихана… стражи были все местные и знали друг друга, а Рихан пришлый. Да, он воин-профессионал, но его профессионализм плясал в открытом бою, а тут коридор. Стража в полном облачении, а Рихан в парадном костюме, но при боевом мече. Я понимал, что он воин, и далеко не политик, у него не хватит ума выкрутится из ситуации, в которую я его вогнал и скорее всего он предпочтет умереть, чем поступиться с честью, а значит, что его нужно спасать, но спасать так, чтоб это урок он запомнил на всю оставшуюся жизнь. — Эдо Рихан из рода Кости’, я вызываю вас на дуэль до первой крови за ваши необоснованные подозрения о злоумышлении против нашего покровителя наисветлейшего феонира Астарина четвертого! Немедленно! — Мой крик сотрясал своды и на этот крик из зала вышел отец с гостями и все с интересом воззрились на нас. Сержант стражи тут же кинулся к нему с докладом. За спиной я услышал удивлённый возглас отца: — Дуэль с эдо Риханом! Но кто? Драхмар? Что за…

— Немедленно! — Повторил я, снял перчатку и бросил ему под ноги. Я не знаю, была ли тут такая традиция «перчаткокидательства» или нет, но мне было плевать. Нет, значит будет. Голова была ясной, мозг работал как мой двенадцати ядерный процессор «Ксеон» в компьютере из прошлого мира и одна часть души кричала «что ты творишь дебил?!», а вторая натура говорила «додавливай»… Как там Рихана назвал святейший Флорен — «брат» Рихан? Так всё таки «брат»…, а значит почти священник, а значит умеет видеть ауру при помощи молитвы и их священного символа в виде золотого медальона. Не зря мне казалось, что именно этот медальон на долю секунды выскакивал из-под ворота его рубахи, когда мы скакали, сражаясь в поединках. И что? И то! Медальон работает как усилитель, это я прочитал в книгах, в библиотеке отца, но и без него если перед обвинительной речью произнести молитву, то любой священник увидит ауру и сможет отличить правду от лжи. И на это был расчет и на это была ставка. Пока Рихан глаза и уши трона, то нужно любым способом снимать мишень с собственной спины, даже вот таким странным образом. Вся гурьба во главе с моим отцом и несколько стражников высыпали из здания главного донжона и вышли в сад, на центральной аллее которого и должно было разыграться основное зрелище. Я раздраженно шел позади, как бы показывая, что никто не уйдет от ответственности — попытки лживого обвинения наследников нашей славной фамилии будут пресечены на корню. Сам Рихар, шёл к «барьеру» с легка пришибленным видом. С одной стороны, он понимал, что промашка была, что он виноват в том, что не уследил за лицом… Но этот щенок! Как он посмел бросить в лицо вызов ему, мастеру Рихану — лучшему мечу феонората! Щенок! Это кто? Этот тот, который за год даже не смог не разу прикоснуться к нему своей ржавой «пырялкой»! Позор их рода, зеленый, вялый овощ, заброшенных грядок! Но каков наглец! И главное никаких сомнений в победе и полная, пол-на-я божественная вера в собственную правоту. Рихан, в это время был одновременно и возбужден, и подавлен, и шокирован выходкой этого волчонка. А у щенка прорезались зубы, ну мы сейчас ему их слегка пообламываем.

Я шел к месту дуэли с самым борзым видом, на который только и был способен. Глаза гневно сияли, желваки играли, а руки мяли воздух как бы ощупывая рукоять боевого клинка. Не отец, не мать, не священник не смогли бы остановить поединок, потому что вызов уже был брошен, он был публичным и повернуть назад без потери лица и чести не представлялось никой возможности. Это понимали буквально все. Единственно, что могло обнадежить, это условие, озвученное в самом начале — дуэль до первой крови. Меня не оставлял сон, который снился весь последний год. Одинаков, каждый раз похож сам на себя, но каждый раз я в нем погибал. В нем, то есть во сне меня убивал Рихан. Это в принципе мало чем отличалось от реальности, так наши реальные бои всегда были для меня проигрышными как бы я не старался. Но мы говорим сейчас не о реальности… Так вот… Школа местного боя на мечах была хороша, но земное мастерство ушло далеко вперед и местные не знали одной фишки под названием — «финт». Финты укоренились в европейской школе мечевого боя прямо перед тем как сами мечи перестали быть нужны, так как на мировую арену выходили сабли, кавалерийские палаши, шпаги и прочий смертоносный хлам. Но эти самые новые виды вооружения переняли мастерство «финта». Особая тактика финта состояла в том, чтобы использовать силу противника против самого противника, ну прямо как в айкидо, а силы у Рихана было хоть отбавляй. Так вот последняя добрая сотня снов как раз и показывала мне излюбленные приемы Рихана и как ловко он повергает меня наземь, но конец боёвки в них был всегда один и тот же: Колющий удар в пах, я парирую его влево, он выходя из парирования производит секущий в шею, выполняю уклон с блокированием гардой его острия, затем резкое сближение, где гарда моего меча, скользя по его лезвию встречается с его гардой, он инстинктивно подается назад, я как бы салютуя подбрасываю меч вверх и из-за того что наши гарды сцеплены, происходит эффект рычага, где его мускульная сила направленная на то чтобы вытолкнуть меня из его ближнего пространства множится на движение его корпуса сманеврировать назад и рычаг моего финта-салюта вырывает его меч и подбрасывает его высоко в небо. Один и тот же сон, каждую ночь, на протяжении более ста суток. Думаете я сошел с ума? Ну вот сейчас и проверим.

Я вышел гордым шагом на центральную аллею, Рихан стал на против меня. К нему и ко мне подошли секунданты. Они что-то говорили нам, но я их не слышал. Мои мысли были поглощены наставником. Тот спокойно стоял, скрестив руки на поясе. Как только от нас отошли секунданты, на центр прямо между нами вышел сержант и вытащил свой меч подняв его над головой. Тут я сделал следующий шаг своей маленькой импровизированной комедии. Я требовательно протянул руку секунданту и в нее вложили меч, дальше я встал на одно колено, поставив меч перед собой на манер креста и торжественно произнес: — Отец наш небесный, да святится Имя твое, да прибудет Царствие твое, да будет воля твоя, как на Небе так и земле. Свидетельствую, что мои помыслы чисты перед Богом на небе и Феониром на земле, о чем и свидетельствую. Феоре дла сеноте ният! — Я встал. Окружение стояло в легкой растерянности, потому что до этого дня никто не становился на колено перед мечем и не свидетельствовал им перед Богом. Подобное многие видели впервые, но я четко видел, что как только я начал говорить Рихан прикоснулся сквозь одежду к медальону и губы его пошептали молитву. А молитву ли? Официально магия в феонорате под запретом, но вот эти их молитвы, сильно ли они отличаются от магии или являются её прямым наследием.

Рихан видел, что юнец тянет время, а зачем тянет не ясно. Он видел, что тот выдерживает паузу как в театре, чтобы все видели, но зачем ему это надо, он проиграет бой в любом случае. Рихан не понимал и это его жутко злило. Злой Рихан из рода Кости, сейчас жестко накажет зарвавшегося малолетку, посмевшего бросить вызов тому, кому боятся бросать вызов лучшие мечи феонората. Рихан видел, что мальчишка не врет в этом его странном стремлении доказать всем, что он не имеет злых намерений против нашего правителя, но не это сейчас было важно…

Сержант поднял меч и зычно скомандовал: — При-го-тооовились! — Взмах клинка и мы оба ломанулись вперед… Вздень-звяк-взыынь-звиииию запели клинки сталкиваясь в неудержимом бое. Удар, отвод, замах, нырок, укол, укол, еще укол, отвод, «ответка», рубящий, кувырок, низкая стойка, ожидание… Мы кружили по алле и обменивались сериями смертоносных ударов, слишком хорошо за год мы изучили друг друга, слишком правильно мы били, и слишком мало я стал допускать ошибок, но всего этого недостаточно, чтоб победить лучшего. Уж простите не знаю, был он лучший в фионорате или лучший в мире. Сейчас это не важно. Тут главное, чтобы его «лучшесть» сыграла на тебя, а не против тебя. Вздень-звяк-взыынь-звиииию-здын-здинь-сиюююзвщ. Он знает, что скоро я выдохнусь и тогда он провернет совой любимы трюк с ударом в пах. Я начинаю тяжело дышать, всё слабее и слабее отвечаю на атаки, Он вижидает… Я смотрю ему в глаза… еще… еще… Вот оно! Удар в пах, парирую, выход на секущий в шею, уклон с подставлением гарды, резкий возврат и сближение, тот пытается от меня отдалится и оттолкнуть мечем одновременно… салют мечем и больше двадцати людей смотрят как меч из рук Рихана выворачивается как по волшебству, взымает в небо, доходит до максимальной точки, на долю секунды замирает в воздухе и с усилием летит к земле, четко лезвием вниз. Шшш-шшух! Втыкается он в дорожку аллеи и продолжая как живой, издавать вибрирующий звук — бзззззз. Толпа в шоке от произошедшего завороженно смотрит на него. Вот вам батюшка и Юрьев день! И что, после подобного скажете — Бога нет? Ню-ню.

Местные правила дуэли были слегка странными и слегка пафосными. Потерявший оружие в бою автоматически признавался проигравшим. Рихан стоял и растерянно, неверящим взглядом смотрел на пустую ладонь, которая несколько секунд назад сжимала меч. Затем ошеломленно посмотрел на меня. В его взгляде читался шок, ужас и вопрос — «как!?» Конечно, если бы я знал, как, я бы ему ответил, но сейчас было не до этого, нужно было заканчивать представление. Я подошел к нему с самим вызывающим видом, чиркнул лезвием своего меча по его шее, вытащил из-за пояса кружевной платок, куда его утром запихала заботливая Лея, промокнул им несколько капель крови выступивших на шее Рихана, и поднял платок над головой, тем самым показывая присутствующим чистоту проведённой дуэли. Мгновенно грянули восторженные возгласы и аплодисменты. В какой-то миг Рихан, смотрящий сквозь меня невидящим взглядом встрепенулся. У него был вид — «кто я?, где я? Что я тут делаю?» вид абсолютно очумелого наркомана придавленного дозой. Не обращая на это внимания, я почтительно склонил голову перед отцом, который стоял с монументальным, даже слегка надменным видом победителя вселенной и с достоинством удалился в свои апартаменты. Понять отца тоже можно… Не ожидая и не предполагая, он оказался в ситуации, когда его сын пошёл на дуэль из-за вопроса чести против лучшего воина феонората и одолел его, чисто, красиво, достойно, да так что об этой дуэли еще несколько лет будут вспоминать в тавернах нескольких провинций и не факт, что вести не достигнут двора в столице. Во всяком случае, он постарается, чтоб и туда они тоже дошли, потому что, кто есть он, и кто есть его сын должны знать все!

Незадолго до произошедшего…

Придерживая полы длинного платья в комнату слуг стремительно ворвалась Тая. На лице бусинки пота, перепуганный до смерти взгляд. Затравлено посмотрев на Лею, она проблеяла: — Т-там это…, т-там в саду это… и истерично указала рукой на двери. — Почувствовав недоброе Лея подобрала юбки и стремительной тенью ломанулась к выходу. На ходу сбрасывая туфли, она неслась как тайфун к окну торца здания, выходящего в сад. Подбежав с такой скоростью, что едва не выпала в открытое окно, она замерла, всматриваясь в большую группу людей, стоящих на центральной аллее. В центре импровизированной площадки стоял её любимый и его наставник, с обнаженными мечами в руках. Мысли метались тревожной птицей… Что это? Какого Дхара тут происходит? Это что дуэль или показательный бой? Когда к обоим мужчинам подошли секунданты и начали наставительно оглашать правила, тень надежды девушки на хороший исход окончательно испарилась. Но почему?! Что же там случилось?! Мастер Рихан… Мастер Рихан, Дхар! Он же убьет Драхмара! Паника заполнила Лею, та судорожно вцепилась в подоконник не в силах, что-то предпринять или изменить. Она как во сне видела взмах меча и как сражающиеся обменялись длинной серий сумасшедших ударов и лишилась чувств. К счастью, сзади уже подбегала Тая, которая увидела заваливающуюся в беспамятстве подругу и успела подхватить её и мягко уложить на толстый, мягкий ковер, находящийся неподалёку. Через минуту Лея бледная как смерть открыла глаза и обреченно спросила едва слышным голосом: — Он умер? Но ответа не последовало так как на улице послышались громкие возгласы и аплодисменты. Подхватив Лею за талию и помогая ей подняться, обе девушки стремительно подбежали к окну и увидели эпичную картину. Драхмар с гордым видом стоял с поднятой рукой в которой сжимал платок с красными пятнами крови, а люди вокруг аплодировали и восторженно охали. Что? Что произошло?! По началу они попытались глазами найти тело мастера Рихана, но нет. И сам мастер стоял неподалёку с абсолютно стеклянным взглядом. Жгучее любопытство разбирало обоих девушек и те, чтобы удовлетворить его побежали в низ к сержанту стражников, чтобы узнать подробности произошедшего. Дализ — дежурный сержант дворцовой стражи с обалделым видом поведал, что Драхмар каким-то чудом просто выбил меч из рук мастера Рихана. Он это рассказывал с таким обалделым видом, как если бы недавно по небу пролетел белый дракон. Поясню, что сравнение с белым драконом использовалось тогда, когда говоривший хотел сказать, что этого быть не может, потому что не может быть нигде и никогда. Ну, такой вот эпитет.

Вечерний сумрак постепенно поглощал мир. Голубое солнце величественно садилось за горизонт. Рихан, стоял на самой вершине замковой стены и кутаясь в плащ смотрел на это завораживающее зрелище. Я подошел к нему и встал рядом. Мы долго стояли и наблюдали за исчезающим солнцем. Рихан не выдержал первым: — Это была случайность? — С намеком на терзавший его вопрос спросил он?

— И, да и нет. Тут нужно долго объяснять.

— А ты попробуй. — Произнес он, кривя губы.

— Не сегодня… и вообще я не за этим пришёл. У меня плохие предчувствия мастер Рихан. Вы уже год находитесь в замке Грейдерик и имели доступ во все уголки. Ваш контракт закончен и скоро вы окажитесь в столице, где сидят все пауки в одной банке. Этим самым паукам нужна тактическая информация о нас, чтобы вплести её в свои стратегические цели. Пока, что вы единственный по сути чужак которые обладает о всех обитателях замка исчерпывающей информацией и я знаю что вопрос долга и чести не даст вам выдать информацию в чужие руки, но есть одно «но»… В руках умелого палача все начинают говорить рано или поздно и второе… Не важно получат они информацию или нет, но оставлять свидетеля им не выгодно, то есть если есть хоть один паук заинтересованной в ценной информации, то это явится причиной вашего исчезновения, а я бы не хотел вас терять. — Переварив услышанное, на лице Рихана удивленно взлетели брови.

— Эдо Драхмар, вы удивляете меня все больше и больше! Сын дея заботится о судьбе провинциального дворянина?! Удивительно. Подобное внимание льстит мне, но позвольте узнать, чем обязан такой заботе о моей скромной персоне.

— Все очень просто мастер Рихан… — Льстиво сказал я. — Желание выжить. То самое желание выжить присущее вам и вообще всему живому в этом мире. Эдо Шаур сегодня назвал возраст нашего феонира, а значит до смены феонира осталось от нуля до семнадцати лет. На сколько я знаю из книг люди больше стал лет не живут. Теперь вспоминаем историю нашего феонората и соседних. И что видим…? Картину маслом, что смена правителя в девяноста процентах случаев сопровождается кровавой бойней. У правителя пять сыновей, мой отец пятый и его ненавидят все братья. Независимо от того, кто придет к власти и если они захотят убрать с игровой доски эдо Талмара, то к кому придут за информацией? Правильно. К вам! Вы охраняли и учили меня, имея доступ ко всем узлам фортификации. К примеру, тот же Шаур им абсолютно бесполезен, так знает тут только путь от своей комнаты до учебных классов и немного двор. Всё. — Рихан задумался. Тут главное не мешать ему думать. — Мастер Рихан, прошу вас обдумайте всё и примите правильно решение. — Сказал я с нажимом, и положив ему руку на плечо с выражением сказал: — И спасибо вам за всё, наша семья перед вами в неоплатном долгу. — И не оборачиваясь пошел по стене к башне.

Зайдя в свою комнату, я понял, что тут не один. Горело несколько свечей в роскошном подсвечнике, а на столике стояла некая снедь распространяя по комнате вкусные ароматы. Ко мне с двух сторон с грацией кошки подбирались две красотки, которые мурча и похихикивая принялись меня раздевать. Лея и Тая, еж вашу медь! Я устал как собака, за этот долгий, очень долгий и нервный день. Он мне дался ну очень уж тяжело, я был высушен, я был подавлен и опустошён. Хотелось просто рухнуть в кровать с балдахином и забыться долгим, бесконечным сном, а тут эти шелудивые кошки пожаловали. И что им нужно? — Брысь! — Но те и не собирались слушаться своего господина. Демонстративно оглохли и продолжали стаскивать с меня одежду. Тая приблизилась к моему уху и «помуркивая» пыталась зубами прихватить мочку. Ах ты ж бестия! Тем временем вторая чертовка, вытащила из-под кровати деревянной чан, подсунула мне под ноги и макая тряпицу в большой парящий и пахнущий цветами горшок стала медленно меня обтирать. Млея я стал лениво отбиваться, но Тая вначале прильнувшая к уху перешла на шею, а затем впилась в губы долгим страстным поцелуем. Да она не хрена не неумелая, замечу я вам. То, что этот мир не использовал классических поцелуев — было фактом, но Тая целовала меня и целовала по-настоящему, а значит её кто-то научил. И сдается мне, что этот кто-то — Лея, а значит… А значит они любовницы! Потому что другого расклада тут и быть не может. Брависимо! Молодцы девчонки, умеют развлечься при полном отсутствии мужчин, а то что они «не тронутые» девчонки, не могло быть никаких сомнений. И так будет до тех пор, пока мы их не женим на достойных мужах. Простите, но будучи расчетливой скотиной, я даже из их замужества извлеку выгоду для себя. Ну вот такое я…

А, сейчас… а сейчас ночь перестала быть томной. Активные обтирания дали прилив свежести и этот прилив был виден девушкам невооружённым взглядом. Вытерев моё тело насухо, потащили на кровать и моментально освободившись от своих длинных до пят сорочек, голенькие залезли под одеяло, действуя умело и с напором. Я, войдя в раж стал страстно целовать Таю и гладить во всех местах. Для неё сегодня был дебют с открытием доступа к моему телу. А по сему нужно провести обряд посвящения. Лея норовила, забраться ко мне по ниже, но я слегка подтолкнул её указывая многозначительно область слегка по ниже живота Таи и та безропотно поменяла «геопозицию», а Тая от двойной ласки стала тихонько поскуливать. Я целовал её везде сверху и ласкал ей грудь, которая заметим слегка больше чем у Лей. Лея же тем временем пристроилась между Таиных ног и ласкала подругу, так аккуратно, чтобы не вывести её из строя раньше времени. По мере того как я потихоньку спускался вниз, Лея наоборот от паха перешла на грудь, а потом на губы. Тая уже даже не поскуливала, она громко стонала не в силах сдерживать страсть и нас с Лейкой это так заводило, что мы тоже ускорились и нас понесло… Когда я добрался до низа и слегка куснул «вишенку», Таю прорвало, как плотину по весне… Её наверное минуту «колбасило» в спазмах невероятного экстаза. Перевернувшись на живот и подвывая в подушку она какое-то время еще подрагивала не в состоянии контролировать собственное тело. Я довольно улыбнулся и пока Тая возвращалась с неба на землю, занялся Леей. Моя любовь уже была на взводе и могла выстрелить в любо момент, но нет… Я не дам тебе этого сейчас. Ты моя рабыня, а значит всё произойдет тогда, когда я тебе скажу. Я обполз её сзади, обнял и начал целовать шею и уши, одной рукой гладить грудь, а второй нырнул вниз и предварительно смочив палец слюной наложил его на «вишенку» начал водит по часовой стрелке, вначале медленно, затем быстрее и еще быстрее, так что Лея запрокинула голову мне на плече и закрыла глаза пребывая в нирване чувств. По мере набора оборотов в доведении до кондиции Леи, в чувство пришла Тая и поняв, что праздник жизни проходит без неё прильнула к губам своей подруги и благодетельницы. Та, вынырнув из нирваны стала охотно ей отвечать. Казалось, что девчонки просто созданы друг для друга. Я конечно не сторонник розовой любви, ну а как им еще удовлетворять базовые потребности организма если слугам доступ к мужикам закрыт от слова полностью. Конечно балуются по ночам, так чтобы никто не знал. А что им еще оставалось то? Гормональную бурю молодого тела другими способами не унять. Если в замке узнали бы что тут открыто что-то типа борделя, то вначале всех проверили на местном «детекторе лжи» — священнике, а потом одних виновных запороли бы до смерти, а вторых вышвырнули бы из замка с пожизненным клеймом — «шлюха». И всё, можно сказать, что после подобного можно было идти только умирать или в ближайшую таверну на панель. Традиционно в этом мире таверны выполняли тройственную функцию — отель, бордель, кафе с баром, короче… и выпить, и закусить, и погулять и потрахаться. Все в одном флаконе. Подобной судьбы своим девчонкам я не желал, а по сему будем соответствовать…

В этот момент, Лея застонала громко и прерывисто, а Тая оторвавшись от губ подруги быстро нырнула вниз в попытке языком завершить начатое. Зря она это сделала… Тело Леи выстрелило как сильно, словно расправилась до упора сжатая, стальная пружина. Я отлетел назад на подушки, а Тая от толчка ног чуть не вылетела с кровати. Мои губы сами победно кривились, когда я видел, как корёжило мою любовь в сладостных судорогах. Я чувствовал себя победителем, я ощущал себя на седьмом небе от осознания, того что кого-кого, а меня эти две прелестницы еще не скоро позабудут, не зависимо от того сдохну я тут или Бог даст мне шанс пожить.

Я встал, в свете свечи сверкая голыми ягодицами прошел к столу, наполнил вином три кубка и вернулся к постели, чтобы отпраздновать конец учебы, победу на дуэли и нашу прекрасную ночь. Тая, приняла свой и кубок для Леи, протянула его подруге, которая только-только отошла от бурного секса и открыла свои прекрасные глаза, смотрящие на нас с любовью и обожанием. Она приняла кубок, сделала длинный глоток и благодарно потянулась к моим губам. Мы целовались, пили вино, опять целовались, вдвоем, втроем. Потом хмель ударил в голову и отбросив пустые кубки мы слились, переплетённые напоминали многорукое и многоногое существо, типа нашей земной Шивы. Злые бестии «любили» меня, капканами удерживая меня изо всех своих девичьих сил. Пока одна меня отвлекала поцелуями, вторая попыталась оседлать меня сверху, таким образом лишившись девственности. Когда я почувствовал неладное, едва не было поздно. Я вовремя спохватился и врезал пощёчину одной, от которой она отлетела в сторону, а затем залепил пощёчину другой, а потом еще добавил сверху еще одну второй рукой. — Вы, что же это творите мерзавки! — Прошипел я им в лицо. — Сучки мелкие, твари безмозглые! У меня просто сорвало башню. Дело еще усугублялось выпитым алкоголем. Я был в бешенстве! Меня «колбасило» и хотелось кого-то придушить. Те испуганно смотрели как во мне колыхалась ярость, отгородившись от меня и моих побоев подушками. Из их прекрасных глаз текли слёзы, и они не могли сообразить в чем их вина. Завернувшись в простыню как римский сенатор нервно вышагивал по комнате соображая, что с ними делать. Ходил «туды-сюды» как безумный, потом гнев схлынул, я отбросил свою импровизированную тогу, завалился на подушки и привлек обоих к себе. Минут десять понадобилось, чтобы их успокоить, те прижались ко мне обняв и продолжали жалобно всхлипывать мне в плечо. — Так, ну хватит, уже. — Те, согласно кивали, но из их глаз продолжали литься слезы. Они видать сильно «струхнули» увидев благородную ярость человека, почти убившего на арене лучшего мечника феонората. Возможно это подействовало на них возможно выпитое вино туманило мозг, но вскоре они затихли, не разжимая объятий. — Всё, успокоились? — Те активно закивали. — Теперь вот что. Несите яства! — Слегка прикрикнул я. — Будем кушать и внимать. Вина не наливать. — Строго сказал я и начал расправлять громадное одеяло делая из него походный достархан. Девчонки притащили подносы и водрузив их прямо на кровать, расселись вокруг не одеваясь, и робко стали поглощать вкусности с опаской глядя на меня. Вначале я молча, неторопливо ел, затем вытерев губы столовым полотенцем отбросил его в сторону. — Значит так девушки. — Начал я официально. — Первый вопрос. Вы способны меня слушать и понимать сейчас или выпитое кружит вам голову. — Я вопросительно посмотрел на Таю, та утвердительно кивнула, потом на Лею и та так же кивнула соглашаясь, что готова внимать. — Смотрите сюда. В ближайшее время, месяц-год-два, я не знаю точно, может начаться гражданская война из-за смены правителя. Те, завороженно замерли перестав жевать. — Если вы лишитесь со мной девственности и «понесёте» детей от меня, то об этом узнают все. — Я по лицам видел, что это именно их план — стать наложницами и родить по ребенку, тем самым прочно укоренив свой статус в этом мире. Нужно развеять радужность их мечт и сделать это «так» жёстко, чтобы они до икоты напугались и поняли, что связывая себя со мной они окончательно потеряют возможность нормально выйти замуж и нормально жить в нормальной семье потому сами своими руками нарисуют на себе и на своих детях-бастардах мишени, грозящие им ежедневной, неминуемой опасностью.

— А если все узнают о вас и о ваших детях, и в ходе этой войны наша семья погибнет, то в замок из столицы рано или поздно придут каратели, которые вначале убьют ваших детей, чтобы убрать претендентов на трон, которые по совместительству и мои дети, затем отдадут вас на поругание солдатне, и те насладившись вашим прекрасным телом, перережут вам горло и сбросят со стены в ров с водой. — Сделав трагическую паузу, я продолжал как не в чем не бывало кушать ломтик сыра. Я очень удовлетворился, когда услышал шокированное — Ик! Лея, тоже не отойдя от шока, обратила внимание на это самое Таино «ик», при этом нервно кусая губы. Я же, подцепив двумя пальцами тонко-нарезанный кусочек копчёного мяса с серебряного блюда, ловко закинул его в рот и голосом седого умудренного годами «баюна» продолжил: — Ваши семьи, озабоченные пропажей членов их семей, то есть вас, подадут прошения в провинциальный суд Лардока, чтобы чинить сыск. Но постольку-поскольку люди, которые убивали вас и люди, которые якобы обязаны вас искать — это одни и те же люди, то устранение проблемы пройдет радикально, дабы не осталось не единого живого свидетеля. То бишь… — Я опять сделал трагическую паузу, параллельно пережёвывая ломтик какого-то экзотического фрукта при этом задумчиво смотря в никуда… — Для этого, ваши семьи привезут в лес, якобы опознать найденные ваши тела, которые кстати говоря к тому моменту уже сгниют в яме… — При этих словах, обе девушки брезгливо посмотрели на поднос буквально ломившейся от вкуснейшей еды и нервно сглотнули. — … и когда ваши родные окажутся на краю за раннее вырытой ямы, их арестуют, свяжут и по очереди будут подводить к краю ямы… — Я опять потянулся к блюду, но уже за кусочком сала с прослойкой мяса и положив его на маленький кусочек хлеба начал поглощать, тщательно пережёвывая и отслеживая периферическим зрением реакцию красавиц. При этом встал с кровати, вытащил из груды фруктов самый крупный, взял с кучи своих вещей кинжал, вынул из ножен, продолжил… — Ваших родных будут по одному подводить к яме, наклонять, а специально выделенный воин будет отсекать им головы и те по отдельности от тел, будут падать в мокрую яму. — С этими словами я махнул кинжалом и отсёк половину «дынеподобного» фрукта, половинка которого упала на пол и с тихим стуком укатилась под кровать. Я, хотел сюда же добавить еще красочную сцену как будут насиловать и убивать их младших сестер, но решил не перегибать палку. Девчонки и так были на грани обморока. Они сидели бледные, что в свете свечей их делало почти мертвыми русалками ток с ногами вместо хвоста. Тянулось долгое, томное молчание. Мне хотелось жутко — заржать и я сдерживался как мог. Мои любовницы смотрели в пространство невидящим взором и возможно у них перед глазами стояла картина казни их родных. Я не знаю, я не психолог. Конечно в этот момент я себя чувствовал ублюдком и манипулятором. А что мне еще оставалось делать? Этот мир не прощает ошибок. Об этом свидетельствовали тысячи книг в библиотеке моего отца и зная историю моего мира — двадцатый-двадцать первый век и вникая в историю этого мира я понял, что плата за ошибки происходит чьими-то жизнями, и лучше всего, чтобы это были жизни не тех людей, которых я люблю.

Дав им на размышление еще пять минут, я хотел было сворачивать «сейшен» думая о том, что всё-таки я перегнул палку и сегодня результата никакого не будет, но ошибся. Лея вышла из задумчивости и осторожно сказала: — Господин, простите нас, мы не знали, что мир такой жестокий. Простите нас!? — С жаром сердца продолжила она, приложив руки к груди. — Мы хотели сделать вас счастливым, мы… и я и Тая, мы хотели снять с вас всю эту боль причинённую наставником Риханом. Все эти дни, мы так же испытывали боль вместе с вами, мы её чувствовали и не знали, как вам помочь. Господин, простите нас. Если мы не можем иметь детей от вас так чтобы не подвергать их опасности, то мы готовы ждать, столько сколько от нас потребует долг и вы. Если мы не нужны вам, то просто убейте нас, потому что, так как было с вами, нам никогда не будет ни с кем. — При этих словах Лея заплакала и Тайка вторя ей тоже захлюпала носом. Ох, «ёпрст». Ну и денек! Ну и ночка! Куда же я попал?! Гребанный кибастуз! Мои красотки как бы ища защиты подсаживались всё ближе и ближе ко мне, пока мы опять не оказались со мной в обнимку. Как же мне с ними хорошо! В том мире, у меня никогда не было двух девушек одновременно в постели. А тут блин…! Какая красота. Ладно, нужно заканчивать со страшилками и переходить к делу. — Тая убери всё с постели. — Та, голенькая, порхая как бабочка между кроватью и столом быстро перетаскала всё, подошла сзади, обняла меня и положила голову мне на плечо. Я повернулся к ним и обнадеживающим тоном сказал: — Любимые мои, пока мы все живы, пока всё хорошо, я предлагаю нам всем тайно пожениться. Так, чтобы о том, что вы мои и только мои жёны знали только мы втроем. Как вам это предложение? — Те прониклись и только сильнее прильнули ко мне обвивая руками и ногами. Их запах молодого, крепкого тела смешался с запахом экстракта трав коими они тщательно вымылись перед тем как прийти ко мне и довершал чудесный букет запах жутко дорого, лучшего вина из подвалов нашего замка, который на карте имел название — Грейдерик. Какой же это был прекрасный запах. За пятьдесят три года прошлой жизни мне не попадалось ничего подобного с чем можно было сравнить, даже отдаленно. Не знаю, может это молодые гормоны делали коктейль бесподобным. Запах кожи, запах волос, запах интимных мест. Это не девушки, это — цветы!

Я встал, одел на себя простыню на манер римской тоги, затем помог обоим девушкам сделать подобное одеяние из простыней, взятых из сундука тут же в комнате. Поднял с пола серебряный кубок наполнил его чуть больше половины вином, затем вытащив из ножен кинжал, чиркнул вначале себе по большому пальцу затем сделал это девушкам и те слегка испуганно стали следить за тем как в кубок с жадными «буль… буль…» капают крупные капли крови сразу трех обручаемых кровью людей. Действо завораживало…

Я вытащил из шкафа кипу платков, затем поочередно сунул в крепкое вино надрезанные пальцы и всем их перевязал платками, не забыв себя любимого. В центре комнаты на толстом ковре поставил серебряный поднос и торжественно водрузил на него приготовленное свадебное питьё. Затем мы стали на колени вокруг подноса с кубком, и я торжественно начал: — Отче наш, сущий на Небесах, да святится Имя твое, да прибудет Царствие твое, да будет воля Твоя как на Небе, так и на земле. Стоим мы перед ликом Твоим и свидетельствуем о заключаемом нами браком небесном. Молим тебя благословить нас на деяние сие, благоденствовать днями жизни нам и нашим детям во славу Твою. И да прибудет с нами Твоя сила и твое благословение. Аминь. — Я повернулся к Лее и произнес: — Скажи «Аминь». — Та повторила за мной: — Аминь! — Я повернулся к Тае, но та не дожидаясь повторила за Леей: — Аминь! — В этот момент вдали, среди тьмы ночных облаков сверкнула молния, разрывая на фрагменты картину ночной дали. Я конечно понимаю, что это случайность и так вышло, что как бы сам Бог освятил наш брак… Или не случайность… ну не важно. Как бы там ни было, но мои новые жёны со взором горящим, приняли всё это за «чистую монету», не на грамм не сомневаясь в моем праве, самолично заключать браки и благословлять их. Они то знали, что я подей, сын дея. А какой у меня набор полномочий…? Да я хрен его маму знаю… Вообще без понятия. Нужно будет об этом почитать на досуге в библиотеке. Для завершения ритуала я протянул кубок Лее, та выпила глоток и вернула, я же поцеловал её в губы, произнес: — Нарекаю тебя старшей тайной женой! — Протянул кубок Тае. Та, отпила и с улыбкой сама придвинулась для поцелуя. Я впился в её губы и нехотя отстранившись, произнес: — Нарекаю тебя младшей тайной женой! — Затем допиваю кровавое вино из кубка, переворачиваю его, показывая, что кубок пуст и на автомате произношу: — Феоре дла сеноте ният! — И в это мгновенье над нами сверкнуло нечто… От неожиданности я аж голову в плечи вдавил. Девушки тоже слегка обалдев смотрели в пространство над нашими головами. Что это еще за хрень? Какая-то разновидность шаровой молнии? Со стороны это напоминало вспышку фотоаппарата, но я твердо знал, что в этом мире подобного не существует. А что тогда? Гроза приблизилась? Ну «ок». А где тогда гром? Короче ничего не ясно. Ну и мать его так…

Молитва, прочитанная мной, была придумана мной на ходу и произнесена по-русски. Конечно же девушки ни фига не поняли из сказанного, кроме того, что я молился Богу. Более того русский язык слегка схож по тональности с тем древним языком на котором читают молитвы местные священники, поэтому у девушек не возникло не единого сомнения в чистоте сегодняшнего ритуала с учётом спецэффектов к которым я сам не был готов. Вы бы видели их прямые осанки и гордый взгляд. Теперь они жёны герцога, и это вам не «хухры-мухры». Нужно им будет напомнить, чтобы при матушке они прятали свои глазки, потому что если эда Авель — моя мать, увидит не соответствие статуса, то меньшее, что им светит — исполосованные вожжами голые задницы на драконюшне. После свадебного ритуала по логике вещей должна была следовать первая брачная ночь, чем мы и занялись, сорвав и отбросив в сторону наши «парадные» тоги. И за всё время существования миров Земли и Атласа, это была наверное, самая странная брачная ночь, где девушки так и останутся девушками, обеспечивая тем самым вопрос выживания себя и своего нового мужа-господина.