Полный дом

Эмиль Коста, 2020

Андре Эрмите возвращается в Сарагосу после двадцати лет странствий. Город полон воспоминаний, но насладиться ими как следует не позволят обстоятельства. Под крышей богатого особняка Рейесов, куда герой приглашен на ужин, живут сразу три поколения семьи. К сожалению, этот дом полон отнюдь не любовью; очень скоро его обитателям предстоит столкнуться с жестоким убийством и найти злодея среди своих.

Глава четвёртая

Покинув дом Рейеса, гости испытали некоторое облегчение. За этим роскошным столом, в компании знатных господ оба чувствовали себя не в своей тарелке. Андре еще неплохо держался, а Манчера едва стоял на ногах — настолько сильным оказалось нервное напряжение.

На противоположной стороне улицы стоял высокий человек в довольно потрепанной одежде. Едва завидев выходящих из ворот доктора с аптекарем, он повернулся и пошел прочь. Лицо разглядеть не удалось из-за широкополой шляпы, но фигура и даже походка неизвестного показались Андре знакомыми. Мысленно улыбнувшись, доктор взял утомленного наставника под руку и медленно повел восвояси. Три или четыре квартала остались позади, когда память наконец смилостивилась и подсказала ему имя:

— Фелипе Рамос!

— Что? — очнулся от дум старый аптекарь.

— Не помните? Сын лавочника, который жил на вашей улице.

— С чего вам пришел на ум этот несчастный?

— Несчастный? Двадцать лет назад его отец как будто процветал…

— Теперь все иначе: семья давно разорилась. Фелипе осиротел, долго скитался, а теперь живет чуть ли не в трущобах и перебивается случайной работой.

— Ничего себе. Готов поклясться, что сейчас видел его напротив дома Рейеса.

— В такой поздний час, посреди богатого квартала? — Манчера покачал головой. — Надеюсь, глаза вас обманули. Если это и вправду был Фелипе, то беды не миновать. Раньше он был славным парнем, но теперь ступил на скользкую дорожку. Сойти с нее ой как трудно, вам ли не знать.

Андре пожал плечами и сказал:

— Мне не показалось, что он замышляет что-то недоброе. Может быть, надеется получить помощь от старых друзей?

— Помнится, они с Маргаритой были достаточно близки, — после паузы отозвался аптекарь, — однако не представляю, чтобы теперешняя сеньора де Фуэрте хотя бы посмотрела в сторону бедняка.

— Гордыни у нее и вправду хватит на десяток герцогинь… Мне показалось, что даже супруга, который подарил ей дворянский титул, Маргарита держит в строгости.

— Пожалуй. Она многое переняла от отца, а Себастьян Рейес без особого трепета относится к регалиям зятьев. Оба прекрасно знают, чем обязаны тестю.

— Стало быть, в отсутствие хозяина обязанность напоминать им об этом взяла на себя старшая дочь? — улыбнулся Андре. — Неудивительно, что муж Эвы сбежал в Новый Свет.

— Санчо де Карденас — весьма самолюбивый молодой человек. В доме тестя ему бы пришлось несладко, но Эва перебралась туда уже после отъезда мужа.

— Зачем? Я не заметил серьезной привязанности между сестрами; неужели взрослой женщине не было бы приятнее жить своим домом?

— Полагаю, все упиралось в деньги. Путешествие через океан потребовало немалых средств. Содержать компаньонку и слуг она себе позволить не могла, а жить под отцовской крышей и приличнее, и экономнее.

— А этот почтенный старец… сеньор Оскар — откуда он вообще взялся? Я как будто не помню, чтобы у Себастьяна Рейеса был брат.

— Его отправили на север еще до того, как вы поселились у меня. С этим связана весьма скандальная история.

— В которой наверняка замешана дама?

— Можете даже не сомневаться! — воодушевленно подхватил аптекарь. — Сейчас трудно поверить, но тридцать лет тому назад это был весьма привлекательный и легкомысленный юноша. Он соблазнил девицу, которую собирались отдать в монахини. Отец несчастной поклялся, что прикончит мерзавца. Однако Себастьян Рейес этого не мог допустить. Он спешно отправил брата в Амстердам якобы по торговым делам — об этом весь квартал судачил добрых полгода.

— Должно быть, девица оказалась из благородных?

— Представьте, нет. Ее отец был обычным работягой… возможно, чуть более богобоязненным, чем это принято в данном сословии.

— Неужели гнев простолюдина мог всерьез напугать сеньора Оскара? Такая влиятельная семья…

— Детские воспоминания вас подводят, мой друг. Это сейчас он — брат самого Себастьяна Рейеса, одного из богатейших людей Сарагосы, а тридцать лет назад был всего лишь молодым приказчиком у не самого преуспевающего купца. За время, минувшее с тех пор, многое изменилось.

Они подошли к аптеке Манчеры. Фернандо открыл дверь, едва заслышав стук. Андре сбросил шляпу на прилавок и заметил:

— Однако сеньор Оскар и сейчас довольно бодр, несмотря на дряхлую наружность. В его возрасте не всякий бы отважился на столь трудное путешествие в компании этого увальня… честно говоря, его слуга не произвел на меня приятного впечатления.

— Из Амстердама он выехал вместе со старым секретарем. Тот скончался, едва ступив на родную землю — лихорадка. Бедняга, — вздохнул Манчера, — случись это в Сарагосе, уверен, я поставил бы его на ноги и обрел превосходного клиента в лице сеньора Оскара.

— Да он и сам, кажется, не отличается крепким здоровьем?

— Вы сами видели: слаб, малоподвижен, с плохим аппетитом. Мечта, а не пациент.

— Может статься, сеньор Оскар еще не совсем для вас потерян. Он явно благоволит к младшей племяннице и в случае недуга наверняка прислушается к ее советам в выборе лекаря.

— Вашими бы устами… — улыбнулся аптекарь, подходя к лестнице и берясь рукой за перила. — Однако мы припозднились. Как правило, я не отказываю себе в удовольствии выпить стакан вина на сон грядущий, но, кажется, сегодня это будет лишним.

— Вы правы. Вечер был утомительным, а угощать в доме Рейеса всегда умели.

Они друг за другом начали подниматься по ступенькам. С лица Манчеры не сходила улыбка.

— Я успел позабыть об этих благословенных временах. Сколько приятных вечеров мы провели в гостях у сеньора Себастьяна. Вы с малюткой Эвой носились по всему дому, лишь изредка появляясь, чтобы стащить что-нибудь вкусное со стола. Маргарита уже тогда держалась как взрослая и сторонилась детских игр. Просто не верится, что все это было на самом деле.

— Мне тоже, — Андре остановился у двери в свою спальню и поклонился старому приятелю. — Все же, смею надеяться, у каждого из нас впереди еще немало добрых дней.

— Как же мне не хватало вашего оптимизма все эти годы, мой дорогой друг, — растроганно ответил Манчера.

Доктор вошел в спальню, бесшумно прикрыв дверь. Мимо спящего Лу он прокрался к собственной кровати, разделся, повесив одежду на стул, после задул свечу и вытянулся поверх одеяла. За окном темнело ночное небо, воздух был свеж, насколько это возможно летом в Сарагосе, однако сон не шел.

Этот ужин ни капли не был похож на те, о которых старый аптекарь только что вспоминал с таким теплом. Дом, в котором они с Манчерой провели этот вечер, не был гостеприимным. Люди в нем держались напряженно, даже враждебно друг к другу, несмотря на родство. Старый дядюшка волком смотрел на всех, кроме младшей племянницы, Маргарита была холодна и резка даже с супругом, а молодой Лоренсо проявлял интерес разве что к винному кувшину.

Больше остальных мысли Андре занимала Эва. Еще накануне он успел рассмотреть, как сильно изменилась эта девочка за минувшие годы, но за ужином увидел настоящую светскую даму, полную достоинства и изящества, невероятно притягательную и красивую. Какой идиот мог пренебречь этим сокровищем, пусть даже ради всего золота Америки?

Разумеется, десять лет бездетного брака не могли не оставить следа в отношениях между супругами… Доктор не раз встречал пары, которые охладевали друг к другу, погрязали во взаимных обвинениях, обзаводились любовниками. Представить Эву в объятиях другого было невозможно, но о ее супруге Андре не знал решительно ничего.

Что этот Санчо де Карденас привезет из Нового Света? Мешок, полный серебра? Или вручит онемевшей Эве крошечного метиса, завернутого в шерстяное одеяло?

За невеселыми размышлениями доктор не заметил, как погрузился в сон. Проснулся оттого, что Лу тормошил его за плечо:

— Очнитесь, очнитесь уже!

— Какого черта? — он уселся на кровати и потер глаза. — Убили кого-нибудь?

— Тетку, у которой вы вчера ужинали.

Сон как рукой сняло. Андре вскочил и схватил слугу за ворот рубашки.

— Что? Повтори, что ты сказал!

Лу с изумлением глядел на хозяина с высоты своего роста. За все время знакомства тот впервые обратился к нему на ты. Осторожно выпростав рубашку из цепких пальцев доктора, он ответил:

— Говорю, там девица эта черная прибежала от вашей подруги. Сестру ее убили.

Андре собирался в спешке. Фернандо внизу гремел посудой, Манчера спросонок запутался в рубашке и чертыхался в соседней комнате. Насупленный Лу сидел на кровати, наблюдая за сборами хозяина. Доктор велел ему оставаться дома: помочь по хозяйству, повторить урок, принести воды… Такое распоряжение совсем не обрадовало слугу.

— Сами, значит, на мертвяков смотреть пойдете, а я с этими сиди! — протянул он.

Оставив Лу наедине с его обидами, доктор спустился вниз. Взъерошенный Фернандо поставил на стол исходящую паром джезву. Сделав первый глоток кофе из чашки, Андре почувствовал, как силы наполняют его. Решив задать несколько вопросов скучающей у дверей Изабелле, он предложил девушке стул, а сам встал напротив.

— Это было ограбление?

— Хозяева думают, что да, — бойко отозвалась она. — В городе дня не проходит, чтобы какой-нибудь в богатый дом бандиты не забрались.

— Пострадала только сеньора Маргарита?

— Еще слугу господина Оскара убили. Этого… Брама.

На кухню неторопливо вошел Лу. Увидев девушку, он нахмурился, отвернулся к очагу и принялся с нарочитой тщательностью ворошить поленья. Темнокожая красотка тихонько фыркнула. Андре продолжил расспросы:

— Их закололи кинжалом или…

Изабелла сделала неопределенный жест рукой.

— Старшую хозяйку закололи прямо в кровати, и этого здоровяка тоже, только в коридоре перед спальней. Кто-то сзади подкрался и ножик ему в самый затылок воткнул!.. Ну, так на кухне болтают — те слуги, что сбежались на шум.

— Но как же нападавшие пробрались в дом? — удивился доктор, — Разве у вас не было охраны.

— Не знаю, сеньор. Охранники у дверей по ночам дрыхнут, по правде говоря, а в коридоре только Брам и был.

Над головой заскрипели старые доски, и через минуту в кухню спустился Манчера.

— Вы еще здесь? Нужно поторопиться; до рассвета полно времени, но вам бы вернуться до того, как жара накроет город.

Изабелла вскочила и взяла лампу.

— Я проведу вас короткой дорогой, здесь на самом деле очень близко.

Девушка не обманула: весь путь до дома Рейеса отнял меньше четверти часа. Андре потерял счет безликим проулкам и подворотням, куда то и дело сворачивала не в меру юркая проводница. Изабелла отлично знала город, но совершенно не считалась с возрастом и возможностями спутника. Доктор с облегчением перевел дыхание, увидев знакомый дом — к этому времени он вовсе выбился из сил.

— С вашей прытью следует заниматься контрабандой, — выдохнул он. — Думаю, самый высокий пик Пиреней, самая запутанная тропа не станут для вас серьезной преградой на пути к цели.

Изабелла издала негромкий смешок, однако по виду было ясно, что девушка с запозданием осознала собственную оплошность. Андре ободряюще улыбнулся и спросил:

— Почему не видно городской стражи?

— Сеньор Алехандро и его брат решили, что не будут пока поднимать шума. Уж не знаю, чего они там надумали, только сеньоре Эве все это очень не понравилось

Ворота были заперты. Служанка негромко постучала: три раза дробью и после паузы — еще два. Через мгновение рослый темнокожий охранник отпер маленькую калитку, через которую они беспрепятственно попали во двор. Изабелла не останавливаясь прошла мимо парадной двери к черному ходу для слуг. Миновав кухню, полную притихших лакеев и горничных, и коридор, они оказались в знакомой столовой комнате. Остатки вчерашнего пиршества убрали, но без особой тщательности. Смятая скатерть топорщилась множеством складок и в скупом утреннем свете совсем не казалась нарядной. Десятки кривых, как зубы во рту старика, огарков торчали из подсвечников. В этом доме воск не экономили.

Проведя доктора в гостиную, Изабелла сказала:

— Подождите немного тут. Я предупрежу сеньору Эву, что вы пришли.