Его моя девочка

Эльвира Смелик, 2021

Изобразить девушку популярного парня, которого достали поклонницы? Легко? Да, наверное. Особенно, если надеешься, что постепенно фиктивные отношения перерастут в настоящие. Но почему тогда, стоит встретиться взглядом с его другом, мурашки бегут по спине?

Глава 3

И всё-таки, как оказалось, Алик её запомнил, пусть и смутно. Но самое невероятно — попросил изобразить его девушку. И она… она согласилась. А теперь главный вопрос: зачем? Сейчас, спустя некоторое время, об этом уже можно задуматься основательно и трезво, выйдя из состояния растерянности и шока.

Неужели она и правда решила не упускать шанс? Не по-настоящему так хоть сделать вид, что с Аликом. Тогда не только она сама будет в шоке, но и все девушки факультета, некоторые даже полопаются от зависти. А она реально получит от этого удовольствие? Да ничуть. Ей до мнения остальных как-то фиолетово. Тогда…

Получается, она на самом деле подспудно рассчитывает, что фиктивные отношения со временем перерастут в настоящие? Ей так нужен Пожарский?

Конечно, было бы интересно. Хотя и сомнительно, что он способен на нечто серьёзное. Но вдруг… Почему бы и нет? В книжках же и в фильмах так постоянно случается — популярный парень и серая мышь.

Ну, нет. Серой мышью Лиза себя ни капельки не считала. Но вот с популярностью у неё, да, не слишком радужно, далеко ей до звезды факультета. А Алик определённо звезда. Да и Крайнов, который вечно болтается с ним рядом. Всё-таки неприятный тип.

Так, стоп! А он-то каким образом сюда влез? Речь вообще не о нём.

— Трофимова! — громкое восклицание вырвало Лизу из потока мыслей. — Ты вообще сейчас где?

Она, чтобы не выказать смятения, негодующе уставилась на Машу.

— Как где? Здесь. С тобой. Кофе пью.

— Ну-ну. Ты уже полчаса его ложкой мешаешь. Погляди, во что превратился.

Лиза послушно глянула на стоящий перед ней бокал. И правда. От былой разделённой на три чётких слоя красоты латте ничего не осталось — ошмётки пены висели на стеклянных боках, а молоко и эспрессо смешались в общую массу. И хотя та выглядела вполне прилично, но…

— Я просто задумалась.

— Во-во, — подтвердила подруга. — Интересно только, о чём. Ты вообще сегодня какая-то странная. Случилось чего?

Маша уставилась въедливо. Может, всё-таки рассказать ей про Алика, посоветоваться? Отказаться ведь ещё не поздно, особенно если подруга такое решение поддержит. Или, наоборот, заявит: «Да ты чего, Трофимова? Конечно, соглашайся. Это же Пожарский. Главное, он тебя заметил, и теперь ты будешь с ним рядом. А дальше — разберёмся. Я помогу». Подруга любит решать подобные задачи.

Лиза сделала осторожный глоток совсем уже остывшего бывшего латте, посмотрела на Машу.

— Да ничего не случилось. Всё, как обычно. А иногда задумываться — это для людей нормально.

— Ну-ну, — хмыкнула Маша, иронично, но без обиды.

А Лиза… лучше она для начала сама разберётся, чего хочет, на что рассчитывает. И подруга всё равно же потом узнает, как и остальные — правду. Или… не совсем правду.

Домой она вернулась где-то около десяти. Пока снимала кроссовки и куртку, в прихожую заглянула мама, сообщила:

— К тебе парень приходил.

Лиза вскинулась недоумённо:

— Какой ещё парень?

— Сказал, что вы вместе учитесь, — дополнила мама. — И что он всё-таки ждёт тебя на новоселье. — Качнула головой, многозначительно приподняв брови, покрутила в воздухе рукой. — Симпатичный такой, улыбчивый.

Алик?

— А-а, — протянула Лиза, придала лицу невозмутимое выражение, подтвердила: — Ну да. Учимся вместе, ага. Он сегодня в наш подъезд переехал. Квартиру здесь снимает. На двоих, с другом. — И оглянулась на дверь.

Мама истолковала её действие по-своему, подумала, что она и правда сейчас двинет на новоселье, поинтересовалась с сомнением:

— Не слишком ли поздно идти в гости?

— Мам, да я и не собираюсь, — заверила Лиза, как можно убедительней.

Потому что действительно не собиралась. А на дверь посмотрела чисто на автомате, потому что удивилась и не поверила и вроде как пыталась обнаружить на ней доказательство маминых слов. Но, конечно, ничего не нашла. Да и ладно.

Лиза вытащила из пакета коробку с купленными лоферами, но распаковывать не стала, оставила на тумбе для обуви, достала из сумки телефон, но не успела пройти в комнату, как затренькал дверной звонок.

Кого это там принесло. Опять Пожарский? С чего бы?

Она заглянула в глазок, моргнула изумлённо.

Реально он. Вот же удивительно и странно! Раньше Алик и знать ничего не желал о Лизином существовании, прекрасно без него обходился, а если и замечал её, то сразу мгновенно забывал. А тут — сам прибегает уже второй раз за вечер. Хотя она, конечно, теперь его девушка, но фиктивная же, чисто для галочки, в качестве пугала в огороде, чтобы наглые вороны-поклонницы ягодку не клевали. Или на самом деле всё не совсем так?

Мама опять заглянула в прихожую, спросила озадаченно и чуть встревоженно:

— Лиз, кто там?

— Да опять он же, — доложила та.

— Лиз, поздновато уже для гостей, — напомнила о своём мнении мама.

— Ну так я по-прежнему никуда не собираюсь, — опять убеждённо заверила её дочь, но дверь всё-таки открыла.

— Привет! — беззаботно улыбаясь воскликнул Алик, но она и ему сразу объявила:

— Я же сказала, что на новоселье не пойду. И вообще только что вернулась.

— Да я не поэтому. — Пожарский ухватил её за руку, рывком вытянул из квартиры. — Иди сюда.

Лиза даже сообразить ничего не успела, тем более, возмутиться, а он легонько толкнул дверь, чтобы та не захлопнулась, но закрылась, и пояснил:

— Я только спросить. Мы же вроде договорились с утра вместе в универ ездить. А завтра понедельник. Учебный день. Ну так вот. Ты обычно во сколько выходишь? Чтобы нам в это же время выйти.

— Вам? — Лиза не сразу сообразила, почему он о себе во множественном числе.

Не то чтобы опять мысленно размякла от его присутствия, бездонных глаз и улыбки — кстати, лампочка на площадке горела не слишком яркая, поэтому свет получался приглушённым, придавал обстановке нотку интимности — просто слегка растерялась и от неожиданного прикосновения, и от резкого сближения, и от этой незамутнённой самоуверенности.

Хотя и от взгляда тоже. Он был не просто по-деловому заинтересованный, да и интонации в голосе. Обычно с такими говорят не про универ и учебные дни.

— Ну да, нам, — подтвердил Алик. — Куда ж я Ники дену? Нам же всё равно одной дорогой. — Он наклонил голову к плечу, чуть прищурился, произнёс бархатно и чересчур многозначительно: — Ну если для тебя так важно, я его попрошу, чтобы он отдельно ехал.

Лиза поймала себя на том, что неосознанно трогает кончиком языка внутреннюю сторону верхней губы, выдохнула с досадой.

— Да мне без разницы.

С Ники — без Ники. Всё равно же не по-настоящему.

Алик улыбнулся, опять как-то слишком многозначительно — почему у него все действия и жесты настолько красноречивые и неоднозначные? — скользнул взглядом вниз, увидел мобильник у Лизы в руке, отметил радостно:

— Ты и с телефоном! Самое то. Тогда запиши мой номер. Потом позвонишь, я сохраню.

— А? Ну. Хорошо.

Лиза послушно включила мобильник, зашла в телефонную книжку, вбила в память называемые цифры, сразу и подписала, без изысков, «Алик». Пожарский внимательно наблюдал и, кажется, рассчитывал на что-то более милое и романтичное. Потом сообщила, когда утром выходит.

— Тогда мы будем тебя ждать. Завтра, — произнёс Алик вкрадчиво и, конечно, опять слишком многозначительно. — Здесь. Или лучше у подъезда.

Лиза кивнула, а Пожарский, указав ладонью вверх, сообщил:

— Мы, кстати, прямо над вами.

Видимо, пытался намекнуть на какую-то особую взаимосвязь и неслучайное совпадение. Но Лиза, внезапно озадачившись, спросила:

— А ты как узнал, в какой я квартире живу? Я же только этаж сказала.

— Почувствовал, — как о чём-то вполне логичном и само собой разумеющемся заявил Алик. — Разве не очевидно? — Приложил ладонь к груди. — Сердце подсказало.

— Ага, конечно, — поддакнула Лиза. — И чего я сама не догадалась?

Пожарский рассмеялся, потом опять уставился масляно и умильно.

— Лизбет, какая же ты забавная. — Произнёс совершенно легко и непринуждённо: — Ты мне и правда нравишься.

— Да ты меня совсем не знаешь, — возразила Лиза.

Не только ему, но и себе. Вроде же понимала, что это просто слова, особенности характера, выверенные интонации, за которыми совсем ничего может не быть. Но звучали они всё равно приятно. Такой зачарованной мелодией, за которой не хочешь, но идёшь, которой веришь, даже прекрасно осознавая, что наверняка обманываешься.

— Так я же говорю: чув-ству-ю, — напевно и вкрадчиво протянул Алик.

А ещё тихо. Отчего захотелось придвинуться — чтобы лучше услышать. И тоже почувствовать.

Алик и сам немного приблизился, хотя расстояние между ними и без того было совсем небольшим.