Нити судьбы. Дорога жизни 3

Эмили Ли (2025)

Лайя для него не существовала вовсе. Фенрис же в её жизни был всем. Чужая и любимый, соединённые прошлым, которого больше нет, и разделённые настоящим, где она ведьма вне закона, а он служитель Инквизиции. И теперь их будущее зависит от того, сумеет ли Фенрис преодолеть собственную пропасть забвения и выйдет ли у Лайи дождаться его возвращения.

Глава 5

г. Кейм, империя Азуриан, три года назад…

Тэруми постучалась в тренировочный зал. Беспокоить данхне не хотелось, но выхода особо не было.

— Данхне Лим, разрешите войти? — спросила она громко.

Из глубины комнаты донеслось что-то отдаленно напоминающее согласие. Тэруми зашла, бегло окинула помещение взглядом, ища данхне. На неё с упреком смотрели сломанные манекены, рядом лежало оружие. Она криво усмехнулась — похоже, у кого-то утро не задалось. Оставалось лишь надеяться, что он выпустил пар, ведь ей сегодня ещё нести список выбранной охраны зала на утверждение. Не хотелось бы попасть под убийственный взгляд и угнетающее молчание.

Он показался из-за соседней двери, где, как Тэруми знала, хранится дополнительное тренировочное оружие. Мужчина остановился, опустил меч, что выбрал для следующего раунда тренировки, острием вниз и чуть оперся на рукоять. У Тэруми перехватило дыхание. Её взгляд скользнул по обнаженному торсу данхне, разгоряченному активной физической нагрузкой. Его мышцы призывно бугрились — хотелось подойти и коснуться их рукой. Особенно хотелось коснуться пресса.

— Вы что-то хотели, — напомнил ей данхне. Карие глаза опасно поблескивали, прекрасно понимая, что сейчас творится с девушкой.

— Не хотела вас прерывать, данхне Лим, — быстро заговорила она, стараясь смотреть на его лицо, а не ниже, — но там Повелитель лютует… — Тэруми осеклась, вдруг понимая, что сейчас сказала, и поправилась: — Разыскивает вас. Похоже, ему не нравится ваше вчерашнее распоряжение.

— Странно. А мне оно кажется весьма удачным, — с легким оттенком иронии произнес он и снова нашел её глаза, удерживая в поле зрения. — Что-нибудь ещё?

Он чуть повел плечом, словно оно зудело от полученной ранее нагрузки. Тэруми не удержалась и поймала движение взглядом. Мысль, что он специально не стал одеваться, а вышел без верхней составляющей костюма, засела в её голове, не желая выбираться. Её тело реагировало на это совершенно немыслимым образом, и как справиться с этим сейчас, Тэруми не понимала. Скорее всего, именно на такой эффект и рассчитывал. Но зачем? После того разговора в беседке прошло много времени, и ни разу они не переступали черту данхне-танэри.

— Танэри Ю-хи Шайн, — позвал он её.

Глаза таили соблазн и изучали, медленно впитывая её смятение. Тэруми нахмурилась и отступила на шаг.

— Больше ничего, с вашего позволения…

Ответа Тэруми не стала ждать: развернулась и ушла. Она ещё не дошла до конца коридора, как странный эффект, что владел ею в тренировочной комнате, развеялся. Стало стыдно за свою реакцию и где-то кольнуло страхом: а вдруг данхне решит, что она такая же легкомысленная, какой была Сом-Гу, и заменит на мужчину, который уж точно не будет пялиться, рассматривая тело руководителя?

Личные проблемы и страхи быстро отошли на второй план, возвращая девушку к насущному. Возраст данхне обязывал найти себе супругу и заключить выгодный для империи политический союз. Поэтому в ближайшие полгода предстоял ряд мероприятий официального характера, в том числе и торжественные балы с участием правящих семей из соседних стран. Полгода повышенной готовности. Много иностранных гостей. Ничто не должно поставить жизнь сына Повелителя под угрозу. И первое запланированное мероприятие было уже совсем скоро…

***

Тэруми очень нервничала и в десятый раз проверяла личные дела людей, которых отобрала в охрану зала, где будет проходить бал по случаю прибытия первых гостей. Этих людей нужно ещё согласовать с Дэкстором, а после утвердить у данхне. Ещё гостей и обслугу нужно проверить. Конечно, это можно было поручить и другим, что она и сделала, но перепроверить лично всё равно считала не лишним. Если из-за её невнимательности что-то пойдет не так, то ей не жить. Вряд ли Повелитель простит ей оплошность, которая может стоить жизни сыну.

Когда она утвердила людей у Дэкстора, то отправилась искать данхне. В это время он обычно находится у себя в кабинете, но сейчас его там не было. Путем нехитрых расспросов вверенный ей данхне нашелся. Он был у себя в покоях. И словно предвидя её решение, отправил ей послание, что в случае необходимости Тэруми может прийти.

Она стучала в дверь, а предательское воображение рисовало ей обнаженного данхне. Если он полуголый предстал ей на тренировке, то что уж думать про спальню… Жар прошелся по телу, оставляя на щеках легкий румянец. Тэруми с силой сжала в руках папку с документами и напомнила себе о том, кто она и зачем здесь. Подействовало. Разочарование в самой себе смыло глупые мысли.

Ей разрешили зайти. В комнате царил полумрак, сам мужчина стоял у окна и задумчиво смотрел на простирающийся внизу сад.

— Данхне Лим, я принесла на согласование список охраны, — негромко сказала Тэруми.

— Согласовано, — ответил он, не оборачиваясь, продолжая изучать сад.

— Но… вы даже не посмотрите? — Недавний страх ошибиться снова накрыл её.

— Я доверяю вам, — спокойно сказал данхне.

В его голосе промелькнула усталость, отзываясь у Тэруми порывом подойти ближе.

— Я могу вам чем-нибудь ещё помочь? — спросила она.

— Например? — Он всё же повернулся.

Тэруми не ошиблась. Он устал и… расстроен. Похоже, не задалось у него не только утро. Она не знала, в чем причина такого состояния данхне, но подозревала, что Повелитель явно имел к этому отношение. И сразу же воспоминание о собственном отце прошлось по ней эхом горечи. Самые близкие люди обладают властью ранить сильнее остальных, и от этого не отгородиться ни силой воли, ни выдержкой.

— Я не знаю… но могу сделать, что прикажете…

За тихими словами пришло желание, столь сильное и искреннее в своем стремлении… обнять его, утешить, сказать, что она рядом и обо всем позаботится… Желание, которое она никогда не посмела бы исполнить.

— Почему нельзя получить то, что действительно хочется? — спросил вдруг он.

Карие глаза скользнули печалью по её форме, на несколько секунд замирая на нашивке с именем, и вернулись к лицу, с какой-то затаенной тоской пытаясь считать интересующий его ответ. Тэруми уже давно не задавалась таким вопросом, она смирилась с волей Богов и подчинилась судьбе. Она никогда не сможет быть по-настоящему счастливой. Но почему-то именно сейчас, в полумраке покоев данхне, столь болезненная истина решила открыть новый виток в её личном аду.

От нахлынувших чувств Тэруми на миг прикрыла глаза.

— Вы данхне. Вы можете получить всё, что хотите, — ответила она и быстро спрятала собственную боль.

— Действительно, — безрадостно улыбнулся он.

Тэруми по глазам видела, как много ему всего хотелось сказать, как он сражается сам с собой, стараясь удержать слова. Она так и не поняла, выиграл он битву с самим собой или проиграл, но спустя мучительно долгое время данхне снова заговорил:

— Вы как-то сказали, что мужчины, который станет вашим мужем, не существует. Всё было интересно узнать, почему? Если вопрос слишком бестактный, можете не отвечать.

— Потому что в жизни нельзя получить то, что действительно хочется, — повторила Тэруми его слова и неожиданно разозлилась, сама не ведая на кого именно и почему. — И вы правы, вопрос бестактный. Если я вам больше не нужна, то я пойду, у меня ещё много дел.

— Не нужны, — эхом повторил он, и взгляд стал жестким, а выражение лица надменным.

Она была рада перемене. Так проще. Нет мыслей, что они равны. Нет фантазий, что он относится к ней чуточку лучше, чем к остальным.

— Данхне Лим, — отчеканила она, кивнула и вышла.

***

Тэруми проверила, чтобы все её люди были на местах, и отправилась за данхне. Сейчас, когда во дворце много гостей, сопровождать данхне хотелось лично. Её приходу он не удивился. Порядок понимал. Бегло окинул взглядом надетую на ней белоснежную парадную форму и приветственно кивнул.

Тэруми же призвала всю свою выдержку: нельзя показать, насколько она обескуражена. Данхне Лим выглядел так, что захватывало дух. Идеально подобранный костюм тоже был ослепительно-белым, небольшой орнамент на манжетах, обозначающий принадлежность к правящему дому, великолепно сочетался с массивным перстнем, который носил сын Повелителя. Волосы были аккуратно убраны назад и перехвачены лентой в тон вышивки орнамента. Стать и величие сквозили в каждом жесте… Это должно было вызывать желание склонить голову в почтении, но хотелось лишь просить его остаться и никуда не уходить. Там так много людей… А если кто-то будет опасен? Если она не успеет защитить? А если…

— Данхне Лим, пойдёмте, — сказала она ровным голосом, находя глазами нашивку на его рукаве и заставляя себя непрерывно смотреть на неё. Это напоминание, что у него есть долг, как есть и у неё. И это самое главное. Страху нет места в жизни.

Как только она вступила в зал полный людей, её тревоги улеглись, сменяясь сосредоточенностью. И хоть все гости и их сопровождающие прошли проверку, нельзя расслабляться. Сама она раньше никогда не стояла в охране зала, где собиралась правящая элита. Это была и великая честь, и наказание одновременно. Нужно было сильнее обычного контролировать себя, свои движения, взгляды и невольные эмоции, которые могли отразиться в глазах. Она как важный элемент в облике данхне. Его личная охрана должна соответствовать ему самому. И к этому ещё добавлялась необходимость анализировать поведение гостей.

Её место было недалеко от места правящей семьи. Люди, отвечающие за охрану Повелителя, Императрицы и дэйры Лим, дочери Повелителя, Чинджу, стояли в стороне от Тэруми на равных расстояниях друг от друга. Если судить по рангам, то её, Тэруми, ранг был немногим ниже ранга остальных руководителей охраны.

Возглавляла личную охрану Императрицы тоже девушка. В прошлом всего на одно звание выше Тэруми и на пять лет старше. И жила эта девушка на первом этаже императорского дворца, хотя все остальные танэри оставались жить в казармах. Правда, комнаты руководителей охраны во многом превосходили обычные, в какой жили рядовые служащие. Так ей рассказывал Сэм, намекая, чтобы и она выбила для себя у данхне, если не комнату во дворце, то хотя бы жилье в казарме побогаче. В тот день они ещё жестко поругались. Неважно с какими намерениями говорил ей Сэм, обсуждать хоть что-то связанное с данхне, она не хотела. Да и всё равно не посмела бы просить для себя монет или особых условий.

Приветственная часть бала завершилась довольно скоро. После предстояла трапеза и неспешные разговоры. Тэруми, находясь в непосредственной близости от данхне, не могла не слышать всё, что говорилось. Политические интриги и игра слов на грани полунамеков и угроз её не очень интересовали, чего не скажешь о голосе данхне. Он был сейчас другим, более бархатным, обволакивающим. Он словно окутывал свою жертву, гипнотизируя интонациями и заставляя согласиться с собой. Тэруми не понимала, как у людей ещё хватает сил сопротивляться этому волшебному действию и начинать возражать, отстаивать свою точку зрения.

Чтобы не утонуть в глубоких переливах его голоса, Тэруми отвлеклась на семью данхне, тем более что она впервые видела их настолько близко. Повелитель выглядел изваянием. Холодным, лишенным хоть каких-нибудь чувств и желаний. Всегда ровное, пустое выражение глаз, да и в целом лица. При этом ничто в его облике не внушало ложного спокойствия. Сила и власть исходили от него волнами. Не было ни секунды сомнений, что если он захочет, то все присутствующие умрут и ничего им не поможет, даже их собственная охрана. В его власти была и возможность стереть половину мира с лица земли.

Императрица немного отличалась. Она была так же молчалива и величественна, но всё же её глаза были более живыми, разные эмоции отражались там, от одобрения до презрения. Она периодически подзывала свою охранницу и что-то ей говорила. После чего та возвращалась на своё место и начинала более пристально наблюдать за кем-то из гостей.

Дэйра Лим выглядела до невозможности красивой, но при этом капризно-легкомысленной девушкой, такой, какой бывают юные дамы, избалованные вниманием, властью и богатством. Понимание, что ей всё сойдет с рук, отражалось в дерзком взгляде бунтарских девичьих глаз. Теплое отношение брата к ней чувствовалось даже на расстоянии. Порой она совершенно не к месту касалась данхне и что-то ему шептала, при этом стреляя глазками в сторону того или иного молодого человека, который так же ловил её взгляды, и хихикала. Кого-то данхне одобрял, а кого-то одаривал хмурым предупреждающим взглядом. И это было так мило, что Тэруми сдерживала улыбку как могла, невольно завидуя таким отношением. Ведь в её жизни никогда не было заботы со стороны родни, да и родни не было.

Охрану дэйры возглавлял пожилой мужчина. Недавно назначили. Тэруми подозревала, что это её отец вынес единственное верное решение, пресекая попытки дочери играть со своими охранниками в кокетство.

На мероприятии присутствовали тайри и его заместитель, иритан. Тэруми снова отметила для себя весьма интересный момент. И тайри, и иритан вольны распоряжаться и гвардейцами, и танэри, но относятся больше к танэри. У гвардейцев есть свои руководители, но те подчиняются тайри. Выходит, танэри важнее гвардейцев? Вроде как да, вот только сами гвардейцы очень агрессивно отстаивали своё равенство. Отсюда и было много курьезных случаев и жесткая неприязнь сторон.

Музыканты заиграли мелодию, и данхне подарил первый танец сестре. Повелитель же продолжил сидеть на своем месте и отстраненно следить за всем происходящим. Императрица лишь мельком удостоила взглядом тайри Дэкстора, и тот сразу же подошел, склоняясь в почтении и приглашая на танец.

Танцующие пары мало интересовали Тэруми, она любовалась грацией данхне. И хоть она ничего не смыслила в светской стороне жизни богатых людей, как и не разбиралась в танцах, но не отметить изящество исполнения пируэтов не могла.

Следом данхне пригласил гостью из правящего дома соседней страны. Девушка была поразительно красива. Тэруми не смогла удержать огорченного выдоха. Она так подходила данхне. Невысокая, хрупкая, с милыми чертами лица. Большие глаза гостьи, обрамленные длинными пушистыми ресницами, смотрели на партнера с легким смущением, при этом румянец ложился на щеки, украшая и без того красивое лицо. Вырез платья выставлял напоказ длинную шею, которую в движении кокетливо касались локоны. Тонкие пальцы девушки, что лежали на плечах данхне, словно невзначай сместились к его шее и коснулись волос. Сама гостья чуть придвинулась, чтобы сказать ему что-то. Данхне наклонился ответить и поднес губы к её уху. Не интимно, но все равно близко, на грани. Его тихие слова, и её легкий смех, а затем рука девушки придвинулась ещё ближе к шее данхе, случайно задевая кожу и тут же отстраняясь.

Когда Тэруми поняла, что это всего лишь часть игры, а не «случайные случайности», то ярко вспыхнула внутри. Хотелось подскочить к ним и отшвырнуть от данхне эту девицу. Чтобы не смела касаться его волос, чтобы не смела смотреть в глаза, чтобы… Следом пришел испуг. Чувство, которое испытала, она знала. И чувство это было очень, очень плохое, безумное в её ситуации. Она ревновала. Но… это же данхне… Как она может злиться?.. Какое ей дело до того, кого он обнимает?

Начался новый танец, партнерша сменилась, и для Тэруми пытка повторилась.

Данхне открыто наслаждался вечером. Ему нравилось внимание, танцы, музыка, игры в искренность и заинтересованность. Он много общался, но ещё больше танцевал. Некоторым он дарил не один танец, и этих Тэруми начинала ненавидеть особенно сильно. Почувствовав благосклонность сына Повелителя, девушки становились более открытыми и раскрепощенными. А когда с одной из них он вышел на балкон, Тэруми чуть остановила себя, чтобы не побежать следом. Воображение рисовало разное: от убийства данхне до жарких сцен с его участием. Боялась одинаково сильно и того и другого.

Взгляды, обращенные на себя, она тоже ловила. Кому-то просто было интересно, как такая молодая девушка может возглавлять охрану сына Повелителя, а кто-то бросал уже конкретные похотливые, оценивающие взгляды. И этот кто-то ей совсем не нравился. Не выпуская из внимания дверь на балкон, Тэруми подошла к Сэму, который стоял у стены, и шепнула:

— Как тут?

— Тихо. Скучно, — отрапортовал он, не сводя глаз с гостей.

— Того щегла видишь? Каштанового цвета волосы, в синих одеяниях.

— Тот, кто тебя весь вечер разглядывает? — зло уточнил он.

— Именно. Кто это?

— Уже узнал. Лорд Дирен Ку Вон.

Тэруми скривилась. Важная фигура. Ладно, придется потерпеть. Она хлопнула Сэма по плечу и медленно прошла дальше, собираясь получить короткий доклад от каждого из своих людей.

Движение в свою сторону заметила сразу и не подала вид, надеясь, что лорд пройдет мимо. Но… не повезло. Мужчина словно случайно возник на пути и остановился совсем рядом. Так, что она уловила исходивший от него тяжелый цветочный аромат парфюма и грубовато-терпкий запах алкоголя.

— Вы красивая, — сказал он сразу, без каких-либо предварительных игр. — Вы мне нравитесь.

Тэруми окинула его холодным взглядом и собралась оставить замечание без ответа, как он вдруг подался вперед, наклонился и зашептал в самое ухо, касаясь губами кожи:

— Жду вас в своих покоях сегодня ночью, после щедро одарю.

Мерзость открытого, незавуалированного предложения заставила Тэруми отпрянуть, а в памяти возникло воспоминание: данхне склоняется к уху иностранной гостьи и что-то шепчет. Он так же коснулся губами её кожи?

— Я буду ласков, — пообещал мужчина и провел костяшками пальцев по её щеке.

Тэруми перехватила его руку и со всей силы сжала запястье, прекрасно понимая, что после у лорда останутся синяки. Она опустила их соединенные руки вниз и чуть сдвинулась, так, чтобы никто из присутствующих не видел её захвата.

— Я знаю минимум десять способов, как убить вас, не вызывая подозрения в неестественности произошедшего. Посмеете коснуться меня ещё раз, и вы лично убедитесь в том, насколько танэри империи искусны в этом деле, — прошептала она.

Злость, которая терзала её весь вечер, клокотала внутри, выливаясь в ненависть. В том состоянии, в котором Тэруми сейчас находилась, она вполне могла бы убить даже за вот такое банальное предложение.

Удивительно, но причинение боли лорду пришлось по душе. Свою руку он и не думал забирать из её тисков. Взгляд стал ещё более откровенным, а на губах заиграла улыбка предвкушения.

— Данхне сегодня будет занят с другой, ты свободна, поэтому…

— Я предупредила, — процедила сквозь зубы Тэруми и разжала пальцы, отпуская его, а после демонстративно вытерла свою руку о собственные брюки, всем видом показывая пренебрежение.

Она обошла его и вернулась на своё место, не желая и дальше провоцировать лорда на «занимательные» беседы. Ничем хорошим для неё это всё равно не закончится. Да и скандал на мероприятии такого уровня стал бы катастрофой для репутации правящего дома: взяли в личную охрану несдержанного человека. Недопустимо.

Хоть злость улеглась нескоро, чувство безопасности постепенно успокоило частый пульс и расслабило напряженное от выброса адреналина тело. Тэруми была уверена, мерзавец больше не посмеет повторить свои предложения вблизи остальной охраны семьи Повелителя.

Вернулся Данхне Лим. Красивая девушка держала его под руку и смеялась над его шутками. И с этого момента произошедшее с лордом перестало Тэруми волновать. Появились более сильные и такие неправильные эмоции.

***

Тэруми медленно брела до своей казармы. Пожалуй, пока это самый тяжелый и выматывающий морально день за последние… годы. Сумасшедшая ответственность вкупе со сжигающей к гостям… точнее, гостьям, ненавистью иссушили. Глупое кокетство, дорогие наряды, обольстительные улыбки, легкие прикосновения, обещание в глазах — всё для сына Повелителя. Но что ещё хуже, его благоволение в ответ. Она не знала, искреннее оно было или потому что так нужно, но горела от злости каждый свой миг.

Тень с левого бока увидела краем глаза и то потому, что тучи, которые плотной пеленой закрыли луну, немного приоткрыли ночное светило. И всё же заметила она слишком поздно, руку пронзила боль. Но хорошо, что хоть не сердце… Целились наверняка туда.

Убийца, очевидно, предполагал вероятность подобного неприятного промаха, поэтому был не один. Её сбили с ног, следом прилетел удар в голову. Защитный блок руками помог избежать потери сознания, но не уменьшил вспыхнувшую боль. И хоть на форме нападавших не было сейчас отличительных знаков, Тэруми догадалась от кого подарочек.

Ещё один удар пришелся по телу. Чей-то сапог, похоже, если не сломал её ребра, то трещину оставил так точно. Нахлынувшая отстраненность от происходящего позволила не чувствовать агонии тела, но давала трезвость мышления и скорость реакции. Нового удара уже не было — Тэруми вскочила на ноги. Её оружие наносило резкие точечные удары. Цель — обездвижить, нельзя убивать. Подданные другой страны… будут проблемы. Нападавшие должны выжить, чтобы дать показания.

Противник тоже был хорош и просто так сдаваться не собирался: смертельного удара она избежала, а вот раны в ноге — нет. Тэруми поняла, что чуть не забыла самое главное правило: не можешь победить — беги. Но тогда эти люди скроются… И тогда она громко закричала. А вот теперь нельзя дать им скрыться.

Танэри высыпали из своих казарм, некоторые даже в чем мать родила, но у всех было оружие в руках. Удирающих беглецов нагнать было делом минуты. Осознав, что всё закончилось, Тэруми упала на землю и уставилась в ночное небо, отстраненно гадая, чем всё для неё обернется.

— Тэ… Тэ… ты ранена! — возле неё уже кружил Сэм, не зная, что лучше сделать: поднять её или, наоборот, не трогать. — Я позову лекаря…

— Не нужно, — устало проговорила она. Только лекаря не хватало и осмотра.

Гудящие, словно разворошенный улей, сослуживцы вдруг резко умолкли и выпрямились.

— Тэ… данхне сюда бежит, — быстро проговорил Сэм и подал ей руку. — Скажи, что это не ты первой заварила эту кашу, — его голос умолял.

— Прости, Сэм, мне нечем тебя порадовать.

Тэруми вытерла кровь с разбитой губы рукавом своей некогда белой формы и выпрямилась. Невольно вспомнилась встреча с данхне в общем зале, тот ещё ругал её за внешний вид. И вот опять… Нервный смешок вырвался наружу и замер, когда напротив неё остановился данхне Лим. Его широко распахнутые глаза скользили по её избитому лицу и красным пятнам на форме и стремительно темнели, наполняясь гневом. Исходящая от него аура подействовала на всех, кто стоял в непосредственной близости. Все невольно сжались и почти не дышали, стараясь стать незаметнее.

— Кто это сделал? — звенящим от ненависти голосом спросил он.

Было бы страшно, но тело вдруг решило напомнить, что ему очень-очень больно, поэтому остатки душевных сил Тэруми потратила на то, чтобы не завыть от пульсирующих ощущений.

— Люди лорда Дирен Ку Вона, — безэмоционально ответила Тэруми.

Данхне посмотрел на ближайших танэри и приказал:

— Лорда доставить в мой кабинет. — Он повернулся, находя глазами напавших, которых удерживали силой, и сказал: — В тюрьму до выяснения обстоятельств. — Он снова посмотрел на Тэруми. — Ранены?

— Кровь не моя, — соврала Тэруми, желая, чтобы её судьба уже решилась. Может так статься, что и лекарь не понадобится.

Данхне направился обратно к дворцу, Тэруми послала Сэму успокаивающий взгляд и отправилась за своим руководителем. Данхне молчал всю дорогу, и Тэруми гадала: хорошо это или плохо. Едва они дошли до кабинета, туда доставили возмущенного лорда. Заметив избитую девушку, он на миг испугался, но тут же взял себя в руки.

— Данхне Лим, я гость в вашей стране и… — начал мужчина, но данхне резко вскинул руку, останавливая его.

— Я не разрешал говорить, — его голос был спокоен. Очевидно, дорога до кабинета помогла взять ему собственные эмоции под контроль. — Танэри Ю-хи Шайн, что произошло?

Смысла врать не было. Всё вполне проверяемо. Тэруми лично умела добывать сведения. Любые. У любого. Такими же талантами обладали и остальные танэри. А если на кону дипломатические связи двух стран, в том, что в случае необходимости в расход пустят именно её, она не сомневалась.

— Лорд Дирен Ку Вон сделал мне на мероприятии непристойное предложение и посмел меня коснуться, — отрапортовала Тэруми, не смотря на стоящего рядом лорда.

— Посмел? — возмущенно повторил он за ней. — Кем ты себя возомнила? Я оказал тебе честь!

Тэруми забылась и повернула к нему голову, верхняя губа скривилась, глаза прошлись по его лощеному виду полным презрения взглядом.

— А я всего лишь сказала, куда вы можете засунуть свою честь, — холодно проговорила она.

— Ах ты…

Лорд замахнулся, собираясь отвесить ей пощечину. Тэруми не думала уворачиваться или отвечать, она и так уже наворотила дел. Да и нападение на человека такого ранга гарантировало ей смертную казнь. Ещё бы втихаря, как на балу… а на глазах данхне… без вариантов.

Как это произошло, Тэруми не поняла. Она и не думала, что данхне способен настолько быстро преодолеть расстояние от стола до того места, где стояла она и лорд. Мощный удар в челюсть — Дирен Ку Вон отлетел на пол. Тэруми ошарашенно смотрела на данхне, что замер, часто и глубоко дыша от раздираемого изнутри гнева, и не могла поверить в то, что он сделал. Зачем? Он… он вступился за неё?..

Дахне выровнялся и убрал назад выбившуюся прядь волос, вышел в коридор, позвал охрану.

— Позвать Дэкстора.

Он вернулся и сел за стол, глазами следил за медленными и неуклюжими попытками лорда встать. Того явно шатало после полученного удара. Тайри империи в кабинет вбежал. Растрёпанный вид говорил о том, что мужчина до этого спал. Дэкстор замер на пороге, обводя глазами гостя империи, девушку и данхне.

— Мне только что доложили о нападении на танэри Ю-Хи Шайн. Я разберусь… — сказал тайри.

— Не нужно, — грубо прервал его данхне. — Напавших на танэри Ю-хи Шайн завтра в полдень казнить. Казнь открытая. Лорда Дирен Ку Вон сопроводить до границы империи. Он должен покинуть страну на рассвете.

— Наши страны столько лет поддерживали дружественные отношения, — напомнил ему побледневший лорд.

— И именно поэтому вы ещё живы, — ответил данхне. — И именно поэтому я лично напишу послание вашему правителю, которое вы передадите. — Он перевел взгляд на Дэкстора, говоря уже ему: — Пришлете кого-нибудь забрать письмо.

Он махнул рукой, приказывая оставить его одного. Тэруми не удержалась и перед уходом обернулась. Данхне ответил на взгляд. Отголоски гнева всё ещё горели в его глазах, но было в них и… сожаление.

***

Дверь осторожно закрылась, и Чонсок уронил голову на руки, что ещё мелко подрагивали от разгулявшегося адреналина. Нужно было писать проклятое письмо, но перед глазами стояло лишь её избитое лицо. Сдержаться и лично не растерзать Дирена стоило ему всех возможных сил. Это ничтожество посмело её коснуться… И словно эхом донеслись в голове её слова: «Посмел меня коснуться». Челюсть снова свело от ярости.

В дверь осторожно постучали.

— Повелитель вызывает вас к себе.

Чонсок небрежно махнул, отпуская посыльного. Следовало ожидать, и всё же внутри всё сжалось, предвкушая непростой разговор. Но в своем решении он был уверен и собирался отстаивать его.

Повелитель встретил его привычной невозмутимостью. Несмотря на поздний час, он был ещё в будничных одеяниях.

— Объяснись, — холодно сказал Повелитель и указал на диван, что стоял напротив его рабочего стола.

— Лорд Дирен Ку Вон сделал непристойное предложение танэри из моей личной охраны. На отказ отреагировал недопустимо.

— Я беседовал с нашим гостем. Танэри из твоей личной охраны первой угрожала ему.

— Я вынес решение и не собираюсь менять его, — твердо сказал он, смотря на отца.

— Ты собираешься разорвать дипломатические связи из-за танэри? — и хоть голос был ровным, глаза Повелителя смотрели на сына с осуждением и разочарованием.

Если бы она умерла, то он бы стер ту страну с лица земли. Но сказать отцу этого не мог, поэтому ограничился простым:

— Да.

— Из-за девушки? — ещё раз уточнил Повелитель, вынуждая сына осознать непозволительную слабость.

— Это не просто девушка. Это танэри империи. Человек из моей охраны. Само предложение и последовавшее потом указание — это прямое оскорбление мне, как данхне, следовательно, проявление полного неуважения к моему дому. Отреагировать мягко — это слабость, которой могут воспользоваться. Кроме того, показательная казнь, на которую я намерен заставить прийти всех гостей мероприятия, послужит уроком. Они должны видеть, что бывает с теми, кто смеет покуситься на подданного империи. В довершение, защита рядовой танэри со стороны их Повелителя — это знак особого расположения к своим служащим, армия не может не ответить положительной реакцией и преданностью.

— В твоих словах есть мудрость, сын, — ответил спустя паузу Повелитель и уточнил: — Напомни-ка мне, Лорд Дирен Ку Вон это старший из сыновей главного претендента на трон действующего правящего дома Гаосуна?

— Да.

— Младшие сыновья слабы и крайне болезненны, насколько мне известно, и не пользуются уважением знати. Что нельзя сказать про старшего.

Чонсок кивнул и ухмыльнулся, понимая, куда ведет отец.

— Собираетесь скорректировать моё решение?

— Кому известно об этой ситуации? — вместо ответа уточнил Повелитель.

— Кроме участников?.. Дэкстору.

— Твоя танэри?..

— Будет делать и говорить, как велено, — сразу же заверил его Чонсок.

Повелитель чуть улыбнулся, в глазах при этом загорелся алчный огонек.

— Как думаешь, насколько щедрым будет правящий дом Гаосуна за устранение претендента на трон? — поинтересовался Повелитель, ожидая от сына ещё большей дальновидности.

— Если преподнести произошедшее в выгодном свете… Лорд Дирен Ку Вон организовал покушение на данхне… Тем более что добиться признания не составит труда…

— Займись, — прервал его Повелитель, а потом добавил: — Казнь лорда и его людей отложить до подтверждения взаимной любезности правящего дома Гаосуна. Если мы правильно разыграем выпавшие нам карты, сын, то юго-восточные земли империи Азуриана станут чуть шире.

***

Сон к нему не шел. Он очень хотел вызвать Ю-хи Шайн к себе и спросить, всё ли с ней в порядке, была ли она у лекаря, но понимал, что, скорее всего, она получила лечение и сейчас спит. Тревожить её покой не хотелось, но вместе с тем избавиться от болезненной необходимости увидеть её не смог.

В очередной раз ворочаясь с бока на бок, он был готов вскочить и самостоятельно пойти её искать. Вот только где именно находится её комната, не знал. Конечно, поползут сразу слухи, но это лучше, чем сойти с ума от беспокойства. И он почти встал, почти принял ещё одно сумасбродное решение, как внезапно посетившая мысль заставила его сердце биться сильнее и чаще. А если она не одна? Если её сейчас кто-то утешает и поддерживает? Гнев, что не так давно владел им при виде лорда, захлестнул с новой силой. Чонсок зарычал и уткнулся лицом в подушку. Нет. У неё никого нет. Просто не может быть. И всё же… она такая красивая, не может быть, чтобы никого не было…

Собственные мысли словно взбунтовались. Темная составляющая его души гадко шептала, что если он захочет, то может… И тут же приходило раскаяние. Чем он тогда лучше лорда? А если рискнет воспользоваться своим положением и потеряет её уважение? Да и сама мысль, что она будет с ним, потому что он данхне, а не просто Чонсок Лим, поднимало в душе непривычную горечь. Он хотел по-настоящему, а не так… как было сегодня на балу. Все эти женщины, их улыбки и интерес — притворство, просто ни к чему не обязывающая игра. Поэтому лучше оставить всё как есть… Да и сейчас есть более важные дела, чем разборки с собственными мотивами и желаниями.

Заснуть в эту ночь у него так и не получилось.

Тренировку с утра он пропустил и сразу направился в кабинет: нужно было заняться неожиданно свалившейся «удачей». Письмо правящему дому Гаосуна следовало очень хорошо продумать…

— Мне сказали, что вы уже здесь, — донесся голос Тэруми.

Чонсок ещё не поднял головы, но уже улыбнулся. Незаметно появившуюся когда-то привычку Тэруми заходить именно сюда без стука и предварительного оповещения он находил милой и… только их. Менять что-либо не собирался.

Когда его взгляд коснулся её, улыбка сразу же погасла. Лицо девушки было бледным, круги под глазами рассказали, что она тоже не спала. Штаны на одной ноге выдавали спрятанную там перевязь, ровно как и туника, указала на травму ребер и руки. Обманула. Кровь была её. Желание убить лорда и его людей без предварительных политических игр захватило его с новой силой, искажая лицо.

— Простите, вы заняты, я зайду позже, — поняла она его вспышку гнева по-своему и сделала два шага назад.

— Стой! — вскочил он и протянул руку, словно мог коснуться её с такого расстояния. Её удивление отрезвило. Он опустил руку и заговорил уже спокойно: — Заходите, у меня к вам разговор. — Он указал рукой на стул возле своего стола. Проследил глазами за тем, как она села, и спросил: — Кофе будете?

И снова удивление, но справилась она с ним быстро.

— Буду, — ответила тихо.

Дождались они его в молчании. Слуга принес поднос с двумя ароматными чашками и спешно удалился. Тэруми сделала глоток и блаженно улыбнулась.

— Вкусно, — сказала она, и в глазах заплясали веселые огоньки. — Вас балуют…

— Должны же быть и плюсы у моего статуса, — поддержал её внезапную иронию Чонсок.

Тэруми вдруг стала серьезной и посмотрела ему в глаза.

— Спасибо, что поверили мне.

— Могло быть иначе? — Он был смущен её словами и не нашел ничего лучше, чем ответить сарказмом.

— Могло, — снова серьезно сказала Тэруми. — И ещё хочу, чтобы вы знали, что я раскаиваюсь. Я должна была отреагировать более спокойно на его слова и поступок. — Данхне шумно процедил воздух сквозь зубы, но она подняла руку, как, бывало, делал он, когда просил замолчать, и добавила: — Я обещаю вам, что подобное не повторится. Я научусь доносить свою мысль до оппонента более корректным способом. И… и… Для меня честь служить вам, Чонсок Лим… — Она вдруг испугалась, что последнее прозвучало слишком лично и поправилась: — Данхне Лим. И прошу позволения остаться на своей должности.

Всё, что было до её «Чонсок Лим» растворилось. Собственную улыбку он не замечал, как и обращенный на неё взгляд. Что-то сказать ей не мог, поэтому просто кивнул и спрятал эмоции за кофе: взял в руки кружку, обнял её пальцами и пригубил. И как бы он ни хотел сидеть с ней в уютном молчании, нужно было разобраться с новой версией произошедшего и убедиться, что танэри Ю-хи Шайн правильно распорядится новыми сведениями. Но заговорить он не успел, Тэруми бросила на него не совсем уверенный взгляд, как будто не решалась что-то сказать, но при этом очень хотела.

— Говорите, — подтолкнул он её к нужному решению.

— Позвольте озвучить своё наблюдение. — Когда он кивнул, Тэруми продолжила: — Тэкурина Де-Ван-Ву весь вечер одаривала вниманием и других господ.

Поскольку она замолчала, а он был заинтригован, то чуть пошевелил пальцами, поторапливая её и сопровождая:

— И-и-и-и…

Тэруми смутилась, явно раскаиваясь в том, что начала подобное говорить, но была вынуждена продолжить:

— Принцесса, которая собралась стать вашей супругой, а вместе с тем и будущей Императрицей, должна быть менее ветреной. Её внимание должно было быть направлено только на будущего Повелителя.

Она так мило смущалась, говоря это, что он не смог удержаться, ему захотелось чуть подразнить её и подольше продержать в этом состоянии.

— А кто, по вашему мнению, подошел бы на роль будущей Императрицы?

Её эмоциональное «никто» он считал по глазам и расплылся в широкой улыбке от охватившего вдруг счастья. Вслух такое она не посмела сказать, ограничилась уклончивым:

— Впереди ещё много мероприятий, думаю, вы примете верное решение. Достойная вас Императрица непременно найдется.

А даже если не найдется, то ему всё равно нужно будет выбрать ту, союз с которой будет максимально выгодным для обеих стран. Это зависло в воздухе, оставаясь невысказанным и омрачая недавнюю вспышку хорошего настроения Чонсока. Раньше подобное его не сильно волновало, почему сейчас иначе — он запрещал себе думать.

— Раз уж мы заговорили о личном, то у меня встречный вопрос, — сказал он, неожиданно волнуясь. — Рассчитываю на искренность. — Теперь была заинтригована она. Чонсок спрашивал с замиранием дыхания: — Вашу позицию про замужество я уже слышал, вопрос в другом… У вас есть отношения с кем-нибудь?

— Нет, — ответила на выдохе.

— Почему? — Он понимал, что подводит сам себя под опасную грань, но не мог остановиться.

— Это слишком личное, — спустя паузу ответила она.

Грусть, промелькнувшая в её глазах, больно резанула его изнутри и вызвала приступ ревности. Несчастная любовь… Кто-то не увидел настоящее сокровище и отверг… Разве подобное может быть?

— Я ни в кого не влюблена и не страдаю от несчастной любви, — со слабой иронией добавила она, правильно угадав ход его мысли.

— Хорошо, — вырвалось у него, и при виде её изумления, он спохватился, на ходу придумывая: — Отсутствие привязанностей у человека, который отвечает за мою охрану, положительно сказывается на самой охране. Никто не сможет воспользоваться вашей слабостью, чтобы подобраться ко мне.

Она рассмеялась, а он не смог отвести взгляда.

— О-о-о, об этом не беспокойтесь. У меня вообще нет никаких привязанностей. Даже к отцу. Да и я никому не нужна. Так что всё в порядке.

Она говорила совершенно искренне, не лукавя и не сомневаясь в сказанном, так, что ему стало очень грустно. В этот момент пугающая мысль впервые засела в его голове, разом объясняя все его поступки, что были до этого: «Мне. Ты нужна мне».

***

г. Кейм, империя Азуриан, настоящее время…

Чонсок и сам не понимал, почему согласился присутствовать на мероприятии. Наверное, хотел хоть на какое-то время что-нибудь почувствовать, что-нибудь, что выдернуло бы его из пелены отчаяния. Светские приемы раньше нравились ему, и он надеялся…

Он сидел на кровати в полумраке своей комнаты и смотрел на красивую вышивку на манжетах. Так хотелось представить, что сейчас раздастся стук в дверь, обозначающий, что ему пора, обозначающий, что за ним пришла она.

Тихий, неуверенный стук в дверь заставил его вздрогнуть всем телом. Сердце сорвалось в пропасть и сразу же взмыло вверх. Болезненная надежда резко сменилась ядом понимания, что его мечтам и иллюзиям не суждено сбыться. Он медленно поднялся, неосознанно поправил белоснежный парадный костюм, пригладил волосы, подошел к двери и открыл.

При виде него в почтении склонилась танэри. Он смотрел на неё и не мог не сравнивать. Девушка, которую назначили руководителем его личной охраны, на первый взгляд сильно походила на Тэруми. Чонсок догадывался, что это была идея его матери. Вот только её мотив подлежал сомнению. Это попытка показать ему, что легко найти замену, что таких, как Тэруми, девушек полно? Или это такой действенный способ окончательно уничтожить его?

— Данхне Лим, — поприветствовала его танэри.

Не тот голос. Не та танэри. Незаживающая рана на сердце снова стала кровить. Слеза сорвалась и оставила на щеке влажную дорожку. Чонсок закрыл за собой дверь, отправился дальше по коридору и лишь потом небрежным жестом разрешил танэри выпрямиться и отправиться следом. Сейчас, когда она не могла видеть его лицо, он быстро смахнул след недопустимой слабости. Как бы ни было велико его горе, он всё ещё был данхне, и никому не позволено видеть его таким.

Повелитель ничем не выдал своих эмоций от первого появления сына на людях. Глаза же Императрицы зажглись огнем одобрения. Чинжду смерила его немного злым и предупреждающим взглядом. Конечно, сегодня на мероприятии присутствовали гости из Криптоса, важной для Азуриана страны. Чинджу надеялась сблизиться со старшим сыном действующего правящего дома и рассчитывала, что столь сильный союз позволит ей править вместо брата.

Слабая ирония пробилась сквозь толщу безразличия ко всему происходящему, уголок рта Чонсока дрогнул, зарождая ухмылку. Отец скорее спалит империю дотла, чем позволит чужому человеку править его страной, тем более если этот человек будет из Криптоса, а в силу и навыки собственной дочери Повелитель никогда не верил. Он видел, что вместе с амбициями и жаждой власти дочь несет в себе хаос взбалмошности и несдержанности. В этом с ним Чонсок был согласен.

Жившее всегда внутри чувство вины несмело проклюнулось, напоминая о собственном предательстве. Ведь так и было. Он предал. Он бросил свою семью, свою страну. За что и поплатился. Смерть Тэруми была его карой и виной. Если бы он сдержался, если бы не сблизился с ней, то она бы была жива и стояла сейчас, охраняла его. Глаза нашли его новую охранницу и замерли. В груди стало тесно. Она никогда не сравнится с его Руми. Подделка…

Вечер начался.

Он с отстраненным удивлением, словно со стороны, наблюдал за собой. Он улыбался, когда нужно было, смеялся, когда требовалось, поддерживал беседы и вежливо кивал, если требовалось слушать и показывать заинтересованность. Официальная часть прошла легче, чем он мог предположить. И вроде всё было, как раньше. Внешне. А внутри было пусто. Его маленькая ложь самому себе не сработала. Живым он себя так и не смог почувствовать.

Конец ознакомительного фрагмента.